Проект "Север и Запад"  

Оборванная Песнь

Авторы – Эмуна (Ниэнна, Ирмо), Тэсса (Мелькор)

Даже у Запада есть запад... Край мира, вдалеке от шумного Валмара и белоснежного Тириона... молодых эльфийских городов. Вдалеке от Гаваней и плеска волн. Самый край... так легко оступиться и упасть... Упасть за Грань. Она и сама не знала, зачем живет на краю. Жажда одиночества… возможно. Сюда приходили только те, кто действительно хотел ее видеть. Но ведь Ниэнна так или иначе проводила много времени в Чертогах Намо Мандоса. Она говорила с душами пришедших... находя нужные слова, утешая... слушая... начиная понимать... понимать неведомое никому из ее братьев и сестер. Она научилась понимать Смерть. 

И когда она уже не могла больше слушать... когда чужая боль и память переполняла все существо, вырываясь слезами, когда горло сжималось спазмом и слова больше могли обрести звучание... она возвращалась домой. 

Называть ее дом "Дворцом" было бы преувеличением. Изящное одноэтажное высокое строение серого камня, большие окна с прозрачными стеклами, под потолком - отдушины для ветра. Она любила постоянную песнь ветров, умела различать их по голосам. Иногда она подпевала им, но чаще просто слушала. 

Комнаты казались почти пустыми - высокие своды, почти нет мебели... в одном зале могла стоять только арфа, в другой - несколько кресел, странные скульптуры, причудливые, постоянно меняющиеся формы... нет, пожалуй, она не любила гостей. Они нарушали что-то неуловимое, но очень дорогое и важное. 


К дому Ниэнны Мелькор пришел пешком: на смену облика пока не было сил. Впрочем, у такого способа передвижения были и преимущества: изголодавшись в Мандосе, Темный Вала с жадностью впитывал теперь новые впечатления. Пусть и чуждый ему, окружающий мир жил. В нем были цвет и форма, звуки и запахи. 

Валмар был изучен уже вдоль и поперек, и Мелькор чувствовал почти благодарность к Манвэ, который позволил ему, наконец, покинуть город Стихий. 

Темный Вала не спешил, часто останавливался - вслушаться в пение птиц, глотнуть родниковой воды, внимательно рассмотреть незнакомое растение. Еще раз убедиться, что он, Мелькор, существует - слишком глубоко проникли в сознание серые щупальца Мандоса, и восстановиться после перенесенного было почти невозможно. Почти. 

Впрочем, была и другая причина такой медлительности. Мелькору было страшно. Страшно, что догадка его окажется верной. Что смутное предчувствие непоправимой беды не обманет. И все-таки, он должен был сделать это. 

Узнать. 

Он медлил в пути, но, оказавшись у дверей скромного дома Скорбящей, уже не колебался. 

Ниэнна была там - он послал ей мысленное приветствие, ни на миг не усомнившись, что сестра примет его, и решительно переступил порог. 

На его осанве ответил негромкий мелодичный голос ( при любой возможности Ниэнна предпочитала говорить словами... чтобы хоть как-то отличать мир вокруг себя от Чертогов Мандоса, а живых от мертвых) 

- Здравствуй брат мой, я рада видеть тебя здесь. 

Хозяйка встретила его у порога, взмахнула рукой - указывая путь - круглая комната в самом центре дома, несколько кресел из матового дерева, на низком столике - кувшин с родниковой водой и тонкие бокалы, словно из тумана. 

- Привет и тебе, сестра, - Мелькор произнес это без улыбки, но взгляд его потеплел при виде Скорбящей Валиэ. 

Устроился в кресле напротив хозяйки и некоторое время молчал. Взгляд его, казалось, был устремлен куда-то за пределы комнаты. 

- Я давно хотел поговорить, но ни разу не встречал тебя в Валмаре,- сказал, наконец, Темный Вала. 

Мелькор старался поменьше пользоваться осанвэ: чужая Музыка все еще причиняла сильную боль. Впрочем, он тщательно скрывал то, что для него эта Тема, как и прежде, - чужая. 

Мелькор повернул голову и посмотрел в глаза Ниэнне. 

- Спасибо тебе, сестра. За все. 

Ниэнна сидела, сплетя пальцы, она смотрела на Мелькора. Просто смотрела. 

- У тебя изменился голос, брат, - помолчала, потом добавила, - и это единственное, что изменилось, ведь так? 

Мелькор замер. 

Вслушался в свою музыку, ту, что была на поверхности, - нет ли ошибки? Нет. Все безупречно. Зеркало, в точности отражающее то, что находится перед ним. Надежная защита. И все-таки, Ниэнна знает. 

Между тем, они не виделись с момента освобождения. Значит… 

Темный Вала молчал, испытующе глядя в глаза сестры. 

Итак, Ниэнна догадалась. И Ирмо. Значит, скорее всего, Намо тоже. Но никто из троих не выдал Мелькора. Не считают его опасным? Или предпочли жизнь брата судьбе мира? 

- У ворот?..,- это было скорее утверждение, чем вопрос. 

Пальцы Ниэнны сомкнулись на бокале. 

- Там, у ворот... ты звучал правильно, как сейчас, идеально-правильно, отражая наши темы, каждому показывая то, что он должен был увидеть. И все же, я слышала Диссонанс, Диссонанс в тебе самом. Ты не принял то, что звучало твоей новой мелодией. Но ведь никто из нас не может жить с Диссонансом в самом себе... значит, это всего лишь маска, маска для нас, глупых и наивных, но сильных. Ты не смог победить и решил обмануть. А ведь поверила... на какой-то миг... что это безумие закончилось, что ты стал одним из нас. Но вот я смотрю на тебя, на твое такое правильное лицо, и словно слышу твои мысли: "она знает, кто еще… не навредит ли мне это... как это использовать..." И мне больно. Но я знаю, что тебе еще больнее. 

Валиэ с удивлением посмотрела на бокал, словно опомнившись, разжала побелевшие в костяшках пальцы. Даже удивительно, что тонкое стекло не лопнуло в этом обруче. Она перевела дыхание. 

- Прости, брат. Я не имею права винить тебя ни в чем, после того, что было. 

Мелькор некоторое время молчал, опустив голову. Потом снова поднял взгляд на сестру. 

- Я не враг тебе, Ниэнна,- сказал он тихо.- И не собираюсь тебя использовать. 

Он невесело усмехнулся: 

- Как поступил бы Манвэ, если бы услышал мою истинную Музыку? А Оромэ с Тулкасом? Ульмо? Ауле? Йаванна? 

Его взгляд стал жестким: 

- Я ведь сделал доброе дело сестра. Я не только свою жизнь спас - я избавил вас от необходимости убить брата. А именно это вам и пришлось бы свершить - во имя Гармонии и борьбы с Диссонансом. 

Ниэнна смотрела поверх его головы: 

- Смерть не может быть гармоничной... Она сама по себе вносит Диссонанс во все вокруг… не понимаю, чем дальше… тем меньше понимаю, зачем... 

А ты… я понимаю, так или иначе - это гибель для тебя. Но, быть может, ты попробуешь? Начать сначала… найти... ведь мы же пели вместе, ведь было... Хотя бы не спеши, прошу тебя. 

Мелькор молчал. Что тут скажешь? Что он изменился с тех пор, как их голоса сливались в единой Песни? Что, окруженный чужой Музыкой, он чувствует себя не лучше, чем рыба, выброшенная на берег? Что, убив свою Тему, он не только уничтожит себя, но и предаст соратников? 

К чему? 

- Я постараюсь, сестра,- очень мягко сказал Темный Вала.- Я постараюсь. 

Снова умолк, склонив голову и рассеянно ведя кончиком пальца по запотевшему стеклу бокала. 

Надо спросить. 

- Ниэнна… 

Страшно. 

- Ниэнна, там… в Мандосе... я что-то слышал. Или мне показалось, быть может. Тишина... могла обмануть. 

Словно ступаешь по тонкому льду, а под ним - бездна. 

Но надо спросить. Надо. 

Мелькор заставил себя поднять взгляд на сестру. 

И очень тихо напел мелодию. 

Музыку Сильмэ. 

- Ты - знаешь?.. 

Бледное лицо... две ноты, взмывающие ввысь и... обрывающиеся на самой высокой точке... не тише, не ниже… просто нет.. было и нет.. даже эхо угасло.. нет для этого эха.... 

Лицо Ирмо искаженно болью... болью и пониманием... не удержать, не изменить... нет права менять... 

Пустота, сосущее чувство Пустоты... и... ничего больше. 

- Я знаю. Но... спроси Ирмо... он хотел сказать тебе сам. И... не отчаивайся... Там, за Гранью... когда-нибудь... 

Ниэнна не договорила, в глазах стояли слезы. 

Мелькор молчал. Просто смотрел на сестру, сам не замечая, что качает отрицательно головой: нет - этого не может быть - так не бывает - никогда не бывало - это ошибка - этого не было. 

А в памяти почти против воли всплывал Мандос. 

Путь в никуда. 
Ковыльные стебли. 

И вдруг по серому миру - вправду ли? показалось? - прошла короткая судорога. 

Новая мелодия - капли расплавленного серебра. Тоска нестерпимая, надежда, обрывающаяся в отчаяние. Зов. 

Мелькор... 

Мель-кор. Слово осыпалось бессмысленными звуками, как сухой песок между пальцев. Тот, кто шел по дороге, уже не помнил его значения. Не хотел вспоминать: это могло отвлечь. Помешать идти. А останавливаться было нельзя. Почему - он тоже забыл. Знал только, что не должен терять дорогу.

Слово вспыхнуло - и погасло, кануло, всосалось в серую пустоту. 

Не имеет значения. 
Что имеет значение? 
Путь. Идти. 
Надо - идти - дальше. 

Чья-то мелодия билась подстреленной птицей, и что-то знакомое было в ней… было ли? 

Умолкла. 

Но идущий не остановился. В его мире мелодий не было. Кроме одной. 

После освобождения Мелькор вспомнил об этом не сразу: Серый Чертог не то место, куда стоит возвращаться, пусть даже мысленно. Но безотчетная тревога медленно нарастала, оборачиваясь необъяснимым страхом. И все же оставалась надежда, что то - услышанное - было бредом изголодавшегося сознания, ошибкой, случайным обрывком воспоминания. 

«…не отчаивайся… за Гранью» 

- Я никогда не отчаиваюсь, сестра,- Темный Вала поднялся.- Благодарю тебя. Я поговорю с Ирмо. 

"Удалось. Голос не дрогнул. Она плачет… нет, не могу сейчас утешать… уйти… я после обдумаю то, что она сказала… не здесь… не при ней..." 

Мелькор сам не знал, как добрался до выхода из дома Ниэнны: он почти не видел, куда шел. Уже снаружи обессиленно привалился к стене, закрыл глаза. 

«Нет. Это неправильно. Глупо. Я ведь так и не узнал точно, что там произошло. Но я выясню это». 

Он резко выпрямился, скрипнув зубами от досады на свою минутную слабость. И решительно зашагал на юг. В Лориэн. 

Ниэнна все также сидела в кресле... пытаясь услышать, зная, что не услышит... зная, что все равно будет пытаться… зная.. что Ирмо тоже слушает... в час слияния света слушает палевое небо... слушает тишину. 

Странное это место для Садов Ирмо. Мало кто знает, что оно есть. И никто не приходит сюда, кроме Владыки Снов... разве что иногда, очень редко, Скорбящая… ну да ей все равно, где слушать тишину... 

Небольшая поляна со всех сторон закрыта высокими, серебристо-голубыми елями, могучие стволы пронзают небо. Нет ни кустов, ни цветов, только седой мох. Под деревьями, с краю - бьет прозрачный ключ - чистый, холодный... но не услышать журчание воды, не скрипнут деревья, не запоют цикады... даже ветра Манвэ обходят стороной зачарованное место. 

Ирмо Лориэн слушает тишину. 

- Брат… 

Мелькор сказал это вслух, очень тихо, но безмолвное очарование поляны сразу нарушилось. Так камень падает в воду, порождая круги. 

Темный Вала остановился на краю поляны. Обычно бледное лицо его сейчас казалось совсем бескровным. 

- Брат, я говорил с Ниэнной. 

Мелькор забыл о своем намерении загладить обиду, возможно, нанесенную им Лориэну в парке Валмара. Не заботило его и то, что как-то слишком уж быстро нашел он в Садах Владыку Снов. Словно Ирмо ждал брата. 

Сейчас было важно только одно. 

Ирмо опустил руку в прозрачную воду, сжал кулак - но разве можно удержать... вода сквозь пальцы. 

- Он пришел вскоре после твоего заточения. Мой ученик… твой... не знаю. Ведь не соратник, не друг, не любимый... - ты назвал его Сильмэ. Похоже... Серебряная нота. Он шел к тебе. Безумство храбрых… отчаянье безнадежности. Я не знаю, где он взял силы… наверное в боли и одиночестве. Но остановить его не смогли. Он шел вперед. Зная, что не дойдет, не увидит, не скажет. Ты не услышал… не мог услышать. Слышал я… а говорили тебе. Его больше нет. Может быть там, за Гранью. Только Эру ведомо... 

Но я все равно прихожу сюда. Пытаясь услышать. 



Мелькор бессознательно сделал несколько шагов вперед, остановился рядом с Лориэном. 

- Что значит: больше нет? О чем ты говоришь, Ирмо? Что с ним произошло? 

- Он ушел, брат. Был - и нет. Сгорел дотла, рассыпался пеплом, не подхвачен ветром, не ушел в землю… был - и нет. Это страшно - любить. 

- Что с ним случилось?! - Темный Вала схватил Владыку Сновидений за плечо, рывком развернул к себе.- Говори! 

Страх за Сильмэ переплавился в ярость, слепую, неудержимую. 

- Говори, Ирмо Лориэн! - повторил Мелькор, крепко встряхнув брата. 

Трава под ногами Восставшего почернела и рассыпалась пеплом, словно ее коснулось пламя. 

Ирмо опустил взгляд: 

- Не приноси сюда свою ярость, брат. Здесь нет для нее места. Сильмэ хотел освободить тебя… или нет, не мог он не понимать - невозможно. Хотел просто увидеть тебя, может быть - что-то сказать. Да он и сказал, только было уже поздно. Его пытались остановить, прекратить безумие. Он не слышал, шел вперед, на нашу силу отвечал своей силой… а много ли ее у него было, той силы. Но исчерпал себя до дна, так и не дойдя до цели. И его мелодии больше нет в пределах Арды. 



Мелькор внезапно сник, безвольно уронив руки, словно вспышка гнева отняла у него все силы. 

"Он не слышал, шел вперед…" Совсем, как тогда, перед воротами Удуна - так же нелепо, бездумно бросился в безнадежный бой, собой заслонил. ЗАЧЕМ?!!" 

Темный Вала опустился на землю, обхватил руками колени, уперся в них подбородком. 

"С отчаяния? От безысходности? Но я же говорил с Тевильдо, он же ДОЛЖЕН был передать им, что я вернусь. Быть может, Сильмэ не дождался его? Или рассказ Кота показался ему слишком страшным? Или… ТЕВИЛЬДО НЕ ВЕРНУЛСЯ?" 

Мелькор едва не застонал от этой мысли, да только дыхание перехватило. Дернулся, как от боли, наткнулся взглядом на Ирмо, моргнул удивленно, не узнавая, не понимая - этот-то здесь откуда. 

Медленно, словно с трудом, поднялся, огляделся потерянно, как будто впервые увидел поляну. Сдвинул брови, пытаясь собраться с мыслями. 

"Нет. Не могу сейчас думать об этом. Позже. Один. Я… что-то должен был выяснить здесь. Что-то… важное". 

- Он что-то хотел сказать мне, да? Что? Ты ведь… слышал,- голос хриплый какой-то и тихий, совсем чужой голос. 

Рука непроизвольно прижалась к груди - туда, где пульсировал, словно пытаясь вырваться, жгучий комок. 

- Всего лишь назвать тебя по имени... ведь иногда одним словом можно сказать больше, чем бесконечностью слов. 

Я понимаю - это больно, знать - что навсегда. Но мы такие - какие мы есть и не в силах измениться. Ни ты, ни он… ни я. 

Ирмо начертал в воздухе какой-то знак - и пепел вновь обратился зеленой травой. 

В следующий миг Повелителя Снов уже не было на поляне - и лишь свежий запах травы говорил: нет, не сон, было. 



Мелькор упал ничком, до боли сжимая виски ледяными пальцами. Впервые - не зная, что делать. С беспощадной отчетливостью понимая, что - опоздал. Непоправимо. Безнадежно. 

Не вернуть, не помочь, не спасти, не пробиться к нему. 

Сильмэ… Тоненький, словно эльфийский подросток. Почти по-девичьи изящный. Не воин. Целитель. 

"Сгорел дотла, рассыпался пеплом, не подхвачен ветром, не ушел в землю… был - и нет". 

Поздно. 

"А ведь жил бы в Удуне, возился с орками. Друзей бы среди майар себе нашел. Бродил по Эндорэ. Пел бы. 

Если бы не война. 

Я не имел права проигрывать эту войну, я должен был отбиться любой ценой… а мог ли? неважно - я должен был. 

Можно выдержать плен, можно найти способ бежать, можно вернуть себе власть над Эндорэ и заново выстроить крепость. И утраченную силу можно восстановить. Но как вернуть того, чья мелодия оборвалась?" 

Трудно дышать, и глаза отчего-то жжет под плотно сомкнутыми веками, и кажется, струйки воды щекочут щеки… откуда? неважно… 

"Что ты наделал, мальчик? Зачем? Отчего ты так мало верил в меня? Почему не дождался? И как же - как?! - тебя отпустили другие? 

Или - некому было тебя отпускать? 

Что, если - там - никого - не осталось? 

Невозможно! 

Но ведь невозможным казалось и поражение. Невозможным казался плен. И то, что натворил Сильмэ - тоже невозможно. Нелепо. Бессмысленно. Чудовищно глупо. 

Или есть что-то, о чем я не знаю? Что-то, не известное ни Скорбящей, ни Ирмо. Что-то, что знал один Сильмэ. Что-то ведь заставило его поступить так. Что? 

Мелькор приподнялся на локтях. Не открывая глаз, на звук, подполз к роднику, опустил горящее лицо в воду. 

Стало немного легче. 

Отодвинулся, снова уронил тяжелую голову на траву. 

"Он шел к тебе. Это страшно - любить". 

"Вот в чем разгадка. Они ведь тоскуют по мне не меньше, чем я по ним. Я прошел через смерть, а они - ждали меня. Ждали три тысячи лет, не зная, сумею ли я пережить Мандос. А что такое Серый Чертог, они видели. К сожалению. 

Сильмэ мог узнать об этом от кого-то из тех, кто слышал рассказ Танвио. И не выдержал. 

Не-ет, Ирмо. Любить не страшно. Страшно - терять тех, кого любишь. Не все способны вынести это. Сильмэ не смог. 

И Тевильдо едва не погиб ради меня. Нет - не только ради меня. Он спросил тогда: "сколько нам ждать?" - "нам". Он был посланником, вот что. Он должен был принести весть обо мне в Эндорэ. Сайрону. Сарин. Тхориэн. Эленлиндо. Силь… 

Но если Кот не вернулся…" 

Мелькор судорожно перевел дыхание. 

"Если... даже... Кот... не вернулся, то могли уцелеть другие. Сайрон сильный, он справится. И Тхориэн тоже. Сарин… она лишь кажется слабой. Нет, она выстоит. Эленлиндо… Не знаю. Надеюсь. Кто бы ни остался в Эндорэ - я вернусь к ним. Я послал знак - это поддержит их. Поможет дождаться". 

Он вновь потянулся к воде и принялся жадно пить - по-звериному, прямо из родника. Острая тоска отступила, сознание прояснилось, и словно бы даже сил немного прибавилось - ну, понятное дело, ручей-то, надо полагать, не простой. Лориэнский. 

Мелькор сел, несколько раз с силой провел ладонями по лицу. 

- Сильмэ нет,- сказал вслух, жестко, топя в словах ужас, заставляя себя принять, наконец, это знание. 

- Сильмэ нет,- повторил уже спокойнее.- Я не забуду его. Но я должен петь дальше. 

"Сейчас - после Мандоса, в сердце чужой музыки - я бессилен. Но это не значит, что так будет всегда. Я вернусь в Эндорэ. И если даже не смогу вернуть Сильмэ, по крайней мере, позабочусь об остальных". 

Темный Вала поднялся и вздохнул полной грудью, окончательно приходя в себя. 

- Я - должен - петь - дальше,- сказал раздельно, обращаясь к серебристым елям.- И я буду петь дальше. 

Зная Ирмо, можно было предположить, что Мелькор не сможет уйти с поляны, пока в мелодии его звучат ноты горя или ярости. Что ж, он достаточно овладел собой. И уж во всяком случае, не нуждается в опеке. 

Темный Вала уверенно подошел к краю поляны. Ветви елей зашевелились, словно в сомнении, и, наконец, раздвинулись. 

Путь был свободен.