Горит Камин

Бокал наполнен, вновь горит камин.  
Как сердце, яркий пламень гордо бьется
В густой крови сухих французских вин,
Среди добра пылает злобно – солнце.  
 
Вот так блестит коварный мой рубин –
На цепи душ, всех вас свивая в кольца,
Замкнув весь свет в тени своих глубин.
Он будет биться, но – не разобьется.
 
Он не манит, но все к нему летят,
За лаской, словом – выставляясь в ряд,
Им не секрет, что путь – на жаркий пламень.
 
Летят, горят, сгорают, но – хотят!  
Для них ты – свет, находка или клад,
Рубин мой – сердце. Драгоценный камень.

Белый Замок

…Обрамлен кольцом высоких стен,
И не зрит, что – пепел, серый тлен,
Или снег на земли ниспадает.  
 
Лишь солдаты, стражники бойниц,
Пряча взгляд за чернотой ресниц,
За природой танца наблюдают.
 
Как играет средь пустых полей
Одинокий ветер-лиходей,  
И Зимы край платьица мелькает.  
 
На все стены снега намели.
Так беззвучны здесь шаги мои,
Словно тень меня не замечают...
 
Запечатан в тучах солнца шар.  
С плеч сорвался ярко-красный шарф,
В пустоте седеющей  истаял…

* * *

Взвейтесь ветры черной бурей,
С мест сорвав песок и камни!  
Громким хохотом разбейте
Тишину священной ночи!  
 
Листьев крылья разбросайте
По расчищенным дорогам,
И привычное спокойство
В возбужденье обратите!  
 
Взвейтесь ветры черной бурей!
Глаз порадуйте изменой!
Слышу! Подо льдом холодным
Разыгрались гордо волны!  

* * *

Я заперт с вами в этом странном доме,
Где грусть моя чем больше – тем смешней.
Среди свечей, шелков уже не помню  
Каких-нибудь, но все же лучших дней...
 
Я умер?! Жив!? Надеюсь сон - я в коме?!
От запаха духов твоих дурней!!  
Ты шепчет днем и вечером, что любишь...
Да лучше застрели! Насильно мил не будешь!

* * *

В коридорах английских замков
На старинных и пыльных стенах
Терпеливо висят гобелены  
И картины в красивых рамках.  
 
А с портретов на нас взирают  
Баронессы, князья или лорды
Самой строгой английской породы.
Как зовутся? Увы, не знаю...  
 
И ржавеет доспех помалу.  
Только это не видит тот рыцарь,
Что когда-то стоял на бойницах,
Меч держа... Подыми забрало:
 
Пустота – загляни в глотку.  
И теперь он, совсем не страшный,
Охраняет пустые башни
Или желтые окна в решетку.
 
И почтенье, как камень, тянет,
И волненье пред предком строгим...
Покажи им язык. Ну, попробуй.  
И поверь, ничего не станет!  

Тополя

Ги де Мопассану

Заснувши, красная луна
Сопит чуть слышно летним ветром,  
Все озаряя мягким светом
И юной Жанне не до сна –  
Заснувши, красная луна
Сопит чуть слышно летним ветром.
 
Все видно, словно ясным днем,
Все так любимое когда-то:
Газон медовый, под окном
Стоят деревья - два гиганта...  
Все видно, словно ясным днем!
Все так любимое когда-то!
 
Там – две аллеи тополей  
В кольцо сомкнули сад старинный.
И тени, где чуть-чуть темней,  
То – вязов старых скверик длинный,
И две аллеи тополей
В кольцо сомкнули сад старинный.  
 
И чудится, что вот-вот-вот
Раздастся топот на аллее:
Прекрасный всадник молодой  
На белом жеребце проедет...
Все чудится, что вот-вот-вот
Раздастся топот на аллее!  
 
И мерно дышит полоса  
Небес на глади океана.  
Смеются звезды, иногда  
Скрываясь в пелене тумана.  
И мерно дышит полоса  
Небес на глади океана...

Поэт другу

Двенадцатью ветрами разнесет
Бег времени сожженные страницы…
 
Слабеющие руки помнят все:
Тепло и холод, слезы на ресницах...  
 
Держать перо... Держать свою мечту
В своих руках мне стало очень сложно!  
 
И я пишу... Я выучить хочу
(Что ощутить, запомнить – невозможно),  
 
Затем, чтоб было, что повспоминать,  
Когда я стану неприметной тенью...
 
Все мы умрем. Тогда мои стихи
Уйдут со мной, отдав себя забвенью.  
 
Они растают, как прозрачный лед.
Зачем нам сохранять их, торопиться?  
 
Двенадцатью ветрами разнесет
Бег времени сожженные страницы…

Любимому Поэту

Ваши глаза наполнены светом загадочным.
То – одиночеством, то – безобидным весельем,
То – ощущением чувства прекрасного сказочно.
Ваши глаза наполнены светом загадочным.
Злобой торжественной (вряд ли скажу я "праздничной",
То – отчуждением старого инока в келье.  
Ваши глаза наполнены светом загадочным.
То – одиночеством, то – безобидным весельем.

Сомнение

Может, ничего и не было?
А что было – в воды Леты кануло
Горечью вина, ванилью неба... но!
Из души не вырвешь боль багряную,
Полымем горячим жгущую!
Свет ночей и дней, прохлада полночи,
Истины и тайны вдаль зовущие!
Жажда воздуха, любви и жизни горечи!
Вырвать все из сердца... можно ли!?
Только был ли дождь вчера серебряный?
Тенью были чувства – ложными,
И весна – рубин листвы над стеблями?..

Hypnosis

Сокроет грехи сумрак вечера.
На треснувшем зеркале имя твое
На дымке дыханья начерчено.
Сквозь мгу зазеркалья мой голос зовет
Ту душу, что тьмою отмечена.
Иди и не бойся, никто не умрет...  
 
Всмотрись, где бы ни был: на лужах, на льду,
На стеклах витрин – в отражении,
Как хищник, тебя я повсюду найду,
Как тень, но как тень разрушения,
Взгляни на меня!! Что в гипнозе, в бреду
Ты видишь в своем искажения?..

Вышивка

Стремится нитка за иголкой.
Вот цвет лазоревого шелка,
Вот небо в утреннем огне...
Над быстрой речкой белогривой
Склонила в плаче ветви ива.
 Платок под нею на траве,
Цветы примятые увяли,
Рыдает голосок печали  
В поющей под рукой струне,
В струне бездумной, одинокой,
Хозяин лютни кареокий
Поет о солнце и луне,
А солнца луч сжигает звезды,
Ночные первые морозы.
Истаял иней на земле,
На потеплевшем нежном шелке.
Разбилось солнце на осколки
И семицветится на дне  
Глухого гула водопада.
А горечь диких виноградов
Есть в сладком пламенном вине,
Как красота предсмертной песни.
Стежок... стежок... Пурпурный крестик.
Стареет август на канве.

* * *

Размыты краски бисером дождей,
День растворен водой из водостока
(Что не поток, а только тень потока),
Пугает плесень в лицах у людей.
 
Мы греемся при свете фонарей,
В нас цвет асфальта входит понемногу
 (Что не порок, но все же часть порока),
Но нет различий – вечер, все темней.  
 
Кремировав записки прошлых дней,
Мы повернули, будут топать ноги
 (Но новый путь – кусок все той дороги),
Не уставая, в поиске идей...  

Свита Осени

Спрячем в перчатки мы руки холодные,
Сменим фолк-металл на шорох шагов
В тлеющих листьях. И в черные, в плотные,
В тучные мысли оденемся вновь.  
 
Ветки деревьев пусты, безголосые,
Жестами что-то хотят объяснить.  
Лето бы поняло, но безволосое
Вышло искать паутинную нить.  
 
Чаши озер горькой осенью полные
Ждут. Отхлебнем самый лучший глоток
Желтой хмельной, с белокурыми волнами.
Губы нам высушит ветра платок.  
 
Выцвело небо, в тактичном молчании
Солнце свою прикрывает вину.
Тихо, без спешки и без отчаянья
Мухи готовятся к долгому сну.  
 
Ткется ветрами ковер позолоченный.
Мягкой дорогою ножки Зимы
Будут ходить по домам заколоченным,
В мертвых садах, а за нею и мы...

The Way to the Sundown

В час безтуманья, под гаснущим солнцем
Ветры сплетаются в кольца.
Волны лиловые, черные режет
Лезвие носа, и скрежет,
Скрежет цепей и сыреющих досок
Режут разреженный воздух.
 
Рыбы летучие, водные птицы,
Ловят ветра, и зарницей
Ярко-зеленой в волне опасной
Рыбок чешуйки погаснут.  
В небе, что тучами порвано в клочья,
Блеск отразится неточно -
Будет смеяться над ними в потемках
Рыжая лунная кромка.

Парадиз

Рай наверняка не переполнен:
Средь садов и облаков покой,
Миром и пустынностью исполнен,
Ленной тенью в полуденный зной.  
 
Рай наверняка не переполнен,
Глас святых здесь одинок и тих.
Шорох трав. Сонливость и раздолье.  
Песни птиц для ангелов одних.
 
Глянуть вниз – и на земле, где воли
 И свободы жаром мир объят,
Понимаю – рай не переполнен,
Как, к примеру, беспечальный ад.

Монофобия

Все заглушают гудения сонные,
Дыма вечернего стены – белесы.
Капли его на губах. Ведь соленые...
Или – то чьи-то бездомные слезы?
 
Озеро – матовым блеском недвижимым,
Пара лебяжья – чуть видные пятна.
Думала раньше: "Все это безжизненно."
Но оказалось  прекрасно и свято...
 
Крик восхищения – эхо ненужное,
Если делиться сокровищем не с кем.
Толку от сердца, что так перегружено
Чувствами, мыслями, нежными песнями...
 
Злобно молчит телефон неотключенный...
Ветер потерян в тумане бесстрастном,
Все заволокшем в маршруте измученном,
Изредка бьющимся светом неясным.
 
Жизнь разграничена лунными фазами.
К черту все глупости, к дьяволу беды!
Ноги блуждают отдельно от разума.
В серой грязи черно-белые кеды
                                  что-то не смотрятся...

Ангел Печали

(ассоциация на рассказ “Плачка”
Адама Мицкевича)

На светлом пустынном дворе
Скрипит голос ржавых качелей.  
Здесь ветер качался в игре?
...Иль черные крылья взлетели?!  
 
Осели и пыль, и песок,
Траву серым слоем укрыли.  
И черный, как ночь, башмачок
Качаясь, касается пыли.
 
Смолистые пряди в узлы  
Плетет нечуствительный ветер.
Цена самой чистой слезы –
Все худшее, что есть на свете.  
 
...наряд его мрачен и стар,
И аксесуары старинны.
Лицо не целует загар.  
А губы бледны и невинны.  
 
Отдайте, что мучает вас,
Ему. Он оплатит слезами.  
А грусть его бархатных глаз
Сокроется за волосами.  

Ночь

Ночь. Мой дом окован тишиной,
Королевой спящих городов.  
Город за окном уже не мой.
Он мертвеет под прикрытьем снов.  
 
Я закрою красные глаза.
Ночь внутри меня. Лишь темнота.
Темнота без края и без дна.
Без изъяна, светлого пятна.  
 
а я слышу, как клокочет дождь...
 
Слышу скрип деревьев на ветру,
И как плачет за стеной дитя.
Слышу поездов протяжный гул,
Для чего? Куда они летят?..  
 
На восток, на север. В никуда.  
Ведь нигде нас не покинет тень.  
Ночь найдет нас всюду и всегда.  
Мы заснем, забыв ушедший день.
 
а я слышу, как клокочет дождь...  

Песенка над горячим городом

Сыграй мне на лютне, возлюбленный брат!
Пусть песня летит по дворам и по крышам,
Да по облакам вместе с запахом вишен!
Будь каждый, кто слышит, и весел и рад!  
 
Сыграй мне на лютне, потешься со мной,  
Под шелест монист, под шуршание юбки,
Спою и станцую я под перестуки
Подков по горячим камням мостовой!  
 
Сыграй мне на лютне! Пусть жжет и горит
Полуденный зной в закоулках столицы!
Счастливее станут пусть души и лица!
Пусть песенка наша всех развеселит!  
 
Сыграй! Я танцую, а солнечный свет
Ложится на ноги, на темные плечи,
Колода «Таро» разлетелась как ветер.
Подай нам, народ, пару звонких монет!  

Черное Сердце

Оно не помнит о любви,
Оно не может знать страданья
И нежность тайного свиданья.
Печаль живет в его крови
 
Оно не хочет счастья знать.
Оно как камень затвердело.
На нем поставлена печать
“Я прокляло себя за дело”  
 
Оно целует и поет
Под дымкою притворных взглядов.
Но горек речи пылкой мед -
Насыщен он смертельным ядом.  
 
Узрев в который раз зарю,
Своим оно прикажет пленным
“Вонзите нож в меня, молю!
Пусть это будет избавленьем...”  

Увядающие тюльпаны

Не трогай эти тюльпаны.  
Смотри, ведь они вздыхают!  
Мы их ароматом пьяны,  
Последним шагом до рая.  
 
В них теплится тень надежды,  
Горит в лепестках румянец.  
Они хороши как прежде,  
Но только покрыл их глянец.  
 
Не трогай эти тюльпаны.  
Еще не истлели души.  
Цветы засыпают плавно.  
Они еще дышат... Слушай...  

* * *

 Небо вниз опускалось туманами,  
   Осыпалось прозрачными росами.  
...Убежали полями мы рваными  
На горящие алые полосы,  
И высокая рожь недоспелая  
По рукам слабо била колосьями.  
Кос над речкою песня умелая  
Доносилась до нас отголосками.  
Сено мягкое впуталось в волосы.  
Я забылась,  как девочка пьяная,  
От твоих поцелуев и голоса…    
Раскраснелося солнце багряное.

* * *

Ах, рэнга люблю! –  
Не нужно ломать мозги
В поиске рифмы!

Ветер в окно вдруг
Залетел, задев шторы,  
Свежестью ночи.
 
Я встаю, чтобы взглянуть,
Как бродит лето в доме.  
 
Тихо скрипит пол.  
Качается колыбель
Под балдахином.  
 
Её всколыхнул ветер.  
Как сладок сон младенца...
 
Словно лепестки
Нежной сакуры весной –  
Цвет его щечек.  
 
Спи, мой сынок, пока мал,
Спи, под песенки детства.  
 
Что тебе снится?
Ангелочек мой
Улыбается...
 
Спи, пока день юности
Только теплый рассветом...  
 
Пусть ты увидишь  
То, что другим не узреть –  
Что-то прекрасней.  
 
То, о чем будешь помнить,
Как о реальной сказке,
 
Что пронесешь ты
В сердце огнем горящим
Сквозь всю жизнь свою.
 
Спи, мой сынок, я храню
Твои безмятежные сны.

Ветры

Ветки лозы – потрепанный кнут  
Яростно хлещет по диким ветрам.  
Вихри стальное озеро бьют,  
Серую пену несут к берегам.  
 
Кружится в небе стайка ворон  
Брошенной в воздух охапкой листвы.  
Слышу, шумит беспомощный стон  
Сердца разбитого в буйстве воды.  
 
Треплется куртка – хочет лететь,  
Я бы за ней, благо ветер вот-вот  
Брызг доплетет серебристую сеть,  
Тело мое с берегов унесет.  
 
Сделать шаг и, как бабочки труп  
С белыми крыльями, плавать в ветрах.  
Коркой сухих обветренных губ  
Чувствовать волю, величие, страх.  
 ---
Только зачем мне все это зараз?  
Мне бы для радости блеск серых глаз...  

Песня о Снежной Королеве

Там, в далеких краях,  
Чей холод для нас неизвестен,  
Где в унылых снегах  
Метели поют свои песни,  
Встал, касаясь небес,  
Среди белых завес  
Дворец из печального льда.  
 
Там безумные псы  
Зловещею рыщут поземкой,  
И рычат на весы –  
На луны серпик тонкий,  
Что примерз к облакам,  
Но не сдвинется сам –  
Останется там навсегда.  
 
В коридорах пустых  
Туман и зеркальные стены.  
Отражения их –   
Все жертвы морозного плена,  
Был смертелен для них  
Поцелуй губ Твоих,  
Тепло их сердец остудил.  
 
Отразит синий лед  
Немые глаза равнодушно.  
Наливаешь Ты мед  
В бокалы, в кубки и в кружки,  
Он клубит, как туман,  
Я от холода пьян!..  
Мой первый бокал стал последним.

10 марта 2007 г.

 

Леди Весна

Жизнью пролистаны времени главы,  
Зимние ночи становятся в тени.  
Ноги босые ступают на травы,  
По охлажденной земле весенней.  
 
На охлажденной земле весенней,  
Из прошлогодней листвы-кровати  
Тянутся к небу, прощаясь с ленью,  
Травы, разбужены шорохом платья.  
 
Древы, разбужены шорохом платья,  
Дышат духами рассветного ветра.  
Ветви склонили пред царственной статью -  
Пред Королевой в сияньи света.  
 
Вот! Королева в сиянии света  
Села на трон под пригнувшейся липой,    
С бус опадают слезинки рассвета,  
Бледным плащом солнца свет рассыпан.  
 
Бледным плащом солнца свет рассыпан  
В нежности неба – и звезды тают,  
Ночи уходят под звуки скрипа,  
Жизнью пролистаны времени главы...  

Мещанка и Менестрель

Пыль дорог не для нас, менестрель,  
Мы забыли, как пела свирель,  
В сердце пламень дорожный угас,  
Не оставив угля про запас,  
Пыль дорог не для нас...  
Дай забыть твою милую трель,  
Что будила в полуночный час,  
Уходи, уходи, менестрель.  
Сердце тает, и плачет капель...  
В серой пыли исчезни из глаз!  
Я мечтала уйти, и не раз –  
Пыль дорог не для нас...

Цветочница

Жарит вечер улицы Парижа,  
Вышло солнце погулять по крышам,  
Поблестеть на жести сточных труб,  
Поиграть и, опускаясь ниже,  
Поцелуй украсть с обсохших губ.  
 
С губ соленых, скрашенных улыбкой,  
В таз с цветами прыгнуть белой рыбкой,  
Заварить из нежных роз компот,  
Лечь загаром на предплечьях липких,  
И на лоб намазать пресный мед;  
 
На кудряшках выжечь имя лета,  
Заблестеть в протянутых монетах,  
И, алея, словно дикий мак,  
Дать Ей тени, убежать заметно,    
Прогоняя с мостовой собак.  
 
Напоследок вынуть из подвалов  
Дух прокисших соусов и сала...  
- Эй, красотка! Подари цветок!  
- Попросил швейцар какой-то вяло,  
Подвигаясь к тени, в уголок.  

Сон-Трава

Ты видел, брат, глаза прелестной, той,  
Что пробужденьем наш почтила сад?  
Она все там! Где тень, где ласков зной.  
  
Её глаза... Как поутру роса,  
Еще полна зарею медвяной.  
Её глаза... Как облака в закат,  
 
Когда меж них оранжевой волной  
Рассыплет Бог лучей последних клад...  
Ты видел, брат, глаза прелестной, той,  
 
В травы ресницах? Нежный аромат  
Вкушал, склонясь над теплою землей?  
Скажи, скажи, прошу! Ты видел, брат?  
 
Но ты, глаза прикрыв, передо мной  
Во сне смеешься. Ты безмерно рад...  
В твоей руке букетик с Сон-травой.  

Молчание (flow of the thoughts)

Я смотрю на тебя.  
В травяных глазах – молчание.  
Ни слова, ни чувства.  
Ни мысли, ни знака.  
В травяных глазах – молчание.  
 
Постоянно движемся,  
Истоптали давно все улицы,  
Хотя по своей сути,  
Мы никуда не идем,  
И прийти никуда не можем.  
 
Я смотрю на тебя.  
В травяных глазах – молчание.  
Они смотрят не на меня.  
Они смотрят не на этот мир.  
Выжидающе смотрят не на этот мир.  
 
Я смотрю на тебя.  
Пытаясь угадать вслепую,  
Я прижимаю тебя к своему сердцу,  
И ты наконец видишь меня!  
Но в травяных глазах  
отразилось  
молчание...

Дети Локи

Брат мой в дом вошел, не закрывши дверь,
И за ним влетел белой вьюги волк,
Но покорно лег он водой на пол,
Одному лишь Уллю послушный зверь.  
 
Я закрыла дверь, брат дрова сложил,
Заиграл беспечно огонь в печи,
Пес во сне довольно в углу урчит,
Хоть язык его незнаком, но мил.  
 
В котелке растаял прозрачный лед...
Брат, куда опять? Не бросай меня!
Страшно мне одной слушать треск огня –  
Это вновь детей своих Локи бьет.  
 
Это плачет Хель, Королева-Смерть,
Как раздастся стон – Нифльхейм дрожит.
С нею плачут все, кто не был убит,
Их сердец живым больше не согреть.  
 
Воет горько Фенрир, в плену оков,
На далеких скалах громадный волк
Был опутан в Глейпнир, прочнейший шелк
Из медвежьих жил и из рыбьих слов.  
 
А на дно морей лег огромный Змей,
Льет из глаз поток ядовитых слез,
Прикусивши собственный длинный хвост...
Это Локи бьет вновь своих детей,  
 
А не просто ласковый треск огня!  
Брат, куда?.. Постой! Не оставь меня!

Прошлое

На душах высохших листков  
Летят ветра минувших дней,  
Послушай тех, кто жил давно,  
Их голоса внутри теней.    
Вздыхает речь. Дождем сквозит  
На серый пепельный песок.  
Пожар не грянувшей грозы  
Из сердца выдрал лучший клок.  
Заштопать, что ли, хоть бы как,  
Из ниток прошлогодних пут  
Заплатку выкроить... Пустяк.  
В рай с целым сердцем не возьмут.  
В плаще теней смотри в дыру  
Души. Душа уже ничья…  
Ты это принял за игру?!  
А это, знаешь, не игра...  
На душах высохших листков  
Летят сердца минувших дней,  
Кто был забыт – вот их альков,  
Вот их покой – среди теней.

Снег Весны

По зеленой листве и по белому полю бумаги
Рассыпается ветром седеющий пепел тумана,
Рассыпаются строки, рассказы, поэмы и саги.  
 
Рассыпается с неба – черемушным цветом обмана -  
Лишь намек на весну, только эхо её, только флаги
Показаться успели над сгорбленным серым курганом.  
 
Рассыпается снег, разоряются зимние скряги,
Рассыпаются перья из крыльев на ветр неустанно,
Знать на небе извечные споры доходят до драки...
 
Это прихоть Богов, это перхоть, изрытая рана,
Но, увы, мы не лекари и, к сожаленью, не маги...
Рассыпается снег на сердца не закрытых бурьяном.  
 
Рассыпается снег... Мокрый снег опрокинутой фляги.  
Выпить взглядом его, выпить взглядом усталым и пьяным,
Все забыть, все простить, задремать от дурманящей браги...
 
Рассыпаются мысли и рвутся в кусочки бумаги.  
Осыпается с глаз дым весны, и душою тумана
Рассыпаются строки, рассказы, поэмы и саги.

2 мая 2007 г.

Маленький Мир Темноты

(песня)

Окна закрашены черною краской.
Свет не пройдет сквозь вуаль отчужденья,
Звук не пройдет через стены забвенья.  
Ты  незамечен под черною маской.  
Знаешь – ничто твой покой не нарушит,
Порядок безумья не сломит, ты знаешь.  
И двери скрипят, когда ты открываешь
Кому-то пути в позабытую душу.  
 
Нарисованное солнце на стене
Никого не сумеет согреть,
Обжигаясь в фальшивом огне,
Нельзя жить и умереть.  
Твоя жизнь рождается там,  
Где умирают мечты.  
Ты это придумал сам –  
Маленький Мир Темноты.
 
Выхода нет. Заболевшие вены.  
Теплится кровь, но не может согреться
Твердое мертвое темное сердце.  
В дыме табачном запутались тени,
Клонят ко сну беснованием быстрым.
... В гневе грозы, в ослепляющем свете  
Снова приснится бушующий ветер,
Пьяной свободы бессмысленный призрак.  
 
Нарисованное солнце на стене
Никого не сумеет согреть,
Обжигаясь в фальшивом огне,
Нельзя жить и умереть.  
Твоя жизнь рождается там,  
Где умирают мечты.  
Ты это придумал сам –  
Маленький Мир Темноты.

1 мая 2007

* * *

Избавь меня от карнавала масок,
Меня тошнит от пестроты в глазах,
Меня тошнит от разноцветных красок
И от блестящей фальши на устах.  
Я запыхалась в безымянном танце,
Не чувствую души, мозгов, руки...
Сознанье в платье вычурного глянца
По залу кружит злыдень-Арлекин.  
Не попадись кокетству Коломбины!!  
Ты мой, хотя не помню я сейчас,
Кто я, кто ты, кем были мы любимы,
Что вообще связать могло бы нас.  
Мне душно от духов Червонной Дамы,
Дай оскорбить её – пусть все долой:
И голова, и запахи и гаммы,
И я, и ты, и мир безумства мой!  
 
Но, черт возьми, все крики в пустоту -
Все это не во сне, а наяву!

Исповедь Неизвестным Богам

Солнечный свет заплутал в навощенных листьях,
Отразился от глаз и завяз где-то в темной душе.
Вечер безрадостный и бесновато-спокойный.
Тот не поймет, кто не чувствовал страха безделья.  
Я ж хороню оправдание едкого яда вины
В возвращении лета. Своими льняными штанами
Подоконник мусолю широкий, взгляд устремив на запад.  
Нынче закат не такой, как бывали когда-то...
Белый закат, без души нарисованный Богом.  
Солнце зато (наконец!) на звезду так похоже!  
И не важно уже, что закат нарисован неверно,
Что апатии приступ пригрелся на маленьком сердце,
Что осыпались вишни, и в городе стало светлее,
Что бесцветное небо без туч так нелепо и голо,
То, что нету дождя, нет грозы и дурманящей бури!..
Солнце мое, наконец, на звезду так похоже!

Gothic Stile

Танец южных ветров под стенания лет
Между каменных стен, поседевшие мхом.  
Черных губ безрассудной улыбке в ответ
Слезы Бога вливаются в залы дождем.  
 
Время выдрало с крышей величье души,
В грудь собора вонзив сотни молний-ножей.  
Свет в глазницах слепых отразиться спешит  
Вновь и вновь пустословьем цветных витражей.
 
Если ангел, то падший над храмом летел,
Если падре, то грешный прощал прихожан,
Здесь ходил Люцифер между праведных тел,
Не один урожай ценных душ он стяжал.  
 
Вместо чистых молитв и биенья сердец
Узких окон орган наиграет нам быль,
Быль о чьей-то мечте, здесь нашедшей конец,
Как мертвец, обратившись в душевную пыль.  
 
Спит Христос на кресте, и последний стигмат
Заживает в бинтах паутинных работ.  
Здесь когда-то звучал в честь Спасенья набат,
Безъязыкий, увы, ныне мертвым поет.  
 
Бог, зачем ты рыдаешь над сыном своим?
Выйдет полной луны окровавленный круг,
Распугав облаков белый ладана дым,
Станет ближе ему всех друзей и подруг.

12 июня 2007 г.

Impression

На серый холст ложится слоем краска:
Лучи пурпурные весь запад подожгли.
И темной линией по полотну контрастов
Проходит тень - под куполами лип.
 
Остановившись под багровой кроной,
Впиталась в сумрак тающей тропы.
И листья лип сияющей короной  
Сложились в знак таинственной судьбы.  
 
Кто там приник спиной к коре зеленой?
Осенний взгляд, весь этот мир кляня,
Скользит ни в даль, ни ввысь – как посторонний
Проходит сквозь картину и меня…  

* * *

Там, где осени не будет никогда,  
Под распахнутыми крыльями апреля  
Нас опять заставит встретиться судьба,  
Нас с тобою – рифмоплета с менестрелем.  
 
Я тогда сожму рукой твою ладонь,  
Мы пойдем с тобой, как некогда мечтали:  
Перед нами Валинор как светлый сон  
Распахнет свои неведомые дали.  
 
Для чего нам светлый Валмар, Лорэн?  
Что ж мы раньше лучшего не знали?  
Мы пойдем бродить в поля от белых стен,  
Где следы травы не приминали,  
 
Поливает белый свет ковры степей,  
Шелк лугов легко поглаживает ветер,  
В хороводе новых, вечных дней  
Мы все те безвозрастные дети.  
 
Не прервет наш бессловесный разговор  
Звук любой, что чужд нам, даже слабый.  
Нет границ душе – есть лишь один простор,  
Чтобы кто кого быстрей бежать на запад.  
 
Свет луны, и лютня за спиной,  
И мое перо других острее.  
Улыбнешься молча, брате мой:  
«Что быть может лучше и милее?»  

Старый парк

Старый парк прихворнул на сентябрьском белом ветру...  
Из ветвей упускает листву, как сквозь пальцы минуты.
Ткет из мыслей своих серебра паутинные путы.
И коварная грусть с этой сетью идет поутру.  
 
На веревочках осени я безотказно бреду.
Безобразный туман белой пленкой глаза закрывает.
Дышит парк, но не спит - рыжих кленов домашняя стая
Вспоминает себя в полусонном предсмертном бреду.  
 
Вспоминаю себя… Гул шагов плавно тает в туман...
Под ногами моими крошатся сожженные письма,
Недосказанность слов, смех, излишки надежды и мысли –  
Все иссохшие мертвые листья! Печали обман!
 
Ларь души, обезличенной тьмой, по-осеннему пуст.
Самоказнь... Холод рук... Я бегу, чтоб сбежать и согреться!
…под ногою ломается лист... или чье-то влюбленное сердце?..  
Бог, зачем ты не дал мне возможность возвышенных чувств!
 
Спотыкаюсь и падаю – ниточки держат меня.
Я привязана к ним. Ты привязан ко мне. Нити – к грусти.
Почему-то никто никогда никого не отпустит.
Заколдованный круг, где причина бессмыслия – я...

1.10.07

 

Астрология

На краю миров, на исходе ветреной ночи
Сыплет август с небесной тверди остатки злата.
Среди звезд – моя. И лететь ей дальше всех прочих,
Пламнем пронзить Паруса исчезнувшего фрегата.  
 
На краю земли, где слиты леса с облаками
Я кормлю Гончих Псов с ладони кусочком лета.
Здесь могу лишь встать – и дотронусь неба руками,
Сцепит волосы мне молочной дороги лента.
 
На краю карниза, смотря на дремлющий город,
Я тянусь ухватить луны поясочек бледный.
Я свободой дышу, беспечно играя в Бога...  
Рвусь за грани, рискуя жизнью за шаг последний.

09.10.07

 

***

Под пальцами всхлипнет струна
 
О несбывшемся прошлом...
 
Сорвется пружина… Вина
 
Обесцветит дотошно
 
Миры. Механизмы души
 
Поломаются тонко.
 
Потеряна где-то в глуши
 
Главная шестеренка.  
 
Из ритма вдруг выбьется пульс,
 
Кровь не сможет согреться.
 
Сойдут стрелки жизни на нуль
 
На коробочке сердца.

09.10.07

 

***

Тебе к лицу прозрачные туманы,
Запутанные в ветвях нищих крон,
И шаль твоя, бесцветный воздух пьяный,
Распущенная сразу с трех сторон.
 
Тебе к лицу курить печные трубы,
И раздувать пожар из небылиц,
Приподнимать как можно выше юбки
Тобою одурманенных девиц.
 
Тебе к лицу очки блестящих окон.
Твое спокойствие и плавность бытия
Подобны мотыльку не рвущему свой кокон,
Которому достаточно тепла.
 
Салютов брошки смотрятся так мило:
Все, что ни есть, идет тебе к лицу!
Как не хотела б, все-таки есть силы
Признать любовь к такому подлецу!
 

Тают восковые свечи

Тают восковые свечи, передразнивая звезды.
Теплый плед из сновидений ночь накинула на плечи
И развесила по небу темных туч густые грозди –  
В небесах под южным ветром тают восковые свечи.  
 
Тают восковые свечи, отражаясь в темных стеклах.  
Я промолвила: «До встречи...», день остался незамечен -  
Стер его кусочек ночи. Липнет снег на мокрых окнах.  
Вместо звезд в моей квартире тают восковые свечи.  

04.11.07

 

Призрак

Все ветер волнуется, снова и снова,
А нам нипочем его ревность и гнев.  
Глаза против глаз. Ни единого слова.  
Мир новый открылся, реальный стерев.  
 
Мешаются тени на снежности кружев,
Волнуются руки, платок теребя.  
Я знаю, что есть, но не помню, что нужно,
А ты так печален, как сон декабря.  
 
Мне слышатся призрачных скрипок печали,
Вздыхает свеча, оплывая на ткань.  
Ты что-то шептал мне, но губы молчали,
Привычке своей снова выплатив дань.  
 
Твой взгляд за туманом читать невозможно,
Как  письма дождя на озябшем стекле.  
Душа волновалась единственной дрожью –
Что ты растворишься в ночной полумгле…
 
А может быть, я волновалась напрасно?
А может быть, стоило все рассказать?
Но щеки горели таинственной краской,
И я не могла и два слова связать.  
 

09.11.07

 

Мастерам

За пожелтевшим тюлем пряча
Свои полотна и холсты,
Во вдохновении мы плачем
Штрихом на белые листы.  
 
Там, где кончается искусство
Поблекшим шлейфом острия,
Темнеет дух и меркнет чувство,
Свои страданья утая.  
 
В оттенки серого пленяем
Волшебниц муз чудесный дар.
На вечность жизни обрекая,
Упрячем в темный армуар...  
 
...В пыльце графитовой ладони,
Застыл нечаянный сюжет:
Движенье губ в беззвучном стоне,
В глазах невинный чистый свет.  
 
И локон, выбившись от прочих,  
Блестит на солнце у виска...
Подарок убежавшей ночи –  
Живет еще одна мечта.  
 
Одно, последнее, движенье,
Финальный штрих и вздох души -
И тут рождается шедевр,
Сточив на нет карандаши...

19.11.07

 

Лента

Черная лента на бледном запястье,
Чертит предел для несдержанной страсти.  
 
Блики на переплетениях нитей -  
Крошки надежд. Я делюсь, вот, берите!..  
 
Черным по черному шита молитва:
Всем, для кого продолжается битва,
 
Всем, кто ушел за Ворота Заката,  
Всем, чья душа еще жизнью объята,
 
Всем, кто познал слово страшное «вечно...» -  
Блики дрожат, как церковные свечи.  
 
Черная лента на бледном запястье,
Сердца скрепляет две разные части.  
 
Жизнь. Каждый вздох. Каждый день, где не страшно.
Память о ком-то, кто был самым важным...
 
Боже, покой - всем, кто вышел за Грани,
Брошенным – веру, живым – упованье…
 
Сколько над сердцем имеешь ты власти,
Бледная память на тонком запястье...  
 

26.11.07

 

Marinus Vita

Море дышит туманным приливом,
Так спокойно и так же тоскливо,
Монотонно, без чувств и измены,
И холодными пальцами пены  
Молча гладит уставшие ноги
И смывает следы на дороге,
 
На дороге на запад с востока,
И она вновь чиста, без порока...
Шорох вздохов... Молчит тот, кто знает
Цену слов, и надежно скрывая
Ото всех свои чувства и мысли,
Звезд считает бессмысленно числа.  
 
Но в глазах: что-то жжется и мучит,
Отступают  зеленые тучи
От зрачков с бесконечностью бездны,
Взгляд измучен, характер железный.  
 
Я смотрю в твои дали на мили:
Безмятежна задумчивость штиля.  
Но за тюлями внешней рутины  
Кто же знает, что прячут глубины?
 

Взгляды

Necessitas cogit ad turpia
((лат.) нужда склоняет на постыдные дела)

Я читаю чужие глаза вместо книг,
Никогда не читала своей.
Каждый взгляд – жизни часть, но коротенький миг
Мне расскажет все тайны людей.  
 
Я читаю взахлеб: разноцветная гладь
Глаз-небес, глаз-морей, глаз-ночей.
Изучить, рассмотреть, уловить и понять
Чей взгляд – воли, а чей – ничей.
 
Я читаю взахлеб: души - это тетрадь,
До чего же божественный слог
Мир придумал. Хочу это я описать,
Но Мой слог мне твердит: «Ты не Бог!»
 
Я читаю чужие глаза вместо книг,
Да, я знаю, поступки грешны –
Так упрямо смотреть в чей-то выжженный лик,
Словно вор под плащом тишины.  
 
Я читаю чужие глаза вместо книг,
Никогда не читала свои -
Я не знаю, как точки, любовь или крик
Расставлять на листах тишины.  
 
 

Солнце

Посвящаю С. Казакову

Счастливый днем не видит света звезд:
Они сгорают в жаркой солнца славе.
И ни луча, увы, не оставляют –  
Счастливый днем не видит света звезд.  
 
Когда луна лишь встанет в полный рост,
И полумрак очертит все ошибки –  
Я не увижу ни одной улыбки,  
Когда луна вдруг встанет в полный рост.  
 
И будет мне прозренье, новый Сон,
Что старый быт навек забыт, разрушен.
Что солнце грело тело, а не душу –  
То будет мне прозренье, новый Сон.
 
И, как Плутон от солнца отдален,
Увижу свет звезды давно знакомой,
Паду пред ним, как пред забытым Богом
Я, как Плутон от солнца отдален.  
 
Но Лунный Лик свернет свои листы
И солнцу приговор опять отменит –
Вновь ярок свет, и вновь чернее тени,
Но Лунный Лик исправит все листы,
Где строки обо мне, где есть мои мечты...
Но буду я стоять среди веселий праздных,  
И станут мне светить Два Солнца, очень разных:
Одно - для всех, Вторым же будешь Ты.  
 

10.12.07

 

Бред

Полусон, разрывы мыслей,
Синий полночи платок:  
Слито все, лишившись смысла,
В обесцвеченный поток.
Мир прошедший сердце душит,
Воск горячий в вены влит.  
Застывают чьи-то души
И кричат в виски навзрыд.  
Жар! Стенанье. Сожаленье -  
Нет холодного ножа!
...Помудрев в сопротивленьи,
В сталь оденется душа.  
Оборвется подле грани
Блеклый след разбитых лет:
Спор двух выжженных сознаний
Примирили тьма и свет...
Новый день взойдет украдкой
Из-за складок занавес
И на половице шаткой  
Выжжет для кого-то крест.  
И, очищенный мученьем,  
Побеждая тяжесть век,
В полусвете, в полутени
Пробудится Человек.  
 

Быть Твоей Звездой

Застыну в сиянии белом Во Имя Твое
Среди пустоты ледяной и в пугающем мраке.
Бесстрашен мой дух и бессмертье подарено мне –
Застыну в сиянии белом Во Имя Твое.
 
И ночью безрадостной ты - в серебристом огне –  
Надежду найдешь и дорогу в неведомом знаке –  
Застыну в сиянии белом Во Имя Твое
Среди пустоты ледяной и в пугающем мраке!

11.01.08

 

Быть Твоей Звездой

Застыну в сиянии белом Во Имя Твое
Среди пустоты ледяной и в пугающем мраке.
Бесстрашен мой дух и бессмертье подарено мне –
Застыну в сиянии белом Во Имя Твое.
 
И ночью безрадостной ты - в серебристом огне –  
Надежду найдешь и дорогу в неведомом знаке –  
Застыну в сиянии белом Во Имя Твое
Среди пустоты ледяной и в пугающем мраке!

11.01.08

 

Письмо из Лимба

Срывая с губ твоих слова,
Не слыша – чувствуя душою,
Пути к спасению порвав,  
Живя тобой, но не с тобою,
Играю верно дружбы роль
Я, сердце распахнув навстречу,
Со счастьем принимая боль,
С улыбкой убивая вечер.  
Гляжу в глаза твои опять,
И снова чувствую потерю,
Не зная, как тебя читать,
Запутавшись, во что я верю.  
Вновь что-то шепчешь, милый мой,
Но вот в моей тиши сомненье –  
Ты смотришь на часы за мной,
Что мерят вечности мгновенья.  
 
Смотря на зеркало в себя,
Я удивляюсь отраженью:
Да неужели это я,
Я стала этой робкой тенью?..
Мой страстный свет в душе завял.  
Ты моего позора зритель -  
Вот, пред тобой в моленьи пал
Бескрылый залетейский житель.  

31.01.08

 

А там, за окном...

Сумрак прилег на стеклянно-бетонные плечи,
Щурятся сонно дома золотыми глазами
Там, за окном. Загораются звездочек свечи...
 
Здесь – я одна… Впрочем гости являются сами:
На подоконнике тает безветренный вечер
И тишина замерла за немыми часами.
 
Я – не хозяйка, а только участница встречи.  
Тени сползают со стен кружевными кусками,
Пусть их движением лунного света намечен...  
 
Там, за окном, под запыленными парусами
Плавает город. Он слеп, как щенок, и беспечен.
Сколько таких за горами, дождями, лесами? -  
 
Сколько людей!  Кто их всех от печали излечит?
Кто взвесит жизнь и любовь золотыми весами?  
Тысячи душ, миллионы поставленных свечек.
 
Ночь уплывает, а я не слежу за часами...
Там, за окном, истончаются звездочки-свечи.  
Здесь – целый мир, и его мы построили сами.  
 
 

* * *

Ступает ночь. В уютной тьме
Мир убаюкан тишиной,
Но мысли сонные во мне
Вновь заглушает голос твой.
 
Ровесник этой злой земле,
Ты можешь дать на все ответ,
Все объясняешь, тень во мгле –  
По сути то, чего и нет..?
 
Я знаю, ты – всего лишь я.
Да кто бы только мне сказал:
Добра ли эта часть меня?..
 

Мне кажется, что я схожу с ума

В доме моем непривычная гостья – тревога.
Август, куда? Не спеши в день прошедший! Постой,
Рано идти – зеленеет в предгорье дорога.  
Впрочем... Одни отговорки – мне страшно одной.  
 
Я на ветру пустословья продрогла немного,
Греюсь остатками солнечных сладостных дней.  
И в паранойе я слышу шаги у порога:
Ангелы с желтыми крыльями кажутся мне.  
 
Я научилась любить эту жизнь без остатка,
Хватит, оставь меня, осень, в непрожитом дне!
Бриз с послевкусием яблок налившихся – сладкий -
Мне оставляет закат на раскрытом окне.  
 
Нет! Почему я должна уходить, как и все, в дом печали?
И почему я у смерти лишь военнопленный?
Нет, не давай мне заснуть, сохрани мои сны и медали,
Вечное солнце моей необъятной Вселенной!..  

17 авг 2008

 

Самый желанный наркотик

Ты любишь повторять: я безрассудна,  
Я катастрофа для твоей души,  
Злой хохот грома средь ночной тиши
И море разрушающее судно...
 
Но ты приходишь выпить яда снова.
В глазах твоих дрожит огонь свечи.
захлебываясь кровью пульс стучит,  
А взгляд снимает с тела все покровы.
 
Стремительно течет по нашим глоткам,
Пожар из полусладкого вина.
Я, кажется, давно тобой пьяна,
Границы поведения нечетки...
 
Бушует шторм за стенами каюты,
Но нам с тобою - девственное ложе.  
Ласкают шелк твоей горячей кожи
Я - паутиной чар и шелковые путы.
 
Не любишь? Врешь! Закрой свой милый ротик.
Запретов нет. Отдай свою любовь.
Я знаю точно - завтра будешь вновь
Ты проклинать и жаждать свой наркотик.  

 

Монофобия

Все заглушают гудения сонные,
Дыма вечернего стены – белесы.
Капли его на губах. Ведь соленые...
Или - то чьи-то бездомные слезы?
 
Озеро - матовым блеском недвижимым,
Пара лебяжья – чуть видные пятна.
Думала раньше:" Все это безжизненно."
Но оказалось  прекрасно и свято...
 
Крик восхищения – эхо ненужное,
Если делиться сокровищем не с кем.
Толку от сердца, что так перегружено
Чувствами, мыслями, нежными песнями...
 
Злобно молчит телефон неотключенный...
Ветер потерян в тумане бесстрастном,
Все заволокшем в маршруте измученном,
Изредка бьющимся светом неясным.
 
Жизнь разграничена лунными фазами.
К черту все глупости, к дьяволу беды!
Ноги блуждают отдельно от разума.
В серой грязи черно-белые кеды
                                  что-то не смотрятся...
 
 

Ночь

Ночь. Мой дом окован тишиной,
Королевой спящих городов.  
Город за окном уже не мой.
Он мертвеет под прикрытьем снов.  
 
Я закрою красные глаза.
Ночь внутри меня. Лишь темнота.
Темнота без края и без дна.
Без изъяна, светлого пятна.  
 
а я слышу, как клокочет дождь...
 
Слышу скрип деревьев на ветру,
И как плачет за стеной дитя.
Слышу поездов протяжный гул,
Для чего? Куда они летят?..  
 
На восток, на север. В никуда.  
Ведь нигде нас не покинет тень.  
Ночь найдет нас всюду и всегда.  
Мы заснем, забыв ушедший день.
 
а я слышу, как клокочет дождь...