Путешествие продолжалось уже почти неделю. За это время отряд успел достаточно далеко отойти от Цитадели и сейчас пробирался по опасным землям.
Вначале Лисичка отпускала Снежку вдоволь бегать по лесу за зайцами, да и сама беззаботно ехала верхом на Драуглуте наслаждаясь видом. Но чем дальше отряд уходил от Удуна, тем настороженнее становились сопровождающие орки, волколаки внимательно оглядывали окрестности, готовые к любой опасности. Наконец Лисичка подозвала Снежку и попросила ее быть все время рядом или, во всяком случае, в пределах видимости. 

Лисичка испуганно оглянулась - спасемся или  нет? Не важно, надо взять себя в руки.
- Нас приследуют, надо уходить! - сказала она отряду, пытаясь скрыть сьтрах.
В подверждение ее слов издали послышался звук рога и звоний лай собак, взявших след.

Стрелы летят, стрелы. И, увы, слишком метко. Рядом упал один волк, другой. "За что? Что мы вам сделали?" Лисичка обернулась, рассматривая преследователей. Впереди нестся всадница. Она похожа на эльфийку, но Лисичка знает, что это не так, она майа. А это значти, что за ними Охота Оромэ. "Нам не уйти!" - испуганная мысль, а следом другая, ожесточенная - "Это мы еще посмотрим!" Лисичка вскинула лук и наложила магическую стрелу. Выстрел! Стрела отскачила от плаша майе. Можно было и догадаться, что это не обычный плащ. Лисичка целится вновь, но уже в коня. Попала! Конь встал на дыбы и сборсил всадницу. А теперь вперед, вперед! И как можно быстрее!

Оромэ тем временем вырвался далеко вперед, в окружении десятка наиболее резвых псов, лучших из своры. Он как раз настиг довольно крупный отряд волколаков и орков, который еще не успел, или не пожелал, разбежаться в панике. 
Раукары занялись волколаками, темно серые и рыжие гибкие тела перемешались, сцепившись в яростно дерущиеся клубки, вой и лай слились в какой-то жуткий, леденящий душу шум, в воздухе запахло кровью... Охотник же не жалел стрелы, они мелькали, послушно срываясь со звонкой тетивы, точно выбирая себе жертвы среди спешивающихся орков. Вооруженных орков!
Вот свиснула ответная стрела, еще одна. Оромэ нахмурился, уловив в них сильную боевую магию.

Вооруженные волки верхом на волколаках? Дичь, которая организована, словно боевой отряд, которая пытается организованно отступить вместо того, чтобы в страхе разбежаться, Дичь, которая смеет огрызаться, которая не боится увидеть цвет крови айнур...

Охотник обернулся, пытаясь отследить, в кого выпущены магические стрелы. И как раз успел увидеть, как упала, забившись в короткой агонии, кобыла Линни. Сама майэ, к счастью, не пострадала, быстро вскочила на ноги, пылая гневом, тут же вновь бросилась в погоню за тварями Врага. Разглядел он и нагнавшего наконец охоту Хэйлэ. Очень вовремя. 
Оромэ послал вновьприбывшему короткое осанвэ, приветствие, полное радости и одновременно окрашенное в тревожные тона.
Охотник был уверен, что рыжеволосый майя Тулкаса позаботится о Насмешнице, а он, в свою очередь собирался серьезно позаботиться о подвернувшейся его Охоте такой неожиданной дичи, упорно не желающей становиться добычей. 

Этот отряд – не просто искажения Мелько. Это уж скорее его слуги, исполнители грязных замыслов Отступника в Эндорэ. Братец готовится к войне, не иначе. И никто из этих чудовищных порождений извращеного ума Мелькора не должен уйти живым. Может быть стоит даже пленить нескольких орков... Зачем, впрочем, эти твари непроходимо тупы... Хотя...

Вала между тем продолжал все явственнее ощущать присутствие магии, странную силу, источником которой не могли быть ни орки, ни волколаки, не даже изготовленое в Удуне оружие... Стоп...
Он еще раз оглянулся туда, куда стремительно неслись Хэйлэ и Линни. Двое майяр преследовали оргомного черного волка, который легко, словно играя, уворачивался от стрел, бежал, едва касаясь земли широкими головокружительными зигзагами...

Кто это? Особое искажение Мелькора? Или может быть кто-то из майяр  Отступника, принявший волчий облик? Так или иначе, именно эта тварь должна стать главной добычей. Моей добычей!

Оромэ развернул Нахара, посылая его в размашистый галоп. С орками и волколаками раукары вполне могли справиться и самостоятельно.  А вот с магией... Это удовольствие Охотник предпочел оставить для себя.

Линни с невнятным аханьем быстро засовывает лук за спину – ремни для амуниции поддержат его чтоб не мешал, пока он бесполезен, стрелять действительно неловко, да и  чёрная тварь от стрел уворачивается. Впереди лошади всего пять псов… мало, мало. Ничего, от Охоты Оромэ ещё никто не уходил. Линни издаёт боевой клич, да, они их догоняют! Слишком, слишком тормозит волка тяжесть всадника, и именно всадник-то Линни и нужен. Короткий приказ псам – отсекайте других волков, им с вами не справится, к чёрному не суйтесь – слишком опасно. Линни чувствует, Владыка тоже приближается к ним, но он пока довольно далеко... Верно, преследовал другую часть стаи…не важно, этого орка она должна настичь сама – и, нет, убивать не будет, схватит и спросит – хорошенько спросит, откуда у орка лук, со стрелами, смертельными для раукаров.
Пару дротиков им с Хэйлэ всё же пришлось потратить – добыча вздумала отстреливаться! Ха!  
Изо всех сил несётся по степи огромный чёрный волк с невысоким коренастым всадником, и мчатся за ним двое майяр на одной лошади, медленно, но сокращая расстояние…


* * *

Мелькор сидел в кабинете Сайрона, разговаривая с Майя - и осекся на полуслове, настигнутый отчаянным мысленным призывом Лисички. Вскочил, метнулся к окну, снова повернулся лицом к помощнику:  
- Ты - слышал?  
Впрочем, спрашивать не требовалось - достаточно было взглянуть в глаза Майя. Мелькор судорожно сжал кулаки.  
- Оромэ, будь он проклят! А мы еще не готовы!  

ЛИСИЧКА В БЕДЕ!..  
Сайрон почти не слышал, что ему говорил Владыка. Он уже стоял и смотрел мыслью в ту сторону, откуда донесся крик о помощи, готовый немедленно сорваться и лететь туда.  
- Владыка, позволь!.. – умоляющий взгляд.  
Похоже было, что Сайрон помчится на выручку, даже если Мелькор решит не позволить.  

Мелькору хватило одного быстрого взгляда на помощника, чтобы все понять.  
- Давай, Сайрон,- отрывисто, торопливо; на разговоры времени нет,- связь по осанвэ. Если тебя схватят - зови. Вмешаюсь.  
Он распахнул окно.

Быстрое осанве Линни коснулось Хэйлэ.

(о) Да, я наверху, и я жива!!! Пока жива, пожалуйста не отвлекай меня, Хэйлэ!!!

Огромная золотистая птица успела выпорхнуть из трещины буквально за мгновение до того, как земля сошлась.

Она сама не поняла, как успела измениться – так быстро до того не получалось никогда. Видно, настоящая опасность усиливает способности.

Бедняга Хэйлэ… Но кто это сделал? Кто? Этот враг очень силён, но это не сам Отступник, нет, это, похоже, кто-то из ушедших к нему майар. Где он? Где? Мне с ним не справится, но, хотя бы – задержать, пока подоспеет Владыка…

Тень чужого сознания – вон там – на опушке той рощицы! Чёрный зверь, как две капли воды похожий на того, что нёс стрелка, но в нём ощущается разум. Разум…и сила. Нет времени думать – время нападать!!!

Огромная сова, описывавшая круги в небе, внезапно резко пошла на снижение. Кажется – безумная попытка – но клюв в десять сантиметров и длиннющие бритвенно острые когти, вкупе с большей маневренностью оставляли шанс, хотя бы ранить тёмного майа, задержать его…

Мелькор стоял, вцепившись в ажурное ограждение крытой галереи, куда он почти выбежал из кабинета помощника. Лицо его было бледно, напряженный взгляд неотрывно устремлен на юго-восток. Он ждал. Если Сайрон не справится, если с ним случится беда, Мелькор нападет на Оромэ. В открытую. Невзирая не последствия.

Хэйлэ в бесплотном своем состоянии не силах был продолжать участие в охоте. Он надеялся, что Эйва как-нибудь выберется подземными ходами, силы у этого коня было достаточно, чтобы пробить себе выход наверх.

(Осанвэ Оромэ): Я ухожу, меня уронили в пропасть! Линни жива и продолжает охоту!! Пропасть создал кто-то очень сильный, какой-то майа!!! Оромэ, надери ему... все части тела, а лучше - чтобы он без тела остался!!!

Хэйлэ улетел.

- Хэйлэ!!!
В душе Охотника поднялась темная волна гнева. Отважный молодой майя развоплощен, его ученицу Линни едва не постигла та же участь. Никто не смеет обращаться подобным образом со стихиями – хозяевами Арды. Майяр Отступника, - а Оромэ больше не сомневался, что ему противостоит кто-то из них, - только что перешли границу дозволенного. И за это будут наказаны. Безжалостно. За одно это будет хороший урок их Владыке.

Больше никакой пощады. Никому. Вала больше не охотился, он сражался с порождениями Врага, и был намерен выиграть это сражение. Он огляделся, мысленно касаясь сознания своих раукаров.

Хмурое удовлетворение. Вражеский отряд почти уничтожен. Жалкие остатки орков, оставив сопротивление, разбегаются по степи или ищут укрытие в редколесье. Хорошо. Правда при этом охота понесла серьезные потери. Куда более серьезные, чем Оромэ мог даже себе представить. Больше половины своры...

Охотник, стиснув зубы, отдал нескольким псам распоряжение оставить орков и поспешить на помощь Ученице. Линни, сменив облик, похоже продолжала преследовать какую-то интересную добычу. Вала не сомневался в своей майэ, и был абсолютно уверен, что ее выбор заслуживает внимания. И он сам, конечно, очень скоро присоединится к отважной девушке. Но сначала – черный волк. Сначала – наказание, сначала – долгожданная пища для испепеляющего гнева.

Нахар яростно храпел, словно проникшись мыслями и желаниям седока. Он рвался вперед, обгоняя ветер, так что расстояние между преследуемым и преследователем сокращалось с каждым мгновением, с каждым ударом копыт о землю.
Вот уже в ладони Оромэ привычно легла магическая нить аркана, сама умело сворачиваясь в смертоносную петлю. Белый конь сократил дистанцию еще почти на корпус, и веревка, повинуясь воле Охотника, отправилась в полет, точно брошенная твердой рукой, метнулась, раскручиваясь с тонким свистом, мелькнула у самой морды бегущего зверя, легко скользнула по густому меху, плотно охватив шею волка.

- Ну же, темный, – с мрачной усмешкой, - где же твоя магия? Покажи мне, на что ты способен! Спасай свою шкуру, пока у тебя еще осталось дыхание, пока у тебя еще есть возможность сражаться!

Резкий рывок. Петля затянулась на горле твари, болезненно, но еще не смертельно. Сдавливая трахею, лишая дыхания, но пока до конца не убивая. Оромэ не спешил, он желал увидеть истинный облик своего противника...

Орочка почти отчаялась, когда пришло осанвэ Сайрона. "Он придет! Он помолжет!" Мысли радостно прыгали в  ее голове.
Драуглут метнулся в рощицу и Лисичка быстро соскачила с него. Она не занал, что задумал Сайрон, но готова была подчиниться любым его приказам. Она спряталась в высокой траве, а Драуглет кинулся прочь.
Вздрогнула земля, послышался грохот обвала. "Он уже здесь!"

"Он пришел!" Лисичка обняла Сайрона и расплакалась.
- Благодврю тебя! - и, опомнившись. - А где все остальные? Где Драуглут?
Она отстранилась от Сайрона и машинально поправила вибившуюся прядь волос. На ладони была кровь.
- Ты ранен?

Получив послание помощника, Мелькор чуть расслабился. Но только самую малость: Сайрон и те, кого Майя пытался спасти, еще не были в безопасности. 
Больше всего на свете Темному Вале хотелось сорваться с места, ветром примчаться туда, где Оромэ убивал его посланцев, и свернуть этому негодяю шею. Если бы за Охотником не стояла сила Амана, если бы на самом Мелькоре не лежала ответственность за всех соратников... Если бы не угроза войны... 
Мелькор стиснул зубы. Он сведет счеты с Оромэ. Но не теперь. Всему свое время. А сейчас надо - ждать.

Лисичка облегченно вздохнула "Нет белого волка!" От волнения за Снежку она даже забыла о то, что летит. Но где же она? Лисичка послала Снежке зов по осанвэ.

От Лисички:

Орочка пискнула от счастья. "Жива! Ответила!"
Осанвэ Снежке: Где-то в степи. Повелитель Сайрон с нами! Все хорошо! Где ты?

Почти обессиленный, Сайрон выпустил живую ношу на опушке южного леса. Приняв двуногий облик, он только молча махнул рукой в сторону деревьев и сам направился туда же. Не утруждаясь проверить, как четко выполнен приказ. Всем было не до разговоров. Волки шмыгнули в подлесок. Раненого тоже быстро доставили в укрытие. Двое здоровых орков немедленно принялись обустраивать подобие стоянки. Жаль, нельзя развести костер, пока Повелитель не разрешит...

А Сайрон уже сидел, привалившись спиной к сосне, и мысленно говорил с Владыкой:
- Владыка, докладываю. Мы находимся в девяти суточных переходах на юго-восток...
...образ пути от Удуна к местонахождению, видимый с высоты полета наблюдателя...
Живы Лисичка, десятник Гырш, двое уруков, вожак третьего ранга Лихой, еще один волколак и три волка.
... наблюдатель ныряет в кроны лиственниц, растущих на опушке... лица выживших...
Наше состояние. Один урук ранен. Тяжело, но не смертельно. Я... – с неохотой Сайрон признался, - нуждаюсь в отдыхе... Прошу распоряжений.

- Оромэ... - Сайрон прислушался к ощущениям, - ушел... Наверное... Я не оставил следов... И не чувствую погони... Лисичка цела и невредима, Владыка... Немного напугана... И устала... Орки устали... Звери тоже... Нам возвращаться в Удун?

Сайрон раскрыл перед Владыкой память.
...Стремительный полет, когда земля под тобой проносится так быстро, что размывается в сплошное пятно, а далекое приближается, обрастает деталями... Вот уже видна Охота, фигурки преследователей и беглецов... Но все же медленнее, чем хотелось бы...
Образ за образом, чувство за чувством, мысль за мыслью, Сайрон поведал все, что он пережил. И расправа с майар, и жертва Драуглута - безумная хитрость, казалось бы бесполезная против Охотника...
- Нам повезло, Владыка, - закончил помощник свой доклад. - Нам очень повезло.

Приказ остаться прозвучал для Сайрона полной неожиданностью. Он же сорвался на помощь так быстро, что не успел раздать соответствующие приказы на время своего отсутствия!.. Майя полагал, разумнее было бы вернуться и начать заново... Стоило ли делиться своими сомнениями?.. Он поглядел на остатки отряда. Нельзя проявлять несогласие с Владыкой на глазах у подчиненных. Даже малейшее.
- Владыка, - обратился он к Мелькору по осанве. – Я исполню любой приказ. Однако... Стены крепости надежнее, чем своды леса. Вздумай Ороме и его майяр... закончить начатое, помощь может не успеть вовремя... И я предпочел бы набирать новый эскорт лично... Путь обратно с нашей помощью не займет много времени. Думаю, мы уложимся с возвращением и подготовкой второй попытки в отведенные тобой десять дней.

- Нет, Владыка, пока не говорил... - мысленный ответ помощника прозвучал несколько растерянно. - Не успел...

Сайрон отыскал глазами Лисичку. Орочка казалась отрешенной, словно прислушивалась к чему-то внутри себя.

- Согласится ли она?.. Не знаю... - Сайрон вдруг понял, что действительно не уверен в решении Лисички.

Сам-то он на ее месте, не колеблясь, исполнил бы должное. А должное было - помогать осуществлению планов Владыки... Майя подумал, вдруг девушка испугается? За свою жизнь? За жизнь родичей, если Охота повторится на обратном пути?.. Женщины такие... слабые...

Все закончилось. Напряжение проходило, оставляя противную дрожь в коленках и холод в позвоночнике. Лисичка устало опустилась на траву и, прикрыв глаза, погрузилась в полу-дрему. Мысли текли медленно, но не одна не задерживалась надолго в голове орочки. Сколько времени она провела в таком состоянии? Неизвестно. Краем сознания она отметила прибытие Владыки Мелькора. Значит, скоро они отправятся домой. Вот только куда? Понятие дом для нее разделилось. Это были и просторы степи, куда она так рвалась. Но это были и каменные стены Удуна. Как странно это для нее. Почему так вдруг стало?
Сейчас это не самый главный вопрос. Больше всего ее волнует одно. Где же Снежка? В какой-то момент ей показалось, что волчонка позвала ее по осанвэ. Но это чувство было так слабо, может его и не было?
Орочка оторвалась от удручающих мыслей.
- Я рада, Владыка, что не подвела тебя!

Орочка вздохнула. Она понимала, что теперь ей придется решать за все племя. Как же хочется принять единственное правильное решение… Но, в свете последних событий, орочке напрашивалось лишь одно решение:
- Я готова идти дальше, Владыка!

- Я рад, Владыка, – мысленно ответил Сайрон.
Он тоже поднялся, вслед за Мелькором, но не стал мешать проявлениям вышестоящей заботы. Душевная щедрость Владыки по отношению к орочке произвела в душе майя странное чувство. С одной стороны, его личной ученице оказана большая честь, и надо бы гордиться. А с другой стороны... Это должен был быть мой плащ!..

Впрочем, Сайрон быстро выбросил из головы посторонние мысли и сосредоточился на текущей ситуации. Волки, сторожившие лагерь, уже давно наблюдали за ходом разговора Вожаков. Майя чувствовал на себе внимательные взгляды из-за кустов. Орки тоже делали вид, что их не интересует беседа высокого начальства. Все равно солдат идет, куда командир скажет. Скажет в Удун, значит, в Удун... Только раненый Шахрат, пользуясь привилегиями тяжелобольного, пялился на Сайрона без стеснения. Майя сощурил серые глаза:
- А ты храбрый, урук, - сказал после продолжительной борьбы взглядов. – Будешь десятником! – и широко улыбнулся.
- Гырш и Сфат! Вам тоже... повышение... Заслужили... – добавил майя серьезно.

Сайрон увидел, как вдруг оживились его солдаты. Конечно, они довольны наградой. Мысли и чувства орков просты и понятны. А, вот, орочек... Точнее, одной орочки... Майя вдруг подумал, что Лисичка, наверное, очень волнуется за свою Снежку. Но не стала беспокоить Владыку таким пустяком, по сравнению с целью похода... «Я верну белую Хозяйке», - решил Сайрон.

Еще раз окинул командирским оком остатки отряда. Все ли успокоились после бешеной охоты?.. Подозвал волков поближе. Звери бесшумно вынырнули из зарослей и присоединились к оркам, которые уже прятали следы их пребывания на этой поляне. Лисичка скромно куталась в плащ Мелькора, но выглядела намного бодрее. Дольше задерживаться не имеет смысла.
- Отряд готов к возвращению, Владыка. Жду приказа, – обычный деловой тон первого помощника, Сайрон окончательно пришел в себя.

Одним из недостатков Сайрона, которые первый помощник Владыки отказывался за собой замечать, было полное непонимание тонких намеков. Слова Мелькора майя понял буквально. "Занимайся Лисичкой" означало для него, как приказ Владыки лично доставить девушку в Удун. К сожалению, Мелькор не успел увидеть, как первый помощник вытянулся по стойке "смирно" не хуже орка на построении и добросовестно рявкнул:
- Слушаюсь, Владыка!

Серые глаза майя придирчиво осмотрели Лисичку.
- Готова?

Девушка держалась молодцом, хотя ей довелось сегодня пережить много потрясений. Почему-то Сайрону захотелось ее подбодрить, и он сказал с улыбкой, которая получилась несколько смущенной:
- Если не возражаешь, мы сначала полетим искать твою волчонку. Она не говорила с тобой после... - тут майя запнулся, - после нападения?

***
Тингрэлл шел на северо-запад. Шел, и сам внятно не мог объяснить себе, почему. Просто желание – настойчивое, как жажда, появившееся однажды – с того самого первого мига, когда он услышал мелодию звездного камня, оно больше не покидало эльфа до тех пор, пока однажды он не собрал небольшую котомку с вещами, наскоро попрощался с друзьями, бессвязно объясняя, что хочет немного попутешествовать по лесу, - ничего опасного, и вовсе не стоит волноваться по пустякам, - и ушел, почему-то повторяя про себя ароматную мелодию золотого плюща.
Когда девушка с синими глазами сказала ему, что пришла издалека, Тингрэлл не мог даже вообразить, что это будет настолько далеко.
Он придерживался звериных троп, стараясь не отдаляться от побережия озера. Если выйти на берег, сесть у воды и закрыть глаза, мир становится знакомым – мерно шепчет вода, задумчиво поглаживая прибрежные камни, словно ты снова дома, - стоит лишь развернуться, на одном дыхании пробежаться по знакомой тропинке, и селение квенди встретит тебя смехом, песнями и вкусными запахами. Пусть это всего лишь игра воображения. Хоть на краткий миг,  пусть... А звездное небо над головой многократно повторяло круг за кругом; если бы Тингрэлл не был эльфом, он, наверное, давно начал бы страдать от одиночества. У эльфа же всегда оставалось теплое ощущение мысленной связи с собратьями, и сотни мелодий, знакомых и незнакомых  – деревья, травы, звери и птицы, - окружали его на каждом шагу этого долгого пути. Темные дебри дикого леса были темны, местами почти непроходимы и неизменно - таинственны.
Сначала Тинг немного робел, мало ли, какие существа бродят вдали от жилищ квенди в тени огромных деревьев. Чего доброго, повстречаешь ненароком ужасного Черного Всадника, и только тебя и видели. Но странный сияющий камень, – его удивительная звезда, - словно создавал какое-то особенное ощущение защищенности. Он был светом, он пел светом, среди любого, самого глухого бурелома, он всегда освещал тропку, ведущую в чистый лес, он грел в ненастье и ободрял в мгновения сомнений. Вот только нести все время этот крохотный светильник в ладонях было неудобно, а сама мысль проделать в камне отверстие показалась Тингрэллу кощунственной. Поэтому он заботливо сплел оправу, мелкую сетку из тонких прочных ниток, положил в нее звезду и повесил на шею. Так свет всегда был с ним, и неясные, но завораживающе прекрасные иллюзии, которые иногда создавала звезда, находясь в своем «разговорчивом» настроении, сладко кружили ему голову. Дивные тени мира, который заблудился где-то в дебрях безвременья, который уже существует где-то, а может, только будет существовать однажды...
Рыжий эльф шел и грезил наяву. Почти не останавливаясь, изредка наскоро перекусывая ягодами или орехами, утоляя жажду водой из кристально-чистых холодных ключей... Так он добрался до края большого леса и вступил в лесостепь.
Вот теперь мир стал по-настоящему незнакомым. Деревьев тут было мало, все больше заросли кустарника, да и те и другие  - лишь редкие, негустые рощицы, разбросанные крохотными островками по бесконечному, волнующемуся под прикосновениями ветра разнотравью. Тингрэлл чувствовал себя каким-то особенно беззащитным на этом открытом просторе, который ему предстояло пересечь, упрямо двигаясь туда, где далеко-далеко, у самой кромки горизонта, туманной линией пролегли неровные хребты незнакомых северных гор.
Что за звери живут здесь? Смогу ли я отыскать еду и питье? А что будет дальше, в горах? Зачем я иду туда? Звезда, дивный камень, позвавший из Глубины, чего ты хочешь от меня?
Так и не дождавшись ответа – сияющий камень и не обещал ответов, он лишь звал, будоража душу предчувствием, но не обещанием, - Тингрэлл собрался с духом и решительно двинулся вперед, на север. С непривычки спотыкаясь и путаясь в густой, выше пояса траве. В степи было ветрено, и мелодии трав и ветров переплетались причудливо, заставляя эльфа то и дело останавливаться и восхищенно прислушиваться – голоса этой земли были новыми, незнакомыми и прекрасными. Волнующими, и в то же время немного пугающими. Иногда. Когда в мелодиях начинала властно пробиваться какая-то особая, обжигающая своим прикосновением тема, заставляющаяя что-то в глубине души Тингрэлла сжиматься в тревожный комок. Нет, такого он не слышал раньше. Там, на берегах родного озера. Ну, разве что однажды, очень давно, когда сородичи вернулись в селение, напуганные появлением таинственного Черного Всадника – самого олицетворения, судя по их рассказам, страха и тьмы.  
Здесь же, в степи, незнакомая тема то и дело выплескивалась казалось бы ниоткуда – то мелькнет в дуновении ветра, то послышится в шелесте травы. Странно. Беспокойно...

Слишком глубоко задумавшийся о происхождении этого беспокойства, Тингрэлл аж подскочил от неожиданности, когда в мелодию степи бесцеремонно ворвался новый голос. Где-то вдалеке, за краем горизонта, рождался глубокий низкий звук – расстояние скрадывало его силу, но земля даже тут, под ногами Тинга, отзывалась едва заметной дрожью.  
Рыжий эльф первый раз в жизни слышал Валарому, охотничий рог Оромэ. И хотя у этого звука в воображении Тингрэлла еще не было имени, он показался ему, несмотря на непривычный тембр, неожиданно приятным. Может быть, потому, что как-то словно специально заглушал ту, вызывающую липкое беспокойство тему. Кажется, даже дышать в одно мгновение стало легче. Да и тягучая усталость долгого похода моментально упорхнула прочь испуганной птицей. Нет, определенно, из всех направлений Тингрэллу больше всего нравилось именно то, откуда звучал этот таинственный низкий гул. Недолго думая, эльф развернулся и направился на звук.

***
После отчаянного бега волчонка долго не могла отдышаться. Всё-таки она была ещё подростком. Бока вздымались и опадали, хотелось пить. Снежка держалась берега реки, чтобы скрыть свои следы. Глотая воду, знала, что нельзя пить сразу много, чтобы не отяжелеть. И всё-таки бежала всё медленнее. Нос ловил ветер степи.
Что это за места? Что за звери здесь живут?
Река когда-то закладывала здесь большую петлю, потом пробила короткий путь, и старое русло медленно зарастало. Получился заболоченный остров, заросший высокой травой. Здесь кишела жизнь - гнездились утки, слышалось дрожащее пение лягушек, и сами лягушки то и дело удирали между кочек, заслышав шлёпанье лап по воде.
Живот подводило всё сильнее. Снежка толком не знала, правильно ли она идёт, и сколько ей ещё идти. Волколак может долго бежать без еды. Но здесь-то еда была повсюду! И Снежка не удержалась от соблазна.
Ешь, пока можно.
Осторожно, по кочкам, подобраться к жирной, на вид такой аппетитной лягушке. Прыгнуть, подняв тучу брызг. Придавить прыгучую добычу лапой. Съесть.
Лёгкая добыча. Вкусно.
Перепуганные лягушки удирали, и из травы поднялись, хлопая крыльями, большие серые птицы. Они летели невысоко, и быстро опустились куда-то за травой, что росла на берегу. Оттуда послышались их голоса, говорившие "И-кланг, и-кланг".
Все чувства охотника подсказывали: это хорошая добыча. Снежка переплыла протоку ниже по течению. Она видела гусей - они паслись, качаясь на мелководье и ныряя за едой. Волчонка подкрадывалась к ним, и птицы пока не слышали её за плеском воды.
До стаи гусей осталось совсем немного, когда Снежка не выдержала - вскочила и в несколько прыжков одолела расстояние до ближайшего. И, конечно, спугнула стаю - гуси взлетели. Крайнего она всё-таки ухватила за крыло, он гневно кричал и колотил волка свободным крылом и клювом. Жёсткие перья забивали пасть. Охотник и дичь свалились в воду, гусь вырвался, заколотил крыльями по воде, отчаянно крича. Снежка снова прыгнула и подмяла его. Выбралась из воды, пятясь, таща добычу зубами. Положила гуся, отряхнулась, потерла лапой морду там, куда пришлись удары твёрдого клюва. И услышала незнакомый запах. Похожий на запах некоторых волков Большого Логова.

Где-то рядом текла река. Тингрэлл уже слышал отголоски мерного журчания воды, да и порывы степного ветра доносили ощутимый запах сырости, мокрой травы и тины.
Внезапно почувствовав жажду, эльф ускорил шаги. Скоро можно будет присесть и передохнуть где-нибудь на берегу, опустить ноги в прохладную речную воду, кинуть в рот горсть орехов и неторопясь послушать степь во всем ее великолепии.
Испуганная стая диких гусей взлетела, как показалось Тингу, почти из-под его ног, взлетела с шумом, брызгами, громко хлопая крыльями. Эльф аж голову втянул в плечи – птицы пронеслись почти задевая волосы, в глазах замельтешило от серого и белого. А впереди, за высокой стеной травы и камыша продолжал раздаваться плеск, отчаянный птичий крик, шум борьбы...
Кто-то охотится? Кто?
Тингрэлл прислушался, стараясь узнать тему. И не сумел угадать зверя. Лишь мелодия, опять эта странная мелодия...
Тогда он шагнул вперед, решительно раздвигая руками травяные заросли. Любопытство в душе эльфа боролось со страхом. Но он пока еще знал в своей жизни слишком мало страха, так что любопытство победило сразу и почти без труда.
Шаг, торопливый шаг сквозь камыши, еще один. Как всегда непредсказуемо-неловкий, в самый ответственный момент Тинг зацепился за какую-то скрытую в траве корягу, споткнулся, и почти вывалился к воде, сразу увязнув одной ногой в жидкой прибрежной грязи почти по колено, беспорядочно замахал руками, стараясь удержать равновесие, и... застыл в этой неудобной позе, широко раскрыв глаза и затаив дыхание.
Через тонкую полоску воды на него смотрел белый волк. Нет, не так – огромный белый волк. Волчья морда была порядком измазана гусиной кровью, в шерсти кое-где запутались изломанные перья, а взгляд...
«Вот и погулял» - тоскливо подумалось Тингрэллу. Он медленно скосил взгляд на жертву удачной охоты. Гусь лежал жалкой неподвижной тушкой, надежно придавленный сильными звериными лапами. Квендо тут ж представил, как он вот так же валяется, и почувствовал, как начинают ощутимо подкашиваться ноги.
Попытаться бежать? Бесполезно, догонит.
Нож? Да у него ж клыки каждый, как этот мой нож.
Взгляд эльфа заметался в отчаянии, пока не зацепился за тонкую кожаную полоску на шее волколака.
Что это? Зачем это? Откуда это у волка?
Мысль, что перед ним не просто зверь, а чей-то зверь, была для Тингрэлла слишком неожиданной, чтобы осознать ее сразу и полностью...

Двулапый подходил всё ближе, и вдруг он вывалился из травяных зарослей почти перед носом Снежки.
Волк чужой стаи. Выскочил прямо на меня. Машет лапами. Будет драться? Волколачка чуть склонила голову, заворчала и подалась вперёд - оборонить с трудом добытого гуся. Шерсть на её загривке встала дыбом. Клыки оскалены.

Незнакомец сразу остановился. Стаи за ним пока не чуялось. Но кто знает - вдруг остальные двулапые уже идут, спрятавшись за речным ветром, плеском воды и травой? Она охотится в чужих владениях. Волки Большого Логова её не тронут, но Вожак много раз говорил - есть чужие двулапые волки, не нашей стаи, они не враги и не друзья.
Снежка втянула ноздрями воздух. Запах страха. Незнакомый-волк-с-рыжей-шерстью сам боится.
Значит, это не его лес-без-деревьев, а то бы не испугался.  Похож на Старших, но не Старший.  Они-то ничего не боятся.
Волчонка покрепче прижала гуся лапой - вдруг рыжий всё-таки бросится, выхватит добычу и убежит. Запахи чужака витали вокруг - травяные, кожаные, и привычный лёгкий привкус дыма, напоминающий о Логове.
Беззвучный вой, который помогал "петь" для Хозяйки и "слышать" её, когда ушами услышать не получается:
(Вижу-волка. Здесь-один. Образ, в котором можно было бы узнать эльфа, только в представлении Снежки он порос странным мехом, а вокруг - отчётливая картина "разноцветных" запахов.)
Вздыбленная белая шерсть улеглась, и ворчание смолкло.
Чужой волк молчал, и Снежка тявкнула чуть вопросительно - это было приглашение познакомиться.

Тингрэлл увидел, как шерсть на загривке волка опустилась неторопливо, успокоенно улеглась волосок к волоску. Он больше не рычал, и без оскаленных клыков волчья морда уже не казалась такой пугающей, скорее наоборот. Тинг не очень-то и разбирался в волках, но если на мгновение забыть, что перед ним опасный и непредсказуемый хищник, взгляду предстает совершенно очаровательный зверь, да еще и такой необычный, вызывающе-белый даже несмотря на пятна грязи и крови на лапах и шкуре.
Что ж это за штука у него на шее? Украшение? Волки не носят украшений. Кто-то другой надел это волку? Знак? Чего знак?...
Эльф немного удивленно мотнул головой – то ли ему со страху почудилось, то ли в негромком звуке, который только что издал белый волк, слышались явные вопросительные интонации.
Заговорить с ним? О чем, то есть на каком языке? Это же волк... Хотя, у речи, речи его собратьев, кроме смысла есть еще и возможность передавать интонации... А может, попробовать осанвэ? С волком?! Но там, у озера, даже деревья по-своему, но откликались на прикосновение мелодии квенди...
- Какой ты красивый и... эээ... необычный, - Осторожно начал Тингрэлл, очень медленно вытаскивая ногу из тины. – Можно я ногу уберу?  А то очень неудобно стоять...
Одновременно со сказанным вслух, эльф попытался мысленно дотянуться до сознания странного зверя.
Дружелюбие. Удивление. Осторожное любопытство...
А потом – Тингрэлл вряд ли сам понимал, зачем он показывает волку имено эти образы, но все же...
Квендо, жующий ягоды... Нет, я не ем гусей...
Затем череда из нескольких лесных пейзажей... Это мой дом, я пришел их большого леса... А ты?

- Волк из чужой Стаи? - Сайрон насторожился. - Посмотрим...

Майа уже собирался пустить в ход свои возможности Повелителя Волков для поиска убежавшей Снежки, но тут он заметил состояние девушки и подхватил ее на руки, падающую. Лицо Сайрона выражало озабоченность.

- Что же ты... - растерянно бормотал он. - И ничего не сказала...

Мелькор вернул первому помощнику силы, а девушка осталась как была - на грани истощения роа и фэа. Неловко прижимая к себе Лисичку, Сайрон рассеянно гладил ее по рыжим кудрям. Каждое движение майа прибавляло орочке жизни.

Волчья же часть Повелителя странствовала в поисках белой волчицы. Наконец, связь между сознаниями Вожака и младшей установилась. Сайрон нахмурился, увидев в памяти Снежки истинный образ "рыжего волка". Воплощенный! Владыка уже сталкивался с такими у озера. Эльф был один и, похоже, кого-то искал. Запах... Сарин!.. Воплощенный искал ее. Не найдя помощи у Снежки, продолжил поиски в одиночку. Упорный. Пригодится Владыке...

Глаза Снежки, повинуясь желанию Сайрона, на мгновение поднялись к звездному небу. Этого мгновения оказалось достаточно для определения места. Восточнее и севернее их с Лисичкой. Восточнее и южнее Твердыни. Белая волчица почувствовала направление к Логову...

Медленно, словно нехотя, Сайрон отстранился и глянул на орочку.
- Летим домой, - позвал он. - И Снежку твою заберем, знаю где она, тоже в крепость торопится, только одной ей бежать долго будет...
Майа, строгий и серьезный, растерянно болтал глупость за глупостью. Лечить усталость души он не умел. Лисичке нужно в Удун. Там Стая. Там Владыка. Может, и поправится девчонка, повеселеет...

Действительно... Три дня пути за счет поспешного бегства превратились в один... Цель так близка! Рукой подать... Но он обещал Владыке вернуться с Лисичкой.

- Жаль, что ты не узнала этих мест немного раньше, - сказал Сайрон. - Теперь я обязан доложить в Удун о новых обстоятельствах.

- Владыка, - мысль летела на Север, предолевая расстояния. - Лисичка полностью пришла в себя и говорит, что мы с ней находимся в одном пробеге от стоянки их племени. Можно доставить ее туда, провести переговоры и начать переселение. А усиленный отряд Удуна выйдет степнякам навстречу и обеспечит безопасность. Или действуем по предыдущему плану?..

- Мой разум открыт тебе, Владыка, - подумав, завершил доклад Сайрон.

На всякий случай, майа решил вообще не вмешиваться в ход переговоров. Пусть Лисичка убеждает родичей на новую кочевку, а он, Сайрон, будет молчаливо присутствовать. По возможности.

- Владыка согласен, - обратился к орочке. - Можем отправляться прямо сейчас. Не возражаешь против поездки верхом?

То, что девушка отвернулась, избавило Сайрона от необходимости просить ее об этом. Майа собирался отвезти Лисичку к родичам лично. В волчьем облике.

Павший достойной смертью Драуглут был когда-то усовершенствован Владыкой с целью выглядеть точной копией Сайрона-Волка. Тот же огромный рост, с теленка, тот же багровый отлив черной шкуры, тот же зверино-зеленый взгляд... Но в глазах майа, для которого тело подобно одежде, светился полноценный разум. И ощутимо веяло Силой.

- Поехали, - Сайрон говорил мысленно, волчья пасть плохо приспособлена к звуковой речи.

Неутомимые лапы черного волка уносили их все дальше от леса. Сколько видел взгляд - равнина. Волны ковыля, словно волны моря. Любопытные суслики не успевали испугаться, так быстро проносились мимо волк и его всадница. Началась настоящая степь, с ее дикими ветрами и редкими источниками. Сайрон нес Лисичку на юго-запад, где чувствовал близкую влагу - колодец? Ручей?.. Племя там, где вода. Встречный ветер нес с собой едва различимый запах дыма.

- Далеко еще? - спросил девушку.

- Тихо сидите,- буркнул Осот, влепив Шарокату, полезшему было вперед, увесистый подзатыльник.
- Это ж Лисичка, вроде,- Ящерка потянула носом пропитанный дымом воздух и едва не чихнула. Вовремя зажала ладошкой нос, но затрещину от старшего все равно получила.
- Тих-хо,- прошипел Осот, не сводя глаз с огромного черного волка, на спине которого сидела Лисичка.- Посмотрим, что они делать будут.

___________________

ООС: все трое сидят в кустах. Смотрят на вас издали.
Описание троицы - здесь:
http://venec-nw.ru/cgi-bin/nwww/YaBB.pl?board=registration;action=display;num=10...

- Поговорим, - так же мысленно ответила Лисичка. - У молодых мне проще разузнать что к чему.

Соскочив с Волка, орочка медленно сделала несколько шагов в направлении кустов, принюхалась - запах страха, настороженности и легкого любопытства сказал ей многое.

- Ну и чего, думаете - хорошо попрятались, охотники? Ящерка, вылазь давай и остальных сюда тащи. Вас за волколачий пробег учуять можно - кто ж с наветренной стороны прячется, эх, вы!  И чего дымом так воняет, случилось что? Старшие где, а, Осот?

Она откинула капюшон плаща, рыжие волосы рассыпались по плечам.

- Не узнали, что ль? Я это, Лисичка.

- Не будете к нему лезть - не съест, - отмахнулась Лисичка. - Да палки-то уберите свои, дурачье! Если Волк рассердится - они вам не помогут. И говорите толком - что за белые звери такие, как это они всех смогли сожрать и кто шатры поджег? Не звери же!

- Наверное, говоришь? Ты ж проверить боишься - так что зря болтаешь? Думаешь, вы одни такие хитрые, что спрятаться сумели? - Лисичка решительно тряхнула головой и повернулась к речушке. Ни топота, ни лая слышно не было - но орочка уже поняла, кто здесь побывал.

- Раз звери по кустам не рыскали и вас не нашли - значит, дальше побежали. Пошли в лес, поищем - может, кто на дерево залез или в дальних кустах сховался. Соберем всех, кого не сожрали - и уходить из этих мест всем надо, Осот, понял? Пока Злой Дух-Охотник с собаками не вернулся.

- Собаки. Звери Оромэ - Охотника, которые вынюхивают орков по степи. Они такие... не просто белые, а как гнилушки в лесу - поняли? Это не волки были, волкам они злые враги, как и оркам. Дралась я уже с такими и пристрелила парочку, да вот жаль - стрелы кончились. А что до крови - чьей кровью шаман знаки мазал на этот раз, не лошадиной?

Лисичка безошибочно нашла знакомый брод и в несколько прыжков преодолела водный поток, почти не подняв брызг. Надо же, не забылся навык!

- Это не тот Злой Дух. Это очень сильный дух. Оромэ - Дух Злой Охоты. Он скачет на огромной лошади, та тоже злая. И с ним - стая собак. Они ненавидят орков - и вынюхивают их по следам крови, поняли? И они никогда не съедают добычу - просто так убивают, для забавы. И Дух Оромэ, и лошадь его, и собаки.

Волк перескочил речушку одним махом. Он незаметно отдалился от Лисички с остальными и побежал в сторону разрушенного стойбища. Его заинтересовал рассказ юных соплеменников орочки о налете своры Оромэ на мирную деревню.

Прячась по кустам, чтобы не попадаться раньше времени на глаза степняков, Сайрон осмотрелся. И все увиденное мысленно передал Лисичке.
___________
ООС: открыт простор для фантазии. Т.е. разрушения опустошительные или наоборот, убитых мало.
*чешет затылок* И как бы теперь Сайрону прилично предстать перед племенем? А может, так и пробегает волком до самого Удуна.

Долго ответа ждать не пришлось. Откликнулись из густого ельника, совсем рядом. И почти сразу - откуда-то сверху, с деревьев. Потом еще двое - издалека.
На открытое место выбирались не сразу, остерегались, прислушивались. По одному, по двое, по трое появлялись уцелевшие. Взрослых охотников среди них не было. Только подростки, да трое-четверо мелких.

* * *
Пора было уходить. Давно пора. Пока злой дух не вернулся.
Но Главная медлила, хмуро оглядывая сородичей. Слишком много оружия осталось в стойбище. Уходить без него опасно: в чужих землях биться придется, право свое поселиться на них отстаивать. А вернуться в гиблое место...
Главная поскребла когтями в затылке, покосилась на шамана. Нехотя позвала:
- Э, Белоглазый.

Главная приподняла верхнюю губу, по-звериному скалясь - но тут же клыки спрятала, подошла сама, села рядом. Гадюки она - единственая из племени, кроме шамана, - не боялась. Умела со змеями обращаться, хоть и хуже Белоглазого. Даже яд добывать выучилась, да жрать понемногу. Теперь если и укусят, не сдохнет Главная, да и болеть не особо будет.
- Где злой дух, Белоглазый? - тихо спросила орчанка.- Ушел из стойбища или там ждет? Почуять можешь?

- Знаю, что нельзя,- орчанка сдвинула косматые брови.- Оружие осталось там, Белоглазый, забрать надо. Без него пути нет. А новое делать - долго получится или скверное выйдет.
Она посмотрела в лицо шаману:
- Отгони духа, Белоглазый. Или отвлеки ненадолго.

- Ты зенками-то не сверкай, шаман, со мной оно бесполезно,- орчанка снова показала клыки.- Не все успели похватать ножи да копья - жрать собирались, добычу делили. А что во врагов метали, подбирать некогда было. Да и полегли многие. Вот почему знаки твои охранные не сработали, а, Белоглазый? Почему злой дух налетел внезапно, так, что мы подготовиться не успели? И сам ты что делал, пока мы дрались, чтоб орчанки брюхатые да мелюзга убежать успели?

- Ты, Белоглазый, лучше не дергайся - на нож наткнешься,- тихо и зло сказала орчанка.- Стойбище потеряли, половину племени злые духи сожрали. Не шаман ты теперь - мясо. Не можешь сам справиться - духов себе на помощь позови. Нам в стойбище вернуться надо - ненадолго совсем. Рысий глаз не успеет коснуться земных клыков.

- Боязно в стойбище-то соваться,- Шарокат потянул носом воздух, словно мог отсюда почуять злых духов.- Может, они только того и ждут.
Ящерка согласно кивнула:
- Без шамана нельзя.

- Эй, слышали? В стойбище, живо,- хмуро бросил Шарокат орчатам, на которых указала новая Главная.
Очень хотелось дать кому-нибудь по уху, чтобы отвлечься от противного холода в брюхе, да не довелось: никому не было охоты связываться с известным задирой.
Посланные нехотя потрусили в сторону стойбища. Кое-кто попробовал по дороге отбиться, чтобы пересидеть в кустах, но шустрая да глазастая Ящерка приметила вовремя. Не удалось улизнуть.
Они уже почти добрались до шатров, когда Ящерка по-сусличьи свистнула ("Опасность!") и нырнула в траву, к земле прижалась. Остальные мгновенно попадали тоже, замерли, настороженно прислушиваясь.
В стойбище кто-то был.

-Помолчала бы ты, Главная, - Белоглазый вдруг сделался необычайно серьезен, - а то от рычания твоего не то что духи-покровители - даже те, кто остался еще одиноким и не выбрал себе племя, на нас врагами кинутся, лишь бы пасть твою болтливую навсегда закрыть. Духи, они тишину любят...
Сузившиеся зрачки смотрели прямо на вожачку, но, казалось, совсем ее не видели.
Белоглазый вышел на дорогу Духов.

Белоглазый меж тем с шумом втянул носом воздух, потом нагнулся и подхватил с земли комок раздавленной копытом предков лошадей, увядшей травы. Осторожно поднес к морде, положил на язык, разжевал...
В нос шибануло незнакомым запахом. Впрочем... так пахнет гроза. Так пахнет молния, когда Отец всего, что ни есть, даже Духов, решает напомнить о себе оркам и дичи. 
Шаман замер.
Да, стойбище не покровители разгромили. Те пахнут совсем иначе - да и не особо запах-то различаешь. Неудивительно, что Покровители не смогли стойбище защитить - куда им против ТАКОГО?!
Постепенно шаман начал различать оттенки. Запах разгоряченного конского тела, омытого росой утреннего леса, вражеской крови... и какого-то оружия, сделанного неведомо из чего. 
Охотник. Приходил Охотник. А что дичь такую странную выбрал - так не орк ведь, Дух.
Шаман завыл - тоненьким высоким голосом.
Ушел Охотник - но что, если он вернется? Где защиты искать? Не помощники тут покровители. Не обиделись они на племя - просто защитить не смогли. МОжет,  и нет их уже больше.
Где защиты искать? Никогда ни у одного племени Небесные Духи в покровителях не ходили...
-Ойоооооо!
Тоскливый крик взметнулся над землей подстреленной птицей.
Но не зря Белоглазый так долго в шаманах ходил. Не зря соседние племена его уважали. Не зря гадюка его голову обвивала.
Оставалось последнее средство. Не поможет - так не поможет. Зато если получится...
Небесный дух покровителем племени станет. Защитит от Охотника, на новые стойбища отведет.
Здесь он где-то, здесь. Близко совсем. Пахнет молнией, камнем раскаленным и волчьей шерстью.
Не с Охотником он - сам по себе...
Главное - приманить. А уж если получится - некуда будет духу деться. Придется покровительство взять.
Белоглазый решительно протянул гадюке лапу. Та с готовностью оставила на ней след острых зубов.
Шаман надрал травы и свалил ее в охапку. Потом достал нож, с силой провел по ладони - хлынула кровь, окрашивая коричнево-зеленое травяное месиво.
Положил змею на получившееся лежбище. Та свернулась клубком.
И шаман завертелся вокруг своей оси.
-Ойооооооо...
Он вертелся все быстрее и быстрее, бил себя в грудь, запрокидывал голову... На губах показалась пена.
-Приди, Небесный дух. Приди, волк Отца всего, что ни есть. Заклинаю тебя змеей на траве, землею под ней и собственной кровью.
Внезапно он рухнул.
Дорога Духов открылась.
И Белоглазый видел на ней смутную тень.
Уже не криком - молчанием звал он духа. 
"Приди, волк Отца всего сущего!"

Белоглазый не отвечал. Слишком много сил отнял у него этот призыв.
"Пришел Небесный Волк. Пришел. Покровителем племени будет"... Сознание угасло.
-------------------
ООС: Я не помер, я в глубоком обмороке. 
Панча, у него гадюка не на голове. Она на травке лежит. 

Главная, уж на что крепка была и телом, и духом, а не сразу нашла в себе силы подняться с земли. Не держали ноги, подкашивались.
Впрочем, собой овладела орчанка быстро: не зря столько лет в племени верховодила, умела выжить сама и своих от беды уберечь. Вскочила - и других подняла живо, кого окриком, а кого и пинками. Белоглазого велела с собой нести: с духами ему говорить, как очухается. Гадюку Главная ловко подхватила с травы, положила бесчувственному шаману на брюхо. Пырей и Уж, которым Белоглазого тащить предстояло, скривились, косясь на змею, но пасть открыть не посмели.

* * *
- Эй, вы, а ну, живо в стойбище,- Варан, охотник, посланный за отбившимися от стаи, враз отыскал орчат, затаившихся в траве.- Главная всем собраться велела, она с вами еще потолкует. А это - от меня.
- За что-о?! - Ящерка принялась яростно тереть пострадавшее ухо.
Чуть не оторвал ведь, зверюга.
- А за то, что прятаться не умеете, охотнички криволапые,- отрезал старший и зашагал к остаткам шатров.
Орчата, поскуливая и держась за пострадавшие места, потрусили следом.

* * *
Белоглазого опустили на утоптанную серую землю у погасшего костра. Разбросанные остывшие угли выглядели уныло и жутко, но добывать огонь дело не быстрое, да и бессмысленное, коли из стойбища все равно уходить придется.
Орки подобрали оружие и собрались вокруг кострища, беспокойно озираясь и вслушиваясь так, что уши подрагивали от напряжения.
Ждали Небесного Волка.

Главная быстро взглянула на шамана. Белоглазый лежал, как дохлый. А может, и сдох уже. Ладно. Придется разбираться самой, раз некому больше.
Орчиха медленно, раздувая широкие ноздри, втянула в себя воздух. Так же медленно выдохнула. Сделала шаг вперед, в упор глядя на волка, словно сплетенного из языков пламени. Спокойно глядя, без вызова, но и без робости. Не знала Главная, как следует с духами обходиться, а потому решила держаться так, словно с вожаком другого племени говорит. Сильного племени, но не враждебного. С которым обмен возможен, если поладить сумеешь. Или даже союз против общего противника.
Племени нужен дух-покровитель, но ведь и духу что-то нужно от племени, иначе с чего ему приходить?
- Владыка Мелькор,- старательно выговорила орчанка странное имя огненного волка.- Зачем уходить? Здесь наша земля. Прогони злых духов - лучшую часть добычи тебе отдавать будем.

Пальцы орчанки дернулись: очень хотелось схватить длинный блестящий нож. По всему видать - необычно острый и прочный. Но Главная была осторожна.
- Что такое "верные", Посланец Владыки Сайрон?

- "Давать слово"? - переспросила Главная.- Какое слово, Посланец Сайрон? Владыка Мелькор не хочет долю добычи. Земли наши ему не нужны тоже. Разве только, враги у нас с ним общие? Но он великий дух, орки да хищные звери для него, что песчинки в порыве ветра. Не могут песчинки врагами быть. А против злых духов - как нам сражаться? Или, - она покосилась на кинжал,- вот этим? Можно таким убить духа, Посланец Сайрон?

- Не станет,- ухмыльнулась Главная.
Пальцы ее уверенно сомкнулись на рукояти блестящего ножа. Главная внимательно осмотрела лезвие, поскребла когтем, одобрительно облизнулась и сунула подарок за пояс.
- Ты отведешь нас к Владыке Мелькору, Посланец Сайрон? - почтительно спросила она.- Злые духи могут снова напасть на нас по пути.

"Он призовет"? Значит, не сдох еще Белоглазый. Лечить надо: он пока нужен племени. А то, может, сам оклемается?
Главная подошла к шаману, несильно пнула того ногой под ребра, угрюмо зыркнув на зашипевшую гадюку. Потом присела на корточки, принюхиваясь. Жи-ив, шакалье отродье.
- Собирайтесь,- отрывисто бросила орчанка топтавшимся вокруг сородичам.- Оружие берите, бурдюки с водой и мясо сушеное, у кого припрятки остались. Шкуры с собой не тащить: идти быстро будем. Кто замешкается в пути, того злые духи пусть забирают. Как рысий глаз меж клыками земли застрянет, тут и выходим.
Орки хмуро переглянулись: не всем охота была на север двигаться. Некоторые даже клыки показали. Но бросить вызов Главной открыто не решился никто. Подчинились охотники. Разбрелись по стойбищу, собирая, что уцелело.
Главная сняла с пояса маленький кожаный бурдюк с огненной водой, ножом разжала Белоглазому челюсти и влила немного жгучего пойла в рот шамана.

- Вс-ставай, корм ш-шакалий,- яростно и отчаянно прошипела Главная,- встряхнув его за плечи.- Не с-смей дохнуть! Погубишь племя, ты, помет крысиный!
Голова шамана безвольно мотнулась, приоткрывшиеся глаза закатились, между клыков показалась пена. Белоглазый выгнулся дугой, сбросив гадюку на траву. Рассерженная змея метнулась к нему, обвилась вокруг лодыжки, ядовитые зубы глубоко пробороздили ногу шамана.
- Вставай, гнилой потрох! - резко выпрямившись, Главная с силой пнула умирающего, раз и другой, хотя и понимала уже, что это не поднимет его, что Степные Лисы остались без шамана, и некому будет вызвать Волка-Покровителя.
Белоглазый затих. Куница стояла и смотрела на него, сжав кулаки и прикусив клыками губу. Потом подобрала оброненный и теперь почти пустой бурдюк с огненной водой, глотнула из него, тщательно завязала и закрепила на поясе. Проверила ножи, подняла с земли копье.

- Все готовы, Главная,- доложил Тушкан, подойдя к орчанке.
И растерянно уставился на мертвого шамана.
- Белоглазый ушел к покровителям,- громко сказала Куница, обращаясь сразу и к нему, и к другим соплеменникам.- Он останется здесь, чтобы сбить злых духов с нашего следа.
- Но кто позовет Огненного волка? - спросил один из охотников.- Кто будет шаманом?
- Огненный волк дал мне это,- Главная выхватила блестящий нож и подняла его острием к небу.- Если надо будет, я позову его.
Помолчала немного, вслушиваясь в глухие удары собственного сердца. Пусть духи сердятся или смеются над этой ложью - неважно. Нельзя допустить разлада в племени. Нельзя допустить страха.
Главная обвела соплеменников острым взглядом.
- Теперь я шаман.