Чёрный цвет - сажа. Белый цвет - мел? Он должен быть совместим с прочими
красками, высветлять их. Порошок белого цвета... Танвио прищёлкнул
пальцами. Он вспомнил одно из соединений свинца. Если за основу взять глину, а
растительные жиры... ну да, хорошо свяжут составляющие и не дадут смеси
расслаиваться. Сразу расслаиваться. Дело за малым - добыть эти самые соединения.
Свинца, хрома и прочих.
Танвио посмотрел на три беличьих кисточки, что уютно устроились в янтарном
стакане.
- Тебе придётся сделать это, - заметило отражение слева.
- А ты всё такой же косорукий лентяй, каким был у Ауле? - среднее отражение
издевательски превратилось в Артано.
- К сожалению, - вздохнуло отражение справа.
Лицо майа мрачнело с каждым словом его вторых "я".
- Хватит! - он повернулся к зеркалам.
Правое и левое отражения исчезли в тумане. Танвио глядел прямо в лицо Артано.
- Мне не обязательно обращаться за помощью именно к тебе, самоуверенный,
напыщенный, чванливый... - ответная фраза никак не складывалась.
Артано-отражение кривил губы в презрительной усмешке.
- Что, не можешь сказать "болван"? - сверкнул клыками Волк. - И правильно, не
можешь. Потому что это ты - болван, недоучка. Ауле слишком добрый, не мог тебя
сразу выгнать.
- Зато ты - сама честность, спасибо тебе! - шутливо поклонился Танвио, голос его
дрожал против воли.
Зачем, ну зачем все эти игры? Зачем самому унижать себя? Чтобы быть готовому к
унижениям, наверное.
Артано в зеркале заметил перемену настроения и тоже переменился.
- Тебе всё ещё важно мнение Артано? - спросил у себя Танвио.
- Да, - согласился с собой Танвио. - И поэтому я не хочу его знать.
- (о) Вала Мелькор, если не затруднит, нужен Ваш совет. Где в ближайших
окрестностях я могу найти некоторые необходимые мне минералы? Может быть, в
Удуне даже имеются образцы? Это было бы совсем хорошо.
"Сначала шерсть, теперь минералы", -
Мелькор задумчиво покачал головой.
Осанвэ майа было спокойным и деловитым. То ли Танвио справился со своим страхом,
то ли преувеличил его в разговоре с Тевильдо. А может, и не в страхе дело - в
независимости? Независимость вызывала у Восставшего уважение. (о) Какие минералы тебе нужны? - приветливо спросил Мелькор. - Если
хочешь, я покажу тебе, где их найти.
Образцы-то в Удуне наверняка были - у Сайрона. Но Темный Вала не был уверен, что
манера Волка вести себя не отпугнет Танвио. А вот лишний раз приглядеться к майа
стоило. И возможно развеять опасения, которые тот себе напридумывал.
Если бы всё было так просто!
- (о) Боюсь, я не могу дать правильных названий, - неподдельное сожаление
скользнуло в мыслях майа. - Минералы должны содержать максимально возможное
количество... определённых солей. Угле-свинцовую, к примеру.
Танвио чувствовал, как перед тем у Ррао, что ему не хватает слов для объяснения.
На схеме всё просто: нужно сочетание этих и вот этих нот, и вот такое
переплетение аккордов в том месте мелодии.
(о) Так давай я спою тебе их, -
предложил Мелькор. - Можно попробовать разные сочетания, это будет интересно!
Удун проводит тебя в лабораторию.
"Надеюсь, не придётся перебирать все соединения нот Ауле. Хватит с меня Ррао и
его любезного предложения ободрать шкуры со всего живого," - понадеялся Танвио,
ответил Мелькору согласием и вышел в коридор.
Удун тонко чувствовал желания своих постоянных и не очень постоянных обитателей.
Светлый вряд ли одобрил бы возникающие на глазах проходы в стене, извивающиеся
потолки и прочее. Впечатлительный майа Намо обязательно нашёл бы сходство
слишком живой Цитадели с внутренностями огромного животного, вроде тех, от
которых без ума Оборотень. И ему отныне за каждым поворотом чудились бы утробное
чавканье и вопли пожираемых заживо неосторожных гостей. Настоящий, правильный
лабиринт должен, подобно Мандосу, незаметно менять направление, неразличимо
подбрасывать новые повороты. Чтобы каждый шаг поначалу казался привычным, но
уводил всё глубже и дальше от знакомого, исхоженного много раз... Танвио примёрз
к месту, хотя из открывшегося впереди коридора пахнуло жаром: Сайрон пересёк
путь Светлого.
Первый помощник спешил по важным делам Владыки и удостоил майа едва ли кратким
взглядом вскользь. Но этого хватило, чтобы Танвио тотчас же прильнул к стене и
растворился в тенях. Он успел увидеть стремительно удаляющуюся спину Сайрона и
парочку гвардейских орков навытяжку, морды лопаются от усердия. Шаги Повелителя
затихли, позы орков утратили напряженность, один полез чесаться... и застыл.
Мимо почётного гостевого поста номер один снова проходил Повелитель Сайрон.
Снова жуткие глаза его полыхнули багровым, и послышалось глухое рычание... Когда
Повелитель скрылся из виду, орки долго не решались расслабиться. Танвио и сам не
знал, зачем ему понадобилась эта шутка.
Дверь лаборатории была открыта. Танвио переступил порог. Вопреки ожиданиям,
здесь, на нижнем уровне Цитадели было очень светло. Резкий, слепящий свет
отражался от металлических поверхностей столов.
Мелькор появился через несколько
мгновений, войдя через проем, открывшийся на глазах у майа в гладкой стене
напротив. Дверь за спиной Танвио осталась распахнутой: Вала решил, что так гостю
будет спокойнее, если тот все еще чего-то боится.
- Какие свойства должны быть у этих минералов? - спросил Мелькор, дружелюбно
глядя на майа.
Интерес Танвио к материи мира был приятен Восставшему. И вселял надежду, что
бывший ученик Намо возможно решится творить сам, а не только хранить эхо чужих
мелодий. Мелькор был уверен, что уж он-то сумеет раскрыть способности любого
майа. Достаточно посмотреть на Сайрона или Тхориэн. Разве те могли петь в полную
силу до того, как присоединились к Восставшему?
- Простите, как Вы это сделали? - Танвио
оторвал взгляд от провала в стене и невольно отступил на шаг назад, к обычным
дверям. - Я ничего не услышал. Это особая мелодия Тёмных Мастеров Камня?
Зеркально-туманный кокон, закрывавший разум майа во время сильного
сосредоточения, утратил нерушимость, и наружу пробралось смущение. Танвио только
что проявил верх непочтительности, когда полез со вопросами, не ответив сначала
Старшему. Фана тут же отразило настроение: лицо Светлого и даже кончики ушей
явственно порозовели. Правда, ненадолго.
- Что именно? - слегка удивился Мелькор. -
Как вошел - ты об этом? Так здесь просто дверь.
Проем за его спиной бесшумно сомкнулся и тут же снова открылся.
Смущение гостя понравилось Восставшему: оно было искренним, как и любопытство.
Вала подумал, что внешний лоск Танвио, возможно, просто защита. Может быть, майа
чувствует себя уязвимым и одиноким, а гордость требует не показывать слабости.
На мгновение Мелькор подумал, что чуткая и добрая Сарин догадалась об этом и
просто решила помочь, но тут же вспомнил про камень-звезду и поспешил отогнать
мысли о Плетельщице и ее нелепом выборе. Танвио, если ему помочь, может еще
стать другом. А если он все-таки окажется разведчиком, тем более важно вовремя
разобраться в этом. И нечего отвлекаться на посторонние чувства!
- Дверь? - переспросил Танвио и оглянулся,
не исчезла ли, случайно, и входная. - Очень необычная дверь. От стены не
отличишь... Впрочем, Вы спрашивали о минералах.
Майа полностью овладел собой. Его внешне рассеянный взгляд уже ухватил
разнообразие не менее необычной, чем самопроизвольно возникающие в стенах дыры,
утвари на столах и на полках повсюду.
- Меня сейчас интересует только одно их свойство - цвет. И устойчивость цвета
кристаллов под воздействием воздуха. Чтобы ускорить поиск, скажу: мне нужны лишь
оттенки красного, зелёного и синего. Предположительная основа: железо, медь и
кобальт. Необходимы стабильные и высоко насыщенные по цвету соединения. Форма и
размеры выхода неважны. Я намерен стереть всё в порошок.
Во время краткой пояснительной, пальцы Танвио невзначай задели стену. Возможно,
Светлый не очень хорошо умел петь мелодии Ауле, зато мало кто мог сравниться с
ним в умении слушать. Лабиринты Мандоса, возможно, не имели конца. Но они всегда
имели начало.
Мелькор уже не смотрел на майа, полностью
сосредоточившись на задаче. Поставил на стол небольшую каменную чашу. Подумал,
добавил еще с дюжину и снял со всех крышки, чтобы не отвлекаться потом.
Начать он решил с железа: эта мелодия была одной из самых любимых. Первый опыт,
правда, вышел не слишком удачным. Порошок оказался красно-коричневым, совсем не
того чистого и насыщенного оттенка, какого задумал добиться Вала. Восставший
отставил чашу с образцом и придвинул к себе следующую.
А если попробовать не железо, а... ртуть, например? И добавить мелодию серы.
Новое вещество получилось ярко-красным, и Мелькор довольно улыбнулся. Он так
увлекся, что почти забыл о госте, пробуя разные варианты, получая уже не только
красные, зеленые и синие тона, но и желтые, оранжевые, почти белые. Остановился
Вала только тогда, когда, в очередной раз протянув руку, не нашел свободной
чаши. С любопытством оглядел результаты опытов и только теперь перевел взгляд на
Танвио.
Отзвуки складывались в нечто ошеломляющее.
Светлый опасливо повернулся к Мелькору, но увидел первые красочные результаты и
забыл обо всём. Тут было всё, о чём он просил и даже больше. Вот этот фиолетовый
оттенок так похож на цвет северного подножия Таникветиль, когда серебряный свет
начинает преобладать над золотым. А тот ярко жёлтый вырывается навстречу из
каждого плода Лаурелин и каких-то певчих птиц Йаванны. Только успевай собирать!
Танвио с готовностью пододвинул Мелькору опустевшие чаши.
- А можно сделать так, чтобы цвет светился сам по себе? - светились от восторга
фиолетовые глаза майа.
Мелькор задумался, постукивая пальцами по
столу.
- Можно, - кивнул наконец.
И запел.
- Вот, смотри, - сказал, закончив.
Свет в лаборатории послушно погас. Только созданные Валой образцы в чашах
светились: ядовито-желтым, бледно-зеленым, красно-оранжевым, серо-голубым.
Довольный Танвио потерял всякую
осторожность. Макнул палец в жёлтое и щедро брызнул на казавшуюся чёрной в
темноте поверхность стола.
- Я - Тинталлэ! - гордо сообщила Мелькору... сама Варда.
Иллюзия была такой яркой и точной, что
Вала на мгновение замер. Сияющие глаза, безупречный овал лица, точеные черты -
облик был почти неотличим от настоящего. Даже мелодия получилась похожей.
Мелькор улыбнулся: игра, предложенная Танвио, показалась ему забавной.
- Ты прекрасна, как всегда, дорогая, - ласково сказал Манвэ, протягивая к супруге
руку, украшенную сапфировым перстнем.
- Любимый, - прошелестел нежный голос.
Что ещё могла сказать Варда своему супругу и Королю? Глаза Королевы светились
безмерной любовью. Она протянула руки навстречу мужу, на ладонях сияли звёзды,
которые она ещё не успела выпустить в небо.
Если бы Танвио не был так уверен, что совершенно не умеет петь мелодии Варды, он
бы тоже заметил, что брызги фосфорной краски уже не заляпывают стол, а висят в
воздухе и с каждым мгновением всё больше похожи на маленькие звёздные искры.
Мелькору стало неприятно. Слишком похожа
была иллюзия, слишком остро напомнила о том, что выбрала когда-то Тинталлэ - не
его. Хоть и старая была история, и женского внимания Восставшему хватало, но
очень уж он не любил проигрывать.
Первым побуждением было прекратить игру, но это значило бы - отступить перед
пустяковой трудностью. Лучше уж проверить, на что способен майа.
Облик Владыки Ветров стал зыбким, как облачко тумана, и через мгновение на месте
Манвэ оказалась высокая женщина с золотистыми волосами, струящимися вдоль спины.
- Твои звезды не будут видны в сиянии моих Древ, сестра, - мягко сказала Йаванна.
В комнате действительно вспыхнул свет - отчетливо зеленоватого оттенка.
Что-то неуловимо изменилось в облике
Варды.
- Мои звёзды будут сиять и там, куда не достигнет свет твоих Древ, Кементари, -
ответила она.
Танвио порадовался изобретательности Мелькора. Но также отметил про себя
поспешность, с которой тот сменил тему. Иллюзорная Варда, тем временем, жила
своей жизнью:
- Пусть Древа не будут похожи на мои Ормал и Иллуин, - попросила одна Валиэ
другую. - Пусть сила их света меняется, - подумала.
Чтобы не напоминать о невозвратно утраченном.
- Давай сотворим Древа вместе, - предложила
Йаванна. - Я могу вырастить олвар, но свет - не моя стихия. Без тебя мне не
справиться.
Как на самом деле были сотворены Древа, Мелькор не знал: до сих пор от пришедших
из Амана майар не удалось выяснить подробности. А вот любознательному Танвио
вполне могло быть известно больше, чем другим Младшим. Сумел же он проникнуть в
Серый Чертог.
- Конечно, сестра, - улыбнулась Варда.
- Нужно разместить их повыше, - пророкотал густой бас Ауле. - Спою-ка я Холм
посередине нашего острова. Что скажешь, жена?
Звёздный пламень теперь стал отблесками подземного огня, а сама Варда исчезла,
как только на неё перестали смотреть. Играющих снова двое.
- Мои деревья будут видны отовсюду, -
согласилась Йаванна. - Только вот светиться они не смогут без помощи Варды.
- Мы поём в одном Хоре, - в голосе Валы
проскользнула нотка гордости. - Но Тинталлэ не может наполнить светом пустоту,
идём же скорее, милая, подготовим сосуды.
Ауле нетерпеливо протянул жене руку. С этим же нетерпением он не дождался
прихода Детей Единого и сотворил своих.
- Начинай, - предложила Йаванна. - Только не
делай почву слишком каменистой.
Мелькор не представлял, как можно "наполнить" деревья светом. Судя по тому, что
показывали майар, светились не сами Древа, а нектар, капающий с цветов. И
немного листья. Но если так, свет должен быть растворен в воде, которую
втягивают корни. Корни... на какую глубину они выросли? И почему Древа именно на
холме?
Мелькор так задумался, что едва не забыл о необходимости поддерживать иллюзию.
Облик Йаванны начал мерцать и расплываться, но Восставший вовремя спохватился, и
Дарящая жизнь улыбнулась супругу.
Игра затягивала, Танвио увлекался всё больше.
Древа Света - величайшая песнь Йаванны и, возможно, величайшая тайна... Ну и
пусть! Пусть Мелькор увидит, как это было тогда, на самом деле. Да, Тёмный
силён, страшно силён. Но ему никогда, никогда не превзойти Хор в мастерстве.
Для воссоздания этой картины Танвио применил все мелодии Ирмо, всю память об
отражениях Песни Древ. И немного своих впечатлений, самую малость.
Йаванна запела. Её голос не был первым. Ветра Манвэ уносили горечь минувшего за
высокие Пелори - гордость и печаль Ауле. Только Память о былом осталась в
Чертогах Намо. Уже отзвучала скорбь Ниэнны, мягкая, но пронзающая даже камень,
до самых корней мира. Хор был тут, щедро делился силой. И Йаванна запела.
Больше не было лаборатории Удуна, не было кузницы Ауле - была вершина Эзеллохар,
была Йаванна и её песнь. Точнее, Йаванна в исполнении Мелькора осталась. Вся
прочая обстановка выстраивалась вокруг неё, подчинялась. Даже Хор, основа всего.
Тень Ауле влилась в него ощущением присутствия.
История желала быть рассказанной, иллюзорная Йаванна должна была запеть - и
запела. И тотчас же, будто стрела с тетивы, двинулось, наконец, иллюзорное
время. Чтобы снова застыть, растянуться в полёте, как падают капли воды в
подземных пещерах. Как растут, сплетаясь, серебряно-золотые корни.
Легкий вздох радости прозвучал в Хоре, когда корни достигли глубинных вод. Когда
сила жизни, торжествуя, вознесла к небесам два сияющих светом Варды ростка. Нет,
уже не ростки - Древа. Тэльперион. Лаурелин. Первое чудо Амана. Радостное чудо.
Звёздная Королева улыбается. Больше не будет огненных рек Альмарена. Они
остались глубоко в Памяти. В толще Пелори.
Реки огня. Ужас живого. Разрушение. Диссонанс. Мощь. Восставший в мощи.
Мелькор.
Мелькор во плоти. Земля за ним, до самого горизонта, дымится. В глазах отблески
пламени, на губах ледяная усмешка.
И вдруг - снова лаборатория. Мелькор, точно такой, каким вышел из стены,
задумчиво смотрел на разноцветные плошки. Танвио смотрел, глазами Мелькора. И
даже начал немного думать, как Мелькор. Не просто думать - делать. Взял
свободную плошку, легко повторил красную мелодию, разбавил синей, получилось
ярко-фиолетовая. Отличное сочетание! А если больше красного? И немного белого.
Серебряных блёсток… Что за розовый кошмар! Если цвет можно назвать кричащим, то
это именно он. Эта нелепость окончательно привела майа в себя, но пока что не в
свой облик.
Мелькор вопросительно глянул через стол на…
Мелькор охотно позволил майа ткать видение и с удовольствием отметил, что тот
весьма искусен в наваждениях - особенно, когда увлечется и забудет о своей
застенчивости. Голос Танвио окреп, мелодии лились легко и уверенно.
Вала внимательно вслушивался в каждую нотку предполагаемой Песни Йаванны, но не
слышал фальши. Похоже, показанное бывшим подручным Намо было правдой - по
крайней мере, той ее частью, которую способен был воспринять майа.
Мелькор дождался, пока иллюзорные Древа приняли облик, знакомый ему по рассказам
майар, и собрался задать вопрос Варде. В качестве Йаванны, конечно: "Что же
станется с моими творениями, когда Лаурелин и Тэльперион выпьют весь свет из
Эндорэ? И что случится с Аманом, если свет, предназначенный для Покинутых
земель, будет собран в нем? Остров слишком мал - выдержит ли он эту мощь?"
Но тут картина изменилась, и Вала замер, изумленно глядя на собственный образ,
искаженный до неузнаваемости. Впрочем, его куда больше занимало изображение
обугленной земли, чем малосимпатичная физиономия двойника. Показать бы Валар
настоящее Эндорэ, заставить оценить многообразие и силу мелодий - может, и
осознали бы, как были глупы и несправедливы к брату!
Мелькор невесело усмехнулся и тряхнул головой, отгоняя ненужные мысли. Понятно
же: и не оценят, и не осознают. Не братья и сестры ведь - враги, и давно. А на
врагов не обижаются.
Новое видение, созданное Танвио, ясно дало понять: игра закончена, началась
другая. Восставший не стал возражать - подхватил новую мелодию. На иллюзорного
Мелькора, широко распахнув фиолетовые глаза, смотрел иллюзорный Танвио. Щеки его
едва заметно порозовели от азарта, и улыбка была непривычно открытой и
неожиданно обаятельной.
- А может, добавить желтого? - с любопытством спросил майа.
Майа видел себя всякого. Смешивать отражения и иллюзии - забавный способ ничего
не делать и не думать, что делать нечего. Но такого... настоящего, пожалуй,
впервые. "А я хорош! - подумал. - Надо будет потренироваться".
- Жёлтого? - Мелькор выслушал предложение с преувеличенным вниманием.
Розовая смесь пришла в движение, спиральные нити желтого завивались к центру и
начали растворяться, добавляя к необычному рисунку ярко-оранжевые полоски.
Иллюзорный Мелькор заворожённо вытянул руку и остановил вращение. Внутренний
Танвио захотел ещё полюбоваться промежуточным результатом.
Мелькор - настоящий, а не кажущийся - с удовольствием отметил про себя, что
Танвио больше его не боится. Иллюзорный майа протянул руку, взял щепотку
розово-оранжевого порошка, высыпал на черную поверхность стола. Поразмыслив
мгновение, добавил светло-зеленого и ярко-желтого.
Оказавшись рядом, мелодии оттенили и усилили звучание друг друга, рождая новую
гармонию.
- Из камней можно сделать мозаику, - сказал "Танвио". - А из этого... из этого...
Он осторожно коснулся пальцами порошка, сдвигая его, так что беспорядочные
цветные пятна стали мало-помалу складываться в узор.
- Смотрите, что получается, Вала Мелькор! - радостно воскликнул "Танвио".
Настоящий Танвио решил, что никогда не
станет тренировать это. Лучше лишний раз отработать сдержанность.
Спокойное достоинство. Как у Намо и его лучших учеников. Интересно, а у Мелькора
есть ученики? Или одни слуги и ещё, как их? Друзья. Дружить с Валой... Впрочем,
этот Вала не совсем обычный. И дружба с ним тоже должна быть не совсем обычной.
Просто потому что так спет мир. Будь осторожен, Танвио, будь очень осторожен в
своих желаниях. Разве ты не слышал конец песни?
Открытая восторженность майа была приятна иллюзорному Мелькору. Гордость тотчас
же отразилась в облике. Ай да я! Как меня майар любят! Даже упрямые аманцы...
Вот почему Мелькор тёмный. Не обратил внимания на ту красоту, что уже была, а
воспользовался частью её для создания своей.
- И что же получается... Танвио? - с глубочайшим интересом.
У тебя, ведь, всё всегда получается?
Мелькор заметил гордость во взгляде своего
иллюзорного двойника и невольно усмехнулся. Танвио угадал и в точности передал
чувство, которое всегда ощущал Восставший при очередном удавшемся эксперименте,
своем или своих майар. И непохоже, чтобы это вызвало у майа неприятие. Значит,
не чужда ему Тема Мелькора, только признаться в этом себе пока страшно. Что ж,
нет надобности спешить: пусть Танвио придет к пониманию постепенно, сам.
- Рисунок, - иллюзорный майа увлеченно добавлял к своему узору порошки разных
цветов. - Вот только закрепить бы его, - он вопросительно посмотрел на "Мелькора".
"Проверяет, насколько я искусен в мелодиях
Ауле? - задумался Танвио. - Красочная пыль сама по себе не удержит форму. И
основу в готовый - этот - рисунок просто так не впоёшь, не нарушив
расположения..."
Мысли иллюзорного Мелькора выстроились сходным образом. Отражённый Вала тоже
отметил главную ошибку майа, но решил... не отпугивать новичка поучениями и
поискать способ иначе спасти сыпучий рисунок. "Вот как! - усмехнулся Танвио. -
Точно по советам Йаванны на уроках приручения".
"Мелькор", тем временем, снял прозрачную дверцу посудного шкафа. Ничего, потом
споёт новую. Толстое стекло легло на стол поверх рисунка. Ещё утопить в
поверхность, чтобы не сдвигалось и не пропускало губительный для яркости
воздух...
- Теперь твой рисунок надёжно закреплён, - улыбнулся иллюзорный Мелькор. - Если
хочешь, можно забрать его с собой, только тогда надо аккуратно вырезать эту
часть стола.
- Благодарю, - слегка растерянно
пробормотал "Танвио", озадаченно глядя на преображенный рисунок.
Он слабо представлял себе, как и чем резать камень, а просить помощи в таком
пустяке не слишком хотелось.
Мелькор про себя похвалил настоящего Танвио за изобретательность. Сам он скорее
попытался бы перепеть цветные порошки так, чтобы они прилипли к столешнице. А
еще лучше - сделать их вязкими, тогда и закрепления не потребуется.
Идея так понравилась Восставшему, что он тут же попробовал ее воплотить. Красный
порошок в одной из чашек начал было плавиться, но цвет потускнел, словно выцвел,
и превратился в бурый.
Мелькор задумчиво потер подбородок и направился к одному из шкафчиков, где
хранились образцы жидкостей.
Иллюзия, которую Вала перестал поддерживать, постепенно таяла. Поющий, который
сосредоточенно рылся в шкафчике, все сильнее походил на Мелькора и все меньше на
Танвио. Только волосы, падавшие на широкие плечи, все еще оставались золотыми.
Игра окончена, понял Танвио и принял свой
облик. Своей цели он уже достиг: набрал сколько надо разноцветных порошков.
Следующим шагом в плане было окончательное создание красок. Чтобы не рассыпать
порошок по столу, а кисточкой по бумаге. Танвио уже перепел несколько листов из
своего альбома, два раза пришлось удваивать размер. И теперь думал, как бы
повежливей распроститься с гостеприимным хозяином лаборатории.
А зачем? Вдруг подумал майа. Мелькор, судя по его действиям, озадачился способом
создания крепких красок. Не нужно будет напрягаться самому... Танвио решил
ускорить поиски Мелькора в шкафу с жидкостями.
- Масло и толчёная глина, - сказал он широкой спине Валы. - Или вода и толчёная
глина.
- Ум-мгу, - найдя нужный сосуд, Восставший
вернулся к столу. - Мы попробуем разные варианты. Набери-ка воды,- он махнул в
сторону бьющего из стены источника.- А я пока займусь глиной.
К моменту, когда удар Главного гонга оповестил Удун об очередной смене стражи,
перед Мелькором и Танвио стояло почти две дюжины чашек с вязкой массой разных
цветов.
- А неплохо вышло, - удовлетворенно сказал Вала, ткнув пальцем в одну из красок и
проведя им по столу. - И закреплять не нужно.
- Сами высохнут, - согласился Танвио.
Отлично вышло! Просто замечательно как вышло. Не смел и мечтать. Хотя можно
ещё...
- Места много занимают, переносить неудобно, - майа окинул взглядом заставленный
стол. - Коробочку бы с отделениями на все цвета, и с крышкой. А остатки
как-нибудь плотно запечатать, пополнять потом израсходованное.
Фиолетовые глаза смотрели так наивно.
- Ну, коробочку ты и сам легко сделаешь, -
усмехнулся Мелькор, который терпеть не мог возиться с мелочами.
Вот придумать новое, начать мелодию, показать направление для дальнейшей работы
- это другое дело.
- Посудины с крышками можешь выбрать в этом шкафу, - сжалился он все-таки над майа. -
Там их много, разных. Потом покажешь, что у тебя получилось.
С этими словами Восставший похлопал Танвио по плечу и вышел из комнаты. Его ждал
незавершенный эксперимент: невероятная и бесподобная рыба, умеющая выпускать
молнии. Если еще не сдохла, конечно.
