Pancha
|
Воздух на позициях Ашнуга искрил от ожидания. А приказа нападать все не было.
Две мелкие группы из пяти всадников прошли мимо. Следующая десятка вытянулась широкой цепью, крайний белый воин задевал локтями кустарник... Разведчик Гыш перестал дышать. Затаившись в переплетении ветвей, он в который раз за этот поход подумал о запасных штанах.
- Так мы их всех пропустим, - буркнул сотник, провожая взглядом белые спины.
Западная часть неба, куда господин Сыгшат увел других Огней, посветлела. Ветер оттуда приносил слабый запах палёной шерсти. С высоты под ноги Ашнугу упала охваченная пламенем летучая мышь. Жалобно вереща и рассыпая вокруг себя искры, зверёк бился в агонии. Сотник выцепил из лапы наполовину сгоревший пергамент.
Ну, вот и приказ.
- Стреля-ай! - заорал Ашнуг, когда следующая пятерка всадников удачно поравнялась с засевшими выше по склону лучниками Х'Анга. Тут же щёлкнули полсотни тетив, полсотни швырял дождем обрушились на первого всадника. Короткая пауза – и второго всадника осыпало дождём стрел. Большинство их легко отскочило от сверкающей брони, даже не поцарапав. От остальных аманцы легко отмахнулись. Но швыряла третьего залпа, пущенные с силой, воткнулись животным позади седла. А одному всаднику стрела влетела точно под шлем. Тот мгновенно растаял в воздухе.
- Рынт! Дырг! Бить в глаз! Хужир! Тарыг! Коней в зад! – поправлял прицелы полусотник.
Стрел у них в запасе с избытком: каждый колчан вмещает три десятка и у каждого бойца рядом два запасных. Тащить было тяжело, зато сейчас только знай, перезаряжай.
Аманские кони гибли, конечно, не от легких ранений, но спотыкались на камнях, падали сами и сбрасывали седоков. Светлые лица поднявшихся были прекрасной мишенью для снайперов Рынта. Уруки били кучно, но около десяти врагов, лишившихся коней, пробрались к подножию холма и скользнули в кустарник, вооружившись короткими мечами. Их длинные белые копья давно отправили в мёртвый сон шестерых снайперов Дырга и его самого.
Остальные всадники упорно продолжали двигаться вперёд, к повороту на Удун. Прижаться к Колючке им мешали каменные завалы, так что все двигались медленно и осторожно.
* * *
Короткие метательные пыряла десятков Хагыт и Тугу сильно проредили замыкающих всадников, хотя летели не так слаженно. Рисковая Хагыт в «готовность» приказала своим спуститься пониже и сидеть потише. С начала атаки они успели два раза метнуть пыряла во вражеских коней, свалили только пятерых всадников. А тех, кто поднялся, приколотили сверху пыряла десятка Тугу.
Жаль, совсем не прибили.
Светлые воины разом похромали к засаде и оказались вдруг слишком близко.
- Не ссать, обалдуи! Ходу наверх! Готовь ятаганы! - крикнула Хагыт, кидая пыряло через плечо, в голову светлого. И прихватила ещё два, торчавшие из земли, приготовленные к броску. Нельзя врагу оружие оставлять, себе же им в спину и достанется.
Откуда он взялся?.. Медноволосый великан выскочил из кустов слева. Обеими руками Хагыт воткнула в него пыряла, в каждое бедро. И тут же отскочила. Воин упал на колени. Десятница едва успела увернуться от контр-захвата, перепрыгнула вражеский меч и чуть не напоролась на второй такой же в руках другого медноволосого.
Cо всей доступной скоростью нырнула в ближайшие кусты, надеясь, что здоровые рыжие в самую чащу не полезут. А пока обойдут, она быстренько обалдуев нагонит. И они у нее получат пинков и затрещин, если на новой позиции окопаться не успели...
Тут один обалдуй выскочил из кустов ей наперерез с перекошенной рожей, рубанул ятаганом. Не разобрался, видимо.
- Лут, поросячье рыло! – выругалась десятница, перехватив того за запястье. – Я вам куды бечь сказала! Наверх! Ходу, ходу! Рыжие в зад дышат!..
- Так это... – сипло выдохнул Лут. – За мной тоже... Рыжие эти… Мы туда... А там они... И всех того... А я вот...
Хагыт только сплюнула, Лут врать не умеет, таки правда, обалдуев всех положили. Нельзя наверх. Тихо положили. Да она сама никого не учуяла, пока не напали. И от Тугу ни одного звука... Надо сотника предупредить. Такая заноза у него в боку!.. Вытащила ятаган, наподдала уруку коленом: - Шевелись, обалдуй! Бежим к Фатагу!
Там разберёмся.
* * *
Вот теперь разведчику Гышу запасные штаны нужны прямо сейчас.
Когда белые полезли к нему в кусты, он почувствовал, что очень нужны… Разведчику никак нельзя в грязных штанах. Любая же тварина схрон унюхает!.. Но белые прошли совсем рядом, один чуть не наступил на рукав (обмазанный глиной и сухими листьями, как учили). Но никто не повернулся на запах. «Не чуют!» - обрадовался, есть у аманцев слабость! Надо доложить!
Вскоре выше по склону раздались крики и звон ятаганов. Гыш убедился, что снизу белых больше никого, кто остался - жмутся к Колючке.
А наверху белых тоже не осталось: лучники Х'Анга и десяток пыряльщиков Фатага пропускали врагов вглубь по одному и наваливались на каждого со всех сторон. Били в упор стрелами, кололи пырялами, рубили ятаганами. Но пока один белый сдохнет, успеет порубить полдесятка. «Убитые» уруки лежали в специальном «мертвом сне», Гыш нащупал у них биение жизненной жилы.
Но вот поменяться с каким-нибудь «мертвецом» штанами не вышло. Ни у кого не было чистых.
* * *
Ашнуг хмуро выслушал доклад о плохой чуйке, о вставших под Колючкой всадниках. Сложил со сведениями Хагыт… Плохо выпали кости. Тут бы вылазку под гору, чтобы заманить и поодиночке. Но рыжие страшнее. Всадники идут себе и идут. К Куцему. А рыжие – они уже вот. Сколько их? Все в гору полезли? Понизу тоже идут?.. Уже хотел выдать задание «вонючке» Гышу («Так я для маскировки, сотник! Как убитый лежал!»)
- Пожгли Тугу, - сказал Фатаг, всё время сходки напряженно глядевший на запад.
Ашнуг и все обернулись туда же, роняя клыкастые челюсти.
На западе, куда попросился подальше от балрогов трусоватый Тугу, встала стена пламени, бушевала настоящая огненная буря. И весь этот пожар с ветром двигался сюда.
|