Проект "Север и Запад"  

Разговор Хэйлэ и Эленлиндо

Авторы – Кэрлиен (Эленлиндо), Анориэль (Хэйлэ).

Там, где листья слежались подобно годам,
Великаны-деревья ветвями шуршат.
Если в лес тот войдешь, то останешься там -
Тебе чары закроют дорогу назад. 

Этот лес скоро назовут Нан-Эльмот. Взовьются до небес ветви деревьев, засияют светлячки в траве, запоют соловьи в зарослях бузины, приветствуя Мелиан, расцветут лиловые фиалки под ее ногами. Но теперь здесь еще пусто и тихо, деревья молоды и звездный свет свободно отражается в воде ручейка, бегущего через лес на встречу с Эсгалдуином. Один берег ручья довольно крутой и высокий, другой пониже и деревья на нем стоят не так плотно, кое-где проглядывают широкие островки травы. 
Хэйлэ сидел на низком берегу ручья. Настроение его было настолько плохое, насколько это было для него возможно. Эйву он оставил на опушке попастись, и еще ему не хотелось, чтобы верный конь видел его в таком состоянии. Хэйлэ держал в руке ветке и сосредоточенно обрывал с нее листики, бросая их в ручей. Большинство не долетало, но он этого не замечал. Он вообще ничего вокруг не замечал. 
Что это? В тихую глубокую музыку лесу ворвалось отчаянье. Кто здесь? Кому здесь плохо? Эленлиндо прислушался, музыка этого Майя (а в том, что это Майя, у Эленлиндо не было сомнений с первой же секунды) казалась знакомой. Кто же это?
Менестрель вспомнил в тот самый момент, когда увидел сидящую у ручья фигуру. Ну, конечно же, Хэйлэ.
Осанвэ: дружеское прикосновение, легкое удивление, успокаивающая музыка.

Хэйлэ настолько глубоко задумался, что, ощутив прикосновение осанвэ, вздрогнул от неожиданности и вскочил, озираясь вокруг. 
Да это же Эленлиндо! 
Увидев знакомого, он чуть успокоился и как-то медленно и неловко опустился обратно на траву. 
- Эленлиндо, - сказал он. - Откуда ты здесь? 
- Отовсюду. Ты забыл, Хэйлэ, что мне такие вопросы задавать бесполезно?
Эленлиндо сел рядом с Хэйлэ.
- Что с тобой? Ты непохож сам на себя. (легкая ирония) На тебя так действует блаженный Аман? 
- Нет, Аман действует на меня не так, - Хэйлэ не оценил иронию. - Я тут опять в пропасть упал, тело испортил. 
Хэйлэ сорвал травинку, оглядел ее со всех сторон и с раздражением бросил на землю.
- Но это не важно, Эленлиндо, просто иногда я начинаю сомневаться, правильно ли, что я такой, какой я есть? Не умеющий вовремя остановиться, никогда не упускающий случай ответить ударом на удар? 
- Ты ждешь моего честного ответа? Что ж, я отвечу. Я этого не понимаю, не понимаю, зачем быть таким, к чему. И раньше не понимал, а теперь - еще меньше. Ты выплескиваешь свои эмоции на все подряд. И что тебе в данный момент сделала трава - выросла рядом с тобой? А окажись я на твоем пути - ударишь просто потому, что настроение плохое? - Насмешка в голосе стала более заметной. - Не знаю, как с тобой, а вот с Тулкасом, говорят, случалось. Не завидую я его Майар, Варда хоть не дралась. 
- Что по-твоему значит удар, Эленлиндо? Удар - это значит, ты не принимаешь существования того, кто перед тобой... - сказал Хэйлэ. - А трава... Трава мне ничего не сделала. Просто я как огонь, который полыхает, пока есть дрова. И я же - пляшущий вокруг него. Иногда надо отойти собрать новых дров, а в это время огонь угасает. А эмоции - держать их в себе противно моей сущности. "Огонь не может быть заключен в неподвижный кристалл", как сказала моя подружка Ариэн. Но иногда я устаю от этого пламени, Эленлиндо. - Хэйлэ грустно посмотрел вслед уплывающей по ручью травинке.
- А Тулкас? Тулкас на пламя не похож. Он скорее клинок, прямой и честный. Так что его удар - всегда за дело. 
Хэйлэ замолчал, поглядывая на Эленлиндо.
(o) Ты насмешничаешь, Эленлиндо, зачем? 
- Удар... Удар не всегда бывает за дело, Хэйлэ. Бывает просто от злости, причем не на кого-то отдельного, а не весь мир. Или от переполняющей силы. А еще удар не обязательно по телу, бывают и более тяжелые удары.
(о) (еле слышно)Каждый по своему лечит... - резко прерванная мысль. Жестко: Я смеюсь над тем, что заслуживает смеха. 
- От злости? - Хэйлэ пожал плечами. - Этого я не понимаю. Сам я сражаюсь без злости, я верю в то, что поступаю правильно. А то, что удары бывают разные ты прав. 
(о) И ты умеешь бить как никто другой, не прибегая к оружию... 
- Веришь. А не приходилось тебе никогда задумываться, что твоя вера может оказаться ошибочной? Что то, что ты считаешь злом, им не является?
(о) (С иронией)У меня были хорошие учителя в Амане. Впрочем, если мне понадобится сражаться с помощью оружия, я смогу это сделать. Хотя, наверное, и не так хорошо, как ты. Или как Артано. 
- Ошибочной? Может быть. От этого еще хуже бывает, когда задумываешься об этом. Но я верю в то, что слышу сейчас, то, что слышал в Музыке. Может быть, я плохо слушаю. 
Хэйлэ помрачнел еще больше. 
- Я еще могу отличить Гармонию от Дисгармонии, Эленлиндо, хотя у меня и не получится так спеть, как можешь спеть ты... 
- Отличить - да. А внести в Диссонанс Гармонию? Привнести в Дисгармонию Гармоничность?
(с еле заметным вздохом) - Ты веришь в то, что слышишь. Не попробовать ли тебе это понимать?
Осколки нот. Льдистые, неровные, холодные. Почти острые. Цвет - бело-серебристый, переливается. Еле слышный треск.
(о) Узнаешь, что это? 
- Понимание приходит само или не приходит вообще, - Хэйлэ сегодня явно был настроен пофилософствовать. - А специально смешивать Гармонию с Дисгармонией не в моем вкусе.
(о) Что это за?... Холодная штука?... Я такие не люблю..
(о-Образ): костер на вершине холма, который раздувает ветер. 
- Понимание приходит тогда, когда ты хочешь его принять.
Смех. (о) Никогда не видел такого? Запомни, Хэйлэ, Гармония - это значит, что когда есть тепло, есть и холод. Вот это-то ты со своей прямолинейностью и не понимаешь.
Костер погас, потушенный упавшим на него комом снега с растущего рядом дерева.
- Не понимаю, с чего это ты меня взялся учить, - сказал Хэйлэ. - Думаешь, если ты ушел из Амана и изображаешь самостоятельность, то значит уже самый умный? - в его голосе звучал не упрек, а скорее огорчение, что его не поняли. Травинка в его руках вспыхнула жалким маленьким огоньком, крошечный дымок он ее тотчас же унес ветер.
Ты же тоже не понимаешь моей музыки, Эленлиндо, ты сам это сказал...
Хэйлэ грустно смотрел на останки травинки и на образ потушенного костра.
- Кстати, а что ты вообще делаешь в Средиземье, Эленлиндо, - спросил он вслух. 
- Живу, - Майя пожал плечами. - Что еще я могу здесь делать? Здесь видны звезды, а в Амане их затмевает свет Дерев.
Пауза:
- Я не учу тебя, Хэйлэ, просто понимание не всегда приходит само, иногда этому должен кто-то помочь. И я не изображаю самостоятельность, будь осторожнее со словами. 
- Я всегда говорю, что думаю! Все вы здесь играете в самостоятельность!! - Хэйлэ взорвался как всегда страшно и неожиданно. - И Мелькор играет хуже всех! Вы думаете, что сбежав в Эндорэ, вы приобрели что-то! 
Огненный круг окружил Хэйлэ - кольцо бушующего пламени, висящее в метре над землей, оно бешено крутилось и стреляло вверх фонтанами брызг. Несколько секунд - и кольцо исчезло. Хэйлэ не пошевелился, не сменил позы, даже выражения лица осталось тем же удрученно-задумчивым.
- И еще ты говоришь мне о понимании, Эленлиндо! Если бы ты мне помог... - Хэйлэ говорил уже тише. 
- А ты просил помощи? - Эленлиндо прищурился. - Или ты ищешь жалости? А предложу я помощь - примешь ли ты ее? Мою помощь? И помни, Хэйлэ, я никогда не предлагаю помощь дважды. Или ее принимают, или нет. Захочешь принять?
И совершенно спокойным ровным голосом:
- А о Мелькоре ты зря так говоришь, ты же не видел его сам, а судишь. Все вы в Валиноре таковы - раз решение принято, значит, оно верное для всех. А самому посмотреть, в глаза взглянуть...
Разлетелись брызги воды, хотя Эленлиндо и не прикоснулся к поверхности ручья. 
- Причем тут Валинор! - воскликнул Хэйлэ. - Можно подумать, до Валинора ничего не было. Я помню Музыку Мелькора, мне нет надобности слушать ее лишний раз... 
Хэйлэ поднялся на ноги и подошел к ручью ближе. В воде отразилось лицо, к удивлению самого Хэйлэ, оно было спокойное и сосредоточенное.

- А помощь твою я бы принял. Мы не враги с тобой, Эленлиндо, хоть и не понимаем друг друга. Ты красиво поешь, но слушать ты умеешь плохо. Если бы ты слышал меня, то понял бы, что в начале нашего разговора я бы и от жалости твоей не отказался. В глубине души мне хотелось немного спокойного дружеского общения... Но теперь это не важно. 
Хэйлэ отвернулся и опять посмотрел в воду.
Что-то в словах Хэйлэ задело Эленлиндо, зацепило где-то в глубине души. Он подошел к Хэйлэ и положил ему руку на плечо. И, сам не ожидая от себя подобных слов, произнес:
- Извини, Хэйлэ, я иногда забываю, что не все воспринимают мир так, как я. Я бы жалости не принял ни от кого. 
- Я тоже об этом забываю иногда. Отсюда все проблемы, - усмехнулся Хэйлэ, пожав свободным плечом. - Видишь ли, меня еще никому не приходило в голову пожалеть, никто не предлагал мне помощи. "Хэйлэ такой сильный и веселый, у него не бывает проблем и сомнений" - так обо мне говорят. И только ты первый увидел, что это неправда. Все время быть сильным и веселым... Это нелегко, хотя я стараюсь. Сражения и поединки - там я таков. На празднике я таков. Но жизнь моя состоит не только из сражений и поединков, хотя так сразу этого не скажешь. 
Хэйлэ повернулся и посмотрел Эленлиндо прямо в глаза:
- Я рад, что ты встретил меня здесь, и ты мне все-таки помог, своим появлением здесь. Я опять такой как обычно. 
- Это значит, мы снова можем начинать ругаться? - ехидно спросил Эленлиндо. - Впрочем, можем просто поговорить, - добавил он обычным голосом. - Расскажи мне, что сейчас в Амане? (чуть поколебавшись) Не знаешь, как Варда восприняла мой уход в Эндорэ? 

- В Амане? Серебряный полдень сменяет полдень золотой и воздух вблизи Дерев, кажется, сам светится. Смотри сам.
(о-образ) Эзеллохар и Деревья, Валмар, звонкий и радужный, Таниквэтиль, коронованная яркими звездами, поля, леса и горы Валинора, светящиеся озера - все что видел Хэйлэ, где успел побывать, показывал он Эленлиндо. 
Варда, создающая звезды перед пробуждением эльфов из росы Телпериона и собственной Песни.
- Ей не хватало тебя в этом Творении, Эленлиндо. Это было... слышно… 
- Ей будет всегда меня не хватать. Но как бы я ей не был нужен, уже поздно. Ей стоило подумать раньше о том, чего я действительно стою, а не гордиться своим величием и осознанием того, что она Валиэ. Хотел бы я знать, кто теперь за нее выполняет грязную работу?
Эленлиндо тряхнул головой, отбросив волосы с лица:
- Впрочем, довольно об этом. Что говорят в Амане о Квенди? 
Хэйлэ не обратил внимания на сентенцию Эленлиндо о Варде, и ответил только на второй вопрос:
- Радуются, что Дети Эру явились в мир... Но омрачает нашу радость тьма, что царит в Эндорэ. 
- Тьма? - Эленлиндо недоуменно пожал плечами. - О чем ты говоришь? Какая тьма, когда столько звезд? 
- Ты знаешь, о чем я, - резко сказал Хэйлэ. - Это может для Варды и ее Майар, пусть даже и бывших, звезд хватает для полного счастья. Но те, кто помнит свет Иллуина и Ормала и Весну Арды, разрушенную Мелькором, видят ныне в Эндорэ тьму. И тьма это от Мелькора. Именно эта тьма лишает радости тех, кто помнит Свет. 
Эленлиндо подавил желание расхохотаться, настолько серьезен был Хэйлэ.
- Вот уж не знаю, что надо Варде для полного счастья. Никогда не спрашивал. Но ты прав, мне не нужен яркий свет, я не вижу в нем смысла. Так же, как не вижу смысла показывать все, что у тебя внутри. Но об этом мы с тобой говорили уже не раз. И насчет "Весны Арды" мое мнение отлично от твоего. 
- Что же ты не остался вне Арды, если Свет тебе так неприятен? - вскинулся Хэйлэ. - Пойти, как Мелькор, странствовать по Вековечной Тьме духу не хватает? Или залезть под землю и там под горами зажигать свои свечечки? Чем интересно не угодила тебе Весна Арды, Темный майа Эленлиндо? 
- А пафоса-то сколько, Светлый Майя Хэйлэ. А насчет Вековечной Тьмы - я там ничего не забыл. Больше всего мне нравится ночь Арды. В ней все гармонично. 
- Пафосом ты называешь искренность, Певец Ночи? - Хэйлэ расхохотался. - Ночь – это не гармония. Волшебство ночи лживо, ибо оно скрывает то, что видно в ярком свете, грязь и подлость, яму и пропасть. Ты не умеешь принимать мир таким, каков он есть. Поэтому ты любишь ночь, Эленлиндо-Скрывающийся-от-истины-во-тьме. 
Эленлиндо рассмеялся в ответ:
- Что ж, Хэйлэ, у тебя неплохо получается прятаться за словами. И давать всему громкие имена. Впрочем, я не удивлен, ты ничуть не изменился с последней нашей встречи.
Майя посерьезнел:
- Если ты не чувствуешь красоту ночи, то мне тебя только жаль. А Ночь действительно волшебна. И не слепит глаза, как свет. 
- А мне ничего не слепит глаза! Мои глаза видят мир, как он есть! - Хэйлэ явно надоел это разговор. - И ни к чему мне меняться, я таков, как я есть, - в голосе майа прозвучала гордость за себя. Он пронзительно свистнул, трава пригнулась, и волна вздыбилась в ручье. Его конь, Эйва, быстрее ветра прискакал на зов. Хэйлэ вскочил в седло и повернулся к Эленлиндо:
- Мне пора, я и так тут задержался. Оставайся во тьме, если хочешь, меня же зовет свет, частью которого я являюсь. Прощай!
И через мгновение Хэйлэ был уже далеко. Только несколько поломанных сухих веток обуглились там, где Эйва коснулся земли...
Эленлиндо, прищурившись смотрел Хэйлэ вслед, на губах его застыла странная улыбка. Сегодняшний разговор дал многое, очень многое. Намного больше, чем подозревает Хэйлэ.