|
Lemur
|
Лемур. Рецензия.- Рец.на кн.:Сафонов Д. Башня: Роман-катастрофа. – М: Гелеос, 2005.–384 с.
По большому счету, вся литература пишется для мужчин и женщин. Мужчины читаю про войну, а женщины – про любовь. Впрочем, существует и другая градация литературных жанров: литература о сбывшемся, несбывшемся и о том, что могло бы сбыться. Как правило, исторический и фантастический жанры в равной степени популярны у представителей и женского и мужского пола – это позволяет переживать острые мгновения бытия, проживать описанное и поразмышлять о своем житье-бытье..
Впрочем, есть один вид романов, который в равной степени способен приковать и мужское, и женское внимание. Речь идет о молодом жанре беллетристики – романе- катастрофе. Как правило, эти произведения описывают отдельную ситуацию в отдельно взятом, вполне реальном времени и месте, без нагромождения обществоведческих фантазий. Такие произведения характеризуются обстоятельностью описания; главный герой там – само событие, отличающееся яркостью и суровым величием – «горе тебе, Вавилон, город-блудница». Они ближе общелитературной традиции, восходящей еще к библейским временам, живописующей и великий потоп, и медного змия. При всем при этом и человеческие судьбы там не просто фон повествования. Персонажи отнюдь не статисты и пешки; это те, кто сопричастны трагедии; они живы, полноценны и выписаны во весь рост; драматизм личных судеб проявляет отчетливее глубину их переживаний.
Мистична всякая литература, поскольку «нам не дано предугадать, как слово наше отзовется». Поэтому бытует определенного рода опасность, полуреальная, полуидеальная – возможности воплощения описанного в тексте.
Вместе с тем существует прием в мистических практиках: перевод события, которого желают избежать, в театрально- словесную форму отыгрыша «понарошку». Само проговаривание в деталях, раскрытие подробностей может лишить возможности воплощения ужасной реальности. Во многом, это заклинание того, что чтобы этого таки не случилось, своего рода заговор, нанесенный на бумагу, жертвоприношение грозному богу судьбы. Чтобы получилось именно так, текст должен отвечать определенным требованиям – стихии не любят шуток. Это жанр, для писателя сложный; он требует хорошего вкуса и такта в дозировке уважения и осторожности к событиям и людям. При всей видимой свободе творчества, полета фантазии и просторах художественного поля.
Роману-катастрофе «Башня» московского литератора Д.Сафонова удалось состояться именно в качестве такого романа - заклинания, своего рода апокрифического сказания о граде Московском.
И действительно, роман отличает спокойный и уравновешенный стиль повествования, даже некоторая кинематографичность изобразительного ряда, вполне отражающая опыт работы писателя со сценариями игровых картин. «Башню» выделает также удачная композиция, искусное создание и умелое развитие самой атмосферы, глубокое и истовое. Это вполне самостоятельное произведение, но вместе с тем ее смело можно рассматривать как произведение «московской серии» Д.Сафонова, наряду с «Радио судьбы» и «Метро».
Роман отмечен высокой энергетичностью повествования. Cаспенс, или предчувствие большой беды, ощутим с первых страниц. Роскошь интерьера контрастирует с настроением обитателей и их повседневной жизнью: усталая и совсем небогатая женщина с ребенком в лифте; больной одинокий старик, полуощупью бредущий в свою полупустую квартиру; дорогу роскошному авто телемагната пересекает ободранный кот; маленькая, почти незаметная трещинка, созревшая в гараже под самой незаметной машиной.
Маленькая трещинка. Копеечная свеча, спалившая Москву.
Писателю удалось избежать искушения избитых приемов напыщенной готичности, тургеневщины и сентиментального сюсюканья. Не стоит ждать от романа описаний в стиле «страсти в клочья»: многие подлинные драмы обитателей дома не так уж и заметны постороннему взгляду. Знаменитый романист не видел, как именно погибли его сын и жена. Главная героиня Марина, жена крупного бизнесмена, находится в неведении относительно своего положения – то ли муж бросил ее, то ли просто выжидает момент. Несчастная любовь Кстина к ней кажется чуждой даже ему самому; собравшиеся на вечеринку подростки только и ощутимы, что по сотовому телефону телеведущего – родителя одного из них.
Их роднит одно: общий вздох боли. И глубокое, ровное, здоровое сопереживание автора.
Читая роман, постепенно проникаешься тем фактом, что хотя страсти их и обыденны, но печаль неизбывна; кажется, что именно она «размыла» трещину и подвела дом под обрушение.
Автор твердой рукой правит повествование к нужным ему берегам, не позволяя ни одной сюжетной линии одерживать окончательной победы. В произведении нет и следа мелодраматизации происходящего; простота и ясность слога приковывают взор к повествованию и заставляют внимательно следить за развитием сюжета. Каждый, даже второстепенный персонаж располагает своей биографией и жизненной историей, мотивирующей его поступки, подлые и героические; тем не менее, главенство самой Катастрофы ощущается.
Именно она правит бал и вкладывает в их руки знамена чести, долга, мужества и любви.
Герои существуют ПРИ Катастрофе, но при всем при этом полная их послушность воле автора обманчива.
От них ждешь поступка, порой неожиданного; будучи у читателя полностью на виду, ему представляется невозможным предсказать их поведение в следующий момент.
Хотя действие происходит в красивейшем уголке Москвы, с природой почти нетронутой, Д.Сафонов не разводит многокилометровых ландшафтных описаний, от которых неловко и писателю, и читателю: ведь волей-неволей приходится соотносить такие пейзажи с прозой классиков, которые прославили эти места в литературно-историческом плане.
Писатель уходит от роскошных интеллигентских мифов, впрочем, уже обретающих общеобывательские черты: «работающий за деньги, а не за идею, не в силах стать над собой в трудный час» и «утонченность переживаний – удел избранных». Для управляющего Домом действительно серьезные деньги значимы; но деньги это своего рода выражение долго перед семьей, и только. Командир спецназа видит в своих бойцах прежде всего их ценность для времени испытаний, своего рода солдат судьбы; вместе с тем, в свой последний час он стал тем самым капитаном, который не бросил своих матросов.
Удивительна история Кстина и Марины; история, в которой не было «истории» в житейском понимании слова и которая выразилась в самопожертвовании, самом высшим проявлении любви. Простоватый и грубоватый внешне, он сумел подняться на вершины любви духовной, подарив Марине тепло и – безнадежную уже теперь надежду.
Прежнюю Башню разрушили легкомыслие, глупость, чувство вины, безответственность и недоверие к жизни.
Уцелевших спасли – любовь, сплоченность и чувство долга.
Был подарен покой тем, кто жаждал его; спасение обрели алчущие его.
Название книги глубоко символично. В городском жаргоне «башня» означает голову; «снесло башню», «башня рухнула» – стать безумцем. Само зрелище катастрофы как-то странно гипнотизирует горожан, даже издалека следящих за Событием, даже само их жадное, нездоровое любопытство носит тягучий и завораживающий характер.
В то же время литературные ассоциации приводят на ум вторую книгу «Властелина колец», название которой иногда переводится как «Две башни», принадлежащие Темной и Светлой силе; в этой части происходит своего рода кульминация схватки этих начал.
Мы не знаем, какая сила покровительствовала этой Башне. Но мы знаем, что именно уничтожило ее.
Наша Башня пала. Она все-таки не выдержала страданий человеческих. И в то же время – бездушную силу разрушения одолело человеческое, просто человеческое.
Финал романа остается открытым: оказывается, мы только начали своё погружение в тайны столицы.
В этом романе есть все: «и страхи, и любовь, и черти, и цветы». Она рассчитана на эмоциональное сопереживание и на яркое воображение. Это беллетристика, но беллетристика в хорошем смысле слова, сочетающая хороший экшен и тактичный психологизм, в меру выраженное сопереживательное начало и уважительное, точно дозированное отношение к людям и событиям – своего рода современная городская сказка, с хорошим концом, но печальная. Одним словом, она воплощает все, что не хватает современным отечественным произведениям беллетристического толка: вкус, такт, стиль и хорошее знание специфики материала при уважительном отношении к нему - вполне ощутим. опыт автора, длительное время проработавшего в области медицины катастроф.
Достойно сожаления то обстоятельство, что хотя книга и прилично оформлена и издана, ее промоутинг оставляет желать лучшего: небольшой тираж в не самом крупном издательстве, отсутствие внятной рекламы в СМИ так и не позволят этому грамотному, продуманному и эмоционально заряженному тексту завоевать значительно большую аудиторию, которую он, безусловно, заслуживает.
|
Главная
Страниц: 1
Сафонов Д. Башня: Роман-катастрофа (Прочитано 3575 раз)
