Авторы – Lizzz (Мору Унголианта), Тэсса (Мелькор).
Когда Арда была еще покрыта первозданной
тьмой, Мору, тайно бродила по ней в вечном поиске пищи. Но Валар
воздвигли Светильники, и ее охватил уже было забытый ужас, она
стала метаться в исчезавших тенях в поисках укрытия. Свет, такой
сильный, что Унголианта не могла поглотить его, причинял ей
невыносимую боль.
Наконец-то она нашла подходящее место. Темные скалы высились
вокруг, озаряемые далеким и уже, напротив, желанным светом
Иллуина. Они впивались в сумрачное небо острые, как зубы хищника.
Среди лабиринтов колоссальных трещин и расщелин она отыскала
убежище. Глубокая и темная пещера уходила сквозь камень к
огненным корням земли, но Мору никогда не спускалась туда, она
оплела вход сетями, улавливающими свет, и из укрытия стала
утолять сосущий голод.
Горы, звучавшие до того величественно и грозно, стали стихать
вблизи от ее убежища, растения, еще редкие и слабые, вяли и сохли, и
все живое, только появившееся в мире, старалось миновать это
страшное место.
* * *
После встречи с Тхориэн в Альмарене, Мелькор
не сразу вернулся на Север. Строительство крепости почти
закончилось, и балроги могли какое-то время обойтись без
непосредственного руководства Темного Валы. Готмог аж светился
от воодушевления. Еще бы - заждались духи огня, истосковались по настоящей
Музыке. Ну, теперь-то осталось недолго.
Мелькор тщательно исследовал Эндорэ, выясняя, где находится
каждый из Поющих - тут, правда, приходилось соблюдать предельную
осторожность, чтобы не обнаружить свое присутствие раньше
времени. Особенное внимание Темный Вала уделил Светильникам и
остался доволен: Столпы были сработаны прочно, но хорошего
землетрясения, как следует подкрепленного Песнью, должно было им
хватить: Ауле не озаботился срастить корни своих творений с Ардой.
Мелькор мысленно усмехнулся, изучая творение Кузнеца. Великая
крепость Наурворн-эн-Удун была не в пример прочнее: она
вплавилась, вросла в плоть Эндорэ, стала частью земли. Ее
невозможно полностью уничтожить, не затронув основы мира. “Вот
как строить-то надо, Кователь! Впрочем, хорошо, что ты до этого
не додумался”.
Мелькор добрался до Железных гор, вполне довольный собой, и
принял облик Эрухини: ему нравилось смотреть, как медленно и
величественно раздвигаются гигантские створки ворот, повинуясь
воле хозяина и творца, ощущать, как едва заметно дрожит под ногами
земля - это балроги трудятся там, в глубине. Воплощенная мощь,
торжество силы и разума - вот что такое Наурворн-эн-Удун.
Темный Вала с улыбкой опустил взгляд, ясно представляя себе, как
там, в глубине, плавится и кипит камень, как рождаются новые
туннели и подземные залы.
Внимание Мелькора привлек чахлый кустик. И еще один, и еще. Не
Йаванны мелодии - его собственные. Им здесь гаснуть не полагалось
- наоборот.
“Та-ак, и что здесь случилось?”
Густые черные брови сошлись к переносице. Мелькор вслушался в
Музыку - слишком глухо звучит, но и чужие Темы здесь не слышны.
Странно. Словно что-то - или кто-то поглощает здесь все мелодии,
лишает их силы. Надо разобраться.
Темный Вала еще раз прислушался и уверенно двинулся в сторону
черного зева одной из пещер. У входа немного поколебался - не
сменить ли обличье, но счел это излишним.
Мелькор решительно шагнул внутрь - и отшатнулся. Туго натянутые
нити - жуткая, отвратительная сеть, сплетенная из беззвучия и
бессветия. Нечто настолько противоестественное, что колючий
озноб пополз вдоль хребта. “Ну, уж нет! Такого в моих землях
не будет”.
...Песнь Темного Валы ударила, словно бич - нити вспыхнули, с воем
корчась в пламени, словно живые. Мелькор дождался, пока они
осыплются пеплом, и двинулся дальше. Что бы ни таилось там, во тьме,
оно подчинится воле величайшего из Поющих. Или умрет.
Унголианта давно почувствовала приближение
кого-то с невероятно сильной мелодией. Волнение охватило ее, но,
посчитав свое логово достаточно безопасным, Мору осталась сидеть
за завесой паутины.
Вдруг музыка ураганом ворвалась в тишину ее убежища, она в страхе
рванулась в глубь лабиринта, но подземный огонь, казалось, вторил
пришельцу. В панике она заметалась по пещере, понимая, что выхода
нет, что ее укрытие стало ловушкой и, вконец обезумев от ужаса, она
бросилась к выходу сквозь поток оглушающей силы.
Это метнулось навстречу Мелькору, и ему пришлось сделать над
собой усилие, чтобы не отступить: от странного создания исходило
ощущение такого неизбывного голода и отчаяния, что Темному Вале
невольно сделалось жутко.
СТОЯТЬ! - мысленный приказ Мелькора словно стальной нитью
захлестнул сознание существа.
Мору будто на стену натолкнулась. Жгучая,
словно кипящий камень, мысль пришельца - СТОЯТЬ!
И она замерла в полупрыжке от недостижимой уже свободы. Ее волю
будто свело судорогой.
Невозможно не подчиниться! НЕВОЗМОЖНО!
И только страшный мысленный удар на пределе сил, всей своей
сущностью:
- Ненависть. Пустота - засасывающая бездна.
Ужас.
Слишком уверенный в своей силе, чтобы
опасаться отпора, Мелькор от неожиданности едва не отпустил
существо.
На несколько страшных мгновений он ослеп и оглох - словно тысячи
липких холодных щупалец с жадностью потянулись к его сознанию -
присосаться, выпить Силу до капли, дотянуться до самого сердца
Музыки, погасить. Пришлось собрать всю волю, чтобы отбросить ужас,
поставить неодолимую преграду на его пути. Заслониться.
Мелькор моргнул и судорожно перевел дыхание. Первым побуждением
было немедленно нанести ответный удар, но Темный Вала сдержался.
Надо все-таки выяснить, что к чему. Уничтожить тварь он всегда
успеет.
Существо, замершее в нескольких шагах от Мелькора, больше всего
походило на гигантского паука, и во взгляде его была такая
ненависть, словно оно повстречало давнего врага, с которым только
и мечтало свести счеты. Но был еще - страх. И отчаяние.
Темный Вала чуть приглушил Музыку в знак мирных намерений и
спокойно посмотрел прямо в глаза жуткого создания - правда, для
этого ему, несмотря на внушительный, даже по меркам Поющих, рост,
пришлось задирать голову.
- Я сильнее,- безмолвно предостерег он противника.- Я могу
убить тебя. Но не хочу. Стой смирно, не пытайся драться, и я тебя не
трону. Кто ты?
Когда Мору было приготовилась принять
последний сокрушающий удар, противник неожиданно приглушил
Музыку, боль и ужас отступили. Странный вопрос пришельца - кто ты?
поставил Унголианту в тупик. Ей все казалось, что она не может
двинуться, и они оба еще долго стояли замерев в напряжении друг
против друга, пока она искала ответ.
- Мне странно, Поющий, что ты не хочешь меня уничтожить. Я -
Пустота, Тьма. Мору - назвала она свое имя, взятое еще во время
Великой Музыки, которое было - вся история ее изменения и падения.
В ее ответе уже не было отчаяния, только удивление. Она будто
успела успокоиться за эти несколько мгновений тишины.
Мелькор вздрогнул, когда Паучиха коснулась
его сознания. Но закрываться не стал.
- Ты не Тьма,- ответил он ей.- Тьма - это Музыка. Как и Свет. А ты
не поёшь. Совсем. Откуда ты взялась в Арде?
- Я пела раньше. Еще в самом начале. Моя песня
... я ее не помню, теперь для меня существуют лишь чужие мелодии и я
существую только благодаря, а может вопреки, им...
Ты говоришь Тьма - Музыка? ( - величие бури - хаос, стремящийся
обрести форму, но не достигающий завершенности - сила - власть - )
Это - твоя музыка?
Моя Тьма - тишина ( - пустота - хаос, поглощающий себя - ), и неважно,
как мы называем их - они никогда не смогут существовать рядом, не
уничтожая друг друга... - она медленно, и
уже без лишних, посторонних эмоций перебирала образы, ей отчаянно
хотелось понять мотивы Пришедшего. Пустота и Бытие не могут и не
должны существовать одновременно - она чувствовала это.
- Не хочешь ли назвать себя, Пощадивший-воплощенную-смерть?
Поступок пришельца, при всей своей выгодности для Мору лично,
казался ей совершенно неразумным.
- Вижу, моя Тема тебе знакома. Странно, что ты
не узнала ее создателя. Я - Мелькор.
Он скрестил руки на груди, пристально глядя в жутковатые глаза
паучихи.
- Ты не можешь уничтожить меня: я сильнее. Я не хочу уничтожать
тебя: ты ничего мне пока не сделала. Между тем, это место
принадлежит мне, и мне не нравится, что ты губишь мою Музыку, Мору.
Но ведь Свет ничуть не менее чужд тебе, верно?
- Тему твою я слышу, и не впервые, но откуда
мне знать, кто ее творец?
Мору почувствовала, что ее отпустили и, пошевелившись, приняла
более удобную позу.
- Мелькор, Свет стал слишком силен для меня сейчас. Я бежала от
него в тень Твоих гор, не ведая, что меня здесь подстерегает. Ты
еще сильнее, это я теперь понимаю...
Вся Арда - чья-то музыка... и моя пища. Такова уж моя суть.
- Ты говоришь: твоя пища - Музыка. А Диссонанс? - быстро спросил Мелькор.
Если договориться с Мору, если она станет поглощать мелодии избирательно
- да это же истинное сокровище!
- С Диссонанса все и началось. Мелодии,
занятые противоборством и уничтожением друг друга, становятся
уязвимее в чем-то, но вместе с этим ранят меня.
Мору, неожиданно для себя самой, обнаружила странное доверие к
недавнему врагу. Мелькор вдруг показался ей единственным,
способным понять ее.
- Диссонанс ранит всех нас,- отозвался Темный Вала.- Вот что,
Мору. Я не причиню тебе вреда и даже могу помочь насытиться, ведь
ты голодна. Но и от тебя потребуется кое-что взамен.
- Чего же ты хочешь, Мелькор?
В черных глазах паучихи не отразилось ничего, хотя ее переполняли
чувства. Мору была готова на все, ради спасения собственной, хоть
и ненавистной сути, а вместо уничтожения ей предложили защиту и
пищу.
- Ты должна поклясться никогда не питаться моей Музыкой и не
причинять вреда тем, в ком услышишь хотя бы ее отголоски. Скоро
две Темы снова сойдутся в битве - тогда и наступит твое время.
Пусть пищей тебе станут мелодии Света - тем самым ты отплатишь за
помощь мне, ослабишь Диссонанс и утолишь свой голод.
- Скоро, но когда? Я дам тебе клятву, если ты
пообещаешь мне, что и до битвы поможешь насытиться. Иначе моя
клятва станет невыполнимой, ловушкой, как эта пещера.
Мелькор понимал, что Паучиха права. Но чем
утолить ее голод? Ослабить Тему Валар на северной границе
обустроенных ими земель было не так уж трудно, но это создавало
риск выдать себя раньше времени. Они и так встревожены, а Удун еще
не достроен. Нет, удар по собратьям должен быть нанесен точно в
срок. Рассчитанный, смертельный удар, который вернет Арду в руки
Первого из Айнур. Но и отдать Пустоте собственные творения Темный
Вала не мог. Убить Мору, разом решив все проблемы с ней? Несколько
мгновений Мелькор поиграл с этой мыслью, но уничтожить существо,
с которым он уже заговорил, было трудно. Да и помощь
Унголианты в будущей битве могла оказаться бесценной.
Мелькора передернуло, когда он понял, что придется ему
сделать. Но другого выхода, похоже, не было.
- Я дам тебе вкусить от своей силы,- снова обратился он к
Паучихе, и в мыслях его не было нерешительности.- Немного. Лишь
столько, чтобы ты смогла дождаться сражения двух Тем. Когда же
наступит срок, вся Музыка Света станет пищей тебе. Только помни,
Унголианта: ныне по собственной воле делюсь я с тобою силой, но
стоит тебе попытаться причинить вред мне, любому из поющих со
мной или творению моему, и я уничтожу тебя.
Он запел - очень тихо. Сила, которую обыкновенно выплескивал
щедрым потоком, текла сейчас тоненьким ручейком. И этой мелодии
уже не суждено было обрести форму.
-Ты отдашь мне СВОЮ силу? Добровольно? -
Отдашь часть себя Пустоте, уничтожишь? - Должно быть, ради
величайшей цели совершаешь ты это!
- Всем, что представляет для меня смысл, я клянусь тебе, Мелькор.
Жаждой своей, и Пустотой, что во мне. Пока достанет сил
существовать, я не притронусь без твоего позволения к Музыке,
несущей хотя бы отголосок твоей темы.
И Унголианта припала к источнику силы. Чем больше она пила, тем
сильней становилась жажда, и музыка, казалось, уходила в ничто,
переставала быть, безвозвратно, но Мору сдержалась и коснулась
только того, что предназначалось ей.
Все существо Мелькора отчаянно противилось
происходящему, но Темный Вала только сжал кулаки, так что ногти
впились в ладони, и продолжал петь, подавляя почти нестерпимое
желание ударить чудовищную тварь, отбросить от себя, остановить.
Он отдал ей лишь крупицу огромной своей мощи и почти не ощутил
потери, но наблюдать за гибелью Музыки было пыткой.
Наконец, Песнь умолкла.
- Все. Теперь жди. Когда пора наступит, я призову тебя, Мору.
- Я буду ждать, Мелькор.
Медленно, будто стараясь не растерять запас сил, она поползла в
темноту каменных коридоров.
|
|
|