Библиотека портала "Венец"
www.venec.com
Повесть о каменном хлебе
Синяя шариковая ручка легко скользит по бумаге. Обычный тетрадный лист в клеточку уже более чем наполовину покрыт текстом, а автор - худощавая темноволосая девушка в потертых черных джинсах и черном же пушистом свитере - явно не собирается останавливаться. Из кухни доносится шум воды и звон посуды, плывет запах поджаривающейся тушенки, в темной прихожей справа кто-то сосредоточенно сопит, копаясь в коробке с книгами, во все это вплетается неуверенное треньканье гитары в соседней комнате, но девушке это вовсе не мешает. Иногда она задумывается и выпрямляется в кресле, сведя прямые широкие брови так, что на переносице возникает глубокая вертикальная складка, глядя перед собой невидящими глазами и беззвучно шевеля губами, потом облегченно вздыхает, улыбается и снова склоняется к бумаге. Когда не в меру энергичный росчерк заставляет письменный стол шататься и поскрипывать, девушка придерживает его обеими руками, останавливая возмущенную дрожь рассохшейся мебели. Урчит обогреватель, уютный желтый свет заливает комнату и, хотя из трех лампочек в развесистой люстре горят только две, этого хватает с избытком, так что прозрачная темнота и холод позднего зимнего вечера остаются за окном, за плотными синими шторами - и хорошо, и пусть себе остаются...
- Лави! - юный недовольный голос из кухни. - Лави, Гэль! Вы там спите, что ли? Который раз зову!
- Угу... - пробормотала девушка, - Сейчас уже, погоди...
За ее спиной послышался шелест страниц, заскрипели диванные пружины, и через мгновение парень лет двадцати с узким тонким лицом мягко коснулся плеча погруженной в работу девушки.
- Ла, а тебе не пришло в голову, что он тебя не слышит?
Она вздрогнула, подняла голову - встретилась с насмешливым взглядом светлых до прозрачности глаз, улыбнулась в ответ - самую чуточку, уголками губ.
- Сама подумай - он все-таки на кухне, да еще и вода шумит чего-то... Ты, кстати, скоро?
- Надеюсь... - Лави сладко потянулась, щуря зелено-карие глаза, прижалась щекой к руке, все еще лежавшей у нее на плече. - Мррррр... - потерлась носом о теплую кисть, - может, глянешь, как оно получается?
- Ла, нас ведь зовут. Может, позже? - пытался возразить парень, но Лави уже не слушала - сдернув со стола листок, призывно помахала им перед самым лицом Гэля.
- Ну глянь, ну чего тебе стоит? Там чуть-чуть...
- А говорила, что заканчиваешь...
- Ну мяушки,
ну мурушки... Ну мяааааааа!
- Ладно, ладно... - проворчал Гэль, отбирая у девушки листок, - только быстро.
- Вот и лапушка, вот и пушистый... - Лави довольно улыбнулась, забралась в кресло с ногами и замерла, пытаясь разобрать по лицу парня, нравится ему прочитанное или не очень. Это было довольно трудно - на лице Гэля редко отражались какие-либо эмоции, кроме самых бурных. Он читал, машинально приглаживая и без того гладко причесанные бледно-рыжие волосы, разделенные на прямой пробор и ниспадавшие чуть ниже ушей, иногда сдвигал брови и подносил листок поближе к глазам, чтобы лучше разобрать мелкий убористый почерк. Прочитав, вздохнул и вернул девушке бумагу:
- Основная мысль этого опуса ясна мне насквозь... - задумчиво потер переносицу, глядя в сторону, затем снова взглянул на девушку, вопросительно подняв белесые брови, - И - ничего нового? Таки совсем ничего?
- Да будет там... Немножко, - махнула рукой Лави, пожала плечами. - Было бы из-за чего размениваться... Ну, а помимо?
- Стиль - как всегда. Проникновенно, вполне себе с чувствиями... А почему ты ее по имени не называешь?
- Потому что нету его еще. Я ей велела самой услышать. Как наглючит, так и скажет, а я проставлю. Значит, думаешь, клюнет?
- А куда она денется? Да ты, ла, и сама знаешь, что все нормально будет.
- Ну, мало ли... И вообще - хвали меня! Быстро! А то укушу!
- Хвалю, хвалю... - Гэль погладил девушку по голове, словно кошку, - хорошая, умная... Хишшшница...
- Мрррррррр! - подтвердила Лави, жмурясь от удовольствия.
- Да где вы там, блин! - возмущенный вопль из кухни прервал наметившуюся было идиллию. - Задолбался уже вас звать! Не придете сей секунд - будете холодное лопать!
- Совсем зарвался эльфенок, - вздохнула Лави, вставая и одергивая свитер, - побеседовать, что ли, на предмет уважения к старшим?
- Да ладно тебе, - флегматично отозвался Гэль, - его тоже можно понять - старался, все-таки, готовил... Да идем мы уже, идем! - поспешил заверить он, завидев появившуюся в дверях комнаты мрачную лохматую девчонку с половником наперевес.
* * *
Набирая трясущимися руками знакомый номер, Айлэмэ знала - там еще не спят. Так рано - всего-то было около полуночи - там никто никогда не ложился. Скорее всего, самое интересное только начиналось: гитара, песни, смех, вино по кругу... А она - дома. Потому что родители. Век бы их...
Раз гудок, два гудок...
- Алло?
- Да? - веселый девичий голос, глубокое, грудное контральто, - А, это ты, пушистая!
- Да, слушай! - "как здорово, что сама подошла!" - Слушай! Я... это! Я вспомнила! - едва сдерживаясь, чтобы не закричать, не заплакать от счастья, горячая волна подступает к сердцу, - Я имя свое услышала! Аэниэ!!! Я - Аэниэ!!!
В трубке - молчание. Долгое молчание - и фоном - чьи-то возбужденные голоса, резкий, отрывистый смех.
- Что такое? - мгновенный страх, - Что-то не так?
- Все... так... - выдавила собеседница, - только... Ой... Нет, вот что - приходи завтра сюда, ну, часам к пяти. Можешь?
- Ну...
- Буду ждать.
- Я что-то не то сделала?
- Нет, что ты, пушистая! Просто поговорить надо будет. Приходи. А сейчас - пока, спи спокойно. Теплой ночи.
- Ага... - Айлэмэ медленно положила трубку, недоумевая, чем могло ее новонайденное имя так подействовать на Филавандрель, которую - нет, которого - вообще ничем нельзя было удивить. А вот Филавандрель - худощавая, крепкая темноволосая девушка с меняющими цвет зелено-карими глазами и вздернутым носом - удивляла окружающих на каждом шагу. Говоря о себе, она легко перескакивала из женского рода в мужской и обратно, при этом ее поведение разительно менялось - вплоть до походки и тембра голоса. Правда, чаще она говорила о себе все-таки в мужском роде, при этом становилась предупредительна и галантна, носила рюкзаки подруг, под настроение дарила им цветы, угощала кофе и пела песни. Это совсем не мешало ей периодически ластиться к мужу, рыжему ювелиру, изображая полную супружескую идиллию, а также спихивать на него любые неприятные или просто нудные обязанности, картинно трепеща длиннющими ресницами и со смехом восклицая: "Помоги слабой девушке!" Удивительная Лави (так сокращали ее довольно длинное имя - а иногда даже до простого "Лав"), невозможная Лави... Единственная и обожаемая.
Ступая на цыпочках, Айлэмэ прокралась из прихожей в кухню, забралась на мягкий "уголок", облокотилась на стол, поставив подбородок на сцепленные пальцы, и вздохнула, представляя, как было бы здорово, если бы она сейчас была там, рядом с Лави и со всеми остальными... Наверное, сейчас кто-нибудь бы рассказывал о том, что сам насмотрел, а может быть, они даже стали расспрашивать ее - ведь девочка наконец-то смогла самостоятельно услышать. Пробиться в там, в другой мир, да еще услышать собственное в другом мире имя - это не шутки, это было очень трудно, и сколько времени пришлось ей провести с закрытыми глазами, снова и снова упрямо рисуя в голове картинку, подсказанную ей Лави и пытаясь расслышать, как именно ее окликают... А теперь - есть имя, и как же это здорово! Но почему так странно отреагировала Лави? Может быть, ошибка какая-то произошла? Да нет, вроде бы все было так ясно - "А-э-ни-э", четко и раздельно. Эльфийское имя, все верно. Лави и говорила: "Ищи среди эльфов. Мне кажется... Нет, ты сама ищи. Вот тебе зацепка - лес, два эльфа у ручья, один светлый, другой темноволосый. Впрочем, я могу и ошибаться..." - тут Айлэмэ обычно трясла головой и протестовала: ну как же, разве может ошибаться - Лави?! Так не бывает.
Девочка прерывисто вздохнула: "Неужели... И правда мы там были... И я была... И я видела... Теперь я умею видеть!" Она тихо рассмеялась, не в силах сдерживаться, и крепче стиснула повлажневшие руки, затем вскочила и подбежала к окну, повернулась так, чтобы смотреть на юг - в той стороне жила Лави, правда, до нее было очень и очень далеко - почти через всю Москву ехать! - но какая разница? Айлэмэ закрыла глаза, отчетливо рисуя себе Лави - вот она смеется, вот берет гитару, поет... - и всем своим существом потянулась к ней, протягивая руки и мысленно крича: "Лави! Услышь меня! Лааавииии! Где же ты? Ты так мне нужен, Лави! Лави!!"
* * *
С кухни доносился плеск воды и перекрывающие его громкие голоса, а за столом Лави теперь расположилась высокая хмурая девушка, старательно переписывающая песню - слова и аккорды - из одной тетради в другую. Сама Лави, согревая в ладонях яблоко, стояла у книжного шкафа и задумчиво разглядывала обложки, а у нее за спиной пыталась заплетать из ее роскошных волос косу миниатюрная девочка с пекинесьей мордашкой - плоское, да еще и сплюснутое сверху и снизу личико, утиный носик, карие круглые глазки.
- Да оставь ты ее в покое, я потом разберусь! Ясно? - послышался из коридора голос Гэля, и Лави встрепенулась:
- Мяу, Гэль, поди сюда на минутку!
- Да хоть на две... - он показался в дверях. - Что такое?
- А угадай с трех раз! - подняла на него смеющиеся глаза Лави.
- Она звонила, что ли? Ну, тогда поздравляю, поздравляю. Кто б сомневался... Ну, мур, хишшшница... - он чуть улыбнулся, и Лави, отмахнувшись от девочки: "Зю, отстань, Эру и прочих ежей ради!" - подставила ему щеку:
- Мрррр?
- Ну мррр, мрррр...
- Так-то! - довольно улыбнулась Лави, потянулась и почесала за ухом разобидевшуюся было Зю. - Ну, не дуйся, лопнешь...
- С чего ты вообще по ней прикололась? - лениво спросил Гэль, развалившись поперек дивана и смяв шерстяной плед, красный в крупную черную клетку. - Ну рисует... Мало ли таких вокруг носится...
- Не скажи, - помотала головой Лави, присаживаясь рядом и вонзая белые крепкие зубы в румяное яблоко. Проговорила с набитым ртом: - Есть в ней такая... сумасшедшинка забавная...
- Сколько вы уже знакомы? Полгода?
- Почти... Сам вспомни - с "Ведьмака", "Ведьмак" был летом, а сейчас у нас вроде как декабрь, по крайней мере, с утра был...
* * *
Познакомились Айлэмэ и Филавандрель примерно полгода назад - и совершенно случайно. Тогда Айлэмэ только-только исполнилось пятнадцать, и в честь этого, без сомнения, знаменательного события она упросила родителей отпустить ее на трехдневную игру под Москвой. Раньше Айлэмэ никогда не участвовала в играх, и поэтому немножко побаивалась - честно говоря, она бы не рискнула поехать, но ее уговорила подруга.
Кудрявая, смуглая и белозубая Айка, больше походившая на цыганку, а не на эльфку, ходила в Эльфятник уже давно - и была первым существом, встретившимся там Айлэмэ. Именно она дала имя растерявшейся "пионерке", подняв глаза к небу и сообщив, что для такой тростиночки ничего лучше и придумать нельзя, потом схватила девочку за рукав и потащила с кем-то знакомиться, кого-то слушать, договариваться куда-то пойти... Не успела новоназванная Айлэмэ опомниться, а ей уже всунули несколько огрызков бумаги с телефонами, взяли с нее обещание прийти еще раз, вручили потрепанную книгу с оторванной обложкой ("Там и твое имя есть!"), подарили фенечку, - а неугомонная Айка все тащила ее куда-то, на ходу вываливая кучу разнообразных сведений о каждом существе, имеющем несчастье попасться ей на глаза.
Айка обладала особым даром всегда находиться в центре событий, она постоянно куда-то бежала и ехала, с кем-то встречалась, у нее было полно самых разных знакомых, и юной "пионерке" она казалась древним и клыкастым монстром, до которого самой Айлэмэ было - ну, примерно как пешком до Лориэна.
- Да не трясись ты, - говорила Айка, встряхивая копной жестких вьющихся волос, - поставим палатку на двоих, все будет классно. Ты несешь половину еды, я несу половину еды. Спальники я обеспечу, только свой будешь тащить сама...
- А играть? Вдруг я... в роль не смогу войти?
- Не войдешь - значит, поставим тебя дерево отыгрывать. Стой и молчи - и всего делов-то! - и, видя ужас, написанный на лице подруги, громко рассмеялась, - Да шучу я! Все у тебя получится!
Игру ставили по Сапковскому - естественно, по "Ведьмаку". Айлэмэ и Айка должны были ехать дриадами, причем от волнения девочка все время забывала свое четырехсложное игровое имя. Команды дриад она и в глаза не видела: Айка говорила, что все общекомандные сборы - ерунда и ненужный прогруз, что сыграть можно и без забивания мозгов лишней информацией, что главное - читать книгу и понимать свою задачу, а задача несложная - стрелять Dh'oine (людей, то есть) и помогать эльфам. И вообще про них двоих там знают и, конечно же, Айлэмэ впишется в игру просто идеально. Айлэмэ послушно кивала.
В тот день - раннее утро пятницы - Айлэмэ встала ни свет ни заря. Родители еще спали, им до звонка будильника оставалось еще часа два, а девочка уже выходила из квартиры, ощущая себя бывалым приключенцем благодаря потертому рюкзаку за плечами. Сбегая по лестнице мимо размалеванных фломастерами стен, она в десятый раз повторяла про себя список всего, что нужно было взять: половина прикида - зеленая рубаха чуть выше колен, сойдет за тунику; подобие плаща (зеленая подкладочная ткань на завязках-шнурках); батон колбасы, буханка хлеба, по банке тушенки и сгущенки, сахар-соль, кружка и ложка... Снаряженная таким образом, девочка чувствовала себя готовой к любым неожиданностям.
Первая неожиданность не заставила себя долго ждать. На условленном месте встречи не было Айки. Айлэмэ растерянно потопталась, побродила по станции, проверила часы - вроде не врут, - и устроилась ждать, приклеившись к ближайшей колонне. Когда кудрявая эльфка-цыганка не появилась и через час, в голову девочки полезли разные ужасы: что она, видимо, перепутала время, а может быть, еще и место, что Айка уже давно уехала, и сейчас сидит в электричке и клянет бедную непутевую Айлэмэ...
К счастью, Айлэмэ знала, как проехать на полигон.
Через полтора часа основательно замученная и запаренная Айлэмэ уже вытряхивалась из электрички, поудобнее пристраивая на ноющих с непривычки плечах неудобный рюкзак. Несмотря на все ее усилия, что-то в рюкзаке не желало лежать, как положено, и утыкалось ей в спину острым углом, оставляя девочку в глубоком недоумении - вроде никаких угловатых вещей она туда не запихивала.
Народ быстро рассосался с платформы, Айлэмэ покрутила головой и приметила парнишку, со скучающим видом подпиравшего столб с названием станции. Однозначно определив по кожаному хайратнику на длинных светло-русых волосах и кожаному же доспеху, что это и есть встречающий, Айлэмэ робко подошла поближе, но не успела она и рта раскрыть, как парень опередил ее:
- На Ведьмака?
- Угу...
- А чего одна? Из какой команды?
- Дриады...
- Эк тебя, - удивился парень, широко раскрыв и без того почти круглые глаза, - они уже давно тут. Опоздала, что ли? - и, не дожидаясь ответа, продолжил, - Я половину эльфов жду, потом еще приедет отряд человеков, потом меня сменят, но если знаешь дорогу, можешь идти сама. Хотя нет, лучше подожди. Маркеры-то мы навесили, но цивилы их вечно обдирают. Как тебя зовут-то?
- По игре или так?
- И так, и этак.
- Вообще Айлэмэ, а по игре... - девочка запнулась и покраснела, пытаясь вспомнить заковыристое имя и жалея, что не записала его хотя бы на ладошке, - ну...
Тут с воем подкатила очередная электричка, избавив ее от необходимости представляться по игре. Из вагона с хохотом и шумом вывалилась команда людей, почему-то приехавшая вместе с эльфами, которые заранее держались подчеркнуто холодно, презрительно поглядывали на Dh'oine и только что носы не морщили. Встречавший (так, кстати, и не успевший назвать своего имени) здоровался со всеми, жал руки, хлопал по плечам и весело орал приветствия тем, до кого не мог дотянуться. Айлэмэ потихоньку прихвостилась в самый аръегард веселой компании и так, никем не замеченная, добралась до полигона.
- Ты кто? - очень высокая девушка с грубоватым лицом, уже раскрашенным черными и зелеными полосами, удивленно смотрела на Айлэмэ.
- Я Айлэмэ, я с Айкой, а она уже здесь?
- Да-а? - девушка картинно заломила бровь и в еще большем изумлении уставилась на девочку, - С Айкой? Мы же ей отказали еще месяц назад - она не приходила на сборы. И ни о ком она не говорила.
- К-как? - У Айлэмэ защипало в носу, и она поняла, что сейчас вот-вот разревется, но все же попыталась выдавить, - А... Айка говорила, что все нормально... Что вы знаете... Что можно...
- Ну эта идиотка, блин, дает... - высокая покачала головой. - У тебя хоть палатка-то есть? Еда? Прикид?
- Еды немного... И... почти прикид... - шепотом выдавила девочка, и высокая укоризненно вздохнула.
- Ну вы даете... Видимо, придется тебе обратно ехать. Мы со стороны обычно никого не берем, а у тебя еще и нет ничего...
Опустив голову, Айлэмэ молчала. Слезы уже вовсю текли по щекам, и девочка всеми силами старалась не хлюпать и не реветь в голос.
- Хотя... - высокая задумалась на мгновение, - Лучше подожди капитана. Ты хотя бы в курсе, кто играет королеву Эйтнэ? - и продолжила, не дожидаясь ответа, - Рюкзак можешь оставить тут, ничего с ним не сделается. Эйтнэ ушла в мастерятник - как придет, так и разберется, куда тебя и что. Иди погуляй пока, только не ходи далеко.
Не слушая благодарностей, высокая кивнула на прощание и заспешила прочь - ее уже звали по меньшей мере с трех сторон...
Послушно скинув рюкзак под ближайшую березу, девочка отправилась "гулять" - куда угодно, только побыстрей и подальше. Отойдя на достаточное расстояние от лагеря, она, наконец, смогла вволю наплакаться, вытирая слезы рукавами - платков у нее в жизни не водилось.
Ноги привели Айлэмэ на берег мелкой неторопливой речушки, и девочка брела вдоль нее, то и дело рассеянно касаясь рукой пышных кустов, росших у самой воды, и все еще всхлипывая. Обогнув очередной куст, Айлэмэ внезапно наткнулась на сидевшую на берегу худощавую темноволосую девушку лет двадцати с хвостом. Та сидела, опустив ноги в воду, что-то мурлыкала себе под нос и вертела в руках почти готовый венок из одуванчиков. Услышав шаги, девушка подняла голову и взглянула на Айлэмэ странными зелено-карими глазами, казавшимися слишком большими для такого узкого лица.
- Привет, - произнесла она глубоким звучным контральто, ничуть не удивившись неожиданной встрече.
- Привет, - робко ответила Айлэмэ и шмыгнула носом. Незнакомка не показалось ей страшной, а то, что эта девушка была одета в "цивильное" - джинсы и клетчатую рубашку - прибавило ей смелости. Вдруг они друзья по несчастью?
- Ты откуда? - всматриваясь в лицо девочки, спросила незнакомка.
- Дриады...
Та подняла брови, но ничего не сказала.
- А ты... - Айлэмэ помялась, не зная, как лучше спросить, - Тебя тоже, что ли, не берут пока?
- Куда не берут?
- Ну, в команду...
- А почему "тоже"? Тебя брать не хотят? Ну-ка расскажи, ты кто и откуда взялась. Садись, - девушка властно указала на траву возле себя, и Айлэмэ ничего не оставалось, как послушно плюхнуться рядом и изложить свои злоключения.
- Мне сказали, надо ждать королеву, она и решит... В общем, все. - Айлэмэ снова шмыгнула носом и отвернулась, притворяясь, что внимательно изучает вылезшую из рукава ниточку.
- Положим, королеву ты дождалась. - Айлэмэ вздрогнула, развернулась и во все глаза уставилась на незнакомку. Та улыбнулась, - Да не дергайся ты так, я же не страшная! Правда? - и рассмеялась, глядя на неудержимо краснеющую девочку.
- Вы Эйтнэ?!
- Да что ты сразу "выкать"! - поморщилась Эйтнэ. - Я пока что в единственном числе... Будем знакомы: по жизни я Филавандрель, а по игре - Эйтнэ, твоя королева. Именно твоя, именно королева - я тебя беру. Ты останешься, палатку тебе найдем, это не проблема. А вот насчет игровухи сейчас разберемся. Давай, излагай квэнту...
Долго потом Айлэмэ вспоминала этот экзамен. Филавандрель гоняла ее почти по всем книгам ведьмачьей серии Сапковского, с пристрастием допрашивала о житье-бытье дриад, потом углубилась в подробности личной жизни дриады Саариэльвен (попутно хмыкнув на совершенно неподходящее имечко), в общем, вытащила из бедной девочки все, что та знала и даже то, что она уже давно забыла.
- Вроде ничего, тему знаешь, - усмехнулась королева, - думаю, раз ты на игрушке впервые, да и вообще никого не знаешь из наших, будешь держаться возле меня. Придумаю тебе должность соответствующую... Ну ладно, - оборвала она сама себя и поднялась одним плавным, сильным движением, - пора идти. А то лагерь там совсем распустится, все дриады посбегают к эльфам...
Айлэмэ несмело улыбнулась, Эйтнэ расхохоталась, обняла ее одной рукой за плечи, а другой - водрузила на голову девочки доплетенный венок.
- Вот, настоящая дриада! Пошли!
Айлэмэ шла рядом со своей королевой и украдкой ее рассматривала. Разумеется, она слышала о Филавандрели раньше - знала о ней, знала ее песни - но никогда не видела вживую, да еще так близко. О ней ходили сплетни и легенды, как восторженные, так и возмутительные. Казалось, она была в тусовке всегда, и ни один значительный КОН не проходил без ее участия, без ее выступления на семинаре или на концерте. Она участвовала в крупных играх, водила за собой преданную свиту (узнаваемую - по крайней мере, в теплое время года - по футболкам с мордами разнообразных кошачьих), возилась с показавшимся ей толковым молодняком.
Разумеется, ни за что в жизни Айлэмэ не осмелилась бы приблизиться и вот так запросто заговорить с ужасно далеким и возвышенным "монстром", а уж тем более жаловаться и плакаться - а сейчас все вышло само собой, и девочка до сих пор не могла прийти в себя, а в голове вихрем крутились обрывки фраз: "Это - она... Какая красивая... Какая..."
- Ребенок! А ну сюда, быстро!
Айлэмэ резко обернулась, готовая огрызнуться, но увидев, кто ее зовет, расплылась в улыбке и помахала в ответ.
"Ребенком" она стала еще вчера, когда Филавандрель, размышляя, как бы половчее вписать новую дриаду в уже сложившуюся команду, решила, что сразу после парада Айлэмэ заявится в Брокилон потерявшейся человеческой девочкой. Ее тут же поймают, отведут к Эйтнэ, быстро напоят водой Брокилона, она станет дриадой и через пару часов будет считаться уже взрослой и нормально играть.
Так и вышло. Ближе к вечеру Лави объявила всем собравшимся вокруг дриадам, что Айлэмэ будет в их команде, представила ее, деловито приказала одной из девушек:
- Так, Нэр, собирай манатки и топай в мою палатку. Уступи ребенку место.
Застенчиво потупившись, Айлэмэ все же увидела, как начали переглядываться дриады, как Нэр - лохматое коренастое создание - коротко кивнула и почему-то восторженно уставилась на Лави, услышала, как кто-то подавился смешком... Девочка отчаянно смутилась и совсем опустила голову.
- Эй, кроха? - ласково окликнула ее Лави, - Ты чего? Все нормально. Иди, тебе Нэр покажет, чего куда. Да, учти, - добавила она, понизив голос, - по жизни к Нэр обращаются в мужском роде. Понятно? В общем-то и ко мне лучше тоже... Хотя мне пофиг. - рассмеялась, увидев круглые от удивления глаза Айлэмэ, - Потом, потом объясню. Иди!
Сначала Айлэмэ бросилась к той березе, под которой оставила рюкзак - забрать, да поскорее, а потом побежала догонять Нэр. Та шла быстрым, упругим шагом, даже не оглядываясь проверить, идет ли за ней девочка.
- Поможешь мне барахло перенести, ага? - полуутвердительно сказала Нэр, услышав рядом торопливые шаги, - Там немного. Я еще не начинал раскладываться - прям как чуял... Ты вообще откуда свалилась?
- Я... - Айлэмэ помедлила, немного сбитая с толку, потом собралась с мыслями и вкратце повторила то, что уже рассказала Лави.
- Гым, ну Айка, ну дает... - покрутила головой Нэр, то ли возмущенно, то ли одобрительно, - Че ты вообще-то с ней связалась? Она ж рас... - покосилась на девочку, запнулась, продолжила, - разгильдяйка известная!
- Да нет, первый раз такое... - робко попыталась Айлэмэ оправдать подругу, но Нэр отмахнулась:
- Да ладно, знаем мы ее! То стрелки динамит, то врет, как сивая кобыла... Вот однажды должны были мы... - и начала длинно рассказывать про какую-то совершенно невообразимую "подляну", устроенную этой самой Айкой. Примерно на середине рассказа оказалось, что они уже подошли к палатке Нэр, но девушка просто остановилась рядом и продолжила рассказ, то и дело встряхивая головой, чтобы отбросить постоянно лезущую в глаза челку.
- ...И тогда Лави сказал ей, чтоб не приходила сюда, не появлялась и даже близко не стояла! - торжествующе закончила-таки историю Нэр и перевела дух. - Понятно?
- Угу... - кивнула Айлэмэ. - А Лави - это кто?
- Чего - кто? - не поняла Нэр. - Ну, Филавандрель, ты же с ним разговаривала! Мы его до Лави сокращаем, а то больно длинно получается.
Айлэмэ очень хотелось спросить, с чего это Лави, да и сама Нэр, вдруг стали "он", когда они явно "она", но девочка решила пока придержать язык - да и Лави сама обещала все объяснить...
Тем временем Нэр уже нырнула в палатку и вытащила оттуда неразобранный рюкзак.
- Так, "пенку" я тебе оставляю. Ты куришь? Ага, я так и думал... в общем, к костру не таскать, ничем не прожигать. Осторожно. Палатка хлипкая, но дорогая, сволочь... Ладно, помогать мне не надо, сам допру. Я пошел, ты тут осматривайся.
Кивнув на прощание и забросив за спину рюкзак, Нэр ушла, а Айлэмэ осталась "осматриваться". Палатка Нэр стояла крайней - помимо нее, на поляне было разбито еще с десяток палаток. Правда, стояли они не на открытом месте, а под деревьями, так что собственно полянка - шагов пятнадцать в длину, чуть меньше в ширину - была свободна. Посередине поляны, у приготовленного кострища валялось несколько бревен - видимо, чтобы сидеть. Перекликающиеся голоса остались позади, среди палаток никого не было, и Айлэмэ решила не вытаскивать вещи - тем более что и вытаскивать было особенно нечего, а просто забросить рюкзак внутрь и идти обратно.
В тот вечер ее помощь почти не требовалась - дриады прекрасно справлялись со всем, что делали, и Айлэмэ только путалась бы под ногами. С полчаса она стояла в стороне, приклеившись к ближайшей березе и чувствуя себя все более неуместной, лишней и вообще ненужной, но потом примчалась Лави и определила девочку бегать по поручениям. Правда, и тут было не все гладко - "пожизнёвые" имена своих сокомандниц Айлэмэ пока не знала, поэтому поначалу все поручения что-либо передать выглядели примерно так:
- Иди скажи Зю... Не знаешь Зю? Во-он, видишь, такая, курносая, на пекинеса похожа? Вот ей скажи, что...
- Слышь, передай Аданэли... Во-он она - у кострища рыжую видишь? И еще скажи тому, длинному, его Чиаран зовут...
Зато так девочка быстро запомнила, кто есть кто - да и как тут не запомнить, когда триста раз за час посылают передать то и это, и еще вон то не забыть.
А когда приготовления к завтрашнему дню (он же первый игровой) закончились, уже стемнело, высыпали крупные летние звезды, и дриады развели костер на своей поляне. Достали гитару. Лави отказалась петь первой и передала гитару Аданэли - миниатюрной девушке с роскошной гривой огненных волос. Аданэль не стала ломаться и вполголоса запела что-то лиричное и неторопливое, а Лави, присев на корточки возле притулившейся на краешке бревна Айлэмэ, шепотом говорила:
- Скажи... Вот у тебя имя из Арды - а ты веришь, что была там? Что ты - та самая Айлэмэ?
Айлэмэ удивленно взглянула на Лави - по ее лицу скользили блики костра, отражались в темных непроглядных глазах, и она не улыбалась.
- Ну... Наверное, где-то она есть, Арда... Или была... Но я не знаю. Мне имя Айка дала...
Лави чуть заметно поморщилась:
- Это все баловство. Не стоит играть в то, чего не понимаешь. И Арда, и мир Сапковского, и Амбер - все они существуют. И мы, - Лави неопределенно махнула рукой в сторону девушек у костра, - мы помним.
- Что? - Айлэмэ ничего пока не понимала, но ей стало безумно интересно, - Расскажи, пожалуйста!
- Да как тебе сказать... - медленно проговорила Лави и задумчиво потерла кончик носа, - нелегко это. Просто мы помним, что мы там были. Я же не просто так взял себе имя. Я действительно был Филавандрелем - там, тогда... И это не единственный мир, где меня носило. Я был и в Арде, и еще много где. И Нэр, и почти все здесь. Некоторым из нас не повезло - мы, как правило, в воплощениях были мужского пола, а здесь вот родились девчонками... Поэтому я и сказал тебе называть Нэр в мужском роде. И Чиарана тоже. Других я тебе потом покажу.
- А... - из сотен вопросов, вертевшихся в голове Айлэмэ, она не могла выбрать ни одного, чтобы задать его прямо сейчас. Хотелось узнать все - и одновременно! - А как это - вспомнили? Расскажи!
- Ну, хитрая! - переливчато рассмеялась Лави, - Сразу тебе все расскажи и покажи! Все - это вряд ли, а немножко можно... Ну-ка, подвинься.
Девочка тут же подвинулась, освободив место Лави, и та села рядом, придвинувшись совсем близко - так близко, что Айлэмэ различала каждую ее ресничку - помолчала немного, вздохнула и спросила:
- Нет, лучше сначала ты мне скажи... Вот ты прочитала Властелина... Сильм читала? А еще что? Ага, чекушку тоже, Черную Книгу, в смысле, и Ведьмака читала, молодец... Вот прочитала ты это все. Тебя что-нибудь оттуда - цепляет? Кажется - своим, родным? И как оно тебя цепляет? Расскажи картинку. Или ощущение, или что там у тебя есть...
Девочка помолчала, собираясь с мыслями. Да, ее, по выражению Лави, "цепляло", но еще никому она не рассказывала об этом, хотя вроде бы все были свои. Но сейчас... Лави молча ждала. И Айлэмэ, переведя дух, начала:
- Знаешь... Вот там, в самом конце Властелина, когда все уплывают... Помнишь - про серый туман, который превратился в серебристую завесу, и она отворилась, и все увидели зеленый берег и сияющие вершины гор... И про Прямой Путь - как некоторым... удостоившимся... искавшим... если идти и искать как следует, если этого очень хотеть... однажды таким людям... или не людям... открывается тот берег... - голос девочки пресекся и она замолчала, сглатывая слезы. "Ну вот... Опять невовремя..." А что же делать, если именно эти образы каждый раз заставляли ее сердце сжиматься от боли и тоски...
- Молодец... - тихо-тихо, голос-шелест у самого уха, - Значит, Видеть ты умеешь... - Лави так произнесла это "видеть", что сразу стало понятно - это именно Видеть с большой буквы. - Еще есть?
- Немножко, - таким же едва слышным шепотом ответила Айлэмэ, - когда про эльфов в Ведьмаке читала... Там есть... Вот где у эльфов - мелкие такие зубы, и почему-то когда про кровь он там пишет... И про розы... На развалинах, на белых камнях...
- Хорошо... - Лави кивнула, - значит, умеешь - хоть немножко... Это и называется - Видеть. Похоже, что ты помнишь все это - значит, тебя там было, и ты можешь это увидеть - если захочешь, если будешь стараться.
- Но разве это... Я же просто представляла...
- Нет, нет, это совсем другое! Знаешь, я вижу в тебе что-то... Знакомое... - Лави помотала головой, - Нет, об этом потом. Сначала просто - посмотри, что я тебе скажу...
Она начала рассказ, и Айлэмэ слушала, затаив дыхание - настолько удивительный, новый мир открывался пред ней! Существа, умевшие видеть другие миры. Помнившие свои предыдущие жизни. Вспоминавшие друг друга. Встречавшие прежних знакомых, друзей, врагов... Существа, которые не просто читали про Арду, про мир Ведьмака - а видели их. Были там. Существа, не имевшие тел - приходящие "на погостить". Существа, от которых приходилось отбиваться. Существа, которых приходилось спасать... И - "Я помню. Я вижу", - когда знаешь и осознаешь себя - себя другого...
- А ты научишь меня? - робко спросила Айлэмэ, когда Лави сделала передышку, - У меня получится - вот так, как у тебя? Может, и правда - я тоже?..
- Я думаю, все у тебя получится. Ты же уже немножко умеешь, сама же сказала... - проговорила Лави и оценивающе взглянула на девочку. - Кстати, расскажи о себе. Ты вообще кто?
И Айлэмэ вывалила Лави свою немудреную жизненную историю - родилась-училась-доучилась-поступила...
- Куда поступила? - немедленно заинтересовалась эльфка, и отчего-то очень обрадовалась, услышав, что учится девочка "на бутафора-кукольника" и неплохо рисует. - Молодец, ребенок - не маешься дурью, как некоторые-разные... А еще?
Время шло, и Айлэмэ сама не заметила, как рассказала не только обо всем, что творилось в ее жизни, но и поведала все свои надежды, мечты и страхи:
- Понимаешь... Вот мама... И другие там... Они меня хвалят, что рисую хорошо, вообще что у меня здорово получаются такие вещи... Ну, там, лепить, или еще что-то такое... Но ведь это - то, что я делаю... А не я сама... Никому не интересно, что у меня внутри, о чем я думаю, что чувствую... А если я перестану уметь рисовать - я уже никому не буду нужна?
- Что ты, пушистая... - Лави легко коснулась плеча девочки, - Я тебя совсем немного знаю, но уже вижу, что ты необычное создание. Удивительное и красивое... Но не только. Что-то в тебе есть такое... Ты добрая и нежная, а сейчас это такая редкость. У тебя чуткая душа...
- И кому это надо?
- Надо, пушистая, надо... Поверь мне. - Лави заглянула девочке в глаза и улыбнулась ободряюще, - Веришь?
Та кивнула, смущаясь и радуясь, что в темноте не видно залившего ее щеки и лоб румянца.
- Мы еще поговорим, пушистая. Обязательно. - Лави улыбнулась еще раз, встала и перешла на противоположную сторону круга. Ей тут же вручили гитару, она засмеялась и потребовала "чего-нибудь, чтобы смягчить горло", сделала пару глотков, облизнула губы и замерла. Сразу стало необыкновенно тихо - только потрескивали поленья в костре. Лави поставила пальцы на гриф, другой рукой провела по струнам - тихий перебор, словно журчание ручейка, затем ударила - отчаянный резкий звон - и запела.
Айлэмэ смотрела на ее залитое отсветами огня лицо, любовалась ее движениями - как она встряхивает головой и склоняется к грифу, и волосы скрывают ее лицо, как она запрокидывает голову, и снова - вперед, и тени, и блики, и не разглядеть огромных потемневших глаз, брови - страдальческим изломом, а голос, голос парит и опускается, срывается на крик, переходит в полушепот и взмывает вновь...
Лави спела несколько песен подряд. Закончив последнюю, так и осталась сидеть, одной рукой сжимая гриф, а пальцы другой, еще касавшиеся струн, слабо подергивались. Наконец рука бессильно соскользнула с округлого бока гитары и повисла. Голова Лави была опущена, волосы совершенно закрывали лицо. Кто-то осторожно забрал у девушки гитару, передал кому-то еще - потекла новая мелодия, тихая, спокойная. Кто-то сел рядом с Лави, обнял ее за плечи - она шевельнулась, подняла голову. Неверным движением поправила пряди. Ее о чем-то спросили, она ответила - Айлэмэ не расслышала ни слова, но увидела, как двигаются губы эльфки, и облегченно вздохнула: никогда еще ей не попадалось никого, кто вот так, целиком отдавал бы себя песне, словно выпевая свою душу...
* * *
- Но я хочу остаться! Ну подождут меня еще немного, не в первый раз! Перебьются! - Айлэмэ умоляюще заглянула в глаза Лави. - Ничего страшного не будет!
- Будет! - отрезала та, но посмотрев на готовую расплакаться девочку, мягко улыбнулась и легко коснулась кончиками пальцев ее щеки: - Сама подумай, пушистая. Тебя же отпустили на вполне понятных и четких условиях. Если ты не приедешь вовремя - могут быть неприятности. Могут тебя перестать отпускать на Эльфятник? Угу, вот видишь. А мне не хотелось бы лишиться замечательной возможности тебя видеть...
Айлэмэ просияла:
- Правда? Ты там бываешь? А... А я тебя не видела...
- Бываю, но редко. Обычно народ у меня дома толчется. Только избранные... - с улыбкой, - И тебя я тоже приглашаю. Только сейчас тебе надо уехать, а то, судя по твоим рассказам, родители у тебя те еще... Могут запретить ходить-ездить... Нет, сейчас езжай обратно, ага?
- Нуууу...
- Пушистая, не надо спорить. Пожалуйста. Ты говорила, к пяти тебя ждут? Так, до станции еще топать и топать, электричка у нас... Ага... - Лави достала из кармана джинсов расписание и углубилась в его изучение.
Игра уже час как закончилась, но Айлэмэ узнала, что никто не торопится ехать домой! Все, кому надо было спешить, уже уехали, но остальные явно никуда не собирались. Намечался общий костер, народ намеревался сидеть до ночи, а вообще-то, как сказала Нэр, и всю ночь, и разъезжаться игроки будут только на следующее утро. Айлэмэ готова была зареветь от досады: она-то сказала родителям, что будет дома именно сегодня, причем днем, а это означало, что остаться ей никак не получится. Может быть, она сама и рискнула бы, наплевав на все, но оказалось, что Лави (которой она имела несчастье рассказать о требовании родителей) решительно против.
Игра получилась чудесной, хотя по большей части Айлэмэ приходилось заниматься такими прозаическими делами, как приготовление еды (макароны, тушенка, каша, чай) и мытье посуды. Девочке запомнилось превращение в дриаду какой-то человечки из заблудившихся, захват в плен нескольких человек - двух приспособили "для выполнения особых обязанностей" и долго хихикали по этому поводу, третьего убили - картинно повалившись на землю, он долго хрипел и стонал, и успел всем порядком надоесть, потом все-таки застыл, а через пару минут поднялся, выудил из кармана белую тряпочку, повязал вокруг головы и проворчал, с упреком взглянув на дриад: "Подлые вы... Третий раз уже через вас мру..." Дриады дружно захохотали, а парнишка еще более обиженно посмотрел на них и печально убрел в мертвятник.
- В общем, собирайся. - Лави убрала расписание обратно. - Через двадцать минут тебе надо выходить.
- Но я не помню, как идти... - слабо попыталась сопротивляться девочка.
- А я тебя провожу, - усмехнулась Лави, - и помогу собраться. Кстати, у тебя моего телефона до сих пор нету? Сейчас напишу... И свой мне оставь... Ручка есть?
* * *
Айлэмэ так и не решилась первой позвонить Лави - и через пару дней Лави позвонила ей сама.
- Пушистая, слушай - я хочу тебя лицезреть... Но в ближайшее время вряд ли получится, мы всей стаей исчезаем на Хибины. Я тебе звоню, чтобы ты знала - я тебя не забыл. Как вернусь - сразу же позвоню, и ты придешь ко мне в гости. Идет?
Краснея и бледнея, запинаясь от волнения, девочка выдавила, что да, конечно, что она будет ждать, что она будет рада...
- Вот и хорошо, пушистая. Я тоже буду ждать. Удачи тебе, муррр?
Прошел июль, прошел август, начался сентябрь. Айлэмэ продолжала ходить в Эльфятник, старательно избегала Айку, готовилась к началу учебы - а Лави все не появлялась. Поначалу, стоило телефону зазвонить, как девочка кидалась к несчастному аппарату, сворачивая все на своем пути, хватала трубку и кричала в нее срывающимся голосом: "Алё?!". Но это была не Лави... И опять не Лави... И снова не Лави. Айлэмэ тихонько хлюпала носом, стараясь, чтобы родители не заметили, и все продолжала ждать и надеяться. "Она обещала... Она позвонит. Обязательно..."
И однажды вечером, когда девочка уныло ковыряла вилкой остывший омлет и рассеянно скользила глазами по строчкам учебника истории, раздался звонок.
- Доча, возьми трубку! - голос матери из комнаты.
- Я ем! - возмущенно отозвалась Айлэмэ.
- А я занята. Возьми, возьми - все равно, наверное, это тебя...
- Ну щас... - девочка вскочила, с досадой швырнула вилку, плюхнула на стул несчастную книжку и кинулась к телефону. - Алё?!
В трубке, у самого уха - такой знакомый переливчатый смешок:
- Ка-акие мы бываем грозные... Привет, пушистая. Узнала?
- Ой... - только и смогла выговорить Айлэмэ.
* * *
Переминаясь с ноги на ногу перед обитой потертой кожей дверью, девочка никак не могла решиться позвонить. В "глазке", старательно обведенном восьмилучевой звездой, был виден свет, а из квартиры доносились голоса и смех, и все же... Айлэмэ в который уже раз потянулась к звонку, но так и не нажала на кнопку и снова опустила руку, тяжело вздохнув. "Хоть бы кто-нибудь вы..."
Внезапно дверь отворилась - девочка даже шарахнуться не успела. На пороге возникла Нэр - в джинсах и мятой черной тунике, такая же лохматая, как и тогда, в лесу, и с мусорным ведром в руках. Завидев девочку, она сделала огромные глаза и заорала, не оборачиваясь:
- Ха, ни фига себе! Лав, к тебе тут пришли! - к Айлэмэ, уже нормальным голосом, - Ты чего тут торчишь, не заходишь? Давай быстро сюда, - и, не обратив ни малейшего внимания на тихий всписк девочки: "Да я только что...", схватила ее за рукав и втащила в залитую уютным желтым светом прихожую.
- Ау, там, встречайте! - снова закричала Нэр, и кто-то откликнулся: "Уже иду...", - Я ща... - и выскочила на лестницу. Ошеломленная такой бурной встречей Айлэмэ осталась стоять, оглядываясь по сторонам. Тесная прихожая плавно превращалась в широкий коридор, заставленный, впрочем, коробками с книгами. Стены - там, где еще оставалось место - были увешаны листочками с каким-то надписями и, кажется, даже рисунками. Девочка потянулась было посмотреть поближе, вспомнила, что еще не сняла обувь, замялась - и тут одна из дверей напротив распахнулась (плеснули голоса и смех), и из нее выскочила Лави:
- Ой, пушистые пришли! Муррррр! Класс какой! Давай, кысь, раздевайся, проходи...
- Вот... Привет... Держи... - Айлэмэ неловко сунула ей в руки пакет с коробкой конфет. Конфеты были такие, какие сама Айлэмэ любила, и оставалось только надеяться, что вкусы Лави не слишком отличаются от ее собственных.
- Ой, это мне-е? - Лави вытащила коробку, вгляделась в надпись ("Русская тройка, с ромовой начинкой"), - Класс! Спасибо, солнышко пушистое! Я такие обожаю! - потрепала девочку по волосам, - Ты прелесть! - обернулась и крикнула в комнату, - Гэлюшка, иди забери! - и снова повернулась к девочке, сияя улыбкой. Та расплылась в ответ и так бы и стояла дальше, зачарованно глядя в глаза эльфке, но тут подошедший Гэль молча забрал конфеты, а Лави ойкнула:
- Пушистая, что же ты стоишь! Давай я тебе помогу! - и, несмотря на протесты девочки, помогла ей раздеться, отобрала тяжелую промокшую ветровку и попыталась пристроить ее на вешалку, и без того уже жалобно прогнувшуюся под грудой курток. Все нижние крючки оказались заняты, и Лави запрыгала, стараясь достать до верхних. Напрасно - роста эльфки явно не хватало. Она сердито фыркнула (Айлэмэ внутренне сжалась), огляделась, встала одной ногой на полочку для обуви, свободной рукой уцепилась за какую-то закорючку наверху - и ловко повесила ветровку на единственный незанятый крючок.
- Оп! - она легко спрыгнула на пол и обернулась к Айлэмэ, отбрасывая со лба волосы и улыбаясь, - Вот так вот!
Окончательно смутившись, Айлэмэ опустилась на низенькую скамеечку и склонилась к ботинкам, радуясь, что волосы закрывают ее залитое краской лицо. Как назло, мокрые шнурки стянулись, запутались, и пальцы девочки напрасно скользили по тугим узлам.
- Ты чего, пушистая?
"Ой..." Закусив губу, Айлэмэ дернула за что-то - за что попало - и узел затянулся еще туже.
- Дай-ка я... - и Лави, к изумлению и ужасу девочки, опустилась возле нее на колени.
- Что ты! Я сама, честно! Не надо!
- Надо, кыса, надо. К тому же, - эльфка лукаво взглянула ей в лицо, - это ведь так приятно - сидеть у ног прекрасной девушки...
Айлэмэ ничего не ответила - больше всего ей сейчас хотелось провалиться сквозь землю. Но все-таки как же приятно... Правда, когда в дверь ворвалась Нэр, девочка даже зажмурилась, но Нэр не стала ни хихикать, ни вообще что-либо говорить, а Лави только и сказала:
- Солнц, сделай нам чайку... - на что та деловито кивнула и умчалась.
Несмело войдя на кухню, Айлэмэ огляделась. Обычная маленькая кухонька: окно напротив двери, слева от окна - холодильник, древний пузатенький ЗИЛ, обшарпанный, но урчащий вполне исправно. У левой же стены - небольшой стол, и Айлэмэ, по знаку хозяйки, робко присела на табуретку между холодильником и столом. Сама Лави уселась напротив и ободряюще улыбнулась. Нэр скользнула к плите, защелкала зажигалкой - и спустя несколько секунд и несколько этажей шепотных ругательств синие огоньки весело обежали черный круг конфорки, а Нэр фыркнула что-то неразборчивое и загремела чайником.
- Лимону порежь нам, ага? - негромко бросила Лави, и Нэр кивнула, не оборачиваясь.
Эльфка обвела взглядом стол:
- Так... А где пепелац, радость моя? Давай сюда, - она командовала, не сводя пристального взгляда с Айлэмэ; та отчаянно стеснялась, но глаз не опускала, а в свою очередь внимательно рассматривала эльфку, пытаясь как следует запомнить ее лицо, чтобы потом нарисовать.
Нэр поставила перед Лави тяжелую стеклянную пепельницу:
- Держи...
- Так, теперь Балрога дай... - перед эльфкой брякнулась серебристая зажигалка, - Муррр.
Вытянув из лежащей на столе пачки тонкую длинную сигарету, Лави закурила, с видимым удовольствием выпустила дым - колечком, но колечко быстро расплылось, и она рассмеялась и махнула рукой, а Айлэмэ, глядя на нее, не могла не заулыбаться в ответ.
Тем временем Нэр поставила перед ними две чашки, выложила на блюдечко печенье и принесенные Айлэмэ конфеты, пододвинула сахарницу.
- Сейчас чай заварится... Мы всегда заварной делаем, - пояснила Лави, - а то в пакетиках не чай, а бурда. Нэр у нас спец по заварке - ма-астер.
Колдовавшая над заварником Нэр обернулась, блеснула гордой усмешкой.
Вода закипела быстро. Айлэмэ заворожено наблюдала, как взъерошенная коренастая Нэр сполоснула кипятком крохотный белый заварничек, насыпала чай - по чайной ложке на чашку плюс одна, залила водой. Отсчитала одной ей ведомый промежуток времени - и осторожно разлила по чашкам изумительный ароматный чай.
- Ой, как пахнет! - восторженно прошептала Айлэмэ, и Нэр отозвалась:
- Мы еще и кофе сами варим, и глинт...
- А еще я на машинке могу, и крестиком вышиваю! - продолжила Лави, и все рассмеялись.
Улыбающаяся Нэр вернула чайник на плиту, поставила на стол блюдечко с аккуратно нарезанным и посыпанным сахаром лимоном, и направилась было к двери, но Лави отложила сигарету, поймала девушку за руку и промурлыкала:
- Спасибо, золото полосатое... - обняла за талию, привлекла к себе, прикрыла глаза, - Кыс-кыс-кыс...
Нэр обняла ее в ответ, и они замерли - только пальцы Нэр ласково перебирали густые волосы эльфки.
Айлэмэ на своем стуле боялась пошевелиться.
Наконец Лави оторвалась от Нэр, подмигнула ей - та улыбнулась в ответ и вышла, плотно прикрыв за собой дверь. Эльфка повернулась к девочке и серьезно произнесла:
- Пушистая... Глаза со лба убери.
Мгновение Айлэмэ хлопала глазами, потом до нее дошло, и она прыснула. Лави рассмеялась вместе с ней.
- Смотри сюда, пушистая, - говорила Лави, размахивая сигаретой, - я же тебе уже говорил, что мы умеем Видеть... Вот, а видим мы не только то, что вообще когда-то было... или будет... а еще и то, что было с нами. С на-ми. Понимаешь? Да ты пей, пей чай, остынет ведь, - и Айлэмэ послушно подносила чашку к губам, а эльфка продолжала, - То есть мы вспоминаем все - ну, все, это сильно сказано, - перебила она сама себя, - в общем, что можем, что дано вспомнить. О себе я уже говорил, и Чиаран себе имя не с потолка взял, там мы вообще были знакомы. Да и с Гэлем тоже, и со многими разными... Не только по ведьмачьему миру - по разным отражениям Арды нас много носило...
- Отражениям? - девочка озадаченно помотала головой.
- Ну да... Ты же знаешь, что иногда народ с ума сходит, спорит, разоряется - мол, наш Мелькорушка - всем лапам лапа, а другие орут - нет, гад последний, типа ужас, летящий на чем попало... А третьи вопят, что у них вообще он не тиран и не звезды в волосах, а правитель, да еще и интриган крутой... Как думаешь, с чего так?
- Ну... - смешавшись, Айлэмэ опустила глаза и принялась теребить край скатерти. В голове, как назло, не было ни одной умной мысли. - Может, перепутали?
- Ну да, все разом и перепутали... Еще, бывает, на вражьи наваждения сваливают. А не многовато ли будет? Суть в том, что у Арды, или там Арты, полно отражений. Вроде все похоже - а не то. Например, вот я с Аданэлью был в одном отражении, где с Сильмариллами все не так было. А я и Нэр - в другом... Там Нэр... Кстати, полное имя Вэанэр будет, но мы сокращаем обычно. Так вот, там Нэр был в мужском облике, он вообще везде в мужском, а тут вот не повезло... А я там с ним была, его вытаскивала... Ну ладно, это неинтересно.
- Интересно! Расскажи, пожалуйста! - попробовала протестовать Айлэмэ, но эльфка улыбнулась и взмахнула рукой:
- Да нет, в другой раз лучше. Сейчас надо про тебя подумать. Кстати, может быть... - тут Лави свела брови и отвернулась, склонив голову к левому плечу. На сигарете медленно нарастал серый столбик пепла. В тишине отчетливо прозвучал взрыв смеха откуда-то из глубины квартиры, прозвенела - и жалобно взвыла гитара. Айлэмэ ждала, не смея поставить чашку на блюдечко ("Еще звякнет...") и не шевелясь. Как назло, собственное дыхание казалось слишком громким, девочка попробовала задержать его - вроде бы получилось, но воздуха не хватило, и судорожный глубокий вздох все же прорвался...
Эльфка вздрогнула, вскинула голову - веки все еще опущены, подчеркнуто четкий, медленный поворот вправо, к Айлэмэ, взмах длиннющих ресниц - и пристальный взгляд огромных темных глаз в упор.
- Пушистая... - губы едва шевелятся, но шепот отчетлив, - кажется, я тебя... Помню...
- Знаешь, сдается мне, это что-то по ведьмачьему миру. - Лави говорила медленно, словно подбирая слова, - но пока точно не скажу... Это надо смотреть тебе.
- Мне?! - перепугалась Айлэмэ, - Я же не умею!
- А вот как раз и научишься. Практика - лучшее обучение! Да не шугайся ты так, все просто. Смотри сюда...
Минут через сорок основательно взмокшая от волнения Айлэмэ все-таки смогла поймать смутный, ускользающий образ ("Лес... Густой... И полянка, и цветы - крохотные, фиолетовые..."), Лави осыпала ее похвалами и скомандовала, отставляя чашку в сторону:
- А теперь пойдем в комнату, я тебя с народом познакомлю, - и, увидев мгновенно перепуганное лицо девочки, успокаивающе положила руку ей на плечо, - Не бойся, пушистая. Ты там многих знаешь, а кого не знаешь... Не кусаются они! Пойдем, пойдем - ты ведь с нами уже, правда? Муррр?
Айлэмэ кивнула.
- Привет, наро-оды! - Лави ворвалась во вторую комнату, обнимая девочку одной рукой за плечи, - Значит так, это Айлэмэ, можно просто Ай... - обратив смеющееся лицо к девочке, - Ведь можно, правда?
- Конечно, - шепотом.
- Ну и отлично! Так, ну Чиарана ты уже знаешь, Зю тоже... Вот, это Гэль, вот это - Тиаль, это Зарашад, это Ясень...
- Ясен пень! - крикнул кто-то, и вся компания залилась смехом.
- Ни фига, нечего нашего Ясюшку обижать! - погрозила кулаком Лави, - А этот вредный нос - Каэрлен, там Коиннеах в углу засел... Вроде все. Ну мур?
- Мур! - ответили ей, кто-то с дальней стороны стола принялся виртуозно мяукать, этого кого-то поддержали, и кошачий концерт продолжался до тех пор, пока Лави не взмахнула рукой:
- Сто-оп, хватит, а то сюда сейчас все коши сбегутся! Дайте место...
Дарки поспешила подвинуться, потеснив сидящих на диване.
- Ну, давайте, давайте, двигайтесь! Да побольше - нам с пушистой вдвоем сидеть...
Зю, которую едва не спихнули, обиженно взвизгнула, вскочила - и плюхнулась на колени Чиарану.
- Молодцы, вот и умницы! - Лави уселась на освободившееся место и потянула Айлэмэ к себе. - Садись, пушистая.
Девочка робко устроилась рядом. Поправляя растрепавшиеся волосы, она наконец-то смогла оглядеться - от волнения у нее всегда что-то случалось с глазами, и она видела лишь смутные расплывчатые пятна. Так получилось и в этот раз, и только сейчас окружающая обстановка начала обретать резкость и очертания. В ярко освещенной комнате с трудом помещалась кушетка, стол и несколько разномастных стульев, и те существа, кому не хватило места, сидели на полу или на коленях у тех, кому с местом повезло. Все стены были увешаны картами, рисунками и записями (кое-где писали даже на старых выцветших обоях), на двери фломастером были выведены загадочные руны, с люстры свисали фенечки и обереги. Стол уставлен чашками, бокалами, блюдцами, да еще несколько бутылок, и какие-то обертки, и куски хлеба, крошки, что-то еще съедобное...
- Тиаль, разливай! - скомандовала Лави, и сидевший напротив парень с необыкновенно длинными - почти до талии - прямыми волосами аккуратно ссадил уютно устроившуюся на нем светленькую девушку, поднялся, сверкнул лукавой усмешкой:
- Кому что?
- Пушистая, тебе, наверное, газировку? У тебя родители как?
Аэниэ замялась - ее разрывало между желанием выпить вина, как взрослая, и страхом перед возможной выволочкой дома. Ей совсем недавно стали позволять глотнуть чуть-чуть шампанского на Новый Год...
- Я не знаю...
- Давай так: тебе плеснут чуток, на два пальца, а потом будешь пить чай, только чай, и ничего кроме чая. Устроит?
- Спасибо!
- Ну и отлично! - засмеялась Лави и на мгновение прижала к себе девочку, - Ау, Тиали, птичка певчая! Нам са-амую чуточку!
"Самая чуточка" оказалась, по мнению Айлэмэ, слишком уж чуточкой - всего на два пальца, как и было сказано, и девочка сначала было хотела надуться, но тут начали разрезать рулет с вареньем, и ей пришлось искать блюдечко, подставлять его под раздачу, осторожно пристраивать на угол стола - и обида была быстро забыта.
Народ смеялся, перекрикивался - иногда в беседу включались все сидящие за столом, а иногда она распадалась на несколько отдельных разговоров - по три, по два, по четыре существа, а через некоторое время снова сливалась в одно. Айлэмэ сначала пыталась сидеть на самом краешке, чтобы оставить побольше места для Лави, но вскоре ей стало очень неудобно, она заерзала, и Лави, не слушая протестов, усадила ее как следует и еще обхватила за талию:
- Не падать! И ешь свою вкусность, а то буду тебя с руки кормить... Интересно, пушистые с руки едят?
Покрасневшая Айлэмэ тут же впилась зубами в приторно-сладкий рулет.
Прислушиваясь, девочка стала понемногу различать новые лица и запоминать новые имена.
Лукавая усмешка - не разжимая губ, взгляд искоса, словно оценивающий, движения плавны и сдержаны - это Тиаль, "птичка певчая", как насмешливо зовет его Лави.
- ...Да, были доспехи и бамбуковые, и из черного дерева, а он мне впаривал - "не бывает, не бывает"!
Айлэмэ тихонько спрашивает у Лави:
- А это тот самый Тиаль?
- А что, еще какой-то есть? - поднимает брови эльфка, и девочка смущается:
- Ну, вдруг, я же не знаю...
Эльфка смеется и обнимает ее за плечи:
- Да тот он, тот... А что?
- И он с тобой?!
Лави секунду колеблется, потом отвечает:
- Не совсем так... Но он у нас часто пасется, и на турнирах от нас выходит... В конце концов, тай-цзи-цюань, прямой меч цзянь и все такое... На дороге не валяется... - и громко, - Да, Тиали, птичка певчая?
Тиаль усмехается и, опустив ресницы, подносит к губам вино.
У него на коленях светленькая девочка с аккуратной челочкой, косы едва не подметают пол - Йолли.
- Ну конечно, как моей книжке ноги приделывать, так пожалуйста, а как возвращать, так фигушки?
Коиннеах - опустив голову, пощипывает струны гитары, волосы - вперемешку бело-желтые и темные пряди - закрывают лицо. Внезапно вскидывается:
- Она так строит, какое у меня настроение!
Круглолицая полненькая Каэрлен (руки увешаны фенечками - Айлэмэ сбилась где-то на первом десятке) обнимает ее за плечи:
- Не кипятись, зверище. Дай сюда...
- Слушай, лук бы мне нужен...
- Полукружье или ассиметричный?
- ...И тут передо мной в маршрутку на последнее место ка-ак влезет! Ах ты, блин, это же последняя! Час ночи!
- ...А кто правила дорабатывать будет? Пан Сапковский?
- ...С длинным бамбуком сейчас напряженка...
- ...И я его - за шкирку и нафиг!
- ...да нет, сначала - "шаг к семи звездам", а потом уже...
- А все едино не строит!
Русоволосый Ясень - совсем еще мальчик - долил себе вина, предложил Лави, но она отказалась, взмахнув рукой:
- Нет, Ясюшка, спасибо. Может, за чаем сходишь?
Мальчик забавно сморщил курносый нос:
- Ага, и сразу я... В прошлый раз я, и в позатот раз... Может, Зарашада сгонять?
Зарашад - черноволосая коротко стриженная девочка с раскосыми глазами, сидевшая напротив него, вскинулась, оторвавшись от трепа с Чиараном:
- Разбежался!
Ясень зачем-то полез в карман, выудил оттуда помятую бумажку, оглянулся:
- Ручка на ком-нибудь есть?
- А зачем тебе? - поинтересовалась Лави.
- А вот...
- На столе поищи.
Как ни странно, ручка отыскалась довольно быстро - под пакетом с хлебом, и Ясень что-то написал, прикрываясь ладошкой. Сложил бумагу пополам и протянул Зарашаду:
- Держи!
- Это что? - подозрительно спросила та.
- Возьми - узнаешь.
- Фи тебе... - все же взяла, развернула, - Блин! Зараза!!!
Мордашка Ясеня прямо-таки засветилась от удовольствия:
- А вот! А зараза у нас ты!
- Ну, блин... Голову откручу!
- Эээ, прям сразу голову? - подняла брови Лави, - А чем же он думать будет?
- А зачем ему для этого голова? - удивилась в ответ Зарашад, - И вообще дай сюда ручку! - дописала что-то, хотела было сунуть бумажку Чиарану, но посмотрела на нее повнимательней и повернулась к Йолли, - Вот, сюрприз!
- Чего? Уй!!
Бумажка пошла кочевать из рук в руки, и каждый, к кому она попадала, читал ее, фыркал, шипел и стремился тут же от нее избавиться. Неизвестно, сколько бы это продолжалось, но тут строгий голос Лави перекрыл шум:
- Так, Ясень. За чаем. Нэр, помоги ему.
Оба названных тут же умолкли, поднялись и пошли на выход, причем Ясень не отказал себе в удовольствии дернуть Зарашад за волосы - правда, при этом он чуть не своротил со стола вино, за что и удостоился чувствительного тычка в бок от Лави.
Эльфка фыркнула, провожая их взглядом:
- Ну чистый детсад, вторая четверть... Коин, передай мне эту закаляку.
- Какую закаляку? - не поняла та.
- Да бумажку их эту дурацкую!
- А-а-а...
Получив уже основательно потрепанную бумажку, Лави развернула ее и засмеялась:
- Нет, пушистая, ну ты посмотри!
Айлэмэ посмотрела. Корявым почерком было выведено следующее: "У кого это в руках, тот и идет за чаем", а ниже, другой рукой: "И побыстрее, и без споров!"
- У, собаксы... Эй, пушистая, кто про еду забыл? - и у самого носа девочки оказался бутерброд с сыром, - Мррррр?
Айлэмэ откусила кусочек, и Лави тихонько засмеялась возле самого ее уха:
- Надо же, с руки ест - совсем ручная стала...
- Лави... Мне домой пора, - как ни хотелось остаться, но нужно было ехать. Подлые часы, казалось, нарочно шли чересчур быстро - вроде бы только что было пять часов дня, а тут уже девять, начало десятого. Да еще дорога сколько займет... Аэниэ невольно поежилась, представляя, как ее встретит мать - и "можно-же-было-позвонить" (ага, позвонить - чтобы получить втык на два часа раньше), и "никуда-ты больше-не-поедешь" (ага, счас...), и "что-за-друзья-у-тебя-ненормальные" (вот именно, ненормальные! И хорошо!)... Ох...
- Пора? Хорошо, пушистая. Я тебя провожу.
- Ой, не надо, я...
- И никаких тебе "ой", - улыбнулась Лави. - Поздно уже, пушистая. Мало ли. Может, я беспокоюсь за тебя!
- А...
- А вот! Я же не хочу, чтобы твои родичи перестали тебя сюда пускать. Доставим тебя в целости и сохранности... - эльфка помогла встать Айлэмэ, поднялась сама, - Народ, я скоро буду.
Почти никто не обратил внимания на их уход, только Зарашад проводила девочку странным горящим взглядом, так что та внутренне сжалась. "Что я такого сделала?" Но ответить на этот вопрос могла только Лави - кажется, Лави могла ответить вообще на любой вопрос - но Айлэмэ не собиралась спрашивать. Сама идея приставать к эльфке с такими вопросами казалась дикой и неправильной - ну, в конце концов, мало ли как кто смотрел, не Лави же это была, в самом деле...
В коридоре Айлэмэ ринулась к ботинкам - успеть надеть их и самостоятельно завязать, вдруг Лави опять начнет... С ботинками все обошлось, зато куртку эльфка подала девочке так, словно это были королевские меха. Сама Лави надела высокие, до колен, замшевые сапожки, набросила тяжелый темно-серый плащ, убрала роскошные пушистые волосы под капюшон. Отперев тугой замок, она, изящно изогнувшись, пропустила девочку вперед на темную - хоть глаза выколи! - лестницу, но тут же, как следует хлопнув дверью, догнала и подала руку:
- Пушистая, держись за меня. Тут темно.
Так они и дошли до остановки. По дороге Лави негромко рассказывала девочке разные истории о себе, о своих друзьях и, конечно, о том, что они все смогли Увидеть и Вспомнить. Накрапывал мелкий дождик, асфальт мокро блестел в свете редких фонарей, капли не задерживались на ткани плаща Лави и скатывались, оставляя еле заметные следы, капли блестели в волосах, капли иногда попадали на лицо эльфки, и она стирала их легким движением руки. Айлэмэ вслушивалась, впитывала каждое слово, даже рот приоткрыла от напряжения, но иногда девочка ловила себя на том, что не слышит ничего - просто слушает звучание голоса, просто любуется изумительно красивым лицом...
- Ну вот, твой тролль приехал.
Айлэмэ удивленно раскрыла глаза, и Лави засмеялась:
- Тролль - потому что тролль-лейбус. Беги, пушистая. Приезжай, как сможешь. И звони, не забудь!
Девочка отчаянно замотала головой - как она может забыть!
Красный на светофоре сменился зеленым, троллейбус вздрогнул, взвыл и подкатил к остановке.
Неожиданно - Айлэмэ не заметила, когда она сделала шаг - Лави оказалась совсем близко, нагнулась - слабый запах лаванды - и коснулась губами щеки девочки.
Двери раскрылись. Полосы желтого света легли на асфальт.
- Удачи, пушистая. И помни - попробуй посмотреть сама. Кажется, я тебя все-таки помню... Иди, кроха.
Девочка медлила, вглядываясь широко раскрытыми глазами в темные глаза Лави.
- Ну, беги! - повелительный крик, и Айлэмэ повернулась и пулей влетела в салон. Плюхнулась на первое же сиденье у окна (пусть изрезанное, с торчащим поролоном - неважно!) и прилипла носом к стеклу. Лави стояла неподвижно. Троллейбус тронулся. Против воли девочка всхлипнула, и тут Лави прижала к сердцу правую руку и медленно, торжественно поклонилась, взмахнув полой плаща. Выпрямилась и так и осталась стоять и, пока троллейбус не повернул, Айлэмэ видела ее - неподвижную как изваяние.
Опубликовано с согласия автора.
Дата публикации: 1 апреля 2005 года.
Автор иллюстраций: Елена Фирсова (Ильче).
|
|
|