Если бы кто-нибудь спросил Мириэль, чем она  сейчас занимается, она бы ответила: "Птицу ищу. Улетела".
На самом деле, улетевшая птица была узором для туники, который поначалу виделся девушке ясно, но, как только дело дошло до иглы и ткани, четкий образ стал смутным и каким-то... неправильным.
Чем дольше девушка размышляла над незадавшейся работой, тем меньше ей нравились те идеи, которые приходили. Но и отвлечься не получалось. Так что МИриэль воспользовалась самым верным средством поймать образ-беглянку: отправиться бродить куда глаза глядят.
Один звездный круг кончился, начался другой. МИриэль шла на север, подолгу останавливаясь, разглядывая то траву, то замысловатый цветок, то красиво свесившуюся ветку. Она проводила пальцами по изгибам листьев, любуясь совершенной точностью линии. Такой поиск сам по себе был радостью.
Эта долгая дорога успокоила мастерицу. Мириэль выбрала на опушке леса пригорок поудобнее, достала из-за пояса ткань и нитки, потом сложила ладони чашечкой, зажигая между ними серебристо-голубой огонек.
Оставив светящийся шарик висеть в воздухе, МИриэль начала размечать будущую вышивку.

Первым чувством Мириэли был испуг - когда она увидела того, кто однажды приходил к Озеру, того, с кем она не решилась заговорить тогда. Но сейчас рядом не было ни мудрого Румила, ни решительного Финвэ - никого, кто закрыл бы ее от встречи с незнакомцем, который так легко, ради своей прихоти меняет Узор.
Впрочем... тогда Мириэль не позволила страху погнать ее прочь. Теперь - тем более. Она не хотела показывать незнакомцу свой страх. Да и потом - здесь словно что-то поддерживало ее. Неслучайно ведь она пришла шить свою непослушную птицу именно сюда. Здешнее место (на вид не отличимое от окрестностей Озера) было необычным.
Она улыбнулась незнакомцу:
- Айа!

- Кажется, это умею только я, - она сказала это так, словно чувствовала себя виноватой в этом.
Мириэль встала, оправила складки вышитого платья, - ей не нравилось, что незнакомец смотрит на нее сверху вниз. Правда, он и стьоя был заметно выше ее... но так ей было всё-таки лучше.
Девушка поманила огонек, будто послушного зверька, и тот пристроился возле ее плеча.

----------------------
ОСС. Мелькор, давай отодвинем эту встречу подальше от "Камушков". Чтобы я успела вышить платье! - сие, как ты понимаешь, небыстро.

Она осталась стоять.
- Узор. Я это называю словом "узор". Другие это называют вышивкой.

---------------------------------------------
ООС. Не путай. Я тока-тока начала. Там разметка, да и то неполная.
Для облегчения нам обоим глюченья моего узора птичку считаем вчерашней второй.  :wink1:

- Да.
Мириэль сама посмотрела на едва начатую работу - и серебристый абрис будущей птицы вдруг вселил в нее странную, доселе неведомую уверенность в том, что _узором_ можно закрыться ото всего. От опасности. От того беспокойства, которое опять приносит этот незнакомец.
Она села рядом с ним и продолжила свою работу: провела ногтем изгиб будущего крыла, легкими стежками прошлась по невидимой линии.
Словно была тут одна.

- Другая? Другая музыка? О какой музыке ты говоришь? - она подняла голову от работы, пристально посмотрела на него, но тотчас вернулась к шитью: достала из-за пояса несколько мотков ниток, стала разбирать.
Казалось, что правильный подбор цвета ей много важнее ответа незнакомца.
Казалось?

Мириэль бережно вколола иголку, опустила вышивку на траву, встала. Ее глаза были расширены - но в них не было ни страха, ни изумления.
Была - жалость.
- Неужели ты настолько несчастен? - спросила девушка. - Неужели тебе не дано видеть?

"Несчастным он себя не считает", - мелькнула мысль у Мириэли. Девушка даже усомнилась, стоит ли ей объяснять ему, насколько он обделен. Но она взглянула на свою вышивку, заново ощутив радость двуединства видеть и воплощать, - и ей так захотелось поделиться этой радостью!...
Она подняла вышивку и, начав работать стоя, заговорила, опуская голову при каждом стежке и поднимая, когда отводила нить в сторону.
- Ты умеешь творить. В этом искусстве ты презвошел  меня, Румила, Новэ... любого из нас, наверное. Но ты творишь - из себя. Ты видишь - себя одного. Я понимаю: ты можешь изменить эти холмы, лес, траву - но тебе не дано увидеть их. Не дано ощутить красоту, созданную не тобой. Ты знаешь радость преображения - но не радость встречи. Это так печально...

- Нет, - Мириэль покачала головой, не прекращая шить. - Ты встречаешься с самим собой. С тем, что создано тобою. Вот, посмотри: это будет птица, - она расправила вышивку. - Но я была бы похожа на тебя, если бы говорила, что прекрасна только эта птица, но не те, что летают по лесу. У моей птицы есть то, чего нет у них. У них есть то, чего нет у нее. Но все они - птицы.

----------------------------
Мелькор, не забудь, плииииз, что у тебя в кустах должОн быть танк для капитального переезда меня.
Сколько я еще тщетно хамить буду?!

Мириэль улыбнулась и ответила, не отрываясь от шитья:
- Да, и у тебя и у меня есть то, что существует в мире до нас, и то, что привносим в него мы. Но для тебя мир - материал, а воплощение твоих замыслов - цель. А для меня - наоборот. Даже если бы у меня была твоя сила, я бы не стала творить из мира для себя. Я бы стала творить из себя - для мира.
Тем временем крыло птицы было размечено и Мириэль занялась причудливыми изгибами перьев хвоста.

- Но для кого ты поешь? - тихо спросила она.

- Для узора. - У нее закончилась нитка, она вдела в иглу новую. - Но я не могу сказать, что узор это я. Он превыше меня. Через меня он приходит в мир.

- Нет, конечно. Но это значит лишь одно: и узор, и огонек захотели придти в мир именно через меня. Только это.


-------------------------------------------------------
Н-дяя... Вот в таком я щас состоянии. Мыслить могу, но соображалка нафиг отрублена.