Проект "Север и Запад"  

Педагогика по-феанорски

Авторы –  Ирис (Атаринке), Эстэль (Феанаро)

В этой комнате было тихо и светло. Нарушал тишину лишь лёгкий свистящий звук, идущий откуда-то из глубины помещения.
Атаринке прошёл на середину комнаты к большому столу, на котором лежало множество незнакомых вещиц. Мальчик взобрался на стоящий рядом стул и протянул руку к одному из свитков. Свиток зашуршал в маленьких ладошках, открывая восхищённому взгляду замысловатый рисунок.
Это интересно! Надо получше рассмотреть!
Атаринке спустился вниз и устроился за шкафчиком у окошка прямо на полу, завороженно разглядывая витиеватые линии. Ой, а здесь ещё какие-то значки, стрелочки и кружочки...

Резко распахнулась дверь, связывающая кабинет с мастерской, и оттуда почти выбежал Феанаро. Мастер был одет в простую, уже запачканную рубаху с закатанными до локтя рукавами и такие же простые штаны. Убранные в хвост волосы открывали покрытый бисеринками пота высокий лоб.
"Где-то здесь.."
Феанаро быстро прошёл к столу и принялся перебирать лежащие на нём бумаги в поисках забытого наброска.

Атаринке вздрогнул от неожиданности и поднял голову.

- Папа! - обрадованно воскликнул малыш, но ответа не услышал.

Мальчик встал и хотел было привлечь к себе внимание отца, дёрнув полу его рубахи. Но открытая дверь тоже вызывала соблазн зайти и посмотреть, а что там? И любопытство, конечно, пересилило желание пообщаться.
Атаринке, стараясь идти как можно тише, преодолел небольшое расстояние и оказался в кузнице.
О! Тут было ещё интереснее!
Сначала малыш исследовал те полки, до которых мог дотянуться с пола. Сколько чудесных вещиц! "Результаты" исследования лежали частью на полу, а частью - переставленными на иные места. Рисунок тоже лежал на полу, частично прижатый каким-то камнем. Взгляд поднялся повыше.  Небольшой красивый камушек синего цвета лежал, хоть и на высокой полке, но в пределах досягаемости, и как будто сам просился в руки. Атаринке, подняв с пола понравившийся рисунок, протянул руку к самоцвету и зажал  его в кулачке.  Руки оказались заняты, но комната ещё не была обследована до конца. Кроме того, его внимание привлёк рабочий стол и мальчик оглянулся по сторонам, ища что-нибудь подходящее...
А, вот же прямо с другой стороны стоит стул.  
Атаринке быстро забрался на столешницу, отбросив в сторону рисунок. Свиток с мягким шелестом спланировал на пол. Но юный исследователь уже занимался другими делами. Синий камушек тоже сиротливо лежал у его ноги, ведь на столе была россыпь незнакомых предметов!
Атаринке погрузился в изучение. Поочерёдно он брал в руки инструменты, рассматривал, гладил, откладывал в сторону и тянулся за новым.
Наконец, в его нежных ладошках оказался стержень с прикреплённым к поверхности рубином. Его огранка была ещё не закончена...

Странно. Феанаро был уверен, что оставил набросок именно на столе. Но рисунок пропал, и поиски ничего не дали. Слегка озадаченный, он вернулся в мастерскую, раздумывая, не мог ли он случайно унести  набросок с собой... И обомлел. Всё было разбросано, все заготовки, камни, с таким трудом отобранные и разложенные в нужном порядке, снова перемешанны, а рубин...
- Поставь немедленно! - Рявкнул мастер, бросаясь к ребёнку. - Сдвинешь камень, я тебя...
Договаривать угрозу он не стал, выхватил из рук сына стержень, осмотрел рубин и, только убедившись, что тот не сдвинулся ни на волосок, перевёл взгляд на мальчика.
- Как ты сюда попал?

Атаринке вскинул голову при окрике Феанаро.
Сложная гамма эмоций была сейчас в его взгляде. И радость при виде отца, и гнев от того, что его оторвали от увлекательного занятия. Когда же Феанаро отбрал у него стержень, к ним прибавились удивление и обида. Но не было и тени страха, он совершенно не испугался угроз и гнева родителя.

- Я гулял, - в голосе явственно слышалась досада, - а дверь была открыта...
Но чувства его быстро поменялись. Атаринке так редко общался с Феанаро, что во взгляде сына уже читалось любопытство.
- Здесь интересно, папа, - сказал малыш оглядываясь, - это твоя комната?

Феанаро был слишком сердит, чтобы замечать чувства сына.
- Ещё бы здесь не было интересно, - бросил он через плечо, убирая рубин на верхнюю полку. - Да, это моя комната. И поэтому здесь ничего нельзя трогать, ясно? Я ведь не хожу в твою комнату и не трогаю твои игрушки.

- Ясно, - кивнул Атаринке, - а почему ты ко мне не приходишь? Я бы дал тебе свои игрушки. А вот этот камушек можно взять? - спросил малыш, показывая отцу приглянувшийся синий самоцвет и совершенно не смущаясь тем обстоятельством, что камень он уже взял.

- Можно, - Феанаро уже не смотрел на сына.
Он оглядывал масштабы разрушения. Злость потихоньку уходила, сменяясь сосредоточенностью, но продолжать работу, не наведя порядок, мастер не мог. Но сперва надо устранить причину всех неприятностей.
- Всё, забирай лазурит и иди... - Он осекся, не закончив фразы: взгляд Феанаро как раз упал на лежащий на полу набросок. Мастер быстро нагнулся, схватил листок, почти нежно расправил загнувшийся уголок и, не отводя глаз от рисунка, шагнул к столу.
Да, вот этот завиток на наброске, действительно, выглядит иначе. Но на камне будет лучше смотреться более плавный изгиб, так что он не ошибся, когда...
Рука сама потянулась в резцу, но нащупала лишь воздух. Феанаро резко вскинул голоу, не понимая, куда делся инструмент, и увидел всё ещё сидящего на столе сына.
- Ты почему ещё здесь?

- А я не хочу уходить, - решительно сказал Атаринке. -Я ещё хочу посмотреть. А зачем на рисунке стрелочки?
Он явно не собирался никуда уходить. Ни со стола, ни из кузницы вообще.

- А разве я спрашивал, хочешь ты уходить или нет? - Нахмурился Феанаро. - Я работаю, а ты мне мешаешь. И когда отец говорит, нужно слушаться сразу, ты меня понял? Так что вставай и уходи. Про стрелочки спросишь у Майтимо.

Атаринке насупился. Ему совсем не хотелось уходить, но он чувствовал по тону Феанаро, что, наверное, лучше послушаться.
- А тогда можно мне ещё взять камень с вазочкой?

- Какой камень? - не понял отец.

Мальчик спустился вниз, прополз под столом и вернулся тем же путём назад, держа в руках кусок аманита.
- Вот этот, - сказал он, прижимая камень к груди.

- Но где тут.. - он взял из рук мальчика камень, пригляделся, прислушался, - вазочка...
Последнее его слово уже не было вопросом, скорее утверждением. Несколько мгновений Феанаро стоял, вглядываясь в изгибы будущего сосуда и только потом перевёл изумлённый взгляд на сына.
- Но как ты разглядел?

- Не знаю, - пожал плечами Атаринке, - я сначала вазочку увидел. А потом оказалось, что это камень.

Феанаро недоверчиво смотрел на сына.
"Неужели?"
С тех пор, как он услышал имя. которое дала сыну Нерданель, его не покиало странное ощущение: надежды пополам со скепсисом. Может быть, хотя бы он... Да нет, столько раз ошибался. А последний раз - с Морьо- его надежды разбились уж совсем болезненно. Так что Феанаро заставил себя успокоиться.
- Увидел, значит, вазочку. Ну хорошо. А это что?
Мастер поставил перед сыном тот самый недоогранённый рубин.

- Этот камушек сердится. Как ты, - ответил малыш и улыбнулся.
Настроение у Атаринке сразу поднялось. Отец больше не гнал его. И новая игра тоже нравилась.

- И на что же он сердится? - поинтересовался Феанаро.

- Он хочет, чтобы его доделали. Здесь и здесь, - Атаринке показал на две незаконченные грани.

- Как ты это понял? - Вкрадчиво спросил мастер. Он даже дыхание затаил, словно боясь спугнуть удачую
Ну давай.. Ну скажи же, что ты это услышал...

- Так он же сам сказал, - не то удивился, не то оправдался Атаринке и посмотрел на Феанаро.
В его глазах словно читался вопрос: "Ты разве не слышишь?"

Мастер едва сдержал возглас ликования.
Наконец-то! Хоть с пятой попытки, но его сын унаследовал дар отца! Он теперь не один! Теперь можно будет работать вместе! Теперь... Да сколько ж их, этих "теперь"!
- Умница! - Счастливый отец потрепал сына по голове, потом не выдержал и сгрёб его на руки. - Ты всё правильно слышишь, Атаринке. Тебе ещё многого не умеешь, но я научу тебя всему, что знаю сам. Ведь главное - ты слышишь! Слышишь камень!

Атаринке слегка вскрикнул от неожиданного полёта и от радости, что отец больше не сердится на него.
- И про стрелочки расскажешь? А мы будем ещё в камни играть?

- Расскажу, - первый восторг немного поутих, и Феанаро вновь посадил сына на стол. - И заниматься мы теперь с тобой будем каждый день. Я тебя научу не только говорить с камнем, но и делать то, что он хочет. А когда ты подрастёшь, я построю тебе собственную мастерскую... Нет, мы вместе построим!
Он зашагал взад-вперёд вдоль стола, не в силах устоять на месте, уже представляя себе это прекрасное будущее. Как же долго растут дети! Мастер бы хотел, чтобы время, когда они с Атаринке смогут работать вместе, наступило уже завтра, нет, сейчас! Но ждать придётся ещё долгие годы. Ничего, это время не пройдёт даром!

- Построим? Такую, как твоя комната? А как это правильно слышать? - Атаринке мог бы задавать вопросы бесконечно.

- Такую, как ты сам захочешь, - улыбнулся Феанаро. - А слышать неправильно нельзя. Либо ты слышишь, либо нет. Твои братья - ни один не слышат, только мы с тобой.

- А почему только мы? - удивился малыш.

- Потому что мы с тобой - особенные. - Феанаро щёлкнул сына по носу. - А теперь слазь со стола. На нём не сидят, а работают, это будет твой первый урок.

Атаринке спустился на пол, зажав в кулачке лазурит.
- Ты прямо сейчас будешь рассказывать? А этот рисунок тебе очень нужен?

- Нужен, я ещё не доделал то, что там нарисовано, - объяснил мастер. - Сейчас я уберу то, что ты мне тут натворил, и начнём учиться. А зачем откладывать?
Воодушевлённый, Феанаро принялся раскладывать по полочкам разбросанные камни и инструменты.

С минуту Атаринке молча наблюдал за отцом. Потом, решительно положив свой камень снова на стол, подошёл ближе к полкам и поднял с пола небольшую мраморную заготовку.
- Куда поставить белочку, папа?

- Белочку? - Мастер обернулся, слегка поморщился. Всё равно ведь переставлять придётся: так, как было, сын ведь не сделает. Но потом его лицо осветилось улыбкой. - Поставь на стол. Мы с ней будем разговаривать.

- Разговаривать?- спросил малыш, поставив заготовку на край стола. -  С белочкой? Разве она слышит?

Рука мастера дрогнула, не донеся очередной камень до полки. Тот упал и покатился по полу. В паступившей тишине этот звук получился каким-то особенным, отстранённо- холодным.
Как и взгляд обернувшегося Феанаро.
- То есть как - разве она слышит? А как же иначе ты с ней говоришь?

- Я не разговаривал. Я слушал, что белочка говорит. И тот камень с вазочкой. И сердитый тоже...

На сердце у мастера опять потеплело. Всё-таки он слишком боялся опять выяснить, что ошибся. Это было бы слишком больно.
- Они слышат, - улыбнулся он сыну. - Так же, как ты их.

- Так же? Но у них же ушей нету, - засмеялся Атаринке.

- Это пока нету, - уточнил Феанаро. - А когда мы её доделаем, у неё и уши будут, и хвост, и даже глазки. Но ей не нужны уши, чтобы слышать. Ты ведь её тоже не ушами слышишь?

Мальчик задумался на некоторое время.
- Нет, не ушами, - сказал он, наконец. - Где-то внутри меня. Но я не понимаю - где.

Феанаро торжествовал.
- Вот и белка слушает не ушами. И говорит не ртом. Попробуй спроси её о чём-нибудь.

- Спросить? - Атаринке немного растерялся.

Он повернулся к столу, где стояла мраморная заготовка.
Новая игра? Как можно спрашивать не разговаривая? Может, так, как с ним "говорит" Майтимо? Когда он слышит голос брата не ушами, а в голове?..
Мальчик подошёл ближе, белочку он видел довольно ясно. Потом подошёл ещё ближе, коснулся рукой "кисточки" на её правом ухе и заговорил мысленно. Впервые.
Ты очень красивая, белочка.
Маленькая фигурка внутри камня проявилась сильнее и Атаринке даже показалось, что она засветилась изнутри.
Ты хочешь подарок? Какой?

Малыш обернулся к отцу.
- Она хочет, чтобы ей подарили орешек, - сказал он улыбнувшись.

Феанаро опустился на корточки, вертя в руках ещё не занявший своё место маленький молоточек, и со смесью восторга и гордости наблюдал за сыном.
В ответ на его слова мастер кивнул.
- Раз хочет, значит, подарим. Из чего мы сделаем орешек?

- Наверное, из другого камня, - ответил Атаринке и добавил, - если он захочет быть орешком.

- Ну, какой-нибудь обязательно захочет. Надо только его найти. - Феанаро подмигнул сыну и высыпал на стол мешочек разнообразных мелких камешков. - Попробуй найти сам.

Мальчик кивнул и забрался на стул, чтобы лучше рассмотреть камни. Маленькие руки медленно перебирали самоцветы. Атаринке в этот раз не торопился, был внимательным и сосредоточенным, ему очень хотелось подарить белочке именно тот подарок, которому она была бы рада.
Наконец, из всей россыпи камней в сторонке оказалось только два. Мальчик отложил коричневато-золотистый сердолик и яшму.
Он по очереди приподнёс к мраморной заготовке оба камня и немного подержал около него.

- Здесь два орешка, папа, но белочка хочет вот этот.
Атаринке протянул Феанаро сердолик.

- Хорошо, - Феанаро потрепал сына по волосам. - Значит, из этого камня мы и сделаем орех. Только сперва надо закончить белочку.

- Сегодня? Сейчас?
В глазах Атаринке читалась надежда пополам с любопытством. Он никогда ещё не видел превращение камня...

- А зачем откладывать? - искренне удивился отец.

Малыш улыбнулся в ответ и спрыгнул со стула.
- Не будем, не будем откладывать.
Конечно, он не прикасался ни к инструментам, ни к камню. Только завороженно следил за руками Феанаро и даже ни разу не пошевелился.
Этот день Атаринке часто вспоминал...

***

Другие, последующие дни, проведённые в обществе отца, Атаринке тоже вспоминал... Но не так часто, как первый, поскольку воспоминания эти уже не были связаны с радостью...

На следующий день отец взял его с собой в горы и показал несколько месторождений камней. Места и названия минералов мальчик запомнил хорошо.
После возвращения и лёгкого обеда Феанаро привёл Атаринке к себе в мастерскую и предложил ему что-нибудь сделать самому из небольшого куска малахита.
Внутри камня явственно были видны листья како-го растения, названия которого Атаринке не знал.
Отец ничего не стал ему объяснять, он лишь предоставил ему место для работы, закрепил камень и вручил инструменты. Мальчик постарался взять инструменты так, как это делал Феанаро, но не знал куда и с какой силой нужно ударить.
Поэтому первый же удар резца расколол камень неправильно и нарушил строй рисунка.
Атаринке растерялся и опустил руки, не решаясь сделать что-то ещё...

- Что случилось? - В дверях появился Феанаро с наброском в руках. - Почему ты прервал работу?

- Эта веточка уже не получится...
К глазам подступили слёзы, но малыш крепился изо всех сил, чтобы не заплакать.

Мастер подошёл к нему, осмотрел камень.
- Не получится. Потому что ты слишком сильно ударил.

- А как нужно?
Атаринке очень слабо представлял себе - что такое сила удара.

- Нужно слабее, - слегка раздражённо пояснил Феанаро.

Мальчик внутренне напрягся и закусил губу. Тон отца был ему неприятен, но выяснить - как именно и что нужно делать, было для него более существенным. Поэтому он снова задал вопрос:
- А где можно ударить?

- Там, где лишний камень. Разве ты не отличаешь пустой камень от содержимого?

Атаринке ещё, конечно, не знал, что такое "угол наклона резца", не знал - откуда лучше начинать, чтобы камень откололся в нужном направлении и не разрушился. Он только смутно чувствовал, что делать надо как-то по-особенному. Но самое главное - он не знал, как всё это объяснить отцу.
- Я вижу, - не сдавался малыш, - и я ударил в пустое место. И совсем тихонько.

- Значит, неправильно ударил! - Мастер потихоньку начинал терять терпение. Объяснять элементарные вещи он никогда не любил. - И вообще, ты же умеешь с камнем говорить! Вот и спроси его, что ты сделал не так!

Малыш повернулся к камню, положил ладошки на разбитые половинки малахита и попробовал заговорить. Через минуту раздался вздох, нежные руки погладили камни и медленно опустились на колени.
- Он не хочет говорить... - на Феанаро смотрели полные слёз глаза.

- Конечно, не хочет! С неумёхой я бы тоже не стал разговаривать. - Феанаро схватил камень, закусив губу, присмотрелся. - Ну всё, эта веточка уже никогда не распустится. И всё потому, что ты неправильно держишь резец.

- А как правильно? - Атаринке изо всех сил старался втянуть слёзы назад, но одна всё же пробежала вниз, и мальчик торопливо вытер ладонью щёку.

Феанаро несколько мгновений смотрел на сына, обдумывая его вопрос, потом решительно сел перед ним на корточки, взял его ладонь в свою.
- Вот так!
Он вложил в руку Атаринкэ резец и сжал его пальчики на рукояти, поднёс ручку к камню, имитируя удар.
- Запомнил?

- Запомнил, - ответил малыш, шмыгнув носом, и вопросительно воззрился на родителя.
Мол, а что дальше теперь делать?

- Ну вот и делай, раз запомнил.
Перед Атаринке появился новый кусочек малахита.

В новом куске "жило" небольшое блюдце. Атаринке почти сразу увидел его. Малыш не спешил браться за инструменты, он очень боялся, что повторится то же самое...
Наконец, решившись, ведь надо как-то начинать, мальчик взял резец точно так, как показывал отец и ударил очень осторожно. Но беда была в том, что Феанаро показал ему как держать инструмент именно для веточки, а не для блюдца.
Первый удар не принёс повреждений, и небольшой кусок лишней породы отлетел в сторону, а вот второй удар уже разрушил заготовку, поскольку здесь нужно было изменить угол наклона.

Атаринке и расстроился и рассердился одновременно.

- Почему? - звонко спросил он. - Я держал резец правильно, как ты показал. И ударил тихонько.

Феанаро, наблюдавший за работой сына, поморщился.
Ну вот. Ещё один камень пропал!
- Ты опять неправильно взял резец!
Ну как объяснить то, что сам делаешь, не задумываясь? Что иглу держат иначе, чем молот? Что, ему каждый раз показывать, как брать резец? Вроде ж не бездарный, как старшие, а всё равно не чувствует! Но как?! Как можно не понимать таких простых вещей?! Это просто не укладывалось в голове.
- Всё, с  меня хватит, - вынес вердикт мастер. - Бери резец, камень и не мешай мне работать. Вернёшься, когда сообразишь, как с инструментами обращаться. А истерики твои мне тут не нужны!

Атаринке с возмущением посмотрел в глаза Феанаро, но ничего не ответил. Он уже понял, что отец ничего объяснять не будет. Ведь ещё вчера обещал научить всему, что сам умеет.
А теперь оказывается, что Атаринке должен научиться этому сам. От обиды, что с ним поступают несправедливо, снова подкатились слёзы, но малыш опустил голову, чтобы отец их не увидел, забрал резец с камнем и выбежал из мастерской.
Придя в свою комнату, он забрался на кровать, положил перед собой отцовское "задание" и от души расплакался. Так, как умеют плакать только дети.

(с) Эстэль, Ирис, 2006

(с) Север и Запад, 2006

(с) Венец, 2006