Предупреждаю сразу: это не монолог! Это... ну, не знаю, что.
На всякий случай (я помню, что по правилам нельзя прописывать действия других персонажей): Финдис и Иримэ играю тоже я. Так что думаю, я могу ввести в текст и их.
***
Я работала над этой вышивкой почти четыре месяца. Кажется, нет в ней такого стежка, который я бы не переделывала по два-три раза. Сколько раз мне хотелось бросить ее, сказать Финдис, что я не хочу продолжать сидеть в тесной комнате с иглой в руке, когда за окном весело шумит разноцветный Тирион, и ветер вносит в комнату запахи лугов и лесов... Но я все-таки заставила себя закончить свою работу. Теперь моя вышивка полностью соответствует эскизу, который нарисовали мы с Финдис.
Она изображает куст жимолости, шесть ветвей, которые растут очень странно: одна отделяется от куста почти у самой земли, две другие отходят от ствола чуть выше, еще три отделяются от него одновременно, словно три сестры. Не знаю, почему мне пришло в голову нарисовать этот куст именно так. Финдис, кажется, тоже удивилась, увидев мой эскиз, но ничего не сказала, только взглянула на меня внимательно.
Я вижу, что моя вышивка безупречна по форме. Наверное, и девы Вайрэ не смогли бы вышить лучше! Вот только... чего-то не хватает в моей работе. Да, каждый стежок тщательно продуман. Все цвета прекрасно подобраны. Нет ни одного лишнего стежка, листочка жимолости. И нет... вдохновения.
Да, нет вдохновения. Я очень старалась, и я не могу упрекнуть себя в том, что я не вложила в эту работу все свои силы. Силы я вложила, а вдохновение - нет.
Я поднимаю глаза на Финдис и вижу, что и она думает так же. Ей нет нужды что-то говорить мне: я всегда понимала ее без слов, как и она меня.
Я отбрасываю от себя вышивку:
- Прости, - говорю я Финдис. - Мне не стоило отнимать у тебя столько времени и внимания.
- Отчего же? - мягко спрашивает моя тетя, откладывая свою работу и чуть наклоняясь вперед, ко мне.
- Я с самого начала знала, что у меня душа не лежит к таким искусствам, - отвечаю я.
Финдис качает головой:
- Этого ты не знала. Иначе бы и затевать не стала. Ты могла догадываться, что это не твое - но знать не могла.
Я молчу.
- Не думай, что ты зря потратила четыре месяца на эту вышивку, Арэльдэ, - продолжает она. - Теперь ты знаешь, как ты умеешь вышивать, и можешь с чистой душой попробовать что-то другое. Разве не так?
Я смотрю на свою вышивку, лежащую теперь на столе. Свет, проникающий из окна, падает прямо на нижнюю ветвь жимолости; четыре остальные остались в тени. Я уже перепробовала все искусства, какие только известны женщинам нолдор. Финдис учила меня рисовать, Иримэ - играть на арфе и флейте... Теперь можно было бы, пожалуй, последовать примеру кузины Артанис и попросить кого-нибудь из мастеров научить меня ювелирному делу. Финдарато, например, - он мне точно не откажет. Или Карнистиро...
- Да, Финдис, - улыбаюсь я. - Ты права. Спасибо тебе за науку.
Мы обе смеемся, когда входит Иримэ. Ее золотые волосы чуть растрепались, и она на ходу приглаживает их.
- Айа, Финдис, - приветствует она сестру. - Айа, Арэльдэ! Я знала, что найду тебя здесь, - она улыбается. - А кстати, я только что видела принца Тьелкормо, он, кажется, собирается ехать куда-то к озеру.
- Где ты видела его? - спрашиваю я, вставая. Получив от Иримэ ответ, я тороплюсь из комнаты. Может быть, я еще успею перехватить Тьелкормо, и мы отправимся на прогулку вместе.