krokozyabla
Продвинутый
Вне Форума
не ищите у меня второй смысл, во мне и первого нет
Сообщений: 105
Пол:
|
* * * Я мифический зверь, я козёл отпущенья. Я почти что Иисус: избегая отмщенья, Вы, распутством нарушив заветы отцов, На меня возложили всю тяжесть грехов. И теперь виноватым иду меж людей: «У кого есть грехи? Подходите скорей!» Как покорный ишак, тяжкой ношей согнут: Вы руками касались – а лучше бы кнут, Что со свистом сдирал мою шкуру с костей. Вот она какова, благодарность людей! Я тащусь весь в цветах, но судьба моя зла. Заболтался я что-то... простите козла. * * * Я карты забросил - не стоит гадать, Что толку в шуршанье листами? И кажется, богу на нас наплевать – Он с чёртом сменялся местами. Вот дама бубей, молода и прекрасна: Фигура, порода, к тому же умна, А в сущности, девочка просто несчастна, Сидит и тоскует у стойки одна. Червовая дама – само совершенство – Окинула взглядом пустующий зал... Какое б она подарила блаженство! Но снял я колоду, а даму не снял. Как, женщина вамп? ну, чего вы хотели, Ведь пики о многом могут сказать! Прекрасная мать, и шикарна в постели, Вот только под утро охота сбежать. А дама крестей – она вся в работе, Сама на себе поставила крест И тонет, и тонет в этом болоте, Мечтая ларёк превратить в супертрест. Я карты тасую, шестёрки и дамы, Мешая колоду, ворчу на себя, Пасьянс собираю из жизненной драмы – Чуть-чуть ненавидя, немного любя. * * * Сказала леди «буду ждать!», Я лихо на коня вскочил - За гроб Господень воевать И умереть, коль хватит сил. В песках сидели без воды И смрад стоял от наших тел. Но это ратные труды, И я безропотно терпел. Молился Богу как умел И свято соблюдал обет, И вот остался не у дел Я, в латы ржавые одет. Иду домой, душа поёт. Иду пешком, коня-то нет. Но точно знаю, леди ждёт, Она чиста, как Божий свет. А в старом замке родовом Ко мне бегут пятнадцать чад... Детьми украсила свой дом - Уж лучше б завела галчат! «Тебя ждала, о, рыцарь мой, И от тебя ждала вестей. И каждый, каждый вестник твой Со мною зачинал детей. Все эти чада - от тебя! Они рождались точно в срок И я растила их любя… Но почему ты, милый, взмок?» Благородный олень На фамильном гербе Угрожает рогами судьбе. Только мне невдомёк, Это что за намёк, А детишки понравились мне! * * * Я ушёл, хоть просили остаться Я вернулся, ведь гнали меня И невтемным по жизни метаться Не устал, до конкретного дня
А потом я прозрел, ну а может ослеп Оглядел всё невидящим взором И вдруг понял – мой дом это склеп Не бурьяном зарос, а позором
Проклинали, любили, желали «добра» Прижимали к груди и толкали В черепушке свеча, я считал это бра Канарейки гиеной орали
В доме было уютно, тепло до поры Что случилось? Куда всё девалось? Всё конец, вся деревня берёт топоры Жить вервольфу не долго осталось. * * * Ты идёшь по дороге, печатая шаг, Или тащишься, словно под ношей ишак - Тебе всё безразлично, и даже ты сам, И лекарство от боли - дешевый Агдам. И улыбки прохожих - уже раздражают: "Улыбаются гады, движенью мешают!", И мамаша с ребёнком, как курица с тачкой, И подростки - дебилы с дебильною жвачкой. И ты помнишь одно - любовь это боль. Сколько рядом бывало Машуток и Оль, Да и секс это просто - спустил и пошёл. А наутро похмелье и совесть-укол. Ты берёшь номер сотки, который не нужен. У тебя телефон пустотой перегружен. Забываешь лицо, и имя, и тело... Оправданье себе: «Любви захотела!?» Сигареты ты куришь одну от другой И под утро вползаешь, нажравшись, домой И, с трудом вспоминая прошедшие сутки: "Нет нормальных девчонок - одни проститутки!" Убеждаешь себя: "Я же круче яйца!" Ну, а бритва давно не касалась лица, Дома запах носков и пустые бутылки, Диссонансом в мозги - звук из мобилки. Ты летишь на работу, отсыпаешься в тачке, Как борьба с перегаром - полпачки жевачки, И окно в мир живых для тебя - Интернет. На любовь и на жизнь ты поставил запрет. Ты, как мелочь на пиво, подводишь итоги: В тридцать шесть ты живёшь как бурьян у дороги. * * * «Ах, классик он? И априори прав, Для красного словца семёйство оболгав! Что матушке моей приклеил шлюхи нрав? Меня – опору трона, внука королей, (Позор для нас, завистникам елей!) Вам показал: 'Смотрите – дуралей!' Офелия, моя любовь, нежнейшее созданье! А он? Пишу, мол, я потомкам в назиданье. Предстала черти чем, и где же наказанье? Отец мой бедный, саваном укрыт, У Классика стал духом: 'Братом я убит!' И оболгавши нас, Шекспир стал знаменит. Почтенья к мертвецам не стоит ждать, Коль на живых Шекспиру наплевать – И черепом шута я стал играть. Шекспиру верить, что словам кокотки. Из гаммы чувств взял пакостные нотки!» – промолвил Гамлет, отхлебнувши водки. * * * Прервалась жизнь на алтаре богини И на руках остался жизни сок Молил влюбленный, с милой быть отныне На весь отпущенный богами жизни срок Ей в жертву принеся чужие жизни, Он обещал ей подарить свою. И на цветочной этой тризне Шептал «одну тебя люблю» * * * Она сидела, так божественно красива (А полусладкое в бокале - как рубин) И, каплю с губ слизнув неторопливо, В руке задумчиво вертела апельсин. Я любовался линий совершенством, Себя за робость проклиная много раз, Поверьте мне. Смотреть было блаженством, И от мечтаний я впадал в экстаз. И сам своим испуганный поступком, Набравшись наглости, я с ней заговорил И как в бреду прощался я с рассудком, И что-то ей про красоту твердил. Я плёл слова и фразы, как лианы, Передо мною мерк Омар Хайям. И злата горы, и божественные страны, - Я ей твердил, - за взгляд её отдам. И дрогнули ресницы у богини - Любовь сумела айсберг растопить. «Встречаться с вами буду я отныне, Но только, чур, - в постели не курить!» * * *
Я бываю хрупким, как стекло Что от слова бьётся на куски Ласку я ищу, любовь, тепло И порою вою от тоски От души держу подальше всех Просто чтобы боли не испить Как броню одел цинизм и смех Потому что я боюсь любить * * * Жизнь как шлюха, даёт всем подряд, Только мужа послать норовит И одев подвенечно-невинный наряд На меня как на лоха глядит: «Ты пойди «почеши» за углом, На тебя как-то времени нет, Извини, дорогой, но сегодня облом» И хохочет на весь белый свет И ведь этой паскуде не изменишь никак, Вот уж точно «на веки дана», И ты носишься с нею как, с торбой дурак И орёшь: «У меня ты одна!» * * * Банальности Зазвезделось что-то небо, Заухабилась дорога, Зачерствел кусочек хлеба, Завалявшись у порога. Покатилась жизнь под горку, Заскакала на ухабах. Я грызу сухую корку, А всё думаю а бабах . Было что, того уж нету, Ну а что-то появилось. Так хожу-брожу по свету И гляжу, что изменилось. Ну дома, ну тачки, шмотки, Ну в облипочку штаны, Ну расценки у кокотки, Цвет сменили "пацаны" . Та же водка и картошка, Свежий хлеб и тот же мёд, Та же в голенище ложка. Жри и радуйся, народ! * * * 1 декабря (племяннику)
Нам вчера включили зиму. Снег пошёл, чтоб грязь прикрыть. И меняют все резину, Чтоб по льду не егозить. Дернул кто-то там рубильник, и посыпалось с небес, Словно разбудил будильник, Ну а, может, мелкий бес. "Эй зима, пора включаться! Всё, уже декабрь пришёл. Ну-ка, быстро просыпаться!" И в двенадцать снег пошёл * * * Похмелье гложет мозг голодной крысой, В висках стучит не кровь, а алкоголь. Костлявая меня боднула черепушкой лысой: "Пойдём со мной", - "Пивка хлебнуть позволь?" "Ну ладно, пей, за Стиксом пива нет", - Глумливо ржёт. - "Еще подохнешь по дороге". Гудящим мозгом понимаю - бред, Но почему-то задрожали ноги. Открыл, хлебнул, в желудок потекло, Жить захотелось так, что боже мой! Дрожу и бьюсь зубами о стекло. И ощущаю холод за спиной. Меня не дождалась, ушла в окно, Дала отсрочку, видно, пожалела. На этот раз, похоже, пронесло. Один глоток - бутылка опустела * * * Настроение в хлам дырявое, И в мозгах гуляет осень. Пускай наше дело правое, За него мы стоим не очень. Наплевать бы на всё и верёвочку Приготовить, да мыла духмяного, И слинять от всего в самоволочку. Не ищите меня, трезво-пьяного. Убежать от работ опостылевших, От семьи, от тупого директора, От политиков, мозг нам замыливших, От мента и хапуги инспектора. Побросать всё, пускай они давятся, Раздирая в клочки всё, что брошено. Лишь верёвочка с мылом останется И бошка, сединой запорошена. И не надо меня отговаривать, Убеждать, да и втягивать в споры. Я не буду день смерти притягивать, Только шею помою - и в горы. * * * Макияж Сияющие глазки и кожи чистота. И живу я, словно в сказке, не жизнь а красота. Всё нежно, с придыханьем, почти что лебезя, С заботой и стараньем, а вот дышать нельзя. Фарфоровые лица и очень гибкий стан, А хочется напиться, ведь чувствую - обман. Улыбочки и ласки, такой вот их типаж, Любви одели маски, весь этот МАКИЯЖ.
|