- И где же действует этот Закон, Ррао?

- В Эндорэ? Ты ошибаешься, Ррао. Ты, вероятно, хотел сказать: в Амане. Потому что эти земли давно живут по моему Закону и поют мою Музыку. Твоя попытка принести сюда валинорские мелодии вела к Диссонансу и разрушению – вот почему Артано остановил тебя. Кстати, он принял новое имя: Сайрон.

- Почему же? Пой. Только пой свое. Не повторяй мелодии Йаванны - их место в Амане, а не здесь.

Что ж, другого выхода, как бродить по Эндорэ, Ррао пока не видел. Всё лучше, чем сидеть без дела в крепости Темного Валы в окружении чуждой Музыки. Сейчас просторы Эндорэ для него были свободой - той, на которую он уже не рассчитывал.
- Раз отпускаешь - так не покажешь ли, где тут выход? Если вправду отпускаешь.

Ррао вздрогнул: до этого момента он считал, что Темный Вала играет с ним. Но в клетке появился выход!. Майа сделал неуверенный шаг к двери... другой... оглянулся недоверчиво - и вышел в раскрытую дверь.
"Вернуться? Зачем? Как можно захотеть  вернуться в клетку?"
И как понимать слова о том, что крепость путь покажет? Никаких знаков на стенах не было видно, а вслушиваться в Музыку майа боялся. Оставалось звериное чутье: Ррао попробовал обернуться - наэтот раз получилось. Крупный серый медведь устремился по широкому коридору туда, где он учуял запах воли. "Наружу" - Ррао надеялся, что выход он рано или поздно найдет.

Лес был густым, под лапами трещали сучки и засохшие ветки, но всё же это был лес. Медведь спешил убраться подальше от крепости Темного Валы - вдруг тот передумает и прикажет догнать... Ррао бежал экономным шагом, переваливаясь с боку на бок, иногда закладывая петли, чтобы проверить, нет ли погони. Теперь он больше доверял чутью, чем слушал: чужая Музыка в ошейнике мешала восприятию - не так чтобы уж очень сильно, скорее раздражала. И от нее было не избавиться, не то что от мелкого гнуса. Ррао попробовал отогнать мошкару Силой - это получилось хорошо, даже слишком: видимо, он был слишком раздражен, песнь комаров не удалилась, а прекратилась совсем.

"Почему они так тревожно кричат? Что, за мной кто-то гонится или опасность угрожает им самим?"
Ррао вслушался, но мало что понял, кроме общей настороженности леса. Лезть на сосну, чтобы осмотреться, совершенно не хотелось, а подозвать сидевшую на нижней ветке настороженную белку Пением - не получалось: рыжей стрелой метнулся зверек вверх по стволу, только серый хвост мелькнул. Сверху раздалось возмущенное цоканье: белка сердилась и считала, что такой большой медведь съест все грибы, а ей не оставит.
А чуть дальше посреди поляны рос высокий дуб - очень старый, с неровной корой, покрытой наплывами. Ррао различил под ними старые следы огня - похоже, это дерево помнило еще времена до Тьмы. Из кроны раздавалось ровное жужжанье - там жили пчелы.
"Пчелы - это хорошо. Я попрошу их осмотреться и рассказать мне, что в этом лесу творится", подумал Ррао и полез к дуплу.

"Это же пчелы - так почему они так странно себя ведут?!" Когда очередная пчела сталкивалась с его фана, шкуре медведя было больно, а музыка искаженного насекомого быстро затихала. Но тут же нападали другие пчелы растревоженного улья - и они не слушали его! Ррао попробовал им спеть, но они по-прежнему его жалили.
"Что, они не слышат Музыку?", - ошарашенный майа Йаванны ретировался с дерева, но рой не отставал. Приходилось постоянно  тратить Силу на исправление фана. Боль мешала петь, а главное - жутко раздражала. Медведь зарычал и бросился к ближайшей воде.
Когда он сменил облик на эрухинный и нырнул в затянутый странной зеленой пленкой водоем, пчелы покружились - и вернулись в улей. А майа еще долго сидел на дне, задержав дыхание. Он сердился на пчел, на Мелькора, исказившего их, а главное - на себя - за то, что не сумел справиться.

Ррао выпрыгнул из воды, вновь меняя облик, рыча и дергая задней лапой, покатился по мокрой траве. Но рак не отцепился - лишь крепче сжал клешню на пальцах. Это было уже слишком для майа, чьи глаза от ярости заволокла красная пелена, - он извернулся и вцепился в мерзкое водяное чудовище зубами. "Ты мой враг - и я тебя сожру!" - несмотря на гадостный привкус тины, Ррао дробил панцирь и клешни заострившимися зубами в мелкую крошку и лишь затем стал зализывать распухшую ступню. Шерсть стала грязно-бурой и свалявшейся, морда вытянулась, когти загнулись подобно крючьям, но он в гневе даже не заметил перемены облика.
Сердито рявкнув, странный зверь двинулся в чащу.

"Что?! Олень - боится - меня, Ррао?! Меня?!"
Ррао не думал сейчас. Его вновь накрыло волной гнева. Одно лишь желание теперь владело им - догнать глупого кэлва и объяснить ему, что он, Ррао, - не враг ему. Ведь олень не нападал на него!
Росомаха принюхалась и двинулась по следу. Чутье обострилось, запах страха вел майа даже надежнее, чем следы Музыки испуганного животного.
Олень сначала бежал прямо, затем свернул - почему-то на север, как заметил майа. Значения это не имело, он упрямо продолжал преследование.
Иногда олень останавливался, но вновь убегал, стоило только Ррао приблизиться к нему. На кустах оставались клочья пены - глупое травоядное существо явно выдыхалось. А Ррао даже не бежал - он медленно шел следом, лишь изредка оглашая лес раздраженным рявканьем. Мелкие птицы испуганно улетали прочь - неважно. Сейчас он догонит _этого_ оленя - и будет хорошо. Сколько бы времени на это не понадобилось. Впрочем, счет времени майа Йаванны, привыкший отмерять его по свету Древ, давно потерял, иначе знал бы, что звезды уже трижды совершили круг в темных небесах Эндорэ, пока он преследует ветвисторое животное.

Ррао приблизился вплотную к оленю. Мелодии животного были странными, но удивительно гармонировали с Музыкой этого леса. "Я - Закон. Ты знаешь Закон?", - спросил майа. Олень, казалось, не слышал. Разозлившись, Ррао повторил вопрос - резко, настойчиво приказывая: "Ответь - кто ты?"
Олень запрокинул голову, открывая горло: "Жертва. Пища.", - говорила Музыка.
"ЧТО?!" - и вновь волна гнева накрывает Ррао. Слышать это - невыносимо! Росомаха в стремительном броске вцепляется в горло оленю - лишь бы не слышать. И мелодия прекращается. Нет ни страха, ни обреченности - лишь вкус горячей крови на языке.
Когда Ррао очнулся и сменил облик на подобный тем, что придут,  его руки и губы всё еще были обагрены. А у ног ошеломленного майа лежали останки растерзанного - Им растерзанного - оленя.

"Я не смогу так. Я не смогу этого забыть. Если вот это - моя Музыка, то мне нет места в Амане. Уж лучше обратно - пусть там Ар... Сайрон с его волками сами меня растерзают."

Ррао посмотрел на свои руки - ногти на них слишком походили на когти. Отвел взгляд - и медленно пошел обратно, к Цитадели.