|
Мелькор
|
Медью сияют орлы на вратах Форменоса; свежие ветры реют над Тирионом, что на зеленом бархате холма Туна. Камчатной скатертью раскинулись луга Амана, пьянит аромат садов Йаванны, привольны поля, в котрых само эхо звенит как горный хрусталь. Тихо все, привольно и богато для сердца; обилием, покоем и щедростью дышит благословенный край.
Но – вольны ветры и беспокойны нолдор – в стремлении познать и заглянуть за пределы Щедрого Мира: давно уж выросли их души, а разум и руки стосковались для настоящего дела: давно уж слышат они сухой шорох парусов, тяжелое тепло дерева и гортанное пение металла в кузнях, влекущего к себе сильнее возлюбленной.
Его тайна – в его сиянии: светлый как серебро или свет молодой звезды, темный как кровь или ревность, черный, как спокойствие вечности.
Много предивного сковали кузнецы Форменоса: и великолепные кубки, и ослепительные блюда, и поющие радостью чаши, и латы для истинных богатырей – шлемы горят огнем лаловым , гребни украшают их навершия. А предивнее всего щиты – на каждом герб гордого рода, и нет ни одного щита в клане, что полностью повторял бы другой.
Сковать их непросто. А еще сложней говорить с кузнецом: чаще всего мрачны их лица и неясны, тревожны их речи, смысл которых сокрыт также, как клинок сокрыт в слитке металла.
Мастер сковал клинок. Он бил по нему молотом, нагревал до небывалой белизны и заставлял томиться багрецом, закалял его водой, вином и неводомым составом и долго подбирал эфес. Металл шипел, пах надеждами и угрозой, оставляя по себе незабываемый запах металла, гари и побежденных сред, отдавших ему всю мощь, таившуюся в них. Наконец он долго пел ему – как мать поет сыну колыбельную, полную нежности, радости, надежд и тайных страхов.
Он взмахнул мечом, и клинок блеснул в свете пламени горнила.
Блеснул черный блик – и в металле видны лиловые снега и россыпь нездешних звезд: так не лежат светила над холмами Амана. Но - как фигурок на снегу! как слабы их движения.
Мастер повернул клинок другой стороной. В алом сиянии видны белогрудые суда, отходяшие на закате. Как торопятся моряки! как же они спешат! Но что это? То не закат, а кровь окрасила могучие воды.
Он отложил меч. Припомнилось странное сияние другого клинка. Свет его слепил, а не был столь черен: сероглазый красавец с умными насмешливыми глазами заглянул, казалось, в самую душу и сказал: “Иногда храбрость в отступлении, а смелость – не принять вызов.” Но это всего лишь меч.
Что же сделалось с песней металлов? Что становится с ней7 что будет в недальнем будущем?
…Стать кузнецом в Амане непросто. Суть не только в приеме и искусстве, а в умении услыхать песню металлов, вне суеты и шума. Вот почему кузня немного тайна, а ученики дают обет молчания.
Мудры нолодор и мудрость их рядом с мудростью валар.
|
Главная
Страниц: 1 
