Проект "Север и Запад"  

Ни рыба ни птица

Авторы –  Дайниэль (Луин), Свитац (Майвэ)

Не так давно земля в этой холмистой местности успокоилась и остыла после усовершенствований, внесенных Мелькором. Но вала, как всегда, удовлетворившись грандиозным размахом своих деяний, вскоре увлекся новым делом, оставив небольшую дикую долину на произвол судьбы, или, иными словами, на произвол Луина.
Майа пребывал тут уже достаточно долгое время, потихоньку обживая и украшая эти места. Он облюбовал  образовавшееся в долине озеро, чьи берега с его помощью уже успели зарасти водной растительностью и  кустарником. Крутой северный берег являл взгляду темно-бурую скальную породу. В некоторых местах он карнизами нависал над водой, образуя небольшие гроты, уже почти полностью скрытые зарослями. Пологий восточный берег песчаной косой уходил в воду, и кое-где по нему были разбросаны округлые валуны. Между холмами с западной стороны к озеру протянулся широкий язык молодого леса. Совсем недавно Синий спел водяные гиацинты и украсил водную гладь с южной стороны своими любимыми кувшинками.
Теперь озеро было готово принять всякую живность. Для этого Луин соединил водоем временной протокой с ближайшей рекой - по ней он намеревался перегнать в озеро стайки мальков и головастиков. Пройдясь вдоль ручья, майа проверил глубину, и, приняв облик большущей рыбины, с громким плеском плюхнулся в речные воды.
Ударив хвостом по воде, рыбина ушла в глубину, высматривая и проверяя, кто где живет. Затем, направившись к мелководью, Луин присмотрел подходящую стайку мелкой рыбешки и направил ее к устью ручья.

Большая черная чайка летела высоко в небе.
Майвэ уже не чувствовала неуверенности – теперь ветер стал её добрым помощником. И уже ничто не могло помешать ей наслаждаться радостью полета. Бескрайний простор неба, свободная сила ветра, новое и неизведанное, открывавшееся взору с высоты, - всё это ей, всё это для неё! И восторг в каждом взмахе черных крыльев. Как хорошо!

А что это там, внизу? Лес, холмы… Здесь она ещё не была. Надо бы рассмотреть получше. Майвэ снизилась, сделала круг над незнакомой местностью: за лесом было озеро. Красивое. Чайка ещё немного снизилась, рассмотрела кувшинки на водной глади и ручеек, соединявший озеро с рекой. А в ручейке… Ой, рыбки! Плескаются в воде, сверкают серебристыми чешуйками. Майвэ уже видела, как ловят рыбу чайки. Захотелось попробовать так же. И она спикировала, пытаясь ухватить клювом одну из рыбешек. Щёлк! Первая попытка оказалась неудачной. Но это только добавило Майвэ азарта. «Не уйдешь, рыбка. Всё равно, поймаю!» И – новый заход. Опять неудачный. А рыбья стайка, вспугнутая черной чайкой, рассыпалась в воде, заметалась серебристыми искорками. «Ах, как красиво! Но поймать надо. Раз настоящие чайки могут, то и у меня получится.» Еще один круг, ещё одна попытка, и ещё, и ещё…

Рыбешки, вспугнутые упавшей с неба чайкой, бросились врассыпную. Птичье вмешательство в затею Луина было столь неожиданным, что тот невольно ослабил контроль за мальками. Теперь, ввиду нависшей с неба угрозы, майа даже не решался удерживать их своей волей в стае, и прилагал усилия к лишь к тому, чтобы детвора не прорвалась обратно в реку – собрать эту первую колонию поселенцев оказалось не так то просто. Серая рыбина молнией метнулась от одного берега ручья к другому, перекрывая путь к отступлению десятку мальков. И не успела детвора немного успокоиться, как наглая чайка снова плюхнулась в воду. В поднявшейся суматохе Луину только краем сознания удалось задеть вторгшуюся в его владения птицу, как та снова взмыла в воздух, а Синий бросился в другую сторону, останавливая следующую партию беглецов.
Птица показалась майа слишком странной, мало того, что он никогда не видел черных чаек, так еще и те обрывки мелодии, которые ему удалось уловить в этом водовороте, были ни на что не похожи, кроме, пожалуй, единственного - явного отпечатка темы Мелькора…
Птица же, вопреки здравому смыслу, настойчиво повторяла свои попытки поймать именно ЕГО рыбку. В конце концов, терпение майа кончилось, уступая место негодованию, и он, оставив попытки успокоить мальков, метнулся к вынырнувшей из воды чайке и чувствительно шлепнул ее хвостом.
Плюх. Вода под птицей забурлила, и брызги веером рассыпались по воде.

Охваченная азартом, Майвэ не обратила внимания на мимолетную попытку коснуться её сознания. Охота за юркими рыбешками настолько увлекла Чайку, что она ничего больше и не замечала. Увесистый шлепок по птичьему телу застал её врасплох. Майвэ бултыхнулась в воду, вынырнула, замахала мокрыми  крыльями, выглядывая обидчика.
"У-у, какая большая рыбина! Ну, сейчас я тебе задам!"
И черная птица, щелкая клювом, ринулась в атаку.

Раздосадованный Луин оторопел от такого нахальства  и... Если бы только рыба могла смеяться. Надо же, эта маленькая кэлва осмелилась бросить ему вызов.
Теперь майа вынужденно оставил своих рыбешек и сосредоточил внимание на приближающейся птице, только вот разобраться в ее мелодии Синему не удавалось. Сильнее всего в этом существе звучала воля Мелькора, а крылатое тело оказалось только обликом, но вот чьим? То, что перед ним не майэ и даже не оннар, было очевидным...
Однако клюв напавшей птицы оказался в опасной близости, и Синему пришлось уворачиваться от удара. Рыбина играючи рванулась с места и, поднырнув под птичье тело, мощным движением хвоста выбросила чайку на поверхность воды.

Ах, так! Рыбина дерется? Ладно, Майвэ ей покажет, кто тут добыча. "Ну, и что, что она большая и хвост у неё тяжелый. Вот, сейчас развернусь..."
Чайка снова неуклюже захлопала крыльями и попыталась достать нахальную рыбу клювом. Майвэ, почему-то, и в голову не приходило, что рыба ведет себя очень странно. Впрочем, как и сама Майвэ-Чайка.

- Забавное создание, - подумал, развеселившись, Луин. - И так забавно злится.
Майа плавал вокруг чайки кругами, будто дразнился, не подпуская птицу на близкое расстояние, но и не удаляясь (жаль, ручей тесноват), одновременно пытаясь понять, кто же на него напал.
Он вслушивался в мелодии, причудливо переплетенные в этом существе, медленно пробираясь через волны негодования и азарта, словно распутывая загадочный спутанный клубок нитей, погружаясь все глубже и глубже. И чем больше он вникал в суть, тем тревожнее ему становилось - что-то убегало, ускользало, терялось в далеком прошлом, что-то неведомое и невероятно знакомое.

Майвэ продолжала гоняться за большущей рыбой по всему ручейку. А рыба, казалось, играла с ней, поддразнивала. И это только ещё больше подогревало азарт Чайки. Охота в ручейке была такой захватывающей и интересной! Но сдаваться Майвэ не собиралась. Она поймает эту рыбу! И Чайка снова вспархивала над водой, высматривала, ныряла, пытаясь ухватить добычу клювом.

И когда майа показалось, что он окончательно потерял этот след в прошлом, намного более давнем, чем сама Арда, только тогда неожиданно нашелся ответ - эта завораживающая мелодия была предпета еще в безвременье - мелодия Детей.
Дети Песни, они проснулись!
Оторопевшая рыбина застыла на месте, завороженно разглядывая выпуклыми глазами приближающееся грозное чудо в перьях, и только волны, закрученные в водоворот движением рыбы, еще несколько мгновений продолжали захлестывать чайку.

"Ага, вот ты где! Теперь не уйдешь от меня!" Майвэ помчалась прямо на застывшую в воде рыбину, ожидая и опасаясь, что объект преследования вот-вот снова обманет её, юркнет куда-нибудь в сторону. А потому Чайка торопилась. Только... Это в воздухе она уже чувствовала себя уверенно, а вода-то - совсем другое дело. Это для рыбы дом, а не для птицы. Да, и усталость сказывалась. И волны, поднятые большой рыбиной, несколько раз окатили птицу. В общем, одно, другое неосторожное движение, зачерпнула крылом вдруг ставшую тяжелой и плотной воду - и нырок получился совсем уж неловким, да и ухватить желанную добычу не смогла, только ударила клювом чешуйчатую спину.

Ощутимый удар клювом быстро вернул к действительности зазевавшегося майа, и он предпочел сменить облик на эрухинный. Рыбина только дернулась всем телом, нагнав очередную волну, и ее очертания растворилась в воде, словно и не было здесь никого.
Спустя несколько мгновений посредине ручья почти по пояс в воде стоял смуглый эльф с серебристыми волосами. С растерянной улыбкой он потер ушибленное место на шее, и обеими руками подхватил неловко барахтавшуюся в воде чайку.
- Ну что же ты такое? - пробормотал Луин, извлекая птицу из воды и недоуменно ее разглядывая.

Майвэ, всё ещё продолжавшая бить крыльями, не сразу сообразила, что произошло. Эээ, кто это держит её? И куда делась рыба? Прекратив, наконец, бесплодные попытки вырваться, она посмотрела на того, чьи руки сейчас удерживали её. Выглядел он, как квендо. А звучал, как… И тут она все поняла: рыба оказалась вовсе не рыбой, а… майа, наверное? А она-то, захваченная охотой, и не заметила этого. Но, если он майа, то, должно быть, знает уже, что и она, Майвэ, на самом деле не птица? Или не знает? Вот же, он удивлен, кажется, не меньше её, хочет знать, что она такое.
Майвэ вдруг стало смешно: не-птица гонялась за не-рыбой. Ладно же, пусть увидит, кто она. Легче показать, чем рассказывать. И Майвэ приняла свой настоящий облик.

Мелодия существа немного изменилась, но это произошло так быстро, что Луин не успел вникнуть в суть перемен. Похоже, сначала создание было озадачено не менее его самого, но потом замешательство быстро сменилось непонятным приступом веселья... И вдруг черная птица растаяла в его руках, исчезла в вихре переливов звука и цвета, а через несколько мгновений оказалось, что майа обнимает за плечи незнакомую девушку.
В груди майа что-то дернулось, замерло почти на целую вечность, а потом бешено забилось и застучалось о ребра. Луин сначала побледнел, а потом волна смущения краской залила его лицо. Он осторожно убрал руки и спрятал их за спину.
- Извини... Это случайно... - голос неожиданно предательски охрип.
"Хорош же ты, майа, так разволновался перед воплощенной," - урезонил себя Синий и попытался совладать со своим смятением. В том что это была именно воплощенная, он уже не сомневался.

«Как странно… Он волнуется? Из-за меня? Ой, да, я же его клювом…»

- Нет, что ты, - Майвэ улыбнулась, - Это я должна извиняться…

Она внезапно смутилась и не понимала, почему. Только чувствовала, что происходит сейчас что-то необычное, и такого с ней никогда ещё не было. И ей совершенно не хотелось отстраниться, вырваться из объятий этого странного майа-«не-рыбы», а хотелось и дальше ощущать тепло его ладоней на своих плечах, хотелось смотреть и смотреть в его голубые глаза.
«Что же это со мной?»

Усилием воли майа совладал со своими чувствами, только оторвать удивленный взгляд от девушки был не в состоянии. Эта мелодия похожа и одновременно не похожа на то, что ему помнилось по Айнулиндале.
Как же она прекрасна, но как хрупка, словно сосуд из тонкого стекла... Неужели они все такие, Дети Песни?

Чтобы как-то сгладить неловкость и оборвать затянувшееся молчание, он жестом указал куда-то на ручей:
- Сейчас их уже не собрать, - и спохватившись, что девушка может не понять о чем он, Синий поправился. - Я имею в виду рыбешек.
Теперь Луину показалось, что незнакомка может воспринять это как упрек, и он быстро добавил:
- Хотя, это уже не важно.

Майвэ смутилась ещё больше: этот майа (а теперь она уже не сомневалась, что это майа), наверное, занимался здесь чем-то важным, а она помешала.

- Я… Я не хотела… То есть, я не думала, что…

Она покраснела. Под взглядом майа мысли её, почему-то, путались, а слова выходили какими-то неуклюжими. Потом пробормотала тихо:

- Меня зовут Майвэ…

Прозвучало это невпопад. Зачем она это сказала? Ему, должно быть, надо продолжать своё занятие, а она отвлекает только… Но Майвэ поймала себя на мысли, что ей непременно хочется узнать, кто этот майа, и что он делает здесь.

Только сейчас Луин спохватился, осознав насколько нелепым выглядело это знакомство - двое в смятении разговаривают посредине ручья, между тем подхваченный течением подол платья девушки, пузырясь, всплывал к поверхности воды, да и сам майа в мокрой одежде, был не менее смешен.

- Вот как? Чайка по имени Майвэ, - Синий едва сдержал рвущуюся наружу улыбку, и, стараясь казаться серьезным, важно представился. - Луин, майа. Но, наверное, беседу все же лучше продолжить на берегу?

Майа ловко выбрался на крутой берег и потянул руку девушке.
- Держись, здесь круто и скользко.

Майвэ ухватилась за протянутую руку и легко выпрыгнула на берег. Она отжала мокрый подол платья, который неприятно прилипал к ногам, и снова посмотрела на майа. Вроде бы, он не сердится на неё. И не собирается поскорее отделаться. Майвэ снова улыбнулась.

- Луин… - повторила девушка, словно пробуя имя на вкус. «Луин… Что-то тягучее, прохладное… Как вода.»

- Значит, ты можешь быть рыбой? А кем ещё?

Луин быстро высушил на себе одежду и теперь смотрел, как золотой волной рассыпались волосы Майвэ, склонившейся отжать подол платья, как она выпрямилась, откинув их с лица. Смотрел в ее серо-голубые глаза, на мягкую улыбку, и не мог отвести взгляд, стараясь только, чтобы это разглядывание не вызвало у девушки беспокойства.  
О, Эру, как же прекрасны дети твои!
Синий уселся на траву, жестом приглашая эльфийку сделать то же самое, и после этого ответил на вопрос.
- Могу быть птицей, зверем, или просто облаком. А в твоем племени, Майвэ, тоже все превращаются и летают? - поспешил спросить майа, ибо это предположение ему самому казалось невероятным.

Девушка с удовольствием присела на мягкую траву. «Он может быть птицей?» - эти слова обрадовали Майвэ. Значит, они могли бы летать вместе. Ну, если Луин, конечно, согласится… Этот майа так смотрит на неё! Так ещё никто не смотрел… Но этот взгляд не смущает, наоборот, ей нравится. И говорить с ним нравится. И Майвэ, наверное, впервые  чувствует себя так уютно на земле, и – удивительное дело! – не горит желанием немедленно взлететь.

- Нет, Луин, из квенди никто не мог становиться птицей и летать. Мелькор изменил меня, он подарил мне такие способности. Я всегда мечтала об этом, и он осуществил мою мечту.

Лицо Майвэ просияло. Ей так хотелось поделиться с Луином своей радостью, рассказать, какое это счастье, когда воплощается в реальность мечта, казавшаяся недостижимой.

При упоминании о Мелькоре в глазах Луина замерцали синие огоньки. Вала? Как же он сразу не догадался, ведь слышал же его мелодию. Значит, и ей помог Владыка Эндорэ.
Майа ободряюще улыбнулся эльфийке.
- Да, Вала Мелькор замечательный. Как ты сказала, ваш народ называется? Квэнди? - Синий немного запнулся на новом слове, только сейчас осознав, как давно он не был в Удуне, иначе бы с ним непременно поделились новостью о пробуждении Детей.
- Мы так мечтали о том времени, когда вы придете в Арду, которую мы создавали для вас, - в голосе майа звучали восхищение и гордость. - Я рад, что Мелькор нашел вас и помогает познавать этот прекрасный мир.

- Да, он замечательный, - в голосе Майвэ явственно слышалась безмерная благодарность. Как может не быть замечательным тот, кто дал ей крылья? – Я так долго не могла поверить… А теперь мне не верится, что когда-то я была бескрылой… Ведь летать – это… Это и есть мой мир, моя жизнь.

Девушка говорила с придыханием, её глаза блестели. Она так увлеклась, что не сразу вспомнила, о чем ещё говорил Луин. Ах, да! Он ничего не знает о квенди, о её народе. Её народе? «Но ты сделаешься иной, чем они. И пути обратно не будет.» - всплыло внезапно в памяти.

- Но я, наверное, уже не совсем квендэ. Я теперь живу в Удуне. И даже не знаю, помог ли Мелькор кому-нибудь ещё из квенди…

В самом деле, она ведь даже не интересовалась жизнью своих сородичей. Она вообще ничем не интересовалась, кроме своих новых способностей. Но осознание этого, почему-то, не вызывало у Майвэ сожаления.

Синий насторожился - за осязаемым восторгом в словах девушки сквозила какая-то недосказанность. А в музыке?
Майа задумчиво скользил взглядом по деве-чайке, погружаясь в ее мелодию, вернее - мелодии.
Вот та, прежняя тема, такая похожая на ту, что помнилась по Айнулиндале, только смешанная с постепенно нарастающими резкими звуками протеста и берущими за душу тоскливыми всплесками. Вот она заметалась и замерла, словно над обрывом, и в это тихое журчание пересохшего ручейка ворвалась тема Мелькора, возвращая надежду в прежнюю мелодию, и, вдруг, резко ее изменив. Все это переплелось, рождая новое странное звучание, наполненное восторженными аккордами, и новую гармонию...
И это кажется таким знакомым... Похожим... на собственную мелодию...
Майа очнулся. Видимо не все так просто, и девушка уже действительно не принадлежит своему народу. Но она кажется такой счастливой, а это главное.
- Да, я вижу теперь, что ты стала другой, - ласково улыбнулся Луин. Он не стал спрашивать, чего ей это стоило, и что пришлось пережить.
- Я тоже бываю я Цитадели. Только не часто, - майа сменил тему и добавил. - У меня есть свой дом.

Майвэ замолчала, видя задумчивость собеседника. Может, в её словах было что-то такое, что могло огорчить его? А Майвэ очень не хотелось расстраивать своего нового знакомого… Поэтому она обрадовалась, когда Луин перевел разговор в другое русло.

- Твой дом? А какой он? И ты живешь в нем совсем один?

Луину показалось излишним словами описывать свой дом, поэтому он просто коснулся сознания девушки, передав по осанвэ живописный ландшафт с приютившейся у заводи деревянной избушкой, скромное внутреннее убранство и свое ощущение домашнего тепла и уюта.
- Это примерно в сорока лигах от Цитадели, не близко, но и не далеко, - уточнил майа. - Да, живу я там один. Хотя, иногда меня навещают друзья. Только не так часто я там бываю, больше брожу по Эндорэ, но зато так приятно бывает вернуться домой после долгого отсутствия.
При воспоминании о доме на лице Луина появилось мечтательное выражение.

Деревянный домик у воды, ощущение тепла и покоя, передавшееся Майвэ. Свой дом… Да, таким, наверное, и должен быть настоящий дом – милым и уютным. Место, куда всегда приятно возвращаться, где можно принимать друзей или просто наслаждаться тишиной и уединением.

- У тебя там красиво. И так спокойно. А я не очень тебя потревожу, если загляну как-нибудь?

Интерес девушки к скромному жилищу оказался для Луина неожиданным и приятным. Мало кто из майар разделял его вкус, их вполне, или даже более чем, устраивал Удун со всеми удобствами.
Синий ободряюще улыбнулся Майвэ.
- Конечно, мой дом всегда открыт для гостей. Только... застать меня там трудно, - в глазах Луина заиграли хитрые искорки. - Хотя я всегда знаю, кто стучится в мою дверь.

- И ты… был бы рад, если бы я постучалась? – тихо спросила Майвэ, внезапно покраснев. Да что это с ней творится, в самом деле?! Почему ей так важно, чтобы этот майа, Луин, был рад именно ей? Зачем она проявляет несвойственную ей настойчивость, напрашиваясь в гости? И тут девушка представила: тихая заводь, уютный домик… И они вдвоем… Взгляд голубых глаз совсем рядом и теплые ладони нежно касаются её плеч… Майвэ вдруг поняла, что ей очень хочется, чтобы так было. И… покраснела ещё больше. Она волновалась, что майа поймет её мысли, но одновременно ей хотелось, чтобы он угадал её желание.

Синий почувствовал странное волнение в мелодии Майвэ, от внимательного взгляда не укрылся нежный румянец, заливший щеки девушки.
"Что же ее так взволновало?" - озадаченно подумал майа, и, стараясь успокоить эльфийку, ответил:
- Я буду очень рад.
Кстати, в голову Луину пришла отличная мысль, если девушке так хочется в гости, то почему бу это не сделать сейчас? Ну, не прямо в сей момент, дел в этом месте осталось совсем немного, и если квэндэ захочет немного подождать...
- Более того, Майвэ, я даже хочу пригласить тебя, чтобы не откладывать твое посещение на неопределенный срок, - взгляд синих глаз с тайной надеждой остановился на эльфийке. - Если ты сможешь подождать, пока я закончу начатое было дело и переселю мальков в озеро. Или даже можешь помочь, если захочешь.

- Конечно, очень хочу, - Майвэ заметно обрадовалась. И приглашению, и предложению помочь Луину в его важном деле. Хотя, она совершенно не представляла, как может помочь в переселении мальков. Ведь в рыбу-то она превращаться не могла.

- Очень хорошо, - обрадовался Луин. Он конечно мог бы и сам все сделать в лучшем виде, но почему-то вдруг захотелось, чтобы девушка не чувствовала себя лишней.
- Все очень просто, - объяснил Синий. -  Ты можешь лететь следом за мной, и если какая-то рыбка вдруг решит повернуть назад, а я не успею ее завернуть, то постарайся ее напугать.
"Можешь даже съесть, если хочется", - это уже майа с улыбкой подумал про себя. Пусть Майвэ сама решит, что ей делать. Из-за пары пропавших рыбешек он не  расстроится.

- А, так, значит, мне надо следить за рыбой? Это для меня уже привычное занятие, - радостно засмеялась Майвэ. И тут же обратилась чайкой. Птица замахала черными крыльями и, поднявшись в воздух, закружилась над Луином.

Майа прыгнул в ручей, оборотившись рыбой, и поплыл собирать новую партию переселенцев. Он наблюдал как черная птица кружит над водой, и ощущал, как что-то в нем самом едва заметно изменилось, изменилась его музыка, что-то новое в ней зазвучало, доселе неизведанное.

Вскоре стайка рыбешек была собрана и направлена в ручей. Луин, конечно, мог легко управлять всеми мальками, но чтобы Майвэ не скучала, по середине ручья он незаметно ослабил контроль над парочкой крайних рыбешек, дав им возможность вырваться на свободу.

Сверху Майвэ наблюдала, как большая рыба – Луин – направляет стайку мелких рыбок в ручей. Она заметила, как отбились от стайки две рыбешки, и тут же спикировала вниз, чтобы припугнуть их, как поручил ей Луин. Однако, глупые рыбки, вместо того, чтобы вернуться в стайку, поплыли в противоположном направлении. Раздосадованная Майвэ снова спикировала, щелкнув клювом, но рыбки никак не хотели слушаться. Что же делать? Луин попросил её помочь, а она не справляется… Нет уж, она должна вернуть беглянок на место! Чайка нырнула, и, изловчившись, подцепила клювом одну из рыбешек за хвостик. И перенесла беглянку обратно в стаю. А затем проделала такой же трюк со второй рыбкой. Ну, вот, теперь всё в порядке. Луин, наверняка, будет доволен, что у него такая сообразительная помощница.

А она ведь отлично справилась! Луин был доволен своей маленькой хитростью -  шустрые рыбешки дали возможность проявить Чайке ловкость и творческий подход.
(о) Майвэ, ты молодец! Улыбка. Благодарность.

(о): Всегда готова помочь!

И Чайка снова закружила над стайкой, чрезвычайно гордая своей находчивостью и тем, что смогла оказаться  полезной Луину.

Довольный майа принял эрухинный облик и запел - земля пришла в движение, берега ручья медленно сомкнулись, навсегда разделив озеро и реку. Напоследок майа вплел несколько коротких изменчивых мелодий в музыку мальков и головастиков, так что через несколько поколений они уже совсем перестанут походить на своих собратьев из реки.
Затем Луин оборотился черноголовой крачкой и взмыл в небо. Он сделал несколько кругов, придирчиво проверяя, все ли сделано так как надо.

(о) Ну что ж, я здесь все закончил. Спасибо за помощь, Майвэ. Теплая улыбка.
Можем лететь? Ты как, не передумала?

Теперь маленькая птица забавно кружилась вокруг большой черной чайки.

Чайка завороженно смотрела на работу майа. Вот так, был ручеек – и нет. И рыбкам теперь уже никуда не деться из их нового дома.

А потом Луин обернулся птицей. То есть, птичкой. Забавно: Майвэ почему-то ожидала, что в птичьем облике Луин будет более внушительных размеров – рыба-то большая была.
Потом надо будет спросить у него, как называется эта птичка. А сейчас они полетят… Вместе. К его дому.

(о): Нет, конечно, я не передумала! Полетели!

(о) Полетели!

Черно-белая птица взмыла в звездное небо и неспешно повернула к дому, показывая дорогу Майвэ.
Внизу проплывали величавые пейзажи Эндорэ - степи и холмы, леса, озера, реки и горы.

***
Наконец вдали тонкой ниткой блеснул облюбованный майа ручей, рассекающий надвое небольшую рощу, что раскинулась в горной ложбине.
Луин сложил крылья и устремился вниз.

(о)Вот, мы и прибыли.

Спустя несколько мгновений крачка закачалась на волнах в тихой заводи ручья и направилась к берегу, с любопытством поглядывая бусинками синих глаз на черную чайку. Майа было интересно, заметит ли девушка избушку, спрятавшуюся в разросшихся кустах вьющегося шиповника.

Майвэ не торопилась снижаться. С высоты птичьего полета открывался такой красивый вид. «Значит, вот где он живёт…» В Удуне тоже было очень красиво, но Цитадель была такой огромной, величественной. А здесь… Здесь было просто очень хорошо. Девушка поймала себя на мысли, что, если бы ей предложили выбирать, где жить, то её выбор пал бы на такую вот тихую заводь.
Разглядела Майвэ и деревянный домик в буйных зарослях кустарника. Только Луин не полетел сразу к своему дому, а приземлился в ручейке. Чайка полетела вниз, игриво задела майа крылом, затем нырнула в воду и, стремительно вернув свой девичий облик, выскочила из ручья. Ей было весело, и она рассмеялась, встряхнув мокрыми волосами.

Игривое задевание крылом для маленькой птицы оказалось довольно чувствительным. Крачка почти с головой ушла под воду, однако поднятые Майвэ волны подхватили пернатое тело и вытолкнули на поверхность, закачав, словно поплавок.
В отличие от озера, вода в стекавшем с гор ручье была почти что студеной, и Луин забеспокоился - вдруг девушка замерзнет - все-таки, кто их знает, этих воплощенных.
Синий принял эрухинный облик, и на мгновенье задумавшись, спел большую теплую шаль.
Подхватив возникшее из воздуха полотнище, майа подошел к Майвэ и, накинув шаль ей на плечи, заботливо увлек к дому.
- Ты так замерзнешь - вода здесь холодная. Сейчас я тебя усажу около очага и напою горячим чаем.
Потемневшие от воды волосы девушки щекотали ноздри, и Луин на ходу дул на них, стараясь побыстрее высушить и вернуть им очаровательный золотистый блеск.

Вода, действительно, была ледяной. Но Майвэ ничуть не сожалела о своём легкомысленном купании в ручье. Она с удовольствием куталась в тёплую шаль, сотворенную Луином. Тепло исходило и от рук, заботливо обнимавших Майвэ. И ей очень нравилось, как Луин пытается высушить её волосы своим дыханием… Девушке была приятна такая трогательная и нежная забота, приятно, несмотря на свой независимый характер, ощутить себя хрупкой и беззащитной… Всё, что связано с этим майа, было таким удивительным и чудесным! И Майвэ чувствовала, что Луину тоже нравится обнимать её и проявлять заботу. От этого становилось ещё теплее…

Луин ощущал, что девушке приятно его внимание, поэтому сбавил шаг - на этот раз ему совсем не хотелось убирать руки с ее плеч. Майа дунул немного сильнее, и высохшие волосы Майвэ взметнулись легким шелковистым облаком, мягко касаясь его лица.
Жаль, что тропинка к дому такая короткая - вот и ступеньки уже.
Луин тронул дверь, и та с приветственным скрипом открылась, пропуская хозяина и гостью в темные, наполненные ароматом высушенных трав, сени. Одна рука, нехотя, соскользнула с девичьего плеча и замерла в приглашающем жесте.

- Заходи. Гостьей будешь, - тихий и, в то же время, звенящий голос, загадочный блеск синих глаз.

Майвэ вполне могла бы бесцеремонно пройтись по дому и осмотреть всё самостоятельно – так сильно её интересовало всё новое. Но ещё сильнее ей сейчас хотелось, чтобы Луин был рядом и обнимал её. Это чувство – оно тоже было новым. Но уже не смущало Майвэ.

- Здесь вкусно пахнет. – Девушка чуть наклонила голову, коснувшись щекой руки майа. Это вышло случайно. Или почти случайно…

Синий собирался ответить, но ощущение теплого бархатистого прикосновения к руке сбило его дыхание. Мелодия Майвэ манила, влекла в неведомую даль, и майа казалось, что под ногами разверзается пропасть - стоит сделать еще один шаг навстречу зову, как он с головой окунется в неведомое. Луин попытался совладать с собой и остановить головокружение - надо отстранится от девушки и посмотреть на нее… со стороны, как подобает майа смотреть на воплощенных. Однако в тесном коридоре этот маневр оказался трудновыполнимым - пропуская гостью вперед, Луин неловко ткнулся головой в развешанные пучки трав. Стебельки и  хрупкие листья тут же запутались в волосах.
- Ох… Да это травы просто сушатся. Ты проходи.
Узкий коридор остался позади. Едва заметный вздох облегчения. В очаге, приветствуя вернувшегося владельца, радостно вспыхнул огонь.
-      Сейчас я тебя чаем напою, - взяв на себя роль гостеприимного хозяина, Луин теперь готов был говорить без остановки, лишь бы скрыть смятение.  – Ты какой любишь? Да, проходи же, садись.
Одна рука замерла в широком жесте, приглашающем к столу, вторая нервно пробегается по волосам в попытке вынуть застрявшие листочки-травинки.

Майвэ почувствовала смятение Луина. Почему? Она что-то сделала не так? Но ведь ему нравилось обнимать её – девушка была в этом уверена. Может, он так нервничает из-за травинок, застрявших в волосах?

- Давай, я помогу, - и, не дожидаясь ответа, Майвэ принялась вытаскивать запутавшиеся в волосах травинки. Так как она торопилась, получалось неловко, и травинки запутывались ещё больше. Да и то, что майа был значительно выше её, отнюдь не облегчало работу.

- Ой, а может, ты присядешь? Тогда у меня лучше получится.

- Да, ты права... Пожалуй, так будет лучше... - пробормотал Синий, чувствуя предательскую слабость в ногах. Он сделал пару неверных шагов, и нащупав рукой спинку плетеного кресла, постарался не сесть мимо.  Сердце бухало где-то в горле, и майа показалось, что фана скоро совсем взбунтуется.
- Вот, тебе так удобно? - пытаясь вернуть себе самообладание Луин замер, как натянутая струна. Он даже зажмурился, чтобы не смотреть на девушку.

- Да-да, так удобнее, - быстро откликнулась Майвэ и принялась вытаскивать травинки и распутывать волосы Луина с удвоенной энергией. Он ведь так волнуется!

Одна травинка упала майа за шиворот. И девушка, недолго думая, со словами: «Сейчас достану!» запустила руки под рубашку Луина.

Синему вдруг подумалось, что стоило ему только чуть изменить мелодию и тряхнуть головой, как весь этот травяной мусор сам бы вылетел из волос. Но в суете он совсем забыл об этом… Забыл или не захотел вспомнить? Ведь ради этих прикосновений, ради бездонного взгляда, от которого вскипает кровь, он сейчас рад вообще забыть о том, что он майа... Разве так можно? Что сказали бы Старшие? Что бы сказал Манвэ, случись такое с кем то из его майар… Хотя какое ему, Луину, дело теперь до того, что подумают или скажут позорно сбежавшие Валар… А что бы сказал Мелькор, если бы все это увидел? От этой мысли майа стало как-то неуютно, но он успокоил себя тем, что Вала, хоть и могуч безмерно, все же вряд ли сможет увидеть происходящее в этом доме.

В томном мареве ночи  
Вздохи полны ожиданьем.  
Жаркое сердце отточит  
Робкой руки касанье.  

И все же Синий собрался с духом, намереваясь прекратить это искушение. Только в этот момент нежные руки эльфийки в погоне за упавшей травинкой скользнули вниз по спине, словно огнем опалив кожу…

Нежными лепестками
Кажутся прикосновенья.  
Пойманные силками
В вечность падут мгновенья.

И майа сдался, дав волю чувствам, - песнь фэа и фана заглушила слабеющий голос разума. Есть только здесь и сейчас…
Луин поднял взгляд на Чайку, в глазах его бурлящим водоворотом плескалась бездонная синева, готовая поглотить их обоих.
В нагретом огнем камина воздухе все явственнее ощущался дразнящий, терпкий аромат можжевельника и дубовых листьев.

Что это? Сон? Явь?
Такими яркими стали краски вокруг, такими отчетливо-дурманящими запахи…
Что будет –  разве это важно? Если остановилось время, если есть только зовущий омут синих глаз, жар прикосновений и музыка нежного шепота… Есть только она и он. Друг для друга. Единым дыханьем...

Из всех вопросов, что она задавала себе самой, остался единственный, главный. И ответом на него стало: «Да! Пусть будет…»

Запахи, звуки, касанья
Для нас, словно знаки пути.
В мир сокровенного знанья
Душу свою отпусти.

Нет ни тревог, ни сомнений...
С тобой мы сплетём вдвоём
Тайный узор движений
И растворимся в нём.

Единым дыханием…Разве может такое быть? Или может? Или так и должно быть?
Так есть. Так будет. Миг или вечность.

Кануло то, что было,  
Нет и того, что будет,
Здесь и сейчас, или...  
Время потом рассудит.

Вопрошающий, завораживающий взгляд, зовущий куда-то в озерную синь со сполохами красных огней. Нежные, горячие, ищущие прикосновения. Волосы, золотистым дождем струящиеся по лицу. Мягкие, податливые и ждущие губы, приоткрытые, словно от жажды.

Сгинет ли пламень страсти,  
Будет залит водою.  
Песней одною стать ли
Им суждено судьбою.

Мелодии переплелись так тесно, что уже и не отличишь, где чья тема.  Аккорды, взлеты, пассажи -  все стало единым.

Тепло рук, тепло губ, тепло дыханья...

Желаний расправив крылья,
Мы в небо взлетим вместе,
Мы прозвучим в этом мире
Одной на двоих песней.

Нежность и страсть, ожидание неведомого, пронзительный восторг - вплетаются в музыку мира новой мелодией. Двое - он и она - поют вечную песнь жизни.


Развеются дымом преграды,
И время замедлит ход.
Нам станет с тобой наградой
Один на двоих полет.

Где-то на полу в другой комнате осталась разбросанная одежда. Майа подхватил девушку на руки, и казалось, что ласковый порыв ветра, наполненного дурманящими запахами, перенес разгоряченные тела на мягкую кровать.

Может быть это вечность  
В неге слилась с веками…  
В жаркой ночи беспечно
Руки сплелись с руками.

Отблески огня таинственно вились по стенам. Глубокие тени, переплетаясь, танцевали свой вечный танец, и неизвестно откуда доносилось тихое пение цикад.

И оседлав мгновенье,
Здесь, на песцовом ложе,
В ласковом упоеньи
Пламень остудит кожу…

Музыка взорвалась потрясающим аккордом, словно вулкан, расплескивая сверкающие брызги...

***
Луин расслабленно лежал на ложе, не выпуская девушку из объятий, как будто боялся, что она вдруг упорхнет птицей или растает как греза. Голова Майвэ доверчиво покоилась на груди. Майа нежно провел пальцем вдоль ее спины. Он помолчал, не зная, как выразить свои чувства, потом тихо прошептал:
- Спасибо, милая... Любимая... -  и, словно пробуя на вкус новорожденное слово, сплетенное из мелодии эльфийки, добавил. - Иулиссэ.

 Что-то неуловимо изменилось в мире, когда зазвучала в нём новорожденная мелодия. Их мелодия. Майвэ чувствовала, знала, что отзвуки этой хрупкой мелодии теперь будут звучать в журчании ручейка и в каплях дождя, и в струящемся серебристом свете звезд. Только прислушайся – и услышишь. «Иулиссэ» - это мне, это для меня».

Майвэ доверчиво прижалась к Луину.

- Любимый, - прошептали губы новое для неё слово. Тонкие пальчики играли локонами его волос. – Мой любимый.

Синий коснулся губами шелковистых волос…
Любимый? Дитя песни и майа. И что теперь? Как? Конечно, тело раскрыло еще одну из своих сокровенных тайн – прекрасную тайну, в которую хочется погружаться снова и снова… вместе, вдвоем. А это значит, надо что-то менять, меняться… Надо ли? Готов ли он? Может быть... А Майвэ?
Луин отогнал непрошенные мысли. Не сейчас, об этом он подумает позже, ведь все так хорошо. Рука плавно скользнула по волосам и щеке девушки, и майа заглянул эльфийке в глаза:
- Чего тебе сейчас хочется?

Тень сомнения, отзвуки тревоги на миг коснулись слуха Майвэ. «Что тревожит тебя, любимый? Ведь эта мелодия прекрасна».

- Мне сейчас хотелось бы…

Ей хотелось, чтобы эта музыка не заканчивалась, чтобы обрела продолжение. Но как высказать то, чему не знаешь названия? Как высказать словами желания, которые она и сама до конца не понимала? Она всегда стремилась к свободе, но сейчас… Сейчас ей хотелось зависеть от него, от того нового, что возникло между ними.

- Я не знаю, как сказать… Слушай, любимый…

Вместе… Объятия, прикосновения, нежные взгляды… Тонкая нить, протянувшаяся от сердца к сердцу, становится всё прочнее. Хрупкая мелодия обретает силу. Мир принимает новую музыку. Они звучат вместе…

И Луин слушал  звучание новой мелодии, вплетавшейся сейчас в ткань мироздания. Вслушивался отстранено, как майа, в привычных поисках малейшей дисгармонии, и в эти несколько мгновений Майвэ могла бы заметить, что сквозь затуманенный взгляд синеокого эльфа на нее смотрит существо, такое же древнее, как сама Арда.

Ты уверена?

Синий подхватил видение Майвэ и, осторожно, стараясь не напугать, повел дальше, протянув нить через радости встреч, тепло разделенной любви и мирный, домашний уют к полыханию лесных пожаров, бушующим штормам и вою ураганов.

Ты все еще хочешь этого?

Майвэ вздрогнула: зачем он пугает её? А потом она вспомнила: ветер, швыряющий, переворачивающий черную чайку, одинокую, неумелую… Она поняла – испытания. Любимый хочет знать, готова ли она к испытаниям. Майвэ опустила глаза, а когда вновь посмотрела на Луина, в её взгляде была решимость.

- Смотри, любимый…

Холодный пронизывающий ветер – и тепло прижавшихся друг к другу тел, их тепло. То, что согреет. Бушующий шторм посылает на берег огромную волну – и вырастает скалой на её пути их сила, их окрепшая мелодия. То, что выстоит, то, что выдержит испытания. Посреди яростного урагана, в самом сердце пожаров – цел и невредим маленький уютный домик у всегда тихой заводи. То, что будет жить…

Мелодия, сплетая две нити вместе, текла на удивление гармонично. Майа вздохнул, то ли грустно, то ли облегченно. Синий взгляд прояснился, становясь прежним, - теплым и ласковым.

- Да будет так.

Луин нежно привлек к себе девушку, заглянул в глаза и поцеловал.

- Отныне мой дом - твой дом, Майвэ.

 

(с) Свитац, Дайниэль, 2007

(с) Север и Запад, 2008

(с) Венец, 2009