МАйтимо уткнулся лицом в ствол какого-то трехобхватного дерева в парке. Он не хотел видеть никого.
"Ну за что?! За что-о-о?!" Старший сын Феанаро был готов плакать. Но - не умел. Так что не плакал.
Сегодня отец в каком-то разговоре обронил: "Ну да, ты же собираешься спасать меня от гордыни - кажется, она мне грозит гибельной бедой, так?".
"Карнистир всё рассказал. Ему мало было унизить меня с глазу на глаз - он всё рассказал отцу. Он посмеялся надо мной - посмеялся перед НИМ!"

Тот закусил губу: теперь придется объясняться с братом. Надо было хоть немного сообразить и забиться в свои покои, а не здесь, где _почти_ никто не ходит.
Почти.
Майтимо проглотил комок в горле, заставил себя изобразить спокойствие на лице и обернулся к брату:
- Я в порядке.

Против воли МАйтимо скривился в жестокой усмешке:
- НИчего нового. Совершенно ничего.

- НИ-ЧЕ-ГО, - резко повторил МАйтимо.
"Если Карнистир готов рассказывать, какой я плохой, то я не намерен уподоб##ться ему!"

------------------------------------------------
ООС. Давай подождем маму и братика.

Что-то было неправильно. Нерданэль уже давно это чувствовала, но не могла понять, что именно. Не то она что-то упустила, не то окружающая действительность оказалась не такой, какой она должна быть...
Зачем она направилась в парк за королевским дворцом. она сама не знала. А сможет, догадывалась, что найдет там что-нибудь.. или кого-нибудь... И ведь нашла, почти нос к носу столкнувшись с Майтимо и Макалаурэ.   Одного взгляда на Майтимо было достаточно, чтобы убедиться в своем чувстве неправильности.  Но Нерданэль постаралась ничем не выдать себя.
- Майтимо, Макалаэрэ, вот вы где! А я уже думала, куда вы пропали?
Но тем не менее беспокойство в ее голове слышалось отчетливо.

МАйтимо поклонился матери - молча и медленно.

- Как тебе будет угодно, матушка, - с поклоном ответил Май, стараясь не смотреть ей в глаза. Ему совершенно не хотелось, чтобы мать видела его - таким.

Глаза Майтимо на миг полыхнули гневом. На приветствие брата он не ответил.

Куруфинвэ появился неожиданно, как язычок красного пламени в потухающем костре - яркий и нарядный в своем алом одеянии.
- Мама! Я как раз искал тебя. У меня есть кое-что... - он запнулся. Что-то явно не так. Очень уж насторожена мать, встревожены братья. Куруфинвэ слышал, как напряженно звучит их музыка... Его радость словно ветром сдуло.
- Что происходит, в конце концов?

Происходящее нравилось Карнистиру все меньше и меньше. Кивнув появившемуся Куруфинвэ, он посмотрел на мать.
- Я подошел к вам со словами привета, матушка, и не ожидал выговора, - негромко и несколько укоризнено произнес он. Тем не менее, приподнятое настроение Морифинвэ еще не было окончательно испорчено, а потому говорил он со странной, не свойственной ему полуулыбкой. - Впрочем, так или иначе, ты безусловно в праве требовать отчета, - добавил он, вновь слегка кланяясь. - Мы действительно поспорили с Майтимо, и поспорили довольно серьезно, но боюсь, что он сердится на меня не столько за то, что я поспорил с ним, сколько за то, как я это сделал. Я как раз искал его, чтобы извиниться за дерзкий тон и резкие слова, - последовал полупоклон в сторону Майтимо.

- Похоже вы не просто поспорили и одними извинениями тут не отделаешься. Может ты объяснишь, что случилось и о чем именно вы поспорили?

- Я вижу, сами вы разобраться не сумели, - подвела итог Нерданэль. - С чего хотя бы все началось?

Карнистир вопросительно посмотрел на Майтимо. "Ну что? Чего добился? И что теперь делать?" Но Майтимо, похоже, слишком сильно был занят своими чувствами, чтобы говорить или делать что-то. Темный вздохнул.
- Матушка, мы еще даже не пытались разобраться сами. И, глядя на Майтимо, боюсь, что сейчас не разберемся ни сами, ни с чьей либо помощью. Выносить же причины нашей ссоры на всеобщее обозрение мне не хотелось бы. Думаю, что Нельо тоже.

- Карнистир, боюсь, все зашло слишком далеко. Мы вправе знать, что случилось. Майтимо не сердится, как ты выразился, – он оскорблён.

- Ты забываешься, брат мой. Я вправе узнать, что произошло в нашей семье. А вот ты не вправе так со мной разговаривать. Вначале - и ты сам в этом признался, – ты дерзко говоришь с самым старшим из нас, тем, кто всегда был опорой нам и примером. Потом, видя, что он оскорблен тобой, ты извиняешься, но делаешь это более чем неубедительно! Ты не раскаиваешься в своей дерзости, наоборот, готов дерзить снова и снова!

Когда задевали честь его старшего брата, Макалаурэ становился холодным и безжалостным, как нож. Пожалуй, это было единственное, что могло вызвать его гнев. Но резкий и отчаянный крик заставил его опомнится. Ведь перед ним был всего лишь… 
- Успокойся, Морьо, - Макалаурэ смягчился. Ему не так уж интересна была причина их ссоры. – Не хочешь говорить – не говори, заставлять тебя никто не будет. Просто не забывай, слышишь, не забывай, что к старшим надо относиться с уважением.

Темный, казалось, уже вновь полностью овладел собой, выдавали его лишь яркие пятна на щеках. Теперь Карнистир стоял, опустив голову, и внимательно изучал землю под своими ногами.
- Как вам будет угодно, - тихо произнес он.

Карнистир кожей почувствовал взгляд Майтимо, обжигающий, как лопнувшая под рукой струна. Вздрогнул... И неожиданно для себя ощутил успокоение. Поднял голову и покойно расправил плечи.
- Майтимо, - негромко сказал он в наступившей на время тишине, - если тебе хочешь думать, что у меня нет ни чести, ни простой порядочности, я ничего не могу этому противопоставить. Оправдываться перед тобой я, ты уж прости, не стану. Не люблю выворачивать душу наизнанку. Не люблю - и не буду... Что бы ни говорили на этот счет обычаи и законы, я не намерен никому ничего говорить и объяснять, - Темный тряхнул головой, прогоняя остатки отчаяния, владевшего его душой совсем недавно. И обернулся к Нэрданель - медленно и спокойно.
- Матушка, - короткий поклон, - позволь мне удалиться. Увы, я не вижу ни малейшего смысла и дальше оставаться здесь, отравляя своим присутствием столь приятное общество.
Просьба эта прозвучала почти как формальность. Во всяком случае было ясно, что Карнистир намерен уйти вне зависимости от данного или не данного дозволения.
Он и ушел, поклонившись всем еще раз, легко и изящно. И губы его кривила непонятная, то ли горькая, то ли дерзкая усмешка.
- Подожди, МОрьо! - крикнул ему вслед Куруфинвэ. - Никто не хотел тебя оскорб##ть... Это недоразумение какое-то...

Впрочем, вмешательства Атаринкэ никогда еще не помогали в подобных ситуациях; тем более, что сам он едва ли имел понятие о произошедшем. Поэтому, осознав с прискорбием, что очередной конфликт между братьями ему не загладить, Куруфинвэ замолчал. ТОлько в глазах его застыл недоуменный взгляд, обращенный к старшему брату.

Майтимо посмотрел в спину уходящему Макалаурэ, и взгляд этот не был ни радостным, ни благодарным.
Высокий отнюдь не жаждал объяснения с матерью. Но теперь оно было неизбежно.
Он мрачно смотрел на какой-то цветок под ногами и ждал вопроса.

- МАтушка... он не знал, как начать. Опустился на одно колено, взял ее руку и глядя Нерданэли в глаза повторил: - МАтушка... Я был в ярости, когда узнал, что Морьо пересказал наш разговор отцу. Не требуй от меня, чтобы я делал то же самое. НАша ссора - это наша ссора. Мне остается лишь сожалеть, что о ней стало известно всем.


-------------------------------------------------
ООС
Хе-хе, а вот если мама спросит меня о ПРИЧИНЕ ссоры, то я всех нечаянно заложу-у-у... 

- Мы слишком по-разному относимся к дружбе отца с МЕлькором, - ответил МАйтимо, вставая.

- МАтушка... - ВЫсокий мучительно подбирал слова, - кто я такой, чтобы осуждать отца? Но я... мне страшно, матушка. А Он, - это "он" было так выделено, что не оставалось сомнений, что МАйтимо говорит о Феанаро, - он не боится ничего. Он смеется...
Сын вспомнил, КАК смеялся отец, и вздрогнул.

- Я узнал от Атаринке, - Нельо снова смотрел в сторону. - А отец... нет, ОБ ЭТОМ он со мною вообще не говорил.

- МАтушка, - Высокий опять преклонил колено и припал губами к руке НЕрданэли, - матушка, сделай что-нибудь. Мне страшно за отца. Я бессилен убедить его - он опять посмеется надло мной, и всё. Но ты... тебя он услышит!


-----------------------------------------
Ма, давай финальную реплику и иди наслаждаться семейным скандалом!