Чертоги мои - часть Чертогов супруга моего, Намо. Но, пришедший в Чертоги Мандоса совсем не обязательно попадет в Чертоги Вайрэ и наоборот, пришедший в Чертоги Вайрэ, может не увидеть Чертогов Намо.
Гобелены мои украшают призрачные стены коридоров и залов. Иногда даже трудно понять, есть ли там стена, или сами гобелены стали стеной. идущий мимо видит картины былого, настоящего и туманные очертания будущего. Это пока еще не вытканно умелыми руками моих майяр. Рано или поздно любой коридор приведет посетиля в мастерские - сердце моих Чертогов. Высокие, светлые залы, потолки уходят так далеко, что и не увидеть, огромные окна во все стены. Повсюду стоят ткацкие станки, натянуты нити основы на рамы. Листы бумаги на мольбертах. Здесь работают плетельщицы и рисовальщицы. В других комнатах подбирают составы для красок и прядут нити. Есть там и совершенно пустые комнаты - комнаты обдумывания и уединения. Сюда приходят дабы представить себе свой новый замысел во всех подробностях, отдохнуть от шума и суеты, просто побыть наедине с собой.
Впрочем, пустого шума и суеты не терплю я в своих Чертогах. Не должно ради мимолетного и пустого упускать вечное и неизменное.
Но не думайте, что царит здесь вечная тишина и паутина оплетает не только стены, но и обитающих в них. Есть в Чертогах и комнаты для приема гостей, и залы для игры, и выставочные залы, где стены украшенны рисунками и гобеленами моих майяр. Ведь не каждый гобелен есть гобелен судьбы.
Но редко приходят гости, так редко...

Карлан зашел в чертоги Вайрэ привычным быстрым шагом, но по мере того, как коридор сменялся коридором, и полотно за полотном проплывало перед его глазами, Горный Дух постепенно замедлял движение, погружаясь в состояние легкой задумчивости.

Время. Субстанция, малопонятная для бессмертного существа. Тут, в этих Чертогах, оно обретало какую-то особую форму.
Гобелены. Как же их много. Как их невообразимо много. События, судьбы. Сурьма и охра, сажа и лазурь. Тщательно сплетенные нити, умело вытканные узоры. Застывшие картинки из прошлого Арды. Память? Зачем, бессмертные не забывают. Или способ познать будущее? Способ постичь Замысел? Можно ли, глядя на это застывшее в полотне течение времени ответить на вечные вопросы: кто мы? зачем мы?
Спето или предпето...
Нужно ли искать ответ здесь? Нужно ли искать ответ вообще?..

Очередной коридор оборвался неожиданно, выводя Карлана в светлую комнату с высоким сводчатым потолком. Откуда-то неуловимо сладко запахло медом. А может, свежей краской. Тонкая фигурка Валиэ Вайрэ – хозяйки Чертогов, - казалась почти неразличимой на фоне огромного окна. Полупрозрачный силуэт, насквозь пронизанный светом.
Горный Дух моргнул, и мимолетное видение расстаяло – всего лишь очень стройная женщина чуть склонив голову стояла у окна. В руках небольшой клубок пока еще белых ниток. Ловкие пальцы по привычке мягко разминают волокна нити. Вечная Ткачиха...

- Приветствую тебя, госпожа. – С почтительным поколном. – Я позволил себе последовать твоему приглашению посетить Чертоги Судеб. Надеюсь, мой визит не отвлекает тебя от иных важных дел?

- Благодарю тебя, валиэ.
Карлан послушно присел на предложенный ему стул. Еще раз с любопытством огляделся по сторонам.
- У тебя необычайно интересные чертоги, Хранительница Судеб. Я начинаю жалеть, что причудливые сплетения нитей никогда раньше не приводили меня сюда. Хотя с Плетельщицами, - чуть улыбнувшись, - течение Замысла сталкивало меня довольно часто и серьезно...

- Не с одной, хотя с одной действительно знаком близко.
Горный дух невесело усмехнулся каким-то своим мыслям.
- Похоже, волей Эру, плетельщицы попадаются мне постоянно.  Ты спрашиваешь – чем привлекают... Жаждой жизни, пожалуй. Мне кажется «девы паутинных чертогов» рано или поздно начинают отчаянно нуждаться в каких-то особо сильных впечатлениях для того чтобы вспомнить, что этот мир что-то большее, чем пестрые картины на гобеленах судьбы. И тогда они совершают странные поступки. Странные, - он покачал головой, - и в то же время привлекательные своим воодушевлением и искренностью. Ну, это вроде как сморщенная неподвижная куколка трескается, и из нее вырывается яркая бабочка... Внезапно, и поэтому особенно красиво...

- И я тебя приветствую... Ласси-Плетельщица.
Карлан улыбнулся, немного удивленно – улыбался он красиво, жаль что редко: при этом серые глаза горного духа становились совсем светлыми и словно слегка светились изнутри, за одно освещая и все лицо, сглаживая резкость рубленных черт кузнеца, и одной лишь неуловимой игрой света и тени превращая на краткий миг твердость в мягкость.

Вот вам и неожиданное продолжение разговора о девах паутинных чертогов -  надо же, а Замысел откликается на наши слова поразительно быстро в этом месте.

(о Ласси) Я тоже рад... И надеюсь, Вайре, твоя наставница, не будет слишком сурова и позволит тебе присоединиться к беседе...

- Ты несправедлива ко мне, валиэ Вайрэ, - заметил Карлан. – Эру меня убереги от определения стольких чудесных и разных майэ одним только словом «плетельщицы». Ласси, она... – лукаво взглянув на скромничающую девушку, - безусловно, бабочка. Во всяком случае она не из тех, кто спутает гобелен с предшествующим ему событием...

Карлан почувствствовал необычные интонации в теме Ласси. Ему казалось, что они мелькали, - возможно, мелькали, в ее теме и раньше,  - но до этого он, наверное, просто не задумывался над причиной подобного неожиданного волнения в мягкой мелодии юной плетельщицы. Чертоги Ткачихи, наполненные самим дыханием Замысла, заставляли как-то иначе реагировать на казалось бы уже привычные вещи и события.
«Я, без сомнения, каким-то образом смутил ее,  – озадаченно. - Смутил своим сравнением с бабочкой... Почему? Это ведь было сказано с искренней симпатией, - не комплимент, но скорее реальное ощущение, всего лишь выраженное в словах, как ответ на вопрос Вайрэ...»
Горный дух чуть более пристально, чем обычно, взглянул на ёрзающую на стуле девушку.
- Мне кажется, что не путать стремление создать узор гобелена с причиной, вызвавшей к жизни этот узор не так уж просто, как видится на первый взгляд. Я, конечно, небольшой знаток вашего «особого» ткацкого дела...
«Что с тобой, Ласси? Почему ты звучишь так особенно сейчас? Странное, немного волнующее ощущение. Я, чудится мне, знаю, что оно означает. Знаю ли...»
(Осанвэ Ласси) Не преувеличивай - я и сам научился многому. От  тебя...

- Для меня – да. Но я, повторяю, не очень хорошо знаком с возможностями нитей судьбы и времени. В сущности, я даже не знаю, когда плетельщица вплетает в узор гобелена новую нить – после события, которое уже произошло, или прямо во время этого события. И что будет, например, если она по какой-то причине сплетет иное, нежели открытая ее знанию часть Замысла...
Увы, мое общение с девами паутинных чертогов почти не касалось особенностей их работы, а более скатывалось к иным темам...
Горный дух слегка пожал плечами.
- Наверное, пожелай я стать твоим учеником, Валиэ, я бы был одним из самых бестолковых.
Мягко улыбаясь:
- Надеюсь, в Замысле подобного испытания мне не предопределено.

Карлан слушал и не слышал. Голос Вайрэ словно рассыпался на горсть звенящих острых осколков, заботливо сплетенный узор распадался на мешанину тонких оборванных ниточек, хаотически парящих в пустоте.
...Кара за веру в себя... Застыли на месте... Гобелен-путь... Сирые земли...
Что-то было не так. Внзапная фальшь в плавном течении величественной мелодии больно резанула слух. И исчезла. А боль осталась.
...Сирые земли...
Вздыбленые войной оплавленные камни, черная вода кипит в каждой трещине истерзанной схваткой стихий земли, источая резкий запах серы. Удушливые клубы пара ползут над поверхностью тяжелыми густыми клубами, медленно умирают дервья и трава, уходят прочь келвар...
... Ласси... тоже считает, что ее Нить ведет в те земли...
А куда ведет моя нить?
...плетельщица, кажется, потеряла. Если ваши Пути переплетутся...
Карлан вздрогнул от этого внезапно прозвучавшего вслух пугающего «если».
- Плетельщица Сарин проявила достаточно мужества, защищая свой выбор.
Ответ прозвучал неожиданно резко.
- Плох или хорош, он сделан сознательно. Даже если нити наших судеб однажды пересекутся, они больше не переплетутся, благородная Вайрэ. И это, пожалуй, единственная помощь, которую я могу оказать Сарин в поиске ее Пути.
И которую я могу оказать себе...
Горный дух прямо взглянул в глаза Тхачихи:
- Могу я спросить, почему ты заговорила со мной об этом, валиэ?
Мое желание вернуться в Эндорэ еще даже и желанием в сущности не было, когда я перешагнул порог твоих Чертогов. Зато теперь...
Что это было, Вайрэ? Чей выбор?

Карлан задумчиво подобрал клубок, покрутил в пальцах, оценивающе взвесил в ладони, и... лукаво подмигнул Ласси.
- Ну вот. Так и знал, что твоя наставница подсунет мне что-нибуь подобное. И что, скажите на милость, с этим делать, а? Вот ты мне объясни, как Плетельщица.
Улыбаясь.
- Цвет довольно миленький... Вот только...
Клубок ниток казался очень-очень маленьким и выглядел абсолютно чуждым предметом в крупных руках кузнеца.
- Куда ж его пристроить?...

Карлан удержал её руку.
– Подожди, я сам разолью.
Янтарный напиток неторопливо стекал по тонкому стеклу, прозрачный и ароматный, словно свежий мед.

- Думаешь, я не гожусь даже на роль радушной хозяйки? – С едва заметным вызовом спросила Ласси, нахмурившись.

- Знаю я вас, плетельщиц,  – неопределенно хмыкнул горный дух. – Вечно  норовите уронить все, что тяжелее ткацкого челнока.

Где-то в глубине этой насмешки почудился Ласси грустный отголосок.
Он опять думает о той, другой Плетельщице.
Догадалась маленькая майэ. И огорченно отвела взгляд.

- … Покуда вала Мелькор хозяйничал в Эндорэ, - продолжал между тем Карлан, видимо отвечая на предыдущий её вопрос, - это было для нас хорошим оправданием не покидать лишний раз Аман. Теперь все по-другому. Вся Арда – целиком наша ответственность. К тому же в Эндорэ живут Дети. Мы рискнули развязать войну, чтобы защитить их от влияния Отступника. Теперь же они нуждаются в защите от последствий этой войны.

Ласси вздрогнула, когда сознания майэ страшным напоминанием коснулись картины, которые она сама боялась повторить. Скрытые в густых клубах пара развалины Удуна, черная выжженная земля, изъеденная глубокими трещинами, обожженные стволы северных деревьев, оплавленные темные камни.
– А что думает об этом Аулэ? Ульмо? Остальные Старшие?

– Не знаю, - честно признался Горный Дух.  – Но им придется что-то решать с Эндорэ. И очень скоро.

– Я… Можно я отправлюсь с тобой? – Ласси неуверенно заерзала на стуле.

В серых глазах Карлана сверкнуло недоумение.
– Зачем? Что ты будешь там делать, Плетельщица?

Вопрос оказался слишком уж откровенным. Майэ обиженно закусила губу.
– Ну, разумеется. Я же «дева паутинных чертогов», не пою, не творю, а только в нитках путаюсь, повторяя спетое другими. Во время войны мне дело нашлось, а во время мира…

- Мир намного сложнее войны. Ласси. – Совершенно серьезно заметил Карлан. – Война – это бессмысленно, жестоко, и очень-очень просто. Разрушить что-либо намного легче, чем облечь мелодию в новую форму, чтобы создать какую-нибудь новую частицу мира. Даже Мелькор, как ты знаешь, предпочитал перепевать спетое своими братьями и сестрами, а не уничтожать уже существующее и петь что-либо заново.

Ласси упрямо тряхнула головой.
– Все равно. Я чувствую, что мое место там, в Эндорэ. Возможно, мои умения, хоть о ни и кажутся тебе бесполезными, как-нибудь да пригодятся. Миру. Детям… - Девушка замялась, проглотив окончание фразы.
Тебе, горный дух  - так и осталось непроизнесенным.
----------------------------
ООС - раз сам с собой, буду писать "логом", не перелогиниваясь на каждую реплику. Ибо лом. Продолжение следует

Ласси вздохнула и опустила голову.
Спорить бесполезно. По крайней мере сейчас.
Она равнодушно отхлебнула из бокала, глядя куда-то в сторону.
– Хорошо. Я не стану настаивать. Бабочкам не место у огня, не так ли?

Еще одно прикосновение попеременно к теплу пальцев и льдистому холоду серой нити. Ласси невольно передернула плечами.
Ты уходишь, майя Карлан. Но я буду видеть твой путь в переплетении нитей, ложащихся на Гобелены Судьбы. Каждый миг, каждый шаг. Видеть то, что плетельщицам не дано изменить.