www.venec.com 

Лемур

Лицом к лицу: 

цикл романов Альвдис Н.Рутиэн и Тэссы Найри “После Пламени”

Наверное, это первый случай в моей жизни – прочитаны две большие книги, два романа, в общей сложнности страниц на 400, и я не знаю, с чего именно стоит начать.

Полифония тем. Густая населенность персоналий – боги, герои, орки, люди, эльфы, младшие духи.

В этом мире можно жить: он обитаем и даже обладает своеобразным уютом.

Сама крепость Ангбанд, резиденция Черного властелина – до какой-то степени одушевленное существо.

В основу событийную легли взаимоотношения между Духом противоречия, Мелькором и воплощением творящего Пламени, Феанором.

Заранее оговорюсь, что не стану касаться философской, идеологической и мировоззренческой основ текста; прежде всего потому, что гораздо лучше меня ее выразили авторы, каждый в собственном предисловии.

Сложные отношения между героями. Сложные отношения их с окружающим миром, который вовсе не забава в руках ловкого беллетриста – подчас и почтительнейше, но выходит из повиновения.

Складывается ощущение, что авторы не создавали, а описывали уже существующий мир, одновременно и отвечая самим же себе на главнейшие мировоззренческие вопросы.

 Где граница изменений (даже ощущаемых как благо) и измены себе? Как храбрость и сила духа единицы переходят в предательство и гибельное малодушие для многих, если не всех? Есть ли общая правда? Бывает ли выбор без потерь? Где  взаимопонимание?

Дружба не терпит насилия, но как уберечь целое, не пожертвовав частью? И с чем именно можно расстаться без потерь?  Бунт без конструктива глуп, но всегда ли и  все способны  оценить твой иной, альтернативный замысел в его исчерпывающей полноте? Где лежат границы творчества и как влияет на него ограниченность восприятия?

Вопросы подобного рода можно выявить и поставить практически в каждой главе повествования.

(Если касаться исключительно нравственной проблематики произведения – то это тема для представительной монографии, а не поверхностной статьи .)

Поэт и царь; царь и двор; поэт и народ; война и мир (во всех смыслах слова); бытие и отражение; слабость, переходящая в силу и сила, склоняющаяся перед слабостью; гордость и гордыня; признание реальное и смирение мнимое; счастье, вовсе не равное сытости; доверие, что держит в узде непокорного прочнее паутинных петель Унголианты… 

(Имена авторов, в силу их общей одаренности, блестящего языка и стиля, а также поднимаемой ими проблематики, заслуживают куда более широкой известности  в российском обществе, чем та, которой они располагают в настоящее время.

Хочется то ли сожалеть, что события “Сильмариллиона”, составивишие сюжетную основу романов, по преимуществу известны в узких кругах литературоведов, культурологов и толкиенистов. То ли пожелать самим авторам опереться на материал, более знакомый хоть бы и понаслышке так называемому массовому читателю – затрагиваемая ими проблематика куда важнее, чем может показаться с первого взгляда.) 

Герои предсказуемо неожиданны в своих решениях, шахматно остроумны; при этом им невозможно не сопереживать – ведомо ли Феанору, что такое для созидателя быть лишенным права творить, хоть бы и временно? Ведь даже в полузаточении – полугостях Феанор располагает  свободой и в проявлениях творческого духа,  и в личном отношении. Чего был начисто лишен Мелькор как в заключении у Мандоса, так и на аманском “поселении”. Знакома ли боль за близких Мелькору, вечно свободному от обязательств земного? В состоянии ли он хотя бы разделить тревогу за надменных сыновей, добровольных пленников Клятвы, гордых учеников и вольнолюбивых друзей, грезящих побегами, да и просто за талантливых мастеров и за участь Дивного народа в целом? Или есть для него размен фигур, да и только?

Они нужны друг другу. Они не могут друг без друга – извергнутый из клана богов Мелькор со своей темой и Феанор, огнем творчества перешедший отведенные пределы и посему выжженный из своего народа значительно ранее своей мнимой “гибели”. Кто может понять ту силу, что “вечно ищет зла (читай: непонятного и непонятого), но сеет благо”? Кто может ждать от творца добровольного, не рабьего, как у прислуги, и не подхалимского принятия чужой Музыкальной темы? (Да пусть это будет тема и Друга; он может – как в случае со светильниками для Тронного зала – но не хочет  и, что самое главное, не будет: ему дорого мнение мастеров, пусть и плененных, пусть и хранящих лишь память о далеком прошлом. Да хоть бы и из прагматических соображений – подле Феанора больше шансов уцелеть. Хотя многие из спасенных  и полагают его лишь тенью прежнего Государя.)

Им обоим ведома горечь одиночества – да пусть даже среди себе подобных. Одиночество творца. Одиночество мастера. Одиночество вождя.

Это отразилось и на их романической судьбе.

Во второй части яблокам раздора – Сильмарилам готовят ларец.

Своего рода почетную ссылку. Их место там; слишком нестерпим их свет, проявляющий истинную природу прикоснувшихся к ним.

Силы Мелькора на пределе, как оставляют  силы солдат после дальнего перехода. Феанору нет утешения и забвения; он и сам находится на грани  и морального, и творческого кризиса.

Вместе невыносимо; и порознь невозможно.

Не может не удивлять необычно маленький срок, прошедший между замыслом и воплощением. Рассказ “Ворон” Альвдис Н.Рутиэн был написан в январе 2003 г. Первая часть трилогии была опубликована издательством “Северо-Запад” в начале 2004 г. В феврале 2005 г. в сети появилась вторая часть, написанная Тэссой Найри  на основе сюжета, разработанного совместно сАльвдис Н.Рутиэн.

Видимо, до такой степени было важно для столь разных авторов найти ответы на волнующие их вопросы, что не потребовалось времени на длительные обсуждения, согласование поворотов сюжета и фабулы, выработку общих основ поэтики и решение прочих проблем, одолевающих тех, кто пишет в соавторстве.

В предисловии  одна из сочинительниц сулит читателю трилогию; но, ознакомившись уже с первой частью, понимаешь, что “поэта далеко заводит речь” (М.Цветаева).

Если уж существует противостояние на уровне родства, то каково же оно на уровне реального, хоть порой и неосознаваемого, соперничества? Известно, что, с точки зрения технологии писательского труда, соавторами был использован принцип, распространенный в сетевых ролевых играх.

При работе над первой частью романа “партии” Феанора, эльфов, ученика и прислужника Мори были взяты Альвдис Н.Рутиэн; на долю Тэссы Найри достались “роли” Мелькора, Саурона, Темных майар и орков. Властелин Ангбанда и его соратники ставят каверзные вопросы и дают нежданные ответы, воздают в полной мере, заставляя нолдор реагировать в соответствии с их истинной природой. Даже орки, масса угрюмая, страшная и по идее, безликая, своего рода жуткий призрак “организованной толпы” каким-то образом – иногда кажется, что и помимо желания автора  –  рождают индивидуальности  (образы орка –“карьериста” Шабрука, орочки Шагри и собирательный образ орков Соснового нагорья).

Творчество соавторов  предстает перед нами как дуэль; всегда непредсказуем вопрос и еще менее ожидаем ответ. Это вечный поединок, даже если он и видится формальным; вероятно, именно данное обстоятельство обеспечивает достоверность описаний битв эльфов с орками, завораживающие балетные танцы с мечами Мелькора и Феанора, стремительные полеты Саурона и Таринвитис. 

Даже торжественное возвращение победителя Унголианты  – совершенно несомненный вызов подданным Мелькора.

 При подобной творческой энергетике в созидаемом тексте невозможно, совершенно невозможно ждать совместной третьей книги соавторов. Просто в силу материала – расходятся пути Мелькора и Феанора. Исчерпаны ultima ratio  первого, пытающегося повязать друга кровью сородичей. Исчерпаны и силы второго, стремящегося равно блюсти и друга, и свой народ и понимающего невозможность этого варианта для себя: не для него “низость двуединая: золота и середины”(М.Цветаева). Именно поэтому читатель вправе ждать сразу двух произведений разных авторов –Тэссы Найри и Альвдис Н.Рутиэн. Каждой - о том, кого она сама полагает главным героем. 

А дальше – дело читателя. Известно одно: мы-то уж точно не в проигрыше, хотя бы и в количественном: два талантливых произведения уж точно больше одного. 

“- Как же найти грань, на которой кончается творчество и начинается разрушение? Да и существует ли она, Мелькор?

- Если ты хочешь творить свободно, без ограничений, ты неизбежно

преступишь ее. Но даже если ты не выходишь за положенные пределы, ты все равно будешь разрушать, Феанор. Не то, что есть. То, что могло бы родиться. То, что в границы не вписывается”.

Встать, суд идет. Впрочем, приговора точно не будет.

Опубликовано с согласия автора.