Покинув такую теплую дружескую вечеринку, Синему захотелось на воздух – что-то с ним странное происходило. Вроде все было замечательно – приподнятое настроение после аудиенции у Валы, встреча с радушными обитателями Удуна и очаровательной Тхориэн, тихие разговоры у камина за бокалами нового, необычно вкусного напитка. Растекающееся по телу тепло и легкое головокружение, благостное ощущение уюта, пьянящее ощущение свободы и вседозволенности сопровождались несвойственной Синему говорливостью. Все это, в конце концов, сошлось в какой-то одной точке, навевая странную смесь сонливости и жажды действия.
Наконец Луин выбрался во двор Цитадели и осмотрелся. Ощущения были странными. Движения фана утратили точность, а взгляд, казалось, не успевал за движением глаз. Вон, звезды какие, большие и расплывчатые, скачут по небу и никак не могут остановиться - радуются, наверное. Сознание с ухмылкой фиксировало все необычное и совсем не торопилось призвать фана к порядоку.
Свежий ветер приглашал куда-то вдаль, и майа решил побродить по окрестностям Удуна.
Он сделал уже несколько шагов, когда вдруг из мостовой выпрыгнул камень и уцепился за носок сапога. Синий споткнулся, однако удержал равновесие, и глупо хихикнув, погрозил камню пальцем. Тот сразу спрятался на свое место.
Проделав долгий путь вдоль стены майа еще раз огляделся в поисках ворот. Кажется там. Дорога, вопреки ожиданиям, оказалась очень неровной, Луин несколько раз спотыкался и один раз упал на четвереньки. Поднявишись, он побрел дальше, и даже не сильно обеспокоился, когда, в очередной раз, земля снова ушла у него из-под ног. Только полет почему-то показался долгим, а приземление достаточно болезненным. Вокруг стало совсем темно. Пока глаза привыкали к темноте, чувства подсказали, что рядом кто-то есть, и этих «кто-то» много.
Синий снова хихикнул но подниматься на ноги не спешил, пытаясь разобраться в окружившей его непонятной музыке.

Когда глаза немного освоились с темнотой, Синий обнаружил себя в окружении теней со светящимися зеленоватыми огоньками.
- Ой, волки, - майа растерянно вслушивался в диковатую музыку, в которой отчтливо звучала волчья тема, смешанная с еще чем-то непонятным -  искаженная какая-то музыка. - Или не волки?
Рука потянулась к возникшей перед носом морде, и фана неожиданно икнуло, вызвав очередной приступ веселья.
- Найрэ, волчик, - язык, разделавшись с хихиканьем, непослушно выговаривал необходимую Синему фразу.

Луин послушно убрал руку и с удивлением снизу вверх воззрился на пришельца, пытаясь вникнуть в обрушившуюся на него словесную тарабарщину.
-  Не-а, ты меня не видел. И я тебя не видел. А теперь ты меня видишь, и я тебя тоже. Так что, здравствуй. Я - Луин. А про вино и Тхориэн ты все все правильно подметил, - губы сами по себе расплылись в благодушной улыбке.

- Верно, и не только зеленых, - улыбка майа стала еще шире. - Учился я у нее одно время.

- Сейчас, погоди, - Синий сделал попытку встать и снова расселся на земле. - А ты так и не представился. Не хорошо.
Майа почесал переносицу, вопросительно глянул на Сайрона, и снова икнув, издал корокий смешок.
- Ладно я сейчас сам отгадаю.
Луин немного напрягся, вслушиваясь в мелодию пришельца.
- Тааак. Странно. Мелодия Ауле... как-то перекрученная с обрывками, похожими на охоту Оромэ... - отрешенно тянул Синий. - Да еще что-то, отдаленно напоминающее тему Тулкаса сюда затесалось.
Синий снова вопросительно уставился на майа.
-  Если бы только Ауле, я бы сказал, что ты Артано.

- Значит я угадал, - все так же благодушно ответил майа, пытаясь подняться. Наконец его усилия завершились успехом, и теперь он, пошатываясь, стоял на ногах.
- Артано... Сайрон, скажи, вот, что ты там такое говорил в самом начале? Я ничего не понял, - нетвердый шаг вперед. - Тевильдо мне сказал, что у вас здесь свое наречие. Но таких слов от него я не слышал.

Луин гордо вскинул голову.
- Эээ, спасибо конечно. - Луин постарался припомнить слово, которое в переводе Тевильдо означало мастера. Ла... Лаэн? Или... Наверное, он что-то спутал. Вон, Сайрон сказал "раэн". Видимо так правильно.
- Спасибо, раэн, я сам смогу.
Синий сделал несколько шагов, и его повело в сторону.

Луин, наконец, смог разглядеть выход и по-достоинству оценить ограждение. Тащиться за майа молча было нестепимо, и чтобы как-то скрасить неудобство, Синий начал рассуждать.
- Ну, вы тут и огородились. Жалко волков, конечно. Но оно, наверное, правильно. Опасные они, искаженные. Нельзя таких выпускать, пока не исправишь. Кто знает, когда Дети проснуться... Если нужно помочь, ты только скажи... - мысль перескочила дальше. - Я же говорил Вале Мелькору, что вы тут все грандиозными планами заняты, а до мелочей руки не доходят. Вот, зачем яму открытую посреди дороги было оставлять?

Луин не понял, что так рассердило его спутника и попытался отстраниться.
Я не недоучка, - ответил он запальчиво. - По крайней мере, у тебя нет никаких оснований для такого утверждения. Конечно, если ты не слышишь, как звучат эти  волки, то тебе простительно. Но, мог бы у Тхори спросить, она все же у Йаванны училась, и разбирается в этом, в отличие от тебя.
Синий перевел дыхание и глянул прямо в пылающие глаза Сайрона. - С какого болота бы я не пришел, но там у меня ям нет, и прохожие в них не падают.

Голова майа мотнулась и стукнулась о грудь так, что он прикусил язык. Облик сразу отозвался мгновенной болью и головокружением.
- Отпусти меня, - размеренно тихо промолвил Синий. - Или ты уже сам в волка превратился?
В углу рта показалась капля крови.
- Если не нравится мой запах, не нюхай. Я тебя не звал.

Головокружение усилилось, отзываясь противным тугим комком где-то под грудью. Луин, пытаясь справиться с собой, снова тихо, но настойчиво повторил, схватившись за руки Сайрона.
- Еще раз говорю, отпусти меня. И так тошно, так что этими превращениями меня не испугаешь. Сразу видно, каков вожак, таковы и волки.

- А тебе то что? Заботливый вдруг выискался, - вспылил Синий, продолжая попытки освободиться. - Упаду, так поднимусь.

Синий ничего не ответил, только побледнел, как полотно. Даже руки Сайрона не смогли противиться той силе, что согнула тело майа почти пополам.
Луин из последних сил боролся с позывом, но, наконец, сдался, и на сапоги Волка хлынула красноватая слизистая жидкость, дурно пахнущая смесью вина, корицы и рыбы. Следующий позыв излился уже чистой водой.