Проект "Север и Запад"  

Обращение Ррао

Авторы – Red 2 the Ranger (Ррао), Рина (Ррао), Тэсса (Мелькор), Ноло (Тевильдо), Панча (Сайрон).

Сайрон и волки бежали впереди. Хитрюга с двумя младшими самцами следовала за медведем, чтобы тот не вздумал свернуть.

Вскоре они достигли границ Северной Твердыни. Сайрон послал Мелькору осанве:
- (о) Владыка, я веду вражеского шпиона. Сейчас он... неопасен, - Сайрон мысленно ухмыльнулся и прибавил образ медведя.  

- Отличная работа, Сайрон,- отозвался Мелькор.
И замолчал, размышляя, как поступить с пленником.

До сих пор все майар, которые появлялись в Удуне, приходили туда добровольно. Кто-то, погостив, уходил петь в Эндорэ. Темный Вала не старался их удержать. Младшие Стихии, Песни которых не вступали в диссонанс с его Темой, были полезны. Должен же кто-то следить за порядком в дальних от Удуна уголках Эндорэ. Иногда Мелькор навещал своих знакомцев, реже кто-то из них гостил в Удуне. Восставший не слишком рассчитывал на их помощь в случае столкновения с Аманом, зато был уверен, что помогать Светлым они не станут. Хотя бы потому, что успеют привыкнуть к его Теме, которая звучала уже почти повсюду в Эндорэ, воплощаясь в каждой частице материи, в каждом камешке, в каждой травинке, в каждой клеточке живой плоти. Еще каких-нибудь четыре-пять веков, и в Эндорэ не останется ничего от Музыки Валар. Так что майар, еще не принесшим клятву, не останется ничего другого, кроме как присоединиться к Мелькору.

Да, но вот как быть с аманцем, захваченным в плен? Уничтожать неразумно, упускать нельзя. Ладно, главное – не спешить.

- Давай его в лабораторию,- распорядился Мелькор.- В секции Р-18 есть подходящая клетка. Как освободишься, сразу ко мне.  

В точности выполнив все указания Владыки, Сайрон явился на доклад.  

- Похоже, с ним будет немало возни,-
задумчиво сказал Темный Вала, выслушав рассказ Сайрона.- Насколько хорошо ты знал его прежде? Какие мелодии любит петь этот похититель волков?  

Сайрон покачал головой:
- Я не знал его. Но по тому, что я услышал в его Музыке, он может спеть мелодию любого из келвар. Волки южных границ не пострадали от него. Только волколаки, - майя не сдержал чувств и стиснул кулаки. - Глупец! Он думал, что дает им свободу!..  

- Свободу,- задумчиво повторил Мелькор.- Так для нашего... хм-м... гостя важна именно эта мелодия? Вот если, к примеру, сейчас отпустить его Музыку, как он поступит, по-твоему? Как бы ты поступил на его месте?  

- Если бы меня победили в поединке? - уточнил Сайрон. - Признал бы нового вожака, разумеется. Боюсь, только, этот... Ррао... не из тех, кто набирается... мудрости... с первого раза...  

- С первого раза... Что ж, значит, пусть убедится, что он всецело в моей власти. А потом... Потом будет видно.

* * *

Через четверть стражи все было готово. Мелькор подошел к клетке с медведем и заглянул через толстые прутья внутрь.  

Медведь безостановочно кружил по пещере. Поначалу в его крохотной, по сравнению с тушей, голове так же безостановочно крутилось - надо искать берлогу, надо устраиваться на зимовку. Но чёрная пещера не годилась для зимовки! Где уютный выворотень сосны, под которым мягкая земля? Тут только когти скребут и клацают по камню! Где листья, из которых можно сделать подстилку? Здесь скверное место. Запахи чужих зверей. Запах волков. Его тут потревожат! Здесь нельзя спать. Отсюда надо уходить!
Зверь обнюхал решётку. С виду это были ветки, густо сплетённые, как в чаще, а по запаху, на который он больше полагался, - камень. Дальше виднелась скала и ощущался ветерок - выход отсюда. Медведь на пробу потряс передними лапами решётку. Она не поддалась. Медведь потряс сильнее. Каменные ветки не шелохнулись. Зверь попытался их перегрызть. Зубы скрежетнули по камню.

Он пытался выломать решётку, навалившись всей массой могучего тела. Не получилось. Заботы о зимовке уходили куда-то прочь, а их место занимала ярость и желание вырваться отсюда. Хищник, который поначалу был в благодушном настроении, сейчас всё сильнее гневался.

Утомившись от попыток освободиться, медведь улёгся на жёсткий пол. Когти его местами кровоточили. Он казался спящим, но не спал. Уши ловили звуки, ноздри следили за запахами. Где-то близко есть еда. Где-то близко есть враги. Он учуял волков - значит, и волки учуяли его. А уж его попытки выломать решётку и яростный рёв были слышны далеко. Ну и пусть! Пусть волки придут! Пусть решат, что он беспомощен. Может, один-другой из них зазевается...

Когда незнакомый зверь подошёл с той стороны каменных веток, медведь почуял его запах. Еда!

Будущая еда была достаточно близко, чтобы близорукие глазки медведя могли за ней следить. Охотник не шевелился. Еда смотрела на него и подходила ближе. В запахе еды не было страха.  

Мелькор остановился в трех шагах от решетки, неторопливо разглядывая пленника. А больше - вслушиваясь.

Майа выглядел обессиленным. Мелькор заметил кровь на медвежьих лапах и на прутьях решетки.

Музыка Ррао была сейчас очень похожа на мелодии медведей. Почти неотличима.

Почти.

А еще Мелькор чувствовал отпечаток Силы Сайрона. Силы, которая сейчас держала в плену дух Ррао.

"Остроумно,- Темный Вала улыбнулся и шагнул к двери клетки.- Красиво сработано. Молодец Волк".  

Еда подошла совсем близко.
Нет.
Недостаточно близко.
Медведь выжидал. Добычу нельзя было спугнуть.
Те, кто ест траву, держались бы подальше. Это хищник. Это охотник. Он попытается добраться до медведя. Пусть только просунет морду или лапу...  

Мелькор слегка коснулся кончиками пальцев решетки, и дверь клетки послушно отошла в сторону, открывая проход.
Темный Вала шагнул внутрь. В левой руке его поблескивала стальная цепочка.  

Каменные ветки, загораживающие путь, исчезли! Свет из коридора упал на медведя не точками, а большим ярким пятном.

Добыча сунулась в пещеру.
Медведь мгновенно ринулся к выходу.  Он готов был ловить еду кончиками когтей, но всё шло ещё лучше - неизвестный зверь подставился под удар тяжёлой лапы, под неостановимо катящийся на него вес медвежьего тела, а за ним маячил выход из этой плохой пещеры!  

"Ай, молодец! - восхитился Мелькор прытью пленника.- Какая жажда жизни! Какая воля к борьбе! Похоже, ты настоящий боец, Ррао. А значит, ты станешь моим бойцом."

Темный Вала чуть отступил в сторону, ровно настолько, чтобы уклониться от когтистой лапищи зверя, быстро протянул руку и схватил пленника за шиворот. Как ни тяжел был майа-медведь, а только Восставший не зря так тщательно творил себе когда-то облик. Сейчас ему даже не пришлось прибегать к Музыке - хватило сил воплощенного тела.

- Я не причиню тебе вреда,- негромко сказал Темный Вала вслух, заботясь не столько о словах, сколько об интонации, спокойной и дружелюбной.  

Что-то ухватило медведя за загривок. Сила рывка была такова, что его крутнуло - да и сам он развернулся к неожиданно возникшему препятствию, к "добыче", которая ускользнула и внезапно очутилась у него за спиной. Продолжая это движение-разворот, медведь врезал врагу всё с той же левой лапы.

На сей раз Мелькору увернуться не удалось - иначе пришлось бы выпустить зверя. Когти глубоко пробороздили бедро Восставшего, по ноге заструилась кровь. Темный Вала вскрикнул от боли, но хватку не ослабил. Наоборот, навалился на медведя всем весом, пригибая тому голову к земле. Вернее, попытался пригнуть. Несмотря на всю силу Мелькора, медведь был все-таки слишком тяжел. Пришлось использовать власть над плотью. Повинуясь мысли Темного Валы, мышцы зверя расслабились, лапы стали разъезжаться, и голова начала клониться сама собой. Ладонь Мелькора продолжала давить на загривок зверя, вынуждая того опуститься на землю.  

Медведь ткнулся носом в каменный пол.
Враг оказался сильнее. Но он был ранен, запах его крови щекотал ноздри зверя. Пусть давит. Клыками не рвёт, когти, если и есть, сквозь густую шерсть пока не достают. Инстинкт говорил - сейчас нужно притвориться, нужно переждать, пусть враг истекает кровью.
Медведь перестал вырываться, только подался в сторону и немного развернулся, чтобы тяжесть противника приходилась не на шею, а на спину.  

- Я не причиню тебе вреда,- повторил Мелькор.- Равно, как и ты мне. Только по разным причинам.

Последнее он добавил, конечно, не для медведя, а просто для собственного удовольствия.

Тратить время и силы на исцеление плоти Восставший не пожелал: знал, что рана заживет сама за каких-нибудь несколько минут. Кровь, во всяком случае, уже почти остановилась.

Темный Вала не спеша разомкнул цепочку и надел ее медведю на шею. После чего отпустил музыку зверя ровно настолько, чтобы тот смог подняться.  

Тяжесть исчезла. Но косолапый не спешил вставать. Он ждал, когда хватка врага ослабеет. Что-то обхватывало горло - не сдавливало, но и не разжималось. Медведь глухо заворчал и шевельнулся. Помеха на шее не стала ни сильнее, ни слабее. Звеь мотнул головой, потом рванулся вперёд. Попытался отмахнуться от того, что держало его - когти зацепились за сталь. Медведь рявкнул и попытался разорвать то, что мешало, или стащить через голову. Не получилось. Зато в бесхитростном сознании наконец прояснилось - "Это не живое. Я застрял в этой штуке. Это не враг".

Ррао высвободил лапу. Поняв, что враг, победивший в короткой борьбе, не держит его, он не стал снова затевать драку. Это была не его пещера, не его земля, и он вовсе не хотел оспаривать права более сильного зверя, чтобы утвердить здесь свою власть. А выход из пещеры манил его - еда, вода, путь в лес, - и медведь, рыкнув напоследок, стал отступать к двери. Он держался так, чтобы не упускать противника из виду.  

- Умница, Ррао. Только без меня ты все равно отсюда не выйдешь.
Дверь захлопнулась перед самым носом медведя. Мелькор, прихрамывая, подошел к зверю и взял его за ошейник.
- Будешь слушаться или повторить урок?  

Выход снова закрылся. Теперь они были заперты тут с врагом. Никакой еды. Никакой воды. И незнакомый зверь тут же бросился на медведя. Если бы Ррао мог уйти - он бы ушёл, не стал драться.
А раз они оказались заперты здесь, и выживет тот, кто съест другого - то нужно было убить, чтобы не стать пищей. Или (нашёптывала изломанная, изменённая Песнь Медведей) хотя бы как можно сильнее ранить соперника. Чтобы он не ушёл отсюда. Чтобы хромал, чтобы не нашёл себе подругу, чтобы стал лёгкой добычей волков.

Медведь потоптался на месте, склонив голову и выбирая удобное положение для нападения. Он внешне не выказывал ярости, не предупреждал о нападении рычанием или ощетинившейся шерстью - просто тяжёлая лапища мелькнула в воздухе, чтобы обрушиться на врага.  

Если бы Мелькор не слушал мелодию Ррао, быть бы ему раненным снова. А так - успел выпустить ошейник и отскочить. Правда, из-за раны получилось это недостаточно проворно, но пара неглубоких царапин значения не имела. А вот то, что упрямый зверь продолжал сопротивляться, было как раз существенно. И очень досадно.

- Когти повыдергаю,- мрачно посулил Темный Вала, радуясь про себя, что никто из соратников не видел его неудачи. Двери лаборатории заперты, никто не войдет.

Заниматься медведями Мелькору до сих пор не приходилось. Его, привыкшего иметь дело с волками, поведение Ррао порядком озадачило. Медведю ведь более, чем понятно, объяснили, кто здесь главный. Но он почему-то не счел объяснение заслуживающим внимания.

"Ладно, Ррао. Значит, ты не хочешь признавать мою власть. Что ж, я позволю тебе думать, что ты самостоятельно выбираешь дорогу."

Мелькор отступил на несколько шагов к дальней стене. Дверь клетки открылась. Путь был свободен.

Выход из пещеры снова был свободен.
Медведь не стал преследовать отступившего врага. Лишь поднялся на задние лапы и грозно зарычал, давая понять, что он не убегает, а уходит победителем. Опустился на все четыре и попятился к выходу, не сводя злобного взгляда с Мелькора.

Пещера оказалась огромной. Ррао шёл и шёл по туннелям, а они всё не кончались. Он выбирал путь вверх, ловил ноздрями ветерки. Здесь не было никакой дичи, даже летучих мышей. Не было и воды. Один раз тропа вывела медведя к тому, что показалось выходом - оттуда дул ветер, там было видно небо и горы. Но дыра эта выходила на гладкую скальную стену, и спуститься там было никак нельзя. Подняться - тоже. Зверь посмотрел вниз, развернулся и потопал обратно в поисках другого пути. Он был уже достаточно голоден, чтобы по своим следам вернуться к незнакомому зверю и попробовать убить его. А ещё можно было затаиться и посмотреть, что тот ест и куда ходит на водопой.

Тут медведь обнаружил, что не находит запаха своих следов и не помнит этой дороги. Коридоры, подъёмы и повороты были совсем другими.
Он остановился. Понюхал пол. Убедился, что оставляет следы. Постоял немного. И снова двинулся вперёд.

Мелькор за Ррао не пошел. Стена одного из коридоров зашевелилась под его взглядом, и нижняя часть ее выдвинулась, образуя каменное кресло. Как раз напротив окна, выходящего на живописный водопад.

Темный Вала уселся и не спеша привел в порядок одежду. Раны от когтей уже почти зажили. Мелькор откинулся в кресле, любуясь пейзажем.

Медведь бродил по коридорам в полном одиночестве. Бродил до тех пор, пока Восставшему не надоело разглядывать водопад. А потом перед Ррао открылась последняя дверь. Дверь гостевой комнаты. В то же мгновение Темный Вала легко поднялся и зашагал кратчайшей дорогой к новому жилищу пленника.

Коридор, из которого тянуло сквозняком, привёл в тупик. В стене был пролом, и довольно-таки большой, но его загораживали прочные прутья. Медведь попытался выломать оконную решётку. Она не поддавалась.
Зверь покружил по пещере, вернулся ко входу - и увидел, что на месте входа сейчас сплошная стена. Почти сплошная. Оставались щелочки, но зацепиться за них и отвалить камень было невозможно. Когти скрежетнули по металлу.

Мелькор не стал заходить в комнату. Если зверь опять попытается напасть, придется его ударить, а это лишнее. Пусть Ррао сначала вспомнит себя - и тогда, прежде, чем пленник успеет разобраться, где он и что с ним произошло, Восставший войдет и заговорит с майа.

Темный Вала вслушался в мелодию того, кто находился за запертой дверью, и запел для него.

- Ты не медведь. Ты - Ррао. Ты - тот, кто умеет оборачиваться медведем, но потом снова становится собой,- пел Мелькор, медленно, шаг за шагом, возвращая майа по тому пути, по которому провел того Сайрон.- Ты знаешь Песнь Медведей, ты умеешь ее петь, но тебе ведомы и другие Песни. Стань собой, Ррао. Вспомни свою Музыку. Пой.  

В непроницаемой завесе вокруг разума Ррао возникла первая трещина. Тот, кто был заперт чужой Силой внутри кокона непонимания, внезапно нашёл выход. Трещины разбивали корку, мелодия рвалась вовне из скорлупы, из замкнутой в кольцо Песни Медведей.

Пустота, стеной окружавшая майа, не исчезала, но дробилась в почти неощутимую пыль. Он был окутан облаком этой невидимой пыли, он почти мог видеть сквозь неё - но нечётко, нерезко.

То, что звучало вокруг, хлынуло к нему - и Ррао увидел-услышал-ощутил: камень стен, переломанные стулья, осколки кувшина на полу, лес за окном. Песнь камня, песнь дерева, песнь жизни. Вокруг медленно и мучительно разворачивался огромный мир. Внутри так же болезненно разворачивалось - "я. я есть. я это я. я Ррао".

Картина простых медвежьих чувств росла вширь, сразу во все стороны, перетекала в понимание всего, что было вокруг, из ощущения перерастала в знание, находящееся "снаружи" предметов. Это знание захватывало всё новые и новые пространства: так возвращались память, опыт, умения, характер...
Теперь Ррао понимал, что пещеры не были пещерами, что его противник не был зверем. Он знал, кто это. Трудно было бы не узнать. Песнь звучала повсюду, и эта же самая песнь вела майа, заставляя его вспоминать, кто он такой.

Это была беда. Поражение и превращение в зверя тоже было бедой, но то, что происходило сейчас, было ещё хуже. Ррао попытался сопротивляться. Он смотрел не на мир сквозь мельтешащую пыль пустоты, но прямо и только на эти осколки, отказываясь видеть что-то кроме них. Он возвращал медленно раскручивающиеся внутри мелодии своей сущности к одному:
Я медведь.  

Музыка майа изменилась. Истинная мелодия хлынула, словно вода, прорвавшая запруду. И тут же Мелькор почувствовал сопротивление. Ррао упорно пытался петь Песнь медведей. И не просто петь, а прорасти ею, закрыться, спрятаться.

- Зря,- пробормотал Темный Вала себе под нос.- Ты отважен, Ррао, но глуп. Пытаешься натянуть медвежью шкуру? И думаешь, что звериная сущность выдержит дух Поющего и не расползется по всем швам? Или ты надеешься спрятаться от меня?

Восставший снова запел, сплетая для Ррао образы:

Медведь. Тело медведя – костяк и мышцы, кровь, бегущая по сосудам, и тончайшие волоконца нервов... и дальше, дальше – клетки, образующие живую плоть, и молекулы, образующие клетки – медведь не может знать этого – ты это знаешь – ты это пел – ты не медведь – ты знание о медведе.

Медведь. Медведь в лесу. Лес. У каждого дерева своя мелодия, у каждого дерева своя память – ты различаешь их голоса – голос каждого дерева, каждой травинки.

Мелодии, мелодии, мелодии – нити, сплетающиеся в гобелен, капли, сливающиеся в единый поток... но ты, Поющий, ты слышишь голос каждой капли, ты способен отличить каждую нить.

Ты – начало мира.
Ты – жизнь мира.
Ты – Поющий.  

– Я Поющий. Но я не стану петь там, где поёшь ты.

Это ответил уже не медведь.
Майа.  

"Вот как! Не станешь, значит? Ну-ну..."

Мелькор улыбнулся: он ожидал чего-то подобного. Открыл дверь и вошел в комнату. Стальная створка тут же захлопнулась за его спиной.  

Поневоле слыша его мелодию, Ррао удивился. Он не ощущал враждебности. Кроме своей.
После гнева и ярости, которые обрушил на него Артано, светлый майа ожидал того же самого, лишь во сто крат сильнее, и от Мелькора. Он готов был сражаться  - только чтобы не погибнуть покорно, поскольку понимал, что бой со Старшей Стихией ничем хорошим для него не кончится.

Но доброжелательность? Это было совсем неожиданно. И тоже означало беду. Тем худшую, что пока совершенно непонятную.  

- Приветствую тебя, майа Ррао,- Темный Вала прямо-таки излучал дружелюбие.
Обвел взглядом разоренную комнату и покачал головой.
- Неуютно. Некрасиво. Пожалуй, стоит это поправить, как думаешь?
Ответа, впрочем, дожидаться не стал. Несколько музыкальных фраз - и в комнате появилась новая мебель, в точности такая же, как уничтоженная медведем, а обломки и осколки исчезли.
Мелькор взял со стола свежесотворенный кувшин. Коснулся кончиками пальцев стены - и что-то изменилось в музыке комнаты. Из каменной кладки проклюнулась трубка из темного металла, словно росток из земли, и из нее побежала вода. Плиты пола тут же слегка раздвинулись, образуя сток. Темный Вала подставил кувшин под струю, наполнил и протянул Ррао:
- На вот, попей. Вода у нас вкусная.  

Майа не принял кувшина. Чуть отступил назад.

Вся эта показная мягкость ничего не значила. Главнее было то, чем она оборачивалась. Железная решётка клетки. Захлопнутая стальная дверь. Стеной стоящая вокруг чужая Музыка, от которой всё вокруг казалось липким, скользким, расплывчатым.

На миг его взгляд метнулся к запертой двери - и вновь устремился в никуда, вслед за пылинками пустоты, будто смотреть на что-то здесь было выше его сил.  

Мелькор отпил пару глотков, неспешно пересек комнату, поставил кувшин на стол. Уселся на один из стульев и кивком показал майа на соседний.
- Что ты делал с моими волками, Ррао?- спросил все так же мягко.- И главное - зачем ты это делал?  

- Разве Артано не сказал тебе? - слова получались как-то неуклюже, будто разучился их произносить. - Я исправил искажённые мелодии. Это не твои волки.

Майа прислонился к стене. Он по-прежнему не глядел на Мелькора.  

- Это волки Эндорэ, Ррао. Их мелодии соответствуют здешней Музыке. Не стоит подходить к ним с мерками Амана.
Мелькор показал на стул, не обращая ни малейшего внимания на то, что майа на него не смотрит.
- Да ты садись.

Ррао молчал. Собирал силы. Ждал.
Расположение воплощённого тела в пространстве его сейчас мало
волновало. Настолько мало, что овеществлённая иллюзия не моргала и не дышала.
Майа искал выход. И не находил. До каких-то пределов он был свободен, но потом начиналась чужая Тема, и в ней нигде не было просвета.
Пальцы нащупали ошейник. Здесь чужая Тема подступала совсем близко, запрещая даже самые простые действия.
Начать отсюда?

Музыка Ррао взметнулась, извернулась, он рвался прочь, он менялся, отталкиваясь от того, что держало его, он уклонялся и уворачивался.
Внешне - лишь молчание, лишь замершее у стены тело. И - незримая борьба, щедро
растрачивающая резервы, выплёскивающая всё в один миг, не оглядываясь,
не размышляя.

- Не трать силы попусту, Ррао,- Мелькор смотрел на него с участием.-
Ты не сможешь избавиться от этой мелодии - ее пел я. Но я могу убрать
ее - если ты перестанешь видеть во мне врага. Сядь,- сказал уже
властно.- Поговорим.  

Ррао не ответил. Он искал выход - и не находил. Все его попытки вывернуться были тщетны. Он, оборотень, не мог сменить облик, чтобы освободиться от ошейника. Ничего не мог. Чужая Музыка была слишком сильной.
В отчаяньи майа рванулся прочь из фана, тратя последние силы, - развоплотиться, вернуться в Аман, - и тут же чужая мелодия встала у него на пути несокрушимой стеной. Он был в ловушке.  

- Почему ты так боишься меня? - по-прежнему очень мягко спросил Мелькор.- Я не собираюсь наказывать тебя за волков.  

Ррао исподлобья посмотрел на Мелькора:
- А что же ты со мной сделаешь?  

- А что стал бы делать ты, Ррао, если бы я, например, тебя отпустил, м?  

- В Аман бы вернулся, что мне тут делать? - недоверчиво проворчал Ррао. - Волков бы не трогал, нет. Артано меня сильней.  

- Что делать тут? - Мелькор улыбнулся.- Ну, например, петь. Ты ведь за этим и явился в Эндорэ, верно?  

- Ну да, ну петь. За этим, - Ррао был совершенно обескуражен приветливостью Отступника, - так если отпустишь - разве из Эндорэ не прогонишь? Не понимаю.  

- Зачем же мне тебя гнать? Оставайся. Тебе ведь по душе Эндорэ, верно, Ррао? Иначе ты пел бы в Амане вместо того, чтобы прийти сюда.  

- Нравится. Только звери тут не все знают Закон. А когда я напомнил - на меня Артано напал. А ты говоришь - петь. Он опять нападет.  

- О каком Законе ты говоришь? - Мелькор казался искренне удивленным.  

- Как это о каком? - Ррао вдруг подумал, что всё случившееся с ним - очень странное недоразумение.
- Тот Закон, по которому существуют келвар. То, что отличает медведя от лисы. Если лиса будет лазать на дерево за медом, а медведь - ловить мышей, кем они станут? Если где-то келвар забыли, кто они - я должен был напомнить. Это тоже моя Песня - напоминать.  

- И где же действует этот Закон, Ррао?  

- Везде в Эндорэ, где живут келвар. Без него они не будут собой - они так спеты Владычицей с самого начала.
Ррао настороженно посмотрел на Темного Валу и еще раз потрогал ошейник - тот плотно обхватывал горло, не сдавливая, но его Музыка не позволяла Светлому Майа сбросить облик.  

- В Эндорэ? Ты ошибаешься, Ррао. Ты, вероятно, хотел сказать: в Амане. Потому что эти земли давно живут по моему Закону и поют мою Музыку. Твоя попытка принести сюда валинорские мелодии вела к Диссонансу и разрушению – вот почему Артано остановил тебя. Кстати, он принял новое имя: Сайрон.  

- Но я не слышал никакого Диссонанса, - недоверчиво возразил Ррао. - И раз моя Песня вела к разрушению, то ты не позволишь мне петь в Эндорэ?  

- Почему же? Пой. Только пой свое. Не повторяй мелодии Йаванны - их место в Амане, а не здесь.  

- Только своё? - Ррао нахмурился. - Я привык повторять песни Йаванны. А своё - с Альмарена не пел. Но ты же хочешь заставить меня петь твои песни - разве не для этого ты надел на меня ошейник?
Перед мысленным взором майа-оборотня мелькнул облик грустной Йаванны, попросившей его о помощи. Он пытался как мог - но вот не получилось. Возвращаться, не выполнив обещания, не хотелось, впрочем, оно наверное теперь и не вышло бы - ошейник... Ррао понимал, что случилась беда - и из Эндорэ ему не уйти.
Можно было слушать келвар, петь с ними, повторяя их мелодии - и не больше. Для Поющего это было страшно.
- Я не могу заставить тебя петь, Ррао. Да если бы и мог - не стал бы. Пой свое. Пой новое. А если пока не хочется петь - поброди по Эндорэ, присмотрись, вслушайся. Этот ошейник не позволит тебе сделать ничего во вред мне или моей Теме. Но он же послужит тебе защитой. Сайрон больше не тронет тебя.  

Что ж, другого выхода, как бродить по Эндорэ, Ррао пока не видел. Всё лучше, чем сидеть без дела в крепости Темного Валы в окружении чуждой Музыки. Сейчас просторы Эндорэ для него были свободой - той, на которую он уже не рассчитывал.
- Раз отпускаешь - так не покажешь ли, где тут выход? Если вправду отпускаешь.  

- Крепость укажет тебе путь.
Дверь комнаты отворилась перед майа.
- Ты сможешь вернуться сюда, когда пожелаешь, Ррао.  

Ррао вздрогнул: до этого момента он считал, что Темный Вала играет с ним. Но в клетке появился выход!. Майа сделал неуверенный шаг к двери... другой... оглянулся недоверчиво - и вышел в раскрытую дверь.
"Вернуться? Зачем? Как можно захотеть  вернуться в клетку?"
И как понимать слова о том, что крепость путь покажет? Никаких знаков на стенах не было видно, а вслушиваться в Музыку майа боялся. Оставалось звериное чутье: Ррао попробовал обернуться – на этот раз получилось. Крупный серый медведь устремился по широкому коридору туда, где он учуял запах воли. "Наружу" - Ррао надеялся, что выход он рано или поздно найдет.  

А выход оказался совсем рядом.
Ррао и свернуть-то успел раза два всего, когда очередной коридор закончился распахнутой дверью. Дальше была короткая лестница, а за ней - узкая тропинка, ныряющая в лес, который начинался почти у стен крепости.

* * *

Лес был густым, под лапами трещали сучки и засохшие ветки, но всё же это был лес. Медведь спешил убраться подальше от крепости Темного Валы - вдруг тот передумает и прикажет догнать... Ррао бежал экономным шагом, переваливаясь с боку на бок, иногда закладывая петли, чтобы проверить, нет ли погони. Теперь он больше доверял чутью, чем слушал: чужая Музыка в ошейнике мешала восприятию - не так чтобы уж очень сильно, скорее раздражала. И от нее было не избавиться, не то что от мелкого гнуса. Ррао попробовал отогнать мошкару Силой - это получилось хорошо, даже слишком: видимо, он был слишком раздражен, песнь комаров не удалилась, а прекратилась совсем.  

Время от времени между соснами попадались обломки скал и покрытые мхом камни. То тут, то там из-под опавшей хвои выглядывали круглые золотистые шляпки грибов. Кричали птицы - не пели, как в Амане, а перекликались, резко, тревожно, непривычно для слуха Ррао.  

"Почему они так тревожно кричат? Что, за мной кто-то гонится или опасность угрожает им самим?"
Ррао вслушался, но мало что понял, кроме общей настороженности леса. Лезть на сосну, чтобы осмотреться, совершенно не хотелось, а подозвать сидевшую на нижней ветке настороженную белку Пением - не получалось: рыжей стрелой метнулся зверек вверх по стволу, только серый хвост мелькнул. Сверху раздалось возмущенное цоканье: белка сердилась и считала, что такой большой медведь съест все грибы, а ей не оставит.
А чуть дальше посреди поляны рос высокий дуб - очень старый, с неровной корой, покрытой наплывами. Ррао различил под ними старые следы огня - похоже, это дерево помнило еще времена до Тьмы. Из кроны раздавалось ровное жужжанье - там жили пчелы.
"Пчелы - это хорошо. Я попрошу их осмотреться и рассказать мне, что в этом лесу творится", подумал Ррао и полез к дуплу.  

Однако даже пчелы в этом искаженном лесу начисто забыли Закон. Вместо того, чтобы выслушать Ррао, они набросились на него - все разом, обезумев от ярости и страха. Так, словно он был врагом. Так, словно, кроме врагов, они никого не видели в своей жизни.  

"Это же пчелы - так почему они так странно себя ведут?!" Когда очередная пчела сталкивалась с его фана, шкуре медведя было больно, а музыка искаженного насекомого быстро затихала. Но тут же нападали другие пчелы растревоженного улья - и они не слушали его! Ррао попробовал им спеть, но они по-прежнему его жалили.
"Что, они не слышат Музыку?", - ошарашенный майа Йаванны ретировался с дерева, но рой не отставал. Приходилось постоянно  тратить Силу на исправление фана. Боль мешала петь, а главное - жутко раздражала. Медведь зарычал и бросился к ближайшей воде.
Когда он сменил облик на эрухинный и нырнул в затянутый странной зеленой пленкой водоем, пчелы покружились - и вернулись в улей. А майа еще долго сидел на дне, задержав дыхание. Он сердился на пчел, на Мелькора, исказившего их, а главное - на себя - за то, что не сумел справиться.  

Внезапно ногу его обожгла боль.
Рак.
Огромный, раза в два больше любого из аманских, с острыми клешнями. И цвет странный - черный, отливающий синевой.
Рак, которому полагалось бы жить в проточной воде, а не в этом затхлом озерке.  

Ррао выпрыгнул из воды, вновь меняя облик, рыча и дергая задней лапой, покатился по мокрой траве. Но рак не отцепился - лишь крепче сжал клешню на пальцах. Это было уже слишком для майа, чьи глаза от ярости заволокла красная пелена, - он извернулся и вцепился в мерзкое водяное чудовище зубами. "Ты мой враг - и я тебя сожру!" - несмотря на гадостный привкус тины, Ррао дробил панцирь и клешни заострившимися зубами в мелкую крошку и лишь затем стал зализывать распухшую ступню. Шерсть стала грязно-бурой и свалявшейся, морда вытянулась, когти загнулись подобно крючьям, но он в гневе даже не заметил перемены облика.
Сердито рявкнув, странный зверь двинулся в чащу.  

Ветви кустов качнулись. Кто-то бросился прочь, почувствовав приближение росомахи. Майа ощутил страх этого существа... оленя. Как будто он, Ррао, был врагом, а не хранителем леса.  

"Что?! Олень - боится - меня, Ррао?! Меня?!"
Ррао не думал сейчас. Его вновь накрыло волной гнева. Одно лишь желание теперь владело им - догнать глупого кэлва и объяснить ему, что он, Ррао, - не враг ему. Ведь олень не нападал на него!
Росомаха принюхалась и двинулась по следу. Чутье обострилось, запах страха вел майа даже надежнее, чем следы Музыки испуганного животного.
Олень сначала бежал прямо, затем свернул - почему-то на север, как заметил майа. Значения это не имело, он упрямо продолжал преследование.
Иногда олень останавливался, но вновь убегал, стоило только Ррао приблизиться к нему. На кустах оставались клочья пены - глупое травоядное существо явно выдыхалось. А Ррао даже не бежал - он медленно шел следом, лишь изредка оглашая лес раздраженным рявканьем. Мелкие птицы испуганно улетали прочь - неважно. Сейчас он догонит _этого_ оленя - и будет хорошо. Сколько бы времени на это не понадобилось. Впрочем, счет времени майа Йаванны, привыкший отмерять его по свету Древ, давно потерял, иначе знал бы, что звезды уже трижды совершили круг в темных небесах Эндорэ, пока он преследует ветвисторогое животное.  

Мелодия оленя начала слабеть, потом стала прерывистой, словно вот-вот готова была совсем умолкнуть. А потом Ррао увидел его самого. Животное лежало, подогнув стройные ноги. Коричневые бока, покрытые светлыми пятнышками, тяжело вздымались. А огромные влажные глаза неотрывно глядели на приближающегося майа. В них больше не было страха - лишь обреченность.  

Как долго он брёл по сумрачным лесам Севера, Ррао не запомнил. О том, какова оказалась его _собственная_ песня, думать было страшно, - и тогда сознание майа на какое-то время скрывалось - то самого себя. Росомаха же обычно ни о чем не думала - охотилась на мелких птиц или отбившихся от стада детенышей келвар. Очнувшись, Ррао злился - но каждый раз всё меньше. Привык.  

Тевильдо валялся на бортике бассейна, опустив в воду лапу с растопыренными когтями.
Сквозь нее протискивались золотые рыбки.
Кот им не мешал: его настиг редкий, но непреодолимый приступ неконтролируемой лени.
Внезапно Цитадель зазвучала по-иному... Смутно знакомо.  
Тевильдо поднял огромную голову, вслушиваясь в странное созвучие... И через мгновение лень оставила его.
Кот вскочил и потянулся на каменных плитах.
"Ррао".
Он не осуждал тех майар, что остались в Амане. Он их понимал.
И понимал Ррао.
Думая, что никогда его больше не увидит, и давно смирившись с этим.
Однако Ррао был здесь - кот не мог ошибиться.
о-Мелькору. образ Ррао. Служитель Йаванны. Здесь. Здесь ему не место. Почему?  

- Он пришел в Эндорэ, Тевильдо,- ответил Темный Вала.- И пришел не как друг. Я поговорил с ним. Он сейчас в раздумьях. Ты знаешь Ррао?  

"Конечно. Мы дружили когда-то... в Альмарене. Что ты сделал с ним, что он так... растерян? Может быть, мне поговорить с ним?"  

- Предложил ему побродить по Эндорэ, послушать здешнюю Музыку и постараться понять ее. И лишил возможности петь здесь аманские мелодии. Больше ничего. Поговори с ним, имлаи. Я хочу, чтобы он принял нашу Тему. Но ему может быть не слишком легко сделать это. Твоя помощь окажется, возможно, кстати.  

- Конечно, имлаи.
Кот старательно вылизал мокрую лапу, пару раз провел по морде и неторопливо отправился к Ррао. ОН вышел из Цитадели и двинулся к югу. Он чувствовал, что Ррао идет к Удуну, хотя совсем не хочет возвращаться. И все-таки приближается - медленно и упорно.
Кот подумал и запрыгнул на верхушку старого дерева.
Когда внизу показался Ррао, Тевильдо, недолго думая, окликнул зверя по осанвэ.
"Ты же медведей любил!"  

От неожиданности росомаха резко подпрыгнула на месте, когти проехались по коре дерева, оставляя длинные царапины, затрясла косматой головой:
"Что? Кто здесь?"  

"Это я, Тевильдо, - терпеливо объяснил кот. - Чего ты дергаешься? И зачем ты воплотился в такого странного зверя? Он красивый и подходит здешним местам, но я раньше таких не видел. ты его сам придумал?"  

"Тевильдо?" - Ррао не стал менять облик, сел, задрав морду и разглядывая Кота. - "Да. Тевильдо. А ты тут откуда? Здесь плохо и страшно. Ты улетай, а я пойду. Туда".  

"Вообще-то я там живу, - заметил Тевильдо как бы между прочим. - И вовсе там не плохо. если тебе не нравится у нас, зачем ты возвращаешься?"  

"Ты не понял меня, Тевильдо. Плохо - здесь, в лесу. Меня все боятся. Моих Песен не слышат. Считают меня - врагом. Все келвар здесь такие. Если я их убиваю - они не боятся больше. А я так не хочу. Не убивать же их всех. И в Аман уйти не могу".  

"Я бы тебя тоже испугался, если бы был зверем - Тевильдо рассмеялся. -С такими-то когтями! Если ты не хотел, чтобы тебя боялись, тебе надо было обратиться в кого-то другого. Ну, в зайца, например, или в белку. А почему ты не можешь вернуться в Аман?"  

- Мне - в зайца? - Ррао опешил. - Никогда не думал превращаться в что-то подобное. Но я попробую - вот прямо сейчас. Смотри, Тевильдо!

Ррао сменил облик, но тревога не ушла, и перед Котом возникло нечто, лишь отдаленно напоминающее зайца - темно-серое с коричневой полосой существо, задние лапы которого были значительно длиннее передних. Длинные узкие уши стояли торчком, глаза горели оранжевым. В пасти сверкнули длинные острые зубы. А когти остались прежними. И всё так же блестел ошейник. Существо напряглось и одним прыжком пересекло поляну.

- Нет, оно почему-то только прыгать умеет, а еще драться, - Ррао принял эрухинный облик и устало привалился к стволу. - Спускайся, приятель, хоть поболтаем напоследок.  

Тевильдо, однако, не спешил.
- А почему напоследок-то? Кстати, красивая животина, знаешь ли. А драться должны уметь все. Даже те, кто не очень хотят. Все в жизни пригодится.
Кот лениво взмахнул пушистым хвостом и ударил им по стволу, пришибив неприятную мошку, собравшуюся насладиться кровью его облика.  

- Потому что драться я умею, но не люблю. То есть раньше не любил. А теперь - не знаю. Я раньше любил быть медведем, а теперь стал разным - ты видел. Я теперь не знаю, где мое место. Но не в Амане. Да и не смогу - вот.
Ррао коснулся пальцами полоски металла, плотно охватывающего шею. Он слышал Музыку, и она уже не вызывала отторжения - привык. И это пугало как бы не больше всего.  

-Да, неприятно, - протянул Тевильдо. - Но если ты теперь изменился, почему бы не остаться здесь? Мне нравится, что ты теперь не привязан к одному облику. И мы можем опять гулять вместе - помнишь, как тогда, в Альмарене?
о: ветер кружит медведя и роняет его на траву. Кот презрительно морщит нос при виде протянутых сот. Толстое серое большеухое животное, спетое Ррао, и нос, вытянутый Тевильдо до размеров хвоста, довольная морда Кота, только что придумавшего оранжевого зверя - "а если так?" - шея зверя вытягивается, ноги удлиняются - "да, ты прав, так лучше" - кот радостно подхватывает друга и уносит прочь.  

- Тевильдо, а ты такой же остался! - воспоминания о шалостях давно прошедших времен заслоняют недавние неприятности, и Ррао улыбается - криво, одним углом рта. Потом быстро дергает Кота за кончик хвоста: "Ну, и куда ты меня потащишь, старый приятель?"  

"Руки прочь от ценных конечностей!" - притворно-сердито. Хвост вздымается вверх - и Ррао оказывается на ветке.
-Не свались, - насмешливо.
"А куда хочешь, приятель. Только, прости, не в Аман. Там мне показываться недосуг. Дела, знаешь ли..."  

- Кто "не свались"? Я?! - Ррао, превратившись в давешнего зверя, вцепляется когтями в ствол и ловко забирается на верхнюю ветку. - Кхе! Знаешь, в этом облике мне хочется кого-нибудь поймать. Прыгнув сверху.
Шерсть на загривке росомахи слегка топорщится, но глаза сверкают от азарта:"А куда угодно - ты здесь давно поселился, тебе и искать пути".  

"Тогда пошли в крепость. Она красива, кстати - и снаружи, и внутри. Вряд ли ты успел оценить ее".
Кот все так же лениво спрыгнул с дерева.
-Я могу тебя понести, если хочешь. Так что прыгай. Только не распускай когти. Если ты поранишь меня, Владыка этого... не одобрит.
В голосе майа уже не было улыбки.  

Ррао спрыгнул на землю рядом с Тевильдо: "Мои когти не втягиваются. Лучше я пойду с тобой рядом - или неси меня по воздуху. А в крепость я и так шел. Давай быстрее, если там Арт... Сайрон, - так, что ли, - эта штука защитит. Вала Мелькор сказал, если не обманул".  

- Если он захотел защитить тебя от Сайрона - значит, ты свой. А своим Владыка Мелькор не лжет. Никогда.
Кот выговорил все это обиженно... но обида ушла вместе со словами.
-А что, тебя наш милейший волк тоже успел достать?  

- Ладно, поверю тебе, так и быть. Точно не врешь? - Ррао на всякий случай слегка попятился в дереву, чтобы иметь возможность удрать, если Кот вдруг захочет подраться. - А ваш Волк чуть меня навеки Медведем не оставил - загнал внутрь, я почти забыл, что я майа. Так что он сильней меня, и связываться с ним мне больше не хочется.  

* * *
Странная парочка приближалась все ближе. Обоих в лесу раньше не водилось. У обоих - зубы. И когти.
Заяц решил было удрать, пока не поздно, но передумал. Ветка хрустнет - и все, охотиться начнут. Лапы большие. Догонят.
Заяц припал к земле, прижал уши... авось, не заметят.
Ррао и Тевильдо, увлеченные беседой, действительно прошли мимо.