Питьяфинвэ
|
Я понимаю, что необходимо сперва хоть как-то засветиться в качестве Питьяфинвэ, но...
Даэрон.
К сожалению, об этом персонаже говорится немного. Известно только, что он был влюблен в Тинувиэль и дважды, вероятно из-за ревности донес Тинголу о том, что его дочь влюблена в смертного и что собирается идти за ним. Еще известно, что он превосходный менестрель. Его квенту описать довольно сложно и все же…
- Менестрель, говорят, ты знал владыку Дориата и его дочь! – один из людей повернулся к лютнисту. – Ты мог бы нас порадовать своей историей. - Знал. – Медленно проговорил менестрель. Только порадовать не получится. Моя история очень грустная. - А ты расскажи. – Предложил тот же человек. – А мы уж решим, грустная или нет. - Ну что ж… - Улыбнулся лютнист, но как-то грустно улыбнулся. Слушайте... "Ровесник Лучиэнь, я рос вместе с ней. Был ей очень близким другом и принимал участие в ее шалостях… Мы вместе учились. Я – играть на лютне и свирели, она – танцевать. В последствии, когда оба выросли, я старался сопровождать ее, когда ей хотелось танцевать. Наблюдая один из таких танцев, я понял, что люблю ее. Люблю больше жизни… Но… Она дочь властителя, она прекрасна, она – совершенство, а я… Кто я такой? Я недостоин ее. Что мне оставалось? Только слагать стихи… И перекладывать на музыку… Когда я увидел Берена, я понял, что Тинувиэль потеряна для меня навсегда… И я не смог сдержать свой гнев, свою обиду… Я рассказал все Тинголу. На вопрос Лучиэни "почему?" я честно ответил, что люблю ее. И что очень хочу, чтобы она была со мной. Нет, я не потерял ее дружбу, как опасался. Просто мне перестали доверять. И это обидело меня. Сильно обидело. Когда я узнал, что моя возлюбленная идет за смертным, да еще к самому Гортхауру… Я не мог допустить, чтобы она погибла. И не мог ничем помочь ей. И обратился за помощью к ее отцу… Видит Эру, я не хотел того, что случилось. И помог ей сбежать. Только вот… Она уже не верила мне совсем, считая предателем. И я отпустил ее. Уйдя следом. Я следовал за ней тенью… Но она ускользнула от меня. И я остался один… Возвращаться? Нет, после всего, я не смог бы смотреть в глаза ни Тинголу, ни Мелиан. Так я стал странствовать… Долгое время единственными спутниками моими были лютня да свирель. И я старался избегать любого общества. Но так не могло продолжаться и я вышел к людям. К тем, чью судьбу разделила моя любовь. И понял, что останусь с ними… Я принял смертный удел."
Высокий и статный, даже не смотря на возраст, эльф смотрел на людей, сидящих вокруг костра. Он был одет довольно просто, а на коленях его лежала лютня. Длинные темные волосы уже давно тронула седина. В свете костра казалось, что она парит над его челом. Тонкие пальцы перебирали струны, словно не замечая того, что рассказ менестреля окончен. В черных глазах таилась такая боль, что спутники певца невольно притихли. Молчание висело над костром довольно долго. Наконец Даэрон махнул рукой, достал свирель и начал играть какую-то веселую мелодию…
|