Библиотека портала "Венец"
www.venec.com
"ВЕНЕЦ ПОЭЗИИ", сборник
Стихи
Марита де Руис
Мох вздыхает
Картины на шелке: Королевская охота
Картины на шелке: Песня Мирэтель
Алан (Шандар)
"Воздушные замки упали в цене..."
"Пламя лижет Колесо..."
"Равнины просветлённого бетона..."
Вадим Кузнецов (Rhsc)
"ничего не забыв, никого ни за чем не встречая..."
"Над серым цветом городских равнин..."
Привал
Михаил Сандлер (Майк Скотт)
Стих для Арелин
"В цепях нагим невольником, в короне ли царя..."
Вот
Iolf
Опубликовано с согласия авторов. Дата публикации: 18
марта 2007
года
* Марита де Руис *
Мох вздыхает
Мох вздыхает под ногой,
Кровью льет брусничный сок,
Еле видною тропой
Стала нитка паутин.
Плющ запутался у ног,
Что-то шепчет ветерок
Под кивание осин.
Дух воды из мелких луж
Хитро зрит, кого б схватить.
Черной лентой верткий уж
Смог скользнуть в поток травы.
Воздух воли, жажда жить…
Спать… Кровать — седые мхи,
Ворох пламенной листвы.
* Марита де Руис *
Картины на Шелке: Королевская охота
Протяжно трубит позолоченный рог,
Откликнулось в пуще бездомное эхо…
Туман на низины росистые лег,
И тень — на листву цвета лисьего меха.
Все луки – за плечи, а стрелы в колчан.
Не слышно сверчков из-за громкого смеха.
Звенят стремена, рыжий ветер-смутьян
Эльфийские кудри запутал, как мог.
А этот народ ветром осени пьян.
Опалы озер у изгибов дорог,
И красное золото ветряных сосен.
Но где? Где же дом, белоснежный порог?
Тропинкой светлеющей юная осень
Свой шлейф протащила, шурша по траве,
Разбрызгав по лугу брусничные росы.
"Кто первый?" — "На спор!" — и до сени густой
Взлетают листы и песок. — "Догони-ка!"
Полощутся флаги с вечерней звездой.
И птицы взлетели от звучного крика
Над белыми стенами, по-над листвой:
— Откройте ворота! Вернулся владыка!
* Марита де Руис *
Картины на шелке: Песня Мирэтель
Среди долины, полной трав и света,
Возле которой песнь слагает Море
И дремлет сладко в близкий час рассвета,
Тирион стены поднял белоснежные.
Волн шорохи о скалы прибережные
Никто не слышит в спящем Валиноре,
Где Галатилион цветет в разгаре лета,
Где ветер бродит по ночам в дозоре.
И свет Дерев касался склонов Туны.
Чрез Калакирию прорвался свет Амана,
Он море осветил и берег юный —
Луг Острова стал ярче и прекраснее.
Здесь дни светлы и ночи безопаснее,
И не пугает тень Морей Тумана.
Под вечер в эхе различимы струны —
Наверно, арфы… голос Иаванны…
Подол плаща роса мне серебрила,
Гуляли мы, не уставали ноги.
Луна остановилась и застыла,
Нам слала сон и лучики морозные.
Для нас мерцали самоцветы звездные,
В усыпанном цветами тихом логе
Лежали мы. Сияли Сильмариллы,
И никуда не звали нас дороги…
* Алан (Шандар) *
Воздушные замки упали в цене,
Полковнику пишут о старой войне,
Початые письма слетают с дерев
И кроют ладони полуночных треф.
Горелое солнце слепит тишину,
Полковнику пишут шестую войну,
В тылу и на фронте застой перемен,
Уходят мгновенья по ниточкам вен.
Ложатся под сердце свинцовые сны,
Полковнику пишут с забытой войны,
Латает бумага разрывы в душе,
Судьба неживая полвека уже.
Распятая память творит имена,
Полковнику пишут, что завтра война,
С утра на ресницах напалм и роса,
Наверно к потопу молчат адреса.
Воздушные замки упали в цене,
Полковнику пишут о новой войне,
Отставшие письма стучатся в окно,
Архангелы крутят немое кино.
* Алан (Шандар) *
Пламя лижет Колесо,
Смерть выходит из Лесов,
А навстречу ей другая
На калёной стали зов.
В петлях старые дубы,
В них гостинцы для судьбы,
Ходят Вольные отряды
По хвосты и по гробы.
Загоняет смертный стон
Глубже в сердце Дикий Гон
И лежит ненужной тряпкой
В клочья порванный Закон.
Виноватых, правых нет,
Кровь с ладони пьёт рассвет,
И ему плевать кто умер
И какой он дал обет.
За живых ушедших в бой
Плачут мёртвые росой,
Дым от душ сгоревших в гневе
Через небо полосой.
Повернулось Колесо,
Смерти дышат в унисон,
В две косы не успевают
Жать для павших вечный сон.
* Алан (Шандар) *
Равнины просветлённого бетона
Губами ловят пыль времён больных,
Бог вырезает души из картона
И шлёт на журавлях перекладных.
На белом шуме выцветших окраин
Рисует ночь неправильные сны,
В них Авелем убит бродяга-Каин
Вернувшийся с Пунической войны.
Эфир переполняют спазмы Духа
И шёпот пьяных солнечных ветров,
Упавшим звёздам ни пера ни пуха
Желает скрип уставших флюгеров.
Слабеет пульс открытых вен дорожных,
Меняет ритм биенье площадей,
Выходят из укрытий осторожно
В мир тени, что отстали от людей.
Равнины просветлённого бетона
Раскрашены гуашью темноты,
Бог вырезает души из картона
И клеит на мгновения-листы.
* Вадим Кузнецов (Rhsc) *
ничего не забыв, никого ни за чем не встречая,
растворился, как сахар в вокзальном стаканчике чая,
в аромате перрона, в дыхании локомотива,
в жажде путников, выпивших третью бутылку пива,
и отправился дальше с пустыми, как ветер, руками,
зацепившись глазами за тамбур с его огоньками.
* Вадим Кузнецов (Rhsc) *
Над серым цветом городских равнин,
Над темным шумом городских окраин,
Непросто и не вдруг услышать ночью
Тоскливый крик осенних журавлей.
Помехи мирно царствуют в эфире,
В горшке растут пластмассовые розы,
И ровен неумолчный пульс машинный
Под куполом оранжевых небес.
* Вадим Кузнецов (Rhsc) *
Привал
Как на духу, без утайки:
Светел подлунный простор,
Сонно шепчет костер,
Наездники травят байки.
О близких и о далеких,
О нищих и о царях —
Всем равно отмерены сроки
И выверен путь во прах.
О том, что горит пшеница
И стало дороже вино,
О том, что пустеет столица —
Наверное, так суждено.
А утро все ближе и ближе,
Рукой коснись или взглядом.
Кони пасутся рядом —
Белый, и бледный, и рыжий.
* Михаил Сандлер (Майк Скотт) *
Стих для Арелин
Думать стало не о чем,
То есть — ни о чём.
Ангел бродит неучем
За моим плечом.
Балуется скрепками,
Смотрит в словари,
Сквозняками мелкими
Пляшет у двери.
И на подоконнике,
Заскучав совсем,
Пишет в наладоннике
Сотню новых тем.
* Михаил Сандлер (Майк Скотт) *
Как-нибудь перебьемся. А что до слезы из глаза
Нет на нее указа, ждать до другого раза.
(© И.Бродский (?))
...пока серебряной тесьмой на черный крепдешин
прилег серебряный неон над улицей немой
(© А.Немировский)
В цепях нагим невольником, в короне ли царя
Руби чеканным дольником простое слово "зря".
Дыши ковыльным воздухом, веками строй полки,
Но тишина как обухом, и — не подать руки.
Больные ли, богатые, семиты ли, хохлы,
Покрывши душу матами стоим у той скалы,
У той стены, да штоб ее, покрышки ей ни дна,
Хоть с флангу, а хоть в лоб ее — а все одно стена.
Руби ее булатами, елеями масти,
Собаками, азатами с восьми и до шести
Трави ее любезную, да толку выйдет хрен:
Другую длань, железную скуешь себе взамен.
По чипу на предсердие, по камере в зрачок,
В себя впитавши твердь ее, утихни — и молчок.
Плыви, медведик плюшевый, учи затылком счет
И размышляй, не лучше ли, чтоб все наоборот.
Сознанье выжми насухо, протри, переверни —
В степи все та же засуха, а в городе огни,
Но их тесьмы серебряной не хватит для петли:
Заката парус медленный скрывается вдали.
Где звездами посолена небесная вода,
Там честь, покой и воля, но — достанешь ли туда?
Далекая Бразилия, Багира и Балу…
Последние усилия — по камню и стеклу.
Плевать, по эту ль сторону последняя заря
Чело украсит ворону короною царя —
Скреби обломком бешено, пока тускнеет свет,
Наречьем гильгамешевым простое слово: "нет!"
* Михаил Сандлер (Майк Скотт) *
Вот
Вот жемчужина в носке,
Вот рисунок на песке,
Вот из дома дождик вышел
И бредет в немой тоске.
Вот сверкающий алмаз,
Вот мелодия для вас,
Вот малюсенькие буквы
Создают обрывки фраз.
Вот в саванне бродят львы,
Вот чувак без головы,
С головы слетела шляпа
И накушалась травы.
Вот строка, еще строка,
Вот лачуга должника,
По реке плывет русалка,
Недоступна и легка.
Вот ружье и патронташ,
Вот тетрадь и карандаш.
Что ты выберешь сегодня,
Жизнь чему свою отдашь?
|
|
|