- Эта веточка уже не получится...

К глазам подступили слёзы, но малыш крепился изо всех сил, чтобы не заплакать.

- А как нужно?

Атаринке очень слабо представлял себе - что такое сила удара.

Мальчик внутренне напрягся и закусил губу. Тон отца был ему непрятен, но выяснить - как именно и что нужно делать было для него более существенным. Поэтому он снова задал вопрос:

- А где можно ударить?

Атаринке ещё, конечно, не знал, что такое "угол наклона резца", не знал - откуда лучше начинать, чтобы камень откололся в нужном направлении и не разрушился. Он только смутно чувствовал, что делать надо как-то по-особенному. Но самое главное - он не знал, как всё это объяснить отцу.

- Я вижу, - не сдавался малыш, - и я ударил в пустое место. И совсем тихонько.

Малыш повернулся к камню, положил ладошки на разбитые половинки малахита и попробовал заговорить. Через минуту раздался вздох, нежные руки погладили камни и медленно опустились на колени.
- Он не хочет говорить..., - на Феанаро смотрели полные слёз глаза.

- А как правильно? - Атаринке изо всех сил старался втянуть слёзы назад, но одна всё же пробежала вниз, и мальчик торопливо вытер ладонью щёку.


------------
ООС
Ай, так и хочется стукнуть этого учителя по кумполу. Как будто сам никогда не учился...
И ещё, подправь реплику, камня у меня в руках уже нет.

- Запомнил, - ответил малыш, шмыгнув носом, и вопросительно воззрился на родителя.
Мол, а что дальше теперь делать?



_____________
ООС
Отправишь-отправишь, а куда ты денисси? Бедный Майтимо, ещё один братец на его голову...

В новом куске "жило" небольшое блюдце. Атаринке почти сразу увидел его. Малыш не спешил браться за инструменты, он очень боялся, что повториться то же самое...
Наконец, решившись, ведь надо как-то начинать, мальчик взял резец точно так, как показывал отец и ударил очень осторожно. Но беда была в том, что Феанаро показал ему как держать инструмент именно для веточки, а не для блюдца.
Первый удар не принёс повреждений и небольшой кусок лишней породы отлетел в сторону, а вот второй удар уже разрушил заготовку, поскольку здесь нужно было изменить угол наклона.

Атаринке и расстроился и рассердился одновременно.

- Почему? - звонко спросил он, - Я держал резец правильно, как ты показал. И ударил тихонько.

Атаринке с возмущением посмотрел в глаза Феанаро, но ничего не ответил. Он уже понял, что отец ничего объяснять не будет. Ведь ещё вчера обещал научить всему, что сам умеет.
А теперь оказывается, что Атаринке должен научиться этому сам. От обиды, что с ним поступают несправедливо, снова подкатились слёзы, но малыш опустил голову, чтобы отец их не увидел, забрал резец с камнем и выбежал из мастерской.
Придя в свою комнату, он забрался на кровать, положил перед собой отцовское "задание" и от души расплакался. Так, как умеют плакать только дети.