Под настроение - потрясающе здорово. Единственно, что меня как читателя смущает - это "гриф заката". То ли гриф, как у музыкального инструмента, то ли гриф как птица... двузначно получается.

Вот еще бы феникс не имел дурной привычки _сгорать_ в пламени, или хотя бы не был птицей... :)
"Горит" там было бы ИМХО лучше, ибо не давало бы глючного ощущения одушевленности подлежащего.

(мрачно) может, автор со мной согласится. В сентябре узнаем... :(

Дара, видишь, тут имхи разошлись одна против одной. Мне кажется, что "гриф" читается двусмысленно. И мне сложно представить себе гриф музыкального инструмента, сгорающий отдельно от музыкального инструмента. Горящий - допустим, да. Ну, пылающий - тоже, допустим, да. Но именно сгорающий... вот трудно.
А Крыс говорит, что все в порядке и ничто двусмысленно не читается.

Так что прежде чем что-то менять, лучше определись. Может, это меня глючит, а не Крыса, и тогда ничего менять не надо :)

А вот вам на закуску парочка-троечка старых-старых, кажись, еще прошлогодних баллад... Можно, да?

Сватовство Мак-Ригана

Я поведаю вам о том,
Как по вересковым холмам
Ясным, ласковым майским днем
Всадник один скакал.
Всадник ехал и песню пел
Во славу прекрасных дам,
И словно птица, напев летел
По вересковым холмам.
Взлетали птицы из-под копыт
И славили песней май,
И пеньем, как чаша элем, налит
Был весь этот чудный край.

Было нельзя по цветам узнать,
Какого клана седок,
Но видно было героя стать:
Пригож, силен и высок.
Он был в истрепанный килт одет
И вытертый плед простой,
Но добрый конь, ускоряя бег,
Играл золотой уздой.
Всадник путь держал на восток,
Где пенится шумный вал.
Там королевский замок, высок,
Башни свои вздымал.

И вот уж плиты двора, как соль,
Дробят подковы коня.
Выходит к всаднику сам король,
К себе седока маня,
И молвит путнику:
- Расскажи,
Что ты на пути встречал?
Чем промышляешь себе на жизнь?
Где твой родной очаг?
Всадник так ему отвечал,
Коня привязав к кольцу:
- Лань златорогую обещал
Я привезти отцу.

Охотник я добрый, да сплоховал -
Нигде этой лани нет,
Однако в замок твой по холмам
Привел меня ее след.
Король рукою уперся в бок
И, щуря лукаво глаз,
Со смехом молвил:
- Добро, стрелок,
Занятен мне твой рассказ!
Да только вот не возьму я в толк:
А где же тугой твой лук?
Где твои стрелы быстрые?
Тот
В смятенье глядит вокруг.

- Что ж, - отвечает, - прости обман,
Я правду тебе скажу:
Я купец, из далеких стран
Редкий товар вожу.
Ни ветру преграды нет, ни молве,
Я слышал, молва гласит,
Что жемчуг, невиданный по красе,
В замке твоем сокрыт.
И снова смеется король:
- Добро,
И этот рассказ хорош!
Но где же, купец, твое серебро?
Какой ты товар везешь?

Склоняется тот:
- Ложь прости мою,
Истинно я скажу -
Певец я бродячий, пляшу. пою
И песни любви пишу.
Что дочь твоя краше вешней зари,
Услышал недавно я,
Спешил увидеть ее - смотри,
Почти запалил коня,
Чтоб песню сложить о ее красе...
Король перебил:- Так что ж,
Не вижу я лютни твоей, певец,
Но слышал, как ты поешь.

Однако можешь ехать назад -
Я утром просватал дочь.
Невесту не выставишь напогляд -
Ничем не могу помочь.
- А кто жених? - гость потупил взор.
- Этого не таю -
Мак-Ригану, лэрду с далёких гор,
Я дочь обещал свою.
- Так Мак-Риган! Скорей позволь
Невесту мою обнять!
- Да знаю я, - хохочет король, -
Кого мне пришлось встречать!

Вот только напомни мне - не тебя ль
Назад тому ровно год
Я приказал повесить, едва
Появишься у ворот?
И прошептал жених, побледнев:
- Воля твоя, король,
Только прошу - перед казнью мне
Ее увидать позволь.
Дороже жизни твоя мне дочь,
Разлуки я не стерпел,
На свет очей ее я сквозь ночь,
Как мотылек, летел.

Не откажи мне в последний час...
Хмуро король глядит.
Дочь королевская, чуть жива,
Возле окна стоит.
- Придется, дочка, тебе решать,
Как с твоим милым быть -
С петлей пеньковой его венчать
Иль на тебе женить?
Я ради слез твоих обещал
Тебя за него отдать,
А тут он сам сюда прискакал...
Не слово ж назад мне брать!

Пойдешь за него - прощу, видит Бог!
Скажи лишь - да или нет?
...Но так пели птицы, что я не смог
Расслышать ее ответ.



Баллада о призраке

Вдалеке от дорог, над тенистым прудом,
Обнимают деревья покинутый дом,
Смотрит в окна луна равнодушно с небес,
И тревожно трепещет листвой дикий лес.
Не ступает людская нога никогда
На ступени крыльца и на берег пруда,
Но отсюда раз в год при ущербной луне
Едет призрачный всадник на черном коне.

Спит младенец грудной у него на руках,
Безмятежна улыбка на детских губах,
Всадник чутко его охраняет покой,
Обнимает дитя и целует порой.
А за всадником тень бледной девы летит,
- Умоляю, верни мне дитя! - говорит.
- Ты клялась, что отец его - я, - ей в ответ
Долетают слова. - Не отдам его, нет!

Рефрен (тихо):
Я рыцарь ночи,
Воитель страха,
Летучей мыши клеймо на латах,
Я выбрал путь свой
По доброй воле,
И не жалею о смертной доле...

Я почти позабыл прежней жизни года.
Паладином, мне помнится, был я тогда.
И немало я подвигов славных свершил,
И немало баллад в честь любимой сложил.
Но счастливые дни пролетели, как сон:
Темной ночью напал на столицу дракон
И с собою унес королевскую дочь...
Я единственный вызвался деве помочь.

Я повсюду искал похитителя след,
И под вечер услышал желанный ответ:
Голос девы с небес о спасенье взывал,
Удалился к востоку, затих и пропал.
А под утро случайный прохожий помог:
Видел он, как дракон пролетел на восток,
Дева с ним обнималась, восторга полна...
И я понял, что честь потеряла она.

Рефрен

Черным гневом палимый, продолжил я путь,
Чтобы клятву исполнить и деву вернуть,
Что с ней делать потом, пусть решает отец...
Вот уже и дороги забрезжил конец:
Я проведал про логово в Медных горах.
Вдруг явился старик предо мной в двух шагах,
Опираясь на посох, он молча стоял,
Горный ветер седыми кудрями играл.

Я спросил его, знает ли он, где дракон,
- У тебя два пути, - так ответствовал он,
- Или в битве с ним голову с честью сложить,
Иль за право победы мне вечно служить:
Я тебя наделю тайной силой сполна,
Одолеть исполина поможет она,
Но погубит тебя королевская дочь,
Против хитрости сила бессильна помочь.

Рефрен

Знай, когда ты дракона в сраженье убьешь
И в пещере плененную деву найдешь,
И, лишенную чести, доставишь домой -
В этот день ангел смерти придет за тобой.
Дева, пав на колени, заплачет навзрыд,
И в насилье над нею тебя обвинит,
Королевское сердце пронзит этот плач,
И тебя, словно вора, повесит палач.

До того эта дева любовью полна,
Что почти превратилась в дракона она,
И под сердцем коварным уже понесла
Плод давно предреченного мудрыми зла.
Если в битве тебя похититель сразит,
Гибель страшная этому миру грозит,
Если ж примешь ты тайную помощь мою,
Сгубишь душу, но мир устоит на краю...

Рефрен

Долгим было молчанье. Потом я спросил:
- Так ты хочешь, чтоб я тебе мертвый служил?
Если так, я согласен погибнуть в петле,
Лишь бы люди пожили еще на земле...
И великая сила вошла в мою плоть:
Мне казалось - я гору могу расколоть.
- Выпей крови дракона! - велел мне старик,
Отвернулся и скрылся из глаз в тот же миг.

Я драконью пещеру в утесе нашел,
И в нее, как хозяин, без страха вошел,
Без труда соблазнителя девы сразил
И с клинка теплой крови драконьей испил,
Кровь была горяча, солона и горька,
Яд бессмертия в ней накопили века.
И, последние капли стирая с меча,
Я смеялся в душе над петлей палача...

Рефрен

Так и вышло - я принял позорную смерть,
Но еще не успела заря догореть,
Старец вызвал меня, я на зов поспешил,
И без малого год ему честно служил,
Но, лишь месяц девятый пошел на уклон,
От служенья был старцем я освобожден:
Он поведал, что в эту вот самую ночь
В тяжких родах умрет королевская дочь.

Коль дитя заберет настоящий отец,
Ждет невинную душу печальный конец,
Если ж я его с ложа похитить смогу,
Не достанется отпрыск дракона Врагу.
Над землей загремели копыта в ответ,
Всем известно - пространства для призраков нет,
И, чуть только был сын королевны рожден,
Встали двое над ним: паладин и дракон.

Рефрен

- Мой! - дракон проревел, выдыхая огонь.
- Мой! - сказал паладин, простирая ладонь.
А младенец в пеленках тихонько зевнул,
Улыбнулся невинно, и сладко заснул.
- Не отдам... - прошептала несчастная мать.
Отвечал паладин ей: - Придется отдать!
Ты клялась перед всеми, что он от меня,
Значит, я над ним властен! Отец его - я!

И во мраке растаял навеки дракон,
И прервался предсмертный томительный стон,
И повез паладин сына спящего прочь,
А за ними вослед - королевская дочь...
Сколько лет миновало с тех пор - не сочтешь,
Но доныне, коль чудом туда забредешь,
Раз в году, при девятой ущербной луне,
Встретишь рыцаря ночи на черном коне...

Рефрен



Потерянный Футарк

Аргенд у Одина спросил:
«Гадал я много раз -
Зачем ты отдал столько сил
И потерял свой глаз,
Зачем на ясене висел,
Прибит к нему копьем,
Покуда дух не отлетел?
Поведай мне о том!»
Ответил Один: «Велика
Страданиям цена.
За мудрость, что пронзит века,
Я заплатил сполна.
Над тем, кто Руны изучил,
Нет власти Норнам. Так
Я тех навек освободил,
Кому знаком Футарк».
Промолвил Аргенд: «Все - богам:
Свобода, сила, власть...
Скажи мне, Один, как быть нам,
Как людям не пропасть?
Нам Норны нить судьбы прядут,
Наш горек путь и лих,
Но даже боги в прах падут
Без нашей веры в них».
Ответил Один: «Будет так:
Возьми кошель, истрать,
Но помни - в нем живой Футарк!
Не вздумай потерять.
За каждой руной есть душа,
Ведущая на свет».
И принял Аргенд, чуть дыша,
Спасительный ответ.
Аргенда Один одарил.
Но, найденный стрелой,
Мешочек Аргенд обронил
С нечитанной судьбой,
А тот рассыпался в ночи
Неведомых миров...
Доселе рунные мечи
Хранят ее покров.
Мы шли под меч, под крест, и плеть,
И в пламя Жанны д’Арк...
Упрямо прорастал сквозь смерть
«Потерянный Футарк».
И пламя дня несла Ингуз,
И пламя ночи - Перт,
Чтоб предначертанный союз,
Родился и окреп.
Но Норны нить и нам прядут,
И не звучать Словам,
Пока друг друга не найдут
Все, посланные к вам.



Волчья баллада

Осенние ночи наводят тоску,
Дыханью становится тесно,
Опять шепот ветра крадется к виску,
И просится в небо отчаянно с губ
Звериная, дикая песня.

Пугаюсь голодного блеска зрачков,
Увидев свое отраженье,
И света прошу у друзей и врагов,
И счастлива тяжестью новых оков,
И праздную вновь пораженье.

В крови моей бьется неведомый яд,
Рвет душу в кровавые клочья
Которую осень... а мне говорят:
"Тебе ли грустить, что подходит ноябрь,
Страшиться пришествия ночи?"

Воистину мрака бояться - не мне!
Я ночи раба и царица.
В зрачках моих отсвет болотных огней,
Вглядись - и увидишь: при полной Луне
В глаза тебе смотрит волчица.

На холке колюче встопорщилась ость,
В гортани рычанье клокочет:
Откуда забрел ты, непрошеный гость?
Что ищешь под льдистыми взглядами звезд,
Под кровом моей волчьей ночи?!

От сахарной вспышки блеснувших клыков
Смертельной повеет истомой...
Я в силах прогнать наваждения снов,
Но как укротить мне проклятую кровь -
Клеймо королевского дома?..

Как в клетке, мечусь от зари до зари,
Что делать с собою, не зная...
Листаю года - ноябри, ноябри...
Снаружи - супруга и мать, а внутри -
Волчица, волчица лесная...




[Четыре сообщения соединены в одно. Добавлен текст сообщений от мая 19th, 2006, 2:33pm, 2:34pm, 2:37pm. - М.С.]

Кто говорит про сразу??? Я их вам на все лето подсунула!! К осени справитесь? ))

Тэсса Найри всегда найдет, к чему придраться.  

Сватовство Мак-Ригана
Очень красиво и очень понравилась неопределенность концовки. Получилось что-то вроде рамы для картины. Только что ты был там, во дворе замка - и вот уже смотришь снаружи. И досмотреть тебе не дают.

Теперь погрызы.
"И вот уж плиты двора, как соль,
Дробят подковы коня" - почему именно соль? Это какая-то технология - дробить соль конскими ногами? И почему плиты такие непрочные, что дробятся подковами?

"Мак-Ригану, лэрду с далёких гор,
Я дочь обещал свою" - здесь я споткнулась на ударении. С ходу непонятно, как читать: "РИган" или "РигАн".

"- Так Мак-Риган! Скорей позволь
Невесту мою обнять!" - а тут по размеру лучше именно "скорей"? Не "скорее"?

"Не слово ж назад мне брать!" вот это "жназад", по-моему, очень спотыкательно на фоне плавной мелодики баллады.

"Баллада о призраке" - просто очень здорово.
Единственная непонятка вот здесь:
"Не достанется отпрыск дракона Врагу" - что за Враг имеется в виду? Дракон? Кто-то покруче дракона?

"Потерянный Футарк"
Смутило гуляющее ударение в имени "Аргенд". Так надо, чтобы оно то и дело менялось?

"Мы шли под меч, под крест, и плеть,  
И в пламя Жанны д’Арк" - под меч и плеть - понятно. Но - "под крест"? "На крест", по идее должно быть? И пламя Жанны д'Арк в данном случае, по-моему, воспринимается как пламя, ею разожженное, а не то, в котором она сгорела.

"Волчья баллада" - очень нравится.
Особенно вот эта строка зацепила:
"Листаю года - ноябри, ноябри..."

Дара, Дара выглянула из лета! Привет :)))

Стихи, я б сказал, задумчивые. Критики никакой ни на одно из пяти не имею, на складе одна сугубая вкусовщина: нравятся "Исцеление" и "Скачка" (оба - очень!), не нравятся все три остальных. Сэн рю - потому что сэн рю, хотя вот такой цепочкой оно получается вполне себе русский белый стих. Кстати, значительная часть в цепочке - никакие не сэн рю, а полноценные хайку.
"Колодец" не нравится надрывным (на мое ухо) патриотизмом последней трети, а "Алпаево" - не менее надрывным анти-патриотизмом и кликушеством, потому что оно уже надоело совершенно, и встречать это же явление в стихах одного из любимейших авторов - обидно совсем. Вообще, когда жители советской деревни начинают "ах, воспевать" русскую деревню, у меня возникает ощущение нечистоплотной подмены: русскую со всеми ее прелестями автор застать просто физически не мог, разминулись лет на эдак сотню - и, имхо, слава всему хорошему. А романтических средневековий с теплыми сортирами я не люблю. Еще мне здорово не нравятся пассажи в духе "назад в пещеры" и "как это они смеют стирать не руками на реке" - а именно так кое-какие строки "Алпаева" у меня и прочитываются. Действительно, гады какие, телик смотрят...

Убедительно прошу не воспринимать чукчино бурчание как литературную критику, штоп ей было неладно - это не более чем читательские впечатления. Бурчливые зело.

Зато "Исцеление" нравится _очень_. И про звездную лошадь тоже!

"Полдень" - просто замечательный. Очень нравится. Критики нет, есть вопрос: "полуденный" как должно читаться, через "е" или через "ё"?

Насчет "Алпаева": мозгом я все, что ты говоришь, понимаю. А текст рисует другую картинку: не рожают _потому что_ не то слушают, не так живут, антенны и стиральные машины себе позволяют, а ведь на эти деньги можно было штук пять детей завести...
Прошу прощения за резкое слово, картинка эта, имхо, демагогически-публицистическая. И художественная ценность оного текста, на мой субъективный читательский взгляд, такому автору, как ты, не приличествует.

По поводу "не русская": нет в тексте мордовской деревни. Есть деревня и "России не подняться". Помимо субъективно читательского "не дождетесь", имею сказать, что в этом контексте деревня все равно будет восприниматься как _русская_, потому что ничто другое в тексте не отразилось.

Если мне память не изменяет, в первом варианте "Аксаковской тетради" были стихи на эту же тему, но без налета агитки и трибунного выступления на вечную тему "ай-ай-ай, демографический кризис". И гораздо более художественно сильные.
ИМХО!

Update: "Июнь" - тоже очень нравится. Критики тоже нет никакой. Я понимаю, что это как бы формально о другом, но у меня все равно это воспринимается в связке и с "Колодцем", и с "Алпаевым". И имхо в "Июне" и "Полдне" месседж по сути тот же. Про ту же землю и ее красоту, которую надо уметь видеть, любить и ценить, потому что иначе выходят не люди, а черти что. И действует _этот_ месседж на меня сильнее (возможно, это тоже субъективное).

А вот мне, как зараженному злобной бациллой псевдо-восточности, Сэнрю очень понравились И не только как русский белый стих, но и по отдельности. Кроме разве что первого, которое тоже хорошее, но рифма "косы-березы" лично мне кажется паразитной. Если бы она вылезла у меня, я постарался бы от нее избавиться.
Очень красивый "Июнь". Картинка - высший класс, захотелось туда. Один вопрос - успеет ли вызреть земляника на покосах?

Алпаево - присоединяюсь к Майку. Стих не удался.
Колодец - почти то же, что Алпаево. Не понравилось, увы. Идея лежит на поверхности, глубины у этого колодца нет. Излишне дидактично.
А вот Полдень - очень и очень понравился. Форма совершенная, а летняя картинка - живее не бывает, ИМХО. Гурманствую!
И еще Скачка... Просто слов нет, так хорошо.

Я просто съездила в Алпаево. Увидела закрытую школу, разрушенную ферму, разобранную на дрова конюшню... в общем, как бы это ни выглядело со стороны, для меня эти стихи - совершено искренние.
Простите за оффтоп.
Полудённый, конечно же. Вечно забываю точки ставить...
Спасибо!

Мне понравились все новые стихи. Дара, спасибо огромное!
Больше всего понравились "Певчий колодец" и "Сэн-рю". Первое стихотворение - пронзительное, второе - очаровательно-нежное.
А вот "Алпаево" у меня прочиталось не как агитка "назад в пещеры", а скорее как сожаление, что вот, мол, жизнь наладили: и машины есть, и телевизоры, а жить-то уже некому, опоздали. Мне это стихотворение понравилось, за исключением, пожалуй, концовки, которая действительно отдает агиткой. А картинка-то действительно страшная, мороз по коже.

Цитата:

Никто никого в неискренности не упрекал. Во-первых, это на грани нарушения правил. Во-вторых - и мысли такой не было.
Дело не в авторской позиции, дело в _тексте_, и все сказанные мною слова - о нем, родимом.

Цитата:

Спасибо, я тогда в сборнике щас точки в это слово добавлю, чтобы с первого раза прочитывалось как надо.

Про акацию мне субъективно не близко, но придирка только одна: в первой строке неизбегаемо звучит громкая "кака". Вариант технический: "Цвела акация, цвела".

Цитата:


Спасибо!
Прости, сразу не ответила - катастрофически опаздывала на автобус ( и таки опоздала в итоге, пришлось добираться на перекладных). Но это неважно - прочитать-то я успела! Не знаю, как там насчет Бей-барса, а вся моя степнячье-польско-цыганская кровь взыграла... и вот что вышло в итоге...
*в ужасе прикрывает лапами кисточки

Молитва

Я в холодеющем сердце таю
То, что не видно глазами:
Мир покачнулся на самом краю,
Маятник времени замер...
Мне эту ношу придется нести
Вплоть до скончания века...
Господи, в райских садах отведи
Место для конского бега!

Душу невинною не сберегла -
Мне больше некуда падать.
Я в эту землю корнями вросла,
В ней моя боль, моя память.
Знаю - в святые врата не войти,
Тягостно бремя земное!
Господи, в райских садах отведи
Место для ветра и зноя!

Кровь кочевая сомненью чужда,
Сытости, лени, покою.
Не променяю на них никогда
Дикую, жгучую волю!
Горькая правда земного пути
В жилах моих и поныне...
Господи, в райских садах отведи
Место для скромной полыни.

Годы уходят, как слезы, в песок,
И высыхают мгновенно.
Вышел отпущенный Господом срок
Многострадальной вселенной.
Горнее солнце надежды, свети,
Время для брачного пира!..
...Господи, в сердце Своем отведи
Место для падшего мира...