Мы творили Музыку. Множество голосов сливалось в великом Хоре, и каждая мелодия была частью общей Песни и украшением ее.

Мы уже научились чувствовать и понимать друг друга - нам было радостно и легко петь вместе. Каждая мелодия была листом единого дерева, одним из многих узоров, украшающих стены общего дома, каплей воды в потоке - впрочем, эти сравнения пришли ко мне позже. Намного позже. Тогда была - Музыка.

И вдруг что-то нарушилось. Одна из мелодий изменилась. Сначала слегка, еле заметно, словно Поющий не был уверен и лишь пробовал силы. Я узнал его. Первый. Старейший из нас. Искуснейший. Тот, кто впоследствии, сойдя в тварный мир, принял имя Мелькор. Тот, с кем я прежде не раз пел вдвоем - нам обоим нравилось это, мы были сродни. Мой брат.

Музыка начала умирать. Кто-то умолк. Иные метались, не в силах выбрать между двумя Темами. Некоторые пытались противиться, но в голосе Мелькора звучала теперь властная уверенность, и новая Песнь заглушала последние отзвуки прежней Темы.

Я замолчал: новая мелодия брата была красива, но чужда мне. Бороться с ним я не желал: это лишь усилило бы Диссонанс. Петь с ним я не мог и не хотел.
Я надеялся на совет Единого, но Отец молчал. Не вмешивался. Слушал. А потом, очень нескоро, коснулся моего сознания - то ли почувствовал, что я этого жду, то ли просто услышал достаточно. И новую заданную Единым Тему повел я. Путеводная нить среди хаоса - вот чем была она. И многие из Поющих с радостью приняли помощь, и голоса их окрепли и стали опорой мне.

Брат не пожелал ни уступить, ни вслушаться даже. Напротив, похоже, сопротивление воле Первого пробудило в нем упорство. Страсть и вдохновение Мелькора увлекали многих, но я тоже не собирался сдаваться. Теперь у меня был долг. Перед Отцом. Перед Поющими. Перед Музыкой, убить которую я не мог позволить.

Мы спорили яростно, и долгое время никто не мог одержать верх. Но в конце концов, я начал слабеть: брату от начала было дано больше, чем любому из нас. Я был лишь Вторым.

И когда родилась Третья Тема, я мог уже только поддержать ее. Но я полюбил эту, новую Песнь, принял ее всем своим существом, хотя многое в ней выходило далеко за пределы моего восприятия. В ней была надежда и странная хрупкая красота, гибкость и сила. И поныне я радуюсь, улавливая ее отголоски в мелодиях Детей Единого. Радуюсь - и надеюсь. Надеюсь, что Диссонанс будет побежден и Арда обретет, наконец, гармонию. Что наши битвы, при всей их жестокости, служили развитию мира. Что брат мой в конце концов образумится и обратит свою силу на благо. Что мы, избравшие путь Стихий, придем, наконец, к согласию.

Я - надеюсь.

________________________

Характер. Манвэ спокоен и доброжелателен. Иногда может казаться нерешительным, т. к. предпочитает руководствоваться принципом "не навреди". Но когда решение уже принято, действует без кол##аний. Превыше всего ставит долг и справедливость. Доверчив, поскольку сам открыт и честен. К жестокости не склонен, но может поступить очень сурово, если этого требует долг.

Безгранично предан Единому. Глубоко любит Арду. Очень привязан к Варде и, возможно, к Ульмо (если Ульмо не против отыграть эту дружбу).

К Мелькору отношение сложное. С одной стороны, Манвэ не забыл то время, когда они были братьями. С другой, противостоять Мелькору велит долг. И при этом Манвэ старается быть справедливым.

Внешность. Рост Манвэ ближе к среднему, чем к высокому, по меркам Стихий. Сулимо не отличается большой физической силой, но и хрупким не выглядит. Движения плавные, неспешные, очень точные.

Волосы золотые, отливающие рыжим, густые, шелковистые, слегка вьющиеся, зачесаны назад, так что высокий лоб полностью открыт. Длиной волосы почти до пояса. Глаза ярко-голубые. Брови чуть темнее волос, ровные полукружия. Кожа очень светлая. Черты лица мягкие и правильные. Часто улыбается (когда ситуация позволяет).

Голос - глубокий, звучный баритон.

Одевается Манвэ в длинные однотонные туники разных оттенков синего, но не любит ни слишком темные тона, ни бледно-голубые. Предпочитает яркие. На голове носит золотой венец, украшенный голубыми алмазами. По торжественным случаям надевает сапфировое ожерелье. Скипетр Манвэ подарен Владыке Арды мастерами нолдор и украшен рукотворными сапфирами.

ака Манвэ

Я тоже, дорогая!

ака Мелькор
 ???

А чем оные эмоции вызваны? Квентой? Картинкой? Диалогом Варды с Манвэ?

О, Тинталлэ, ты напрасно думаешь, что я испытываю к тебе какие-либо чувства, кроме братских. У меня, между прочим, в Эндорэ возлюбленная осталась.
(подумав)
А пожалуй, что и две. 

Ну, мы и с Тхориэн... не чужие друг другу. 

(возмущенно)
Они не гарем! Они соратницы и боевые подруги.  Ну, а заодно и просто подруги. 

ака Тэсса
Пойдем, Мелькорушка, нас в этом треде не ценят. Да и на что тебе эта Варда сдалась, если подумать.

/me  и Тэсса гордо удаляются, держась за руки и строя коварные планы мести.

Цитата:


Скорее квэнтой... Да просто, что и порадоваться нельзя? 
У-у-у... Вот теперь я точно уйду из Валмара. В Тирион. К Финвэ. 

А что тогда вообще есть "хитрость"? Если в контексте "шпионажа", то вроде как обсуждали мы это...
Неужто мы (Эонвэ и Меанвер) всё-таки больше шпиёны, чем посланники? Мне казалось, что это был скорее трёп вне игры... а по игре у Светлых ещё концепция хитрости как таковой толком не понимается на начало ВС. Мы её, имхо, понимаем, как человек понимал бы полезность зонта, когда под дождь выходит. То есть, мы (светлые) сознательно не врём. Но где-то как-то по краешку проходим. По вопросу, можно ли обманывать врага, например. Если уж очевидно, что при некоторых обстоятельствах мы с кем-то будем воевать. Или войско Амана не использует военных хитростей, обманных манёвров и разведки?

Имхо, хитрость есть сознательное введение оппонента в заблуждение. А у Манвэ что получается?

Рэйнджер, не нравится мне этот краешек.
Ну посмотри объективно на светлый и темный блоки...
Впрочем, я не хочу тут разводить дискуссию - оно может плохо кончится (так что если есть вопросы, то в приват).

Просто мне надо решить вопрос: будет ли среди светлых (валар, майар) хотя бы один светлый, на тот случай, если Морвэ вдруг окажется в Валиноре.
Или все у нас "хороши", и лучше мне его куда-нибудь подальше... услать. От греха...

Понимаешь, тут дело в некоем "стержне"...  Внутреннем "светлом" убеждении. У Мелькора и темных он есть, у светлых валар я его не вижу.
Но, повторюсь же, это мое личное субъективное мнение.
Я никому никоим образом не указываю, как играть.
Я говорю о том, что я вижу... что получается. А получается, что Морвэ с удовольствием пошел бы в Удун/Ангамандо (там же столько замечательного народа: и наш харизматичный Мелькор, и душка-Сайрон, и пушистый Тевильдо, и милая Сарин, и шикарная Тхори, и.. и... и...), а вот искренне сказать "А Элберет Гилтониэль!", зная "вне игры" - не просто веря, как персонаж... Это ни в коем случае не наезд на игру Эльти (или чью-либо еще).

А Элберет Гилтониэль,
Что видит все мои пути,
В темнице ночи, в черной мгле,
Надеждой ясною свети...

Не дай Эру Морвэ когда-нибудь поверить - и когда-нибудь увидеть. Души тоже могут умирать....

А. Ну... Удун/Ангбанд ведь игроки _делают_. Не с неба ведь упали нам эти чудесные локации и их очаровательное население.

(Философски)
Шпионаж - не особая то хитрость. С-но, это ведь не история про Штирлица, который изображал истинного арийца, будучи истинным Исаевым

Ну, послал. Ну, велел посмотреть. Так ведь это и не скрывается, хоть и специально не афишируется. Все прекрасно понимают, что то, что увидят послы, будет передано Манвэ. И Манвэ, и Мелькор, и послы С-но послы в этом вопросе от орлов Манвэ ничем не отличаются - летают, смотрят, докладывают. Ничего зазорного.

То же, допустим, с Карланом. Да, хожу, да смотрю. Но обмана, как такового, в этом нет. То есть, в доверие к Темным втереться и тайны их выведать не пытаюсь, против темы своей не пою, черное белым не называю.

Так что я не очень понимаю, где вы пытаетесть откапать грабли-то? А вы их клали туда, где ищете?