После пробуждения ото сна Финвэ долго размышлял над тем, почему же у него такое хорошее настроение. Так и не пришёл к какому-то определённому выводу, но зато понял, что очень хочет поделиться этим самым настроением с другими. Хотелось петь, да что там – хотелось танцевать. А почему, собственно, нет? Одному танцевать – плохо. Следовательно, надо устроить праздник! Там-то будут танцевать почти все. Собственно, кто это сказал, что для праздника обязательно должен быть повод? А если просто так? Просто – взять и устроить веселье! Так, нужна прежде всего – музыка. Ну, ещё еда. И факелы. Нет проблем, еду попрошу каждого захватить каждого понемножку. Факелы – что-то подростки в селении последнее время обленились, будет им задачка… С музыкой посложнее – но я не я буду, если не затащу на свой праздник всех наших менестрелей! Даэрона точно, кое с кем придётся повозиться, но когда это меня мог кто-то переупрямить? Остальные должны просто обрадоваться возможности показать своё искусство… Столы, для разнообразия, поставим на берегу озера, а не у леса… Так-так-так…
Обуреваемый энтузиазмом Финвэ выскочил за порог своего домика (даже забыв позавтракать). Проверил свою идею на группе молодёжи на улице. Молодёжи идея пришлась очень даже по вкусу, и с лёгким сердцем Финвэ поспешил дальше, попутно отправив эту самую группу подростков в лес – за хворостом для большого костра и заодно за факелами. Краткая версия Идеи Праздника (так Финвэ уже успел прозвать пришедшую ему в голову мысль) с воодушевлением излагалась всем попадавшимся по пути сородичам, и, пожалуй, ещё с большим воодушевлением воспринималась. Через некоторое время, обойдя пол селения у Финвэ организовалась компания любопытствующих и стремящихся помочь, уже самостоятельно разъяснявшая всем интересующимся, что «Когда вон та звезда будет вон в том месте небосвода, приходите к Озеру, и принесите с собой немного еды - будет Большой Праздник! А пока не хотите ли помочь нам всем с устроением этого События?», добавляя попутно некоторые собственные ценные идеи и светлые мысли касательно развлечений.


Тьялмо

Сегодня в воздухе словно носятся разноцветные искорки. Смех, радостные голоса - словно звенят колокольчики. А они и звенят - их развешивают по деревьям, вплетают в гирлянды. Ветер чуть шевелит разноцветные лёгкие ленты. Будет праздник!
Кувшины с напитками, блюда с едой - всё это принесут на берег, а пока по селению плывут вкуснейшие запахи. Не нужно ли чего мастерицам? У каждой найдётся что-то вкусное, но ведь приготовить-то надо на всех... Тэлве спросил об этом - и оказалось, что одной нужны орехи для пирога, другой - мёда для напитков, и так далее, и так далее. Впору сбиться с ног, но орава легконогих сорванцов готова помочь.
Развлечения? Когда это нам надо было искать развлечений? Была бы музыка, и будет хоровод, и будут игры, когда волнами ручья пары текут навстречу друг другу. Будут песни - ведь кто-нибудь непременно сочинил песню, которой ещё никто не слышал. Сплетение видений, прыжки через костёр, снова танцы, а после - доброе угощение.

Тингрэлл

Праздник?! Новость, которой радостно поделилась с ним звонкая стайка легконогой эльфийской молодежи, спешащая мимо с поручениями от Финве, застала Тингрэлла врасплох.
- Ой! – Рыжеволосый квенди подскочил почти в панике, проворно сгреб с полки большой холщовый мешок и увесистый моток прочной веревки, и со всех ног припустил на окраину селения, пытаясь на бегу одновременно озабоченно проверять содержимое мешка, заплетать косу и уворачиваться от столкновений с оживленными сородичами, уже вовсю обсуждавшими предстоящее событие.
А все дело было в том, что в недалеком прошлом Тингрэлла посетила идея Новой Забавы, и он уже некоторое время потихоньку трудился над практической реализацией этой идеи. И сделано было уже очень много, но многое еще оставалось сделать, а подготовка к празднику вспыхнула столь внезапно, что квенди мимоходом укорял себя в абсолютно неоправданной лености, и мучился от беспокойства, возможно ли будет осуществить задуманное до начала долгожданного празднества вообще.
Однажды Тингрэллу выпал случай понаблюдать, как большая, темно-золотистая пчела, пытается напиться нектара из юного голубого колокольчика. Под тяжестью гостьи тонкий стебелек цветка склонился почти до самой земли, внезапно подул легкий ветерок, и пчела начала раскачиваться, сначала еще не очень сильно. Подобная шаткая нестабильность вовсе не пришлась по нраву полосатой собирательнице меда. Взмахнув крыльями, с недовольным жужжанием, она попыталась урезонить ветер и остановить качающийся колокольчик. Куда там, действия ее вызвали прямо противоположный эффект, и цветок, как нарочно, начал раскачиваться все сильнее и сильнее. Любуясь этим смешным противоборством, Тингрэлл подумал, что квенди, конечно, не пчелы, но мало того, что мед любят, тоже, наверно, в состоянии раскачать достаточно легкую конструкцию на гибкой подвеске. Чрезвычайно увлеченный этой необычной идеей, эльф долго бродил по лесу, преследуемый яркими образами захватывающих полетов, и в результате даже не поленился собрать маленькую модель будущей конструкции, без кол##аний пожертвовав на это дело длинную рыжую прядь. За тем, окончательно уверовав, Тингрэлл немедленно принялся за работу, и главные части Новой Забавы – четыре длинных деревянных стержня, тщательно отполированных и украшенных тонким орнаментом, замысловатые веревочные крепления для этих стержней, и легкая плетеная корзина, - были уже готовы, и заботливо припрятаны от глаз сородичей в густых зарослях душистого шиповника.
Более того, квенди уже выбрал Дерево – прекрасное дерево, с красивым гладким стволом, подобным колонне, и крепкими развесистыми ветвями, достаточно крепкими, по мнению Тингрэлла, для того, чтобы удержать его Новую Забаву. Единственное, что ему в сущности оставалось сделать, это собрать правильно все части воедино, и... летать.
...
Отдышавшись после быстрого бега, эльф бережно извлек свои сокровища из зарослей, подошел к дереву, глянул, и... тихо рассмеялся, картинно стукнувшись лбом об теплую шероховатость коры. Он, и правда, выбрал идеальное дерево, лучшее из деревьев, особенно заботясь о том, чтобы ни сучки, ни тонкие веточки не помешали будущему полету его Новой Забавы. Ровный и гладкий древесный ствол гордо уходил в высь, а стоящий у его подножия Тингрэлл со смехом задавал себе один единственный вопрос – ну, и как я теперь залезу наверх, а?
Вдоволь повеселившись над собственной бестолковостью, рыжеволосый аматор неожиданно наклонился, пошарил в траве, поднял и задумчиво взвесил в руках округлый средних размеров камень.
- Как мы уже выяснили, камни плавают лучше, чем я. – Хмыкнул неугомонный эльф. – Мало того, они и летают лучше, чем я...
Этот ясное ощущение веселого азарта более чем пригодилась Тингрэллу в самом ближайшем будущем, ибо он потратил немало сил и времени на поиски подходящих камней, плетение гнезд для этих камней, многократные броски – пока, наконец, удалось точно перебросить камни через нужную ветку. А потом, вздыхая и обливаясь потом, квенди взгромоздил таки на нее несущие, и тщательно подвесил плетеную корзину. Затаив дух, осторожно подтолкнул ладонью. Рука повисла в пустоте, а корзина почти бесшумно скользнула прочь, потом послушно вернулась обратно, доверчиво толкнула своего создателя в бок.
Отступив на край поляны, он в изумлении созерцал дело рук своих. Великие звезды, оно, и правда, качалось...


Тьялмо

Тэлве шёл среди деревьев и развешивал на ветвях светильники. И увидел, как на другом краю поляны край корзины проплыл над травой... замер и быстро двинулся обратно. Тихое поскрипывание, движение воздуха - и корзина показалась снова. А, вот же верёвки, она качается на них! И это Тингрэлл её раскачивает. Ох, какую штуку он выдумал! Тэлве приветственно махнул рукой:
- Вот это здорово! Тин, можно и мне попробовать?


Тингрэлл

- Айа, Тэлве.

яркое осанвэ радости: посмотри, как это здорово – предчувствие праздника!

- Конечно, можно. Да что там, нужно.
Тингрэлл комично вздыхает.
- Я надеялся было привлечь внимание какой-нибудь юной квендэ... – И ехидно добавляет. – Но если вдруг эта штука оборвется, лучше уж пусть вместе с двумя квендо.


Тьялмо

Тэлве вешает последний светильник на дерево, чтобы он заливал поляну мягким сиянием, и взбирается на борт лодки вслед за Тингрэллом.
Сначала лодка скользит над самыми верхушками трав, потом - всё выше и выше. Взлёт - падение, скорость, ветер.
Полёт - и в высшей точке останавливаешься, качели замирают на миг, и сердце замирает, и вот уже падаешь - нет, летишь, мягкий взмах качелей несёт тебя обратно... И всё-таки хочется оттолкнуться и полететь дальше, над деревьями, над озером.
Вот только падать будет неуютно. Тэлве ненадолго задумался. Сел на дно.
- Придумал! Тинг, я сделаю такую на берегу, чтобы с неё прыгать в озеро! А что касается юных квендэ... - Тэлве прищурился, - один совсем не-юный квэндо скажет им, если совершенно случайно их встретит, что на этой поляне есть что-то новое и интересное.
Лодка замедляет ход, и Тэлве спрыгивает на землю.
...Длинная верёвка, на неё можно крепко привязать короткую доску, а возле омута есть подходящие деревья...

На берегу вовсю кипит подготовка к празднику. Тэлве помогает перенести стол, потом отправляется в пещеры за большой корзиной и по пути захватывает верёвку. Стайка девушек несёт только что собранные ягоды. Они соглашаются дать попробовать по одной земляничине, "чтобы узнать, чьи ягоды слаще". Смех, шутливое "ну-ка отними", и Тэлве важно провозглашает:
- Просто невозможно решить, у кого самые вкусные ягоды, м-м, не оторваться! Может, ещё по одной!
- Нет, потерпи до праздника! - корзинки ставят на столы и перекладывают землянику в блюдо.
- Ах! Мой сердце разбито! О чудесные ягоды, как тяжела разлука с вами! Ухожу страдать в одиночестве. Но прежде, чем я удалюсь, должен открыть ужасную тайну: кто пройдёт во-от вдоль той цепочки огоньков, того у самого яркого светильника ждёт что-то интересное...

Верёвка прочно привязана к длинной ветке высоко над головой, ей не будут мешать сучки. Теперь закрепим доску. Всё, можно лететь! Миг полёта, словно плывёшь по огромным волнам, небо раскачивается над головой. И продолжением полёта - в точности как хотелось, оторваться от доски, и - в озеро. Прыжки со скал - не то, там летишь только вниз, а здесь - полёт в небе, снижение, эльф "чайкой" входит в воду. В глубине словно продолжается этот небывалый полёт - сквозь толщу воды, к поверхности. Вынырнул - и к берегу. Ещё раз! Посмотрим, можно ли улететь дальше.


Финвэ

Когда Финвэ закончил обход селения, то решил всё-таки тоже пойти на берег, куда, недолго думая, посылал всех желающих принять участие в празднике.. Подойдя к озеру, квендо ошеломлённо замер, а потом с гордостью и некоторым смущением подумал, что ему удалось-таки поставить на уши всё селение. Суета у берега создавала впечатление, что на праздник собирается в три раза больше народа, чем жило в деревне. И все что-то делали! Столы уже притащили, как раз в данный момент кто-то (да это же Ингвэ!) командовал их расстановкой, чуть в стороне поджидали своей очереди пара квенди с кипами скатертей в руках, самые ловкие развешивали по ближайшим деревьям светильники, ещё куча пока не зажжёных светильников лежала пока в сторонке – их надо будет расставить по столам… Жизнь кипела.
После того, как на ногу Финвэ наступили в третий раз, он вышел из ступора и решил, что стоять столбом не дело, и надо бы тоже чем-нибудь заняться. Например помочь нести лавки и стулья.
Когда и с этим было покончено, Финвэ остановился чуть передохнуть и заодно, напомнить подросткам, что так костры складывают только личности, желающие устроить пожар. Во время поучений шум неожиданно чуть затих, Финвэ огляделся, и понял, в чём дело – музыканты пробуют инструменты, ага, похоже, сегодня менестрели решили сыграть все вместе… И как раз во время особо дико звучащего куска мелодии раздался чей-то радостно-восторженный вопль, и сразу за этим – всплеск и бултыхание, как будто в воду швырнули огромный булыжник. Ха, нет, какой там булыжник, если на берег, чуть в сторонке, у омута и высокого дерева, вылезает мокрый, но жутко довольный жизнью Тэлвэ! Похоже, он создал новый способ прыгать в воду – совместив это с изобретением Тинга – о чём и поспешил, воспользовавшись наступившей после вопля тишиной, сообщить всем интересующимся.


Элени, квэндэ

«Интересное… Он сказал – что-то интересное…»
Элени машинально высыпала ягоды в блюдо. Мерцание светильников манило вдаль, неведомое притягивало. «Что же там?» Квендэ завороженно смотрела на дорожку.

- Элени, ты не слушаешь меня? – голос подруги вывел ее из оцепенения.
- Да, да… Извини…
- Я говорила, что надо принести еще одно блюдо… - начала Ильмэрэ.
- Если Тэлвэ вернется, то оно нам не понадобится! – со смехом перебила ее звонкая Тельмир.
- …и не забыть чаши – закончила квэндэ.
- Хорошо, я принесу.

Элени кивнула головой и направилась к селению.
«Интересное… Что же там? Новый прекрасный цветок? Или юное деревце? Или там живет птица с чудесным голосом, который ранее никто не слышал?»
Квендэ представила себе эту птицу – с перьями цвета неба, в которых отражались звезды, с серебряным клювом и голосом… дивным голосом, что звучал слаще земляники, переливался радужными водами ручья, ласкал ее теплым ветром и был прекраснее любой мелодии, что она когда-либо слышала.
Не заметив, она стала попевать чудесной птице; квэнди, направлявшиеся к берегу, с изумлением внимали ее песне без слов.



Тингрэлл, уловив отголоски образов в мыслях Тэлве, только печально вздыхает в след уходящему приятелю.
Шумное падение в воду, брызги, веселый смех... Нет уж, только не в воду - это удовольствие, увы, Тингрэллу недоступно.
Однако радостное ощущение Хорошо-Сделанной-Работы не позволяет ему загрустить надолго. К тому же в воздухе витает еще что-то...
«А ведь они там землянику уплетают!" – Внезапно понимает эльф
Перед глазами его четко рисуется волнующая картина: множество больших и маленьких корзин, мисок и лукошек, наполненных крупнми алыми ягодами, женское пение, среди листьев мелькают тонкие и ловкие девичьи руки, дразнящий земляничный дух.
«Сейчас умру... без земляники умру ну прямо немедленно!» - Бормочет Тингрэлл, и, ведомый огнями светильников и силой собственного воображения, спешит на берег. Вынырнув из густых заростей жимолости, он буквально сталкивается с задумчивой юной квендэ... Два восклицания – вот неожиданность! - сливаются воедино, и столкнувшаяся пара, не удержавшись на ногах, валится в траву.

Элени, квэндэ
Ой… Ты напугал меня… - с улыбкой промолвила квэндэ, поднимаясь с травы и отряхивая платье, - куда же ты так бежал?

Тающий образ ее песни, звездные искорки в глазах, мягкая улыбка…


Тингрэлл

- Элени, милая Элени, пожалуйста, прости меня! – Тингрэлл умоляюще складывает ладони. – Я постоянно ношусь, как дурной олень, необдуманно, напролом.
И тут же выражение его лица делается заговорщицким, а голос вкрадчивым:
- А откуда идешь ты, не с берега ли? И почему от тебя так сладко пахнет земляникой?


Элени, квендэ

- Земляникой? – квендэ рассеялась. – Это мы с подругами землянику собирали – угощение к празднику. Набрали полные корзинки, а теперь тарелок не хватает. Я как раз за ними иду. Ты не поможешь мне?

Тингрэлл

- Помогу, еще как помогу. Птицей полечу!
Тингрэлл с готовностью подхватывает Элени под локоть. И, склонившись к самому уху девушки, шепотом
- Только это вам не тарелок не хватает , это у вас земляника лишняя Лиш-ня-я, понимаешь. Полнейшее нарушение гармонии в мире. И я как раз тот квендо, которму предназначено эту гармонию восстановить.


Элени, квендэ

- Нарушение гармонии, говоришь? – зазвенел серебристый смех Элени. – Или ты просто хочешь земляники?

Спелая ягода, сочная ягода,
Сладостный дар лесов…

- напела квендэ.

- Сейчас принесем тарелки, и будет праздник для тебя: вся моя корзинка – твоя.



Тингрэлл

- Конечно, я хочу земляники! - Теперь уже смеются оба. - И уж точно никак не меньше полной корзинки! Надеюсь, она большая у тебя?
Тингрэлл шаг за шагом непринужденно увлекает девушку в сторону селения.
- Что тебе за радость кормить, например, Тэлве? Известный обжора, слопает, и потянется к следующей корзинке. Другое дело я. Я тебе спою Настоящую Песню Наслаждения Поглощением Спелой Земляники...
Так, перебрасываясь шутками, квенди скрываются за деревьями.

Сверху прямо на вышивку Мириэль упал желудь.

И встретила лучезарную улыбку синеглазого квэндо. Тинвэ свесился с дерева так, что, казалось, того и гляди свалится, и явно был очень доволен своей мальчишеской выходкой.
- Айя, Мириэль! - звонко приветствовал он эльфийку.- Не оставляешь работу даже на празднике?

- Нет,- неожиданно серьезно ответил Тинвэ.- Не шучу. Я понимаю. Я вот тоже... смотрел.
Он взмахнул рукой, желая показать направление, но потерял равновесие и, коротко ойкнув, сверзился вниз. Упал на четвереньки, помотал головой и неуверенно поднялся.
- Вроде, цел,- сказал с некоторым сомнением, потирая ушибленный локоть.

Тинвэ заметил презрительную гримаску девушки и поджал губы. Впрочем, у него было слишком хорошее настроение, чтобы всерьез обижаться. Квэндо подошел к Мириэль вплотную и наклонился над вышивкой.
- Красиво,- одобрил он.- Яркие цвета. Что это будет?

Тинвэ, не спрашивая разрешения, уселся рядом с девушкой.
- Ты сказала, что вплетаешь в узор радость. Стало  быть в твоей вышивке останется жить наш праздник. Звезды, и озеро, и светильники на деревьях, и земляника, и смех, и песни. И тот, кто посмотрит на нее, словно увидит все это - сам. Услышит, почувствует.
Он внезапно задумался, словно забыв о собеседнице.

- Нет,- неожиданно произнес Тинвэ, словно отвечая на вопрос незримого собеседника.- С дерева можно увидеть все сразу - селение, столы, костры, веселящихся квэнди. Но чтобы почувствовать праздник по-настоящему, надо быть там, в его сердце, участвовать во всем, все перепробовать самому. Иначе в картине не будет жизни.

Он поднялся и уже сделал несколько решительных шагов к поляне, как вдруг вспомнил о вышивальщице. Повернулся, с улыбкой окликнул девушку:
- Пойдем, Мириэль! Там множество новых узоров - они ждут тебя. Разве ты не слышишь их зов?

- Пойдем,- Тинвэ подошел ближе и протянул девушке руку.- Ты сможешь вернуться к работе после - она никуда не денется, а праздник закончится, и те узоры, которые могли родиться на нем, никогда уже не придут в мир - ведь им нужна ты.

- Нет,- Тинвэ подошел к ней совсем близко.- Нужно смотреть по-разному - и издали, и вблизи. Глазами и сердцем. Мир - в нем столько всего, Мириэль. Миром надо дышать, пропустить его через себя, пропитаться им, как земля влагой. Откройся ему - и он так же откроется тебе. Не надо бояться.
И добавил почти просительно:
- Пойдем, а? Ведь тебе же этого хочется, разве нет?

Тинвэ просиял:
- Ты не пожалеешь, Мириэль.
Он на мгновение задумался, словно выбирая с чего начать.
- Вон за теми деревьями,- синие глаза эльфа заблестели от предвкушения.- Там... ну, сама увидишь.

На краю временно опустевшей поляны Тинвэ остановился и показал на летающую корзину Тингрэлла с таким гордым видом, словно сам ее и подвесил.
- Вот. Я видел, как эта штука действует. Надеюсь, Тинг не обидится.
И тут же деловито добавил:
- Тебя подсадить?

Тинвэ понял ее замешательство по-своему. Тщательно осмотрел сооружение, подергал веревки.
- Не бойся,- заверил девушку.- Сделано крепко, не упадет. Во всяком случае, двоих выдерживает - я видел.
Не дожидаясь ответа, крепко обхватил Мириэль за талию и подсадил в корзину.
- Теперь держись крепче.
Квэндо толкнул "леталку" - та качнулась, плавно ушла от него, вернулась обратно. Еще разок, посильнее. И еще. Когда корзина набрала скорость, Тинвэ ловким и точным движением - куда только давешняя неуклюжесть делась? - запрыгнул в нее, ухватился за веревки и звонко, радостно засмеялся.
- Летим! Мы летим, Мириэль! Разве это не чудо?

Эол медленно шел по берегу, держа на плече огромную вязанку дров, слишком большую даже для его крепкой фигуры. Проходя под обрывом, он услышал испуганный девичий крик, и прямо перед ним на берег и в воду упало несколько берестяных мисок. Квэндо мгновенно скинул с плеча вязанку и приготовился ловить падающую девушку… К счастью, девушка удержалась на самом краю обрыва. Эол облегченно вздохнул.

_____________


Элени смотрела на тарелки, плавающие на поверхности воды. Спокойные волны легко поднимали и опускали их: вверх-вниз, вверх-вниз…
-      Эле! Они… они не тонут!
Образ-воспоминание: сухой листочек-челночок быстро плывет в веселом бурлящем ручье.

Проносясь над гладью озера в "летучей корзине" МИриэль смеялась так, как, наверное, никогда раньше. До дело было не в самой забаве. Дело было в восторге ТИнвэ, в его радости, которая накатывала на девушку, как огромные волны, и затягивала, и подчиняла, и противостоять этому было невозможно - да и незачем!
Она радовалась его радостью, смеялась его смехом, который казался ей россыпью золотых искр по глубокой синеве.
"Какой он странный, - думалось девушке. - Серьезный мастер: синева и беззаботный мальчишка: звонкое золото".
Теперь она отнюдь не жалела, что позволила ТИнвэ нарушить ее одиночество.